Во время разговора с ним, первое, что поражает, — приветливость и четкость формулирования мыслей: Виктор Скрипник не прибегает к лицемерной политкорректности, не пытается показать себя выше и умнее, в общем, ему есть что сказать.
Виктор СкрипникПорождает и другое чувство: перед тобой человек, который не боится. Поэтому не услышишь от него присущих восточным славянам фраз вроде «об этом не буду разговаривать, потому что не хочу сглазить, отпугнуть удачу» и другие. А потом появляется осознание, что экс-защитник национальной сборной Украины все больше становится европейцем (в хорошем смысле этого слова), впитывая лучшие качества ментального характера немцев — нации, в среде которой он живет более полутора десятилетий. Поэтому и разговаривали с ним вроде бы о футболе, но на самом деле...
Уточнение и разъяснение
— Виктор Анатольевич, в начале хотел бы выяснить технический момент: в конце прошлого года наша газета сообщила, что вы возглавили дубль «Вердера», однако, посмотрев некоторые данные, засомневался, правильно ли мы высказались...
— Сразу хотел бы сказать, что пока ничего нового не возглавил: приму вторую команду бременцев со следующего сезона, то есть с лета. А по терминологии... В Германии нет понятия «дубль», здесь говорят «второй коллектив», в моем случае — «Вердер-2». Где, повторяю, приступлю к работе перед началом чемпионата-2013/2014. Сейчас только готовлюсь к этому: заново просматриваю все матчи, сыгранные нами в этом сезоне, наших исполнителей, езжу с командой на товарищеские поединки. Кстати, недавно мы встречались с «Севастополем» — выиграли 6:0.
— А в каком турнире будете выступать?
— В региональной лиге, четвертом по рангу футбольном дивизионе страны. Еще недавно соревновались в третьей лиге, однако вылетели оттуда, поэтому прежде всего моя задача — вернуться.
— О немецких реалиях знаю мало, но наслышан, что этих региональных лиг — несколько.
— Правильно, их три, а мы выступаем в Северной. Скажем, нашими основными соперниками являются клубы из Гамбурга, Вольфсбурга...
— Деликатный момент: а что с нынешним коучем «Вердера-2»? его уже уволили?
— Нет, он (зовут его Томас Вольтер) остается на своем месте до лета, а затем переходит на другую должность — спортивного директора бременцев.
— Интересно: его понизили в клубной иерархии или повысили?
— (После некоторого смятения.) Точно не знаю... Дело в том, что он является очень хорошим специалистом, однако постоянно говорит, что устал от сложной тренерской работы (ему где-то уже за 50), хочет перейти на административную. Вообще Вольтер — заслуженный человек в Бремене, может, здесь действительно произошло что-то вроде того, когда пост вводят «под конкретного человека». Видимо, не хотят обидеть ветерана...
— Возвращаемся к вашему новому/следующего места работы...
— Могу вас заверить, что наша Северная региональная лига — очень и очень серьезный турнир. Основное ее назначение — давать игровую практику для футболистов команд первой и второй Бундеслиги, т.е. исполнителям, которые в силу определенных причин (травма, молодость, недостаток класса или опыта...) не играют за основные составы. Также здесь немало бывших профессионалов — во многих коллективах есть такие опытные, мощные дядьки, которые много где играли, многого достигли... Для того, чтобы вернуться в третью лигу, вы должны выиграть свой турнир, а затем на высоком уровне выступить в финальном раунде, где будут соревноваться победители всех региональных групп.
Признание и «рецепты»
— Признайтесь: приятно, когда на тебя рассчитывают в серьезном западноевропейском клубе? Чувствуете трепет, волнение накануне новой для вас и очень ответственной работы?
— Приятно, что тебя ценят. Если меня уже десятилетия держат в таком большом клубе, как «Вердер», и я тут постоянно продвигаюсь в карьере, значит, чего-то стою. У меня хорошие отношения с руководством, наставник главной бременской команды Томас Шааф постоянно меня поддерживает... Впрочем, трепета не чувствую: просто спокойно готовлюсь. Кроме будущей работы, имею ведь и текущую — команду «Вердера» из игроков 17-летнего возраста, здесь тоже ответственный участок. А уже летом наступит дальнейший карьерный этап: я готов к нему, хотел бы попробовать себя на другом, более высоком, уровне. Надеюсь, что это мое поступательное развитие будет продолжаться — все-таки жду свой шанс когда-то потрудиться и во взрослом футболе.
— Поймите меня правильно и не обижайтесь: существует вероятность, что вы когда-то, пусть в отдаленном будущем, замените того же Шаафа на посту тренера бременского «Вердера»?
— (После паузы.) За свою жизнь, и футбольную в частности, хорошо усвоил один момент: нет ничего невозможного. Однако сразу могу заверить, что если этого не произойдет, не очень опечалюсь и плакать не стану: это еще одна мудрость — надо всегда быть устойчивым и спокойно воспринимать все превратности судьбы.
— Мне кажется, что шансы у вас есть. Знаете, на чем я основываю такой вывод? Много лет назад, размышляя над довольно скупыми данными о вашем житье-бытье в Германии, заметил, что вас там очень уважают...
— Может, вы моих работодателей спросите? (Смеется.) Не хочу выглядеть нескромным, но... ну, уловили суть: уважают. Желаю всем моим соотечественникам такого же отношения к себе!
— А правильно ли я уловил следующее: когда «Вердер» выиграл кубок страны-2004, вас выпустили на замену на 90 минуте. Знающие люди говорили мне, что тренеры делают такое в двух случаях: либо чтобы тянуть время, либо чтобы «уважить» заслуженного игрока.
— Вы совершенно правы: сезон-2003/2004 был для меня последним в карьере игрока, мы стали чемпионами, а потом еще и выиграли Кубок Германии, затем этим матчем для меня все и завершилось. Мне тогда было 34 года, все знали, что я «завязываю», поэтому, как проявление уважения, тренеры дали мне возможность поиграть несколько минут, а затем постоять с золоченым призом. Чувствовал себя настоящим победителем!
— Виктор Анатольевич, мне пришлось некоторое время жить в Западной европе, сложно было не заметить, что иностранцев там не любят. С востока континента — особенно... Может, раскроете «рецепт», как ломать стереотипы, становиться «своим среди чужих»?
— Прежде всего надо быть честным. Другой важный момент: что ты делаешь вне футбола, куда ходишь, какая у тебя семья (и есть ли она...). Понимаете, со мной никогда не было проблем, скандалов, глупых сплетен. А там за этим очень следят! Следят, каким ты являешься человеком, а не только спортсменом. Третий фактор — отношение к работе, степень профессионализма... Заслужить доверие довольно сложно: ко мне присматривались на протяжении всего пребывания в «Вердере». Пожалуй, я зарекомендовал себя с хорошей стороны, потому что через три года на посту наставника одного из юношеских составов бременцев мне предложили контракт, согласно которому уволить меня не могут, разве что по собственному желанию. То есть, повторяю, постепенно двигаюсь вверх...
И еще одно: много наших людей, которые выезжают на Запад, сложно переносят то, что здесь во многих моментах наблюдается слишком большой, как им кажется, практицизм. А с этим надо смириться, понять, почему так происходит. Вот пример: в Германии, когда с наставником не продолжают контракт (не разрывают!), это ни о чем отрицательном не свидетельствует — просто клуб так решил, и все. А у нас при подобных обстоятельствах происходит какая-то лишняя, ненужная драматизация: не продлили соглашение — значит, не нужен, неудачник. Для немцев, подчеркиваю, это рабочий момент...
О разных временах и разном футболе
— Вы уже 17 лет в Германии, вполне адаптировались здесь, пожалуй, уже в значительной мере чувствуете себя «здешним». Вспоминаете ли времена, проведенные в украинском футболе? И какие это воспоминания — случайно, не в виде «темных веков»?
— Не хотел бы сравнивать: у каждой эпохи — свой футбол. Я начал играть в запорожском «Металлурге» в 1989 году, застал последний высшелиговый чемпионат СССР, когда мы прекрасно выступили — были новичками и не вылетели. Затем наступила национальная независимость — новое государство, новая жизнь, новый футбол. Кстати, мы зарабатывали одни деньги, сегодня игроки украинского ФК — совсем другие... Впоследствии был днепропетровский «Днепр» — команда, за которую я с детства болел и мечтал за нее играть. А летом 1996-го, когда мне было 26 лет и я имел двоих детей, пришло предложение из Германии, и здесь тоже все было новое.
Как все это сравнить, сопоставить? Не знаю. И не хочу... Во времена бывшего Союза был другой футбол, происходивший от остального общества — закрытого. Мы же о западных чемпионатах вообще ничего не знали: существовала одна специализированная программа, плюс в выпусках новостей несколько минут отводили на то, чтобы рассказать о том, что «за бугром». А я хотел попробовать что-то новое, проверить свои способности в западной лиге. Чувствовал, что смогу там закрепиться: выступая за отечественную национальную сборную, за «Днепр» в еврокубках, во время встреч с западными коллективами, мог сравнивать. Мне бы не хотелось говорить, что в середине 1990-х я перерос чемпионат Украины, но, по сути, что-то такое было.
— Тогда почему Германия?
— Рассуждал так: для Испании я недостаточно техничный, для Италии — недостаточно атлетичный, для Англии — недостаточно быстрый. А Бундеслига виделась оптимальным вариантом. Поэтому когда прилетел в Бремен, долго не «торговался»: в один и тот же день приехал и подписал контракт.
— Сразу ли почувствовали разницу наших и их реалий?
— Да... У них организация — на несравненно более высоком уровне. Немцы, ничего не поделаешь. Порядок есть во всем. Больше защищенности, больше уверенности в завтрашнем дне. Например, в Украине (это касается Запорожья и Днепропетровска) мы привыкли к нерегулярным выплатам зарплаты, насколько мне известно, у нас до сих пор существует такая практика. Зато в Германии такого не может быть в принципе! И как получается: в Украине тебя постоянно что-то донимает, какие-то нефутбольные моменты, поэтому на игре полностью сосредоточиться не можешь, а в Бремене (как и в целом по стране) наоборот, делается все возможное, чтобы игроки думали о непосредственных обязанностях, чтобы ничего больше их не беспокоило.
Или такой фактор, как заезды на базу: во многих своих интервью я говорил, что по-настоящему ощутил себя отцом на Западе, потому что здесь, в «Вердере», исполнители только одну ночь проводят вне семьи — накануне матча, в то же время украинские реалии — противоположные. Периодически задумываюсь над тем, что произошло бы, если бы не уехал? И обычно сам себе отвечаю: играл бы максимум до «тридцатника», а потом меня списали бы как «пенсионера». В Германии я выходил на поле 34-летним...
— За полтора десятилетия вы вполне изучили принципы функционирования Бундеслиги, в частности селекцию. Можете объяснить, почему наши футболисты не интересуют немецкие клубы? Ведь, кроме вас, а также Юрия Максимова, Андрея Воронина и Анатолия Тимощука, никто из украинцев не закрепился в наиболее зрелищной лиге Европы.
— Очень глобальный и сложный вопрос... Если ответить без предварительных размышлений и анализа, то скажу, что, по моему наблюдениям, не немецкие ФК не хотят наших игроков, а наши не хотят на Запад. Основная причина в том, что в Украине они такие зарплаты получают... Это у многих начисто отбивает желание двигаться вперед, раскрывать новые горизонты, развиваться. Понимаете, сейчас мы имеем квалифицированных исполнителей — например Евгения Коноплянку или Андрея Ярмоленко, однако они, мне кажется, сразу хотят всего, то есть перейти в какой-то гранд-клуб, в условную «Барселону», а оттуда предложений нет, зато есть со стороны серьезных ФК низшего калибра, но они уже у наших «звезд» интереса не вызывают...
Я ведь тоже переходил не в «Баварию», а в «Вердер» — клуб значимый для футбола Германии, с богатой на трофейной историей, но далеко не гранд по континентальным меркам. Скажу честно: здесь, на Западе, наши футболисты имеют репутацию слишком требовательных и... капризных. И это настоящая беда, корни которой — в воспитании и детском футболе.
— Я почему-то вспомнил случай с Александром Заваровым: он, безусловно, лучший футболист СССР второй половины 1980-х, не заиграл в Италии. Местные специалисты тогда говорили, что проблема — в менталитете: мол, когда советский человек зарабатывает миллион, то решает, что всего в жизни достиг и останавливается; западноевропеец же, получив миллион, хочет заслужить второй, третий...
— Есть резон в ваших словах, однако здесь, во-первых, не следует абсолютизировать, во-вторых, следует учитывать, что Союза уже давно нет, сейчас настали другие времена — времена открытых границ. Теперь украинцы много ездят по миру, знакомятся с другими образами жизни, размышляют...
Возьмем, к примеру, такую штуку, как иностранные языки. Почему советские дети изучали их плохо? Знали, что это бесполезно: где их потом использовать, если никуда не поедешь? Сегодня такого нет, сегодня языки изучают охотно, с пониманием, что это — жизненно необходимо. То есть, определенные изменения уже есть. Надеюсь, этот процесс станет необратимым и в других сферах.
— Вы, к слову, когда немецкий выучили?
— Сразу замечу, что клуб ни меня, ни других иностранцев не принуждал к этому — не было в контракте соответствующего пункта. Однако все понимали, что это необходимо, что это — элементарный проявление уважения к государству, в котором живешь. Обучение проходили после тренировок: тогда я шел в клубный офис, там меня ждал учитель, затем мы занимались с ним почти час. А впоследствии очень помогли дети: они значительно быстрее учили, поэтому мы начали практиковать друг друга.
— Давайте обойдем языковой аспект, потому что он все-таки поверхностный, а вернемся к глубинному — менталитету...
— К сожалению, должен признать, что нам в этом плане еще работать и работать. Почему, смотря интервью с действующими украинскими «звездами» футбола, я часто вижу, что вот он весь такой нарисованный, модно одетый, гламурный, аж светится, но при этом — не отвечает, а блеет. Говорит такое, что я понимаю: он за все жизнь прочитал от силы одну книгу. И вот — противоположное: в Германии детей (!), будущих футболистов, учат, как общаться с прессой, с товарищами по команде, с соперниками.
Например, в школе «Вердера» каждому малышу-новичку вручают книгу, которая так и называется — «Культура общения футболиста»... Но — и это самое существенное. Знаете, я периодически, где-то раз в год, приезжаю в Украину (мои команды участвуют в различных детско-юношеских турнирах по всей Европе) и вижу разительные перемены: у меня такое впечатление, что сейчас большинство наших отцов своих детей отдают в футбольные секции только потому , что здесь, больше, чем в других видах спорта, можно заработать. И при этом почти никто не считается с тем, что ребенок, возможно, любит баскетбол, хоккей или вообще — физику.
Т.е. зарождается целое поколение будущих игроков, которые в футболе видят средство зарабатывания денег. А в Германии — не так, ведь, несмотря на упоминавшуюся практичность, здесь активно насаждаются определенные «непрактичные» основы, прежде всего такая: спорт надо любить. А еще надо любить клуб, где выступаешь (у меня и теперь ускоряется сердцебиение, когда смотрю матч с участием «Днепра»...). Считаю, что выжить в футболе, состояться в нем мне помогло детство: у нас тогда на весь двор был один мяч, гоняли его до седьмого пота, а потом я засыпал счастливым. Поверьте, это не пафос: с этим ощущением иду всю жизнь, оно держит меня и сегодня.
Владимир БАНЯС
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
Читать все комментарии (11)