Между собакой и волком. Чем живет «Лидс»

Иван Калашников побывал в городе, где 12 лет назад видели полуфинал Лиги чемпионов, а сейчас уже не верят в премьер-лигу. 

Восемь столбов, уставившихся в небо. Бетонные перемычки, лезущие в нутро арены. Рифленый скат, угрожающий раздавить хрупкий стеклянный переход. В начале 70-х архитектурный брутализм уже начал выходить из моды, но северо-восточный угол стадиона «Элланд Роуд» был построен словно в напоминание о том, что за команда играла за этой стеной – великая и ужасная, сильная и наглая, в футболках белого цвета и с прозвищем «грязный «Лидс».

Так называли «Лидс» эпохи Дона Реви – возможно, самого сурового жителя в истории города. Тренер с железной челюстью и хваткой за шкирку вытащил клуб из третьего дивизиона в первый и поволок дальше, к первому чемпионству, победам в английских и европейских кубках. Реви научил команду не просто побеждать, а уничтожать соперников, контролировал каждую мелочь – от диеты футболистов до номеров, которые повязывались поверх гетр – и, в общем-то, был главной причиной всех этих побед. В Англии «Лидс» боялись и ненавидели, а в самом городе брутальность родной команды была дополнительным поводом для гордости. Неудивительно, что устрашающая северная трибуна в итоге получила имя Дона Реви.

«Жители Лидса не склонны к сентиментальности. Разве что по отношению к Лидсу», – говорит мне родившийся в Лидсе журналист Джеймс Аппель, выруливая на улицу Чейпелтаун-роуд, которая за последние 100 лет пережила три волны иммиграции (еврейская, афро-карибская и азиатская), несколько погромов и неудачную попытку джентрификации, прерванную недавним экономическим кризисом. Лидс всегда немного отставал от соседних Манчестера и Шеффилда: здесь вертелось не так много денег, а культура совсем не спешила догонять промышленность – оставалось работать, еще раз работать и надеяться на единственный футбольный клуб, приписанный к огромному городу.

После ухода Реви в сборную Англии клуб пополз обратно в трясину. В окрестностях города бастовали шахтеры и бродил Йоркширский потрошитель, а фанатская группировка Service Crew прослыла самой жестокой в стране – логично, что и в культурных артефактах того времени преобладало насилие и отчаяние. Поэт Тони Харрисон написал автобиографическую поэму «V», в которой возвращается на кладбище к могиле родителей, а потом примерно полчаса кроет отборным матом современное общество и в частности болельщиков «Лидса». Писатель Дэвид Пис сочинил тетралогию «Red Riding» – йоркширский нуар об убийцах, педофилах и коррумпированных полицейских, а затем сделал сценарий фильма «Проклятый «Юнайтед», где великий английский тренер Брайан Клаф за 44 дня превращает грозный «Лидс» Дона Реви в развалины. Один из игроков тех лет даже засудил Писа за клевету, но автор только отмахнулся: художественная интерпретация самого удивительного периода в жизни клуба была для него куда важнее правды.

Я приезжаю в Лидс в такое время, когда с правдой снова надо что-то делать – уж слишком она горька на вкус. В начале сезона клубом по-прежнему управлял Кен Бэйтс – пожалуй, самый ненавидимый в Англии футбольный чиновник. При Бэйтсе «Лидс» переходил под административное управление и вылетал в третий дивизион, а после возвращения в чемпионшип не может заполнить и две трети «Элланд Роуд». Прошлой зимой Бэйтс позвал в команду Нила Уорнока, сварливого и ограниченного тренера, лучше всего умеющего ругаться на футболистов: например, несколько лет назад Уорнок выдал Эль-Хаджи Диуфу емкую характеристику «хуже канализационной крысы». Однако летом 2012-го Диуф тоже каким-то образом оказался в «Лидсе» – и дополнил идеальное трио.

Фото: Reuters/Darren Staples

Перед йоркширским дерби с «Хаддерсфилдом» клуб просит болельщиков прийти в белом, но уже по дороге к стадиону становится ясно, что идея провалилась – местная публика слишком сурова, чтобы делать что-то по указке сверху. Болельщики где-то на 10 секунд поднимут разложенные на сиденьях листки, окрасив «Элланд Роуд» в нужный цвет, а потом примутся бомбардировать нижние ряды бумажными самолетиками. На фанатской трибуне вообще очень хорошо чувствуется разница в отношении к клубу – и к людям, которые им сейчас управляют. Последние десять минут матча при счете 1:2 проходят под скандирование «Уорнок, уходи!», а самую громкую овацию получает игрок «Хаддерсфилда» Джермейн Бекфорд. Три года назад его гол выбил «Манчестер Юнайтед», главных врагов «Лидса», из Кубка Англии, а такое на «Элланд Роуд» не забывают – и пока «Лидс» тщетно атакует, его болельщики поют песню в честь футболиста другой команды.

«Лидс» в итоге проигрывает, а Уорнок признается на пресс-конференции, что готов подать в отставку, как только клуб лишится теоретических шансов на попадание в плей-офф чемпионшипа, но принять такое решение, похоже, некому. Кен Бэйтс продал клуб банкирам из Бахрейна, которые собираются его как можно быстрее перепродать, – и будущее «Лидса» из-за этого кажется еще более тревожным. Здесь не принято бояться жуликоватых владельцев, деспотичных тренеров и бездарных игроков; неважно, насколько все они состоятельны профессионально – важно, чтобы кто-то из них обязательно любил клуб. Иначе ничего не получится.

Аппель приводит хрестоматийный пример из истории «Лидса». В октябре 1998-го Джордж Грэм поспешно ушел в «Тоттенхэм» и его место пришлось занять помощнику Дэвиду О’Лири. «Юнайтед» играл против в Риме против команды Алдаира, Кафу, Ди Бьяджо и молодого Тотти – и несмотря на удаление и поражение 0:1, показал феноменальный футбол. Пока потрясенные болельщики пытались понять, что это было, президент «Лидса» Питер Ридсдейл предложил О’Лири постоянный контракт. Через полтора года его команда играла в полуфинале Кубка УЕФА, а еще через год – в полуфинале Лиги чемпионов. Решение Ридсдейла было спонтанным, поспешным и совершенно фанатским по духу, но в итоге оказалось верным – и «Лидс» прожил еще одну прекрасную эпоху.

Это была дерзкая, молодая, преимущественно британская команда, которая колесила по Англии и Европе на удивительном топливе из неуемного расточительства и пацанского чувства локтя. Ридсдейл заказывал команде чартеры для поездок на 100 км, разводил золотых рыбок в гигантском аквариуме в ложе на «Элланд Роуд» и брал кредиты, которые не мог вернуть. О’Лири делал деньги на стороне, сочиняя книгу про судебный процесс над Бойером и Вудгейтом, а также продавая свое имя для компьютерных игр. Футболисты умудрялись прямо на поле играть «в монетку» (надо было передавать ее друг другу по ходу игры, причем принимающий не мог отказаться), а после каждой победы ходили петь песни с фанатским сектором.

«Лидс» Ридсдейла-О’Лири закончился куда быстрее, чем «Лидс» Реви, но оба были так хороши, что вполне оправдывали последовавший за ними упадок. Аппель вспоминает, что вылет в третий дивизион был для болельщиков в каком-то смысле весельем – они легко снаряжали по три-четыре тысячи фанатов на выезд, наводили шороху в английских деревушках и не особо беспокоились по поводу результатов команды. В Лидсе вообще особо не признают промежуточного положения, статуса ординарной команды: надо либо пахать носом землю в низших лигах, либо сидеть на самом верху; либо быть вожаком стаи, либо совсем отбиться от нее.

В конце 70-х – как раз когда «Юнайтед» прощался с наследием Реви – по подвалам Лидса играла ярая пост-панк группа Gang of Four, в самой отчаянной песне которых излагался главный страх жителя Лидса и болельщика местной команды: «Дома он чувствует себя туристом». Нет ничего хуже, чем середина таблицы чемпионшипа и потеря идентичности. Когда фанаты «Хаддерсфилда» начинают праздновать победу, «Элланд Роуд» хором отвечает: «Мы больше не знамениты!». У болельщиков «Лидса» пока хватает самоиронии, но все-таки довольно печально проходить между бетонных столбов трибуны имени Дона Реви туда, где играет обычная команда – не великая, не ужасная и лишенная какого-либо прозвища.

Карта памяти. Лучший «Лидс» нашего времени