Виват, Король, виват!

11 событий в карьере празднующего сегодня 60-летний юбилей Олега Блохина, благодаря которым он стал таким, каким мы его любим. Нумерология — очень любопытная наука. Для огромного количества болельщиков 11-й номер на футболке — это номер Блохина. Именно поэтому мы выбрали 11 самых значимых событий, которые, на наш взгляд, сыграли решающую роль в его спортивной жизни.

1. В конце лета и первых числах сентября19б2 года на многих рекламных щитах Киева появились афиши о конкурсе-наборе ребят в футбольную школу киевского «Динамо». Хотя даже без этих объявлений благодаря потрясающим успехам главной команды в чемпионате Союза ребятня массово обивала пороги секции. Не стал исключением и девятилетний Олег — еще год назад он упрашивал отца записать его в футбольную школу, но Владимир Иванович, в свое время довольно известный спортсмен-спринтер, посоветовал сыну немного окрепнуть и поднабраться сноровки в обычных дворовых баталиях — на полянах родной Чоколовки.

«...И лишь в начале осени 1962-го отец привел меня в динамовскую школу к тренеру Александру Васильевичу Леонидову, — вспоминал позже Олег. — Наставник показался мне очень высоким (хотя на самом деле это я был очень маленьким!), сухощавым и строгим».

Сам же Леонидов имел уникальное чутье на таланты и, несмотря на отнюдь в то время не атлетическое телосложение мальчугана, записал его в свою группу. Особенно его подкупала скорость парнишки! По признанию первого тренера, он старался развивать сильные стороны Олега, работал над финтами и ударами, что юному Блохину нравилось больше всего.

Не обходилось, правда, и без темных пятен. Юность — пора непостоянства. Вот и Олег — талантливый, но еще нестабильный нападающий — не смог избежать спада в игре. Многие коллеги Леонидова скептически глядели на невысокого белобрысого паренька, пытавшегося прорваться сквозь более крепких защитников соперника: «Не боец он. Скорость хороша, но с техникой и тактикой проблемы».

А требования к динамовским воспитанникам были самыми высокими... Сейчас это звучит дико: на своеобразной тренерской коллегии большинство высказалось за то, чтобы освободить Блохина от футбольных занятий. И, возможно, не узнал бы мир этого великого игрока и успешного наставника, если бы не мама, Екатерина Захаровна, и, конечно, тренер Леонидов, который горой стоял за своего питомца и таки защитил его!

2. «Многое в моей жизни решал случай,- признается намного позже Блохин.- В шестнадцать лет я стал перед выбором: футбол или легкая атлетика. Для футбола был слишком худеньким и легким, меня тростиночкой называли, от несильного толчка летел наземь. В общем, не подходил под силовую модель игры многих тренеров, не попадал ни в одну сборную, а если и попадал, то просиживал на лавках. Фактически едва оказавшись в футболе, хотел с ним завязать.

Воспрянул духом после одного визита. Это было зимой 1970 года. Как-то вечером, когда родители занимались домашними делами, а я спешил побыстрее завершить домашнюю работу по математике, к нам в гости зашел Михаил Михайлович Коман. Сперва поговорил с родителями. А потом они подозвали меня к себе, чтобы вместе сообщить новость: 11 января меня ждут на тренировке главной команды „Динамо“ и берут с собой на сборы!»

3. Хотя и после этого дела обстояли не так гладко, как хотелось бы перспективному молодому нападающему. Блохину очень долго не удавалось пробиться в «основу», в которой блистали Хмельницкий, Бышовец, Пузач, Онищенко. «Вспоминаю себя в молодые годы, — говорит Блохин. — В таком возрасте пытаешься объять необъятное — хочется играть, играть и еще раз играть!»

При этом дефицита в альтернативных вариантах Олег не испытывал. «Одних только предложений поменять Киев на Москву за мою карьеру было три! Первое поступило, когда киевское „Динамо“ неожиданно для всех выиграло Кубок „Надежды“. Тогда приглашали „Торпедо“, „Динамо“ и „Спартак“. Через год, в 1971-м, я, все еще играя за „дубль“, по молодости и горячности сказал Севидову, что ухожу в Москву, предложения снова были... Мудрый Сан Саныч нашел слова, чтобы удержать. В третий раз призвал уже Бесков. Меня и Лешу Буряка. „До 40 лет у меня играть будете“, — говорил...»

Блохин для Первопрестольной был костью в горле. Его одновременно и ненавидели, и вожделели. Готовы были простить ему все забитые мячи, которые регулярно влетали в ворота московских команд, лишь бы Блохин сменил свою прописку на столичную. Тот же Бесков продолжал кусать локти и в гневе отлучал упрямого нападающего от сборной Союза, объясняя их с Олегом разногласия «капризами звезды». Что ни в малейшей степени не соответствовало действительности.

4. 9 сентября 1975 года украинские болельщики напрасно ждали телерепортаж из Германии, где на мюнхенском «Олимпиаштадионе» киевские динамовцы проводили первый матч за Суперкубок Европы против «Баварии». Советское телевидение не транслировало ту игру, и лишь около полуночи в «Последних известиях» прошло краткое сообщение о победе нашей команды со счетом 1:0.

«У меня в домашнем архиве есть кассета с этой игрой, — говорит Блохин. — Причем эту кассету я получил чисто случайно. Как-то в венском аэропорту ко мне подошла женщина и на ломаном русском языке спросила: „Вы Олег Блохин?“ Я подумал, что она узнала меня и просто хочет взять автограф. Оказалось же, что она режиссер из Гамбурга и собиралась снять фильм о нашей команде, которая в 1975 году выиграла Кубок кубков и Суперкубок. Честно говоря, сначала хотел отказаться, да и времени для разговоров не было. Но когда она сказала, что у нее есть кассета нашего поединка в Мюнхене, я сразу забыл, что мне куда-то надо лететь...»

Гол, забитый Блохиным в той игре — дерзкий и стремительный, как фехтовальный выпад, — наверняка сегодня по многим каналам повторяли бы круглосуточно. Отбив очередную массированную атаку баварцев, киевляне доставили мяч Блохину, который принял его еще до центральной линии поля и рванул по флангу в окружении защитников. Не дождавшись поддержки партнеров, 11-й номер «Динамо» на входе в штрафную двумя-тремя движениями обыграл четверых мюнхенских футболистов и с ходу нанес разящий удар в угол мимо ошеломленного Зеппа Майера.

Через месяц после этого в Киеве еще два безответных удара Блохина вновь заставили заговорить о нем с восхищением всю Европу!

5. В канун нового 1976 года в газетах появилось сообщение ТАСС, в котором говорилось о победе 23-летнего нападающего киевского «Динамо» и сборной СССР в традиционном референдуме еженедельника «Франс Футбол». Участвовавшие в опросе журналисты отдали Блохину 122 балла, а занявшие следующие места Беккенбауэр, Кройфф, Фогтс и Майер даже все вместе не набрали этой суммы.

Об итогах референдума Олег узнал на съемках предновогодней телепередачи «Старт», во время которой ведущий сообщил о телефонном разговоре с Парижем: «Блохин назван лучшим футболистом Европы!» Олег разволновался, с трудом подбирал слова, говорил, что счастлив и рад за свою команду. А на вопрос: «Кого вы пригласите на первый новогодний вальс?», не задумываясь, ответил: «Свою маму».

6. Грубость не красит футбол, она его убивает — Блохин это ощутил на собственной шкуре. Для его опекунов-защитников грубая игра являлась правилом, из которого редко кто делал исключения. Следствием усердных действий костоломов-защитников были травмы Олега. После одной из них, полученной в 1979 году, Блохин всерьез думал, не повесить ли бутсы на гвоздь.

«Мне было 27 лет, — говорит Блохин, — и вершины, о которых многие спортсмены мечтают всю жизнь, уже удалось покорить. Признаюсь, самым простым и логичным было в то время покинуть футбол. „Добрые души“ советовали: „Главное — вовремя уйти, на пике славы“. Гораздо позже, возвращаясь к тем дням, благодарил судьбу, что она заставила меня пройти через эти нелегкие испытания, преодолеть все трудности и вернуться в спорт, лучше поняв себя и других. Ведь если ушел бы, не одолев болезнь, значит, грош мне цена».

7. Летом 1985 года Блохин испытывал огромное нервное напряжение: слишком медленно подбирался к своему 200-му голу за карьеру. Долго не мог перешагнуть цифру «197». «Моментов куча, а забить не могу! Да еще и пресса нагнетала ажиотаж: осталось четыре гола, три, два, один! Из города в город фотокорреспонденты за мной ездили — исторический момент караулили», — вспоминает наш герой.

Сам Блохин в тех матчах щедро снабжал голевыми пасами своих партнеров по клубу и сборной, но вот личный бомбардирский показатель нападающего не увеличивался. Наконец, 10 августа в Минске Блохин отличился в воротах местного «Динамо» — 198-й гол, а 21 августа в Харькове — дважды в воротах «Металлиста»: 199-й и 200 голы! Мяч, которым Олег забил юбилейный гол, гостеприимные харьковчане ему подарили на память.

8. В начале1988 года австрийская газета «Фольксштимме» опубликовала материал под заголовком «Блохина не отпускают». Уже не первый месяц самый титулованный футболист СССР боролся с советской бюрократической машиной. 35-летнему (!) Блохину чинили всяческие препятствия в его отъезде в клуб второго австрийского дивизиона «Форвертс» из Штайра.

«Чтобы получить возможность уехать играть за рубеж, мне нужно было комиссоваться. А кто бы отпустил майора милиции за пределы Родины? Куда я только ни обращался за помощью... Три месяца жил в поездах — утром в Москву приеду, вечером возвращаюсь в Киев. На следующий день все наоборот Честно говоря, до сих пор не знаю, как мне удалось вырваться.» — вспоминает Блохин.

Наконец 26 марта Олег вместе с семьей улетел в Австрию, а уже на следующий день вышел на поле в футболке своей новой команды и забил один из голов. Так могла бы закончиться эра Блохина в советском футболе.

9. Однако последний аккорд в выдающейся футбольной карьере все же был сыгран чуть позже, в Киеве, на Республиканском стадионе, 28 июня 1989 года, когда состоялся прощальный матч Олега Блохина. Сейчас можно только гадать, каких трудов стоило организаторам этого беспрецедентного поединка собрать на одном поле столько звезд европейского и мирового футбола. Хотя само имя Блохина, вне всяких сомнений, служило паролем, услышав который, в «перестроечный» Киев съехались исполнители первой величины — Пфафф, Брайтнер, Детари, Джентиле, Штилике, Савичевич.

На матч жаждали попасть люди со всей страны и из-за рубежа — было прислано полтора миллиона заявок! У ста тысяч зрителей на трибунах (среди них находился и автор этих строк) остались воспоминания, которые, наверное, не сотрутся никогда: как Блохин играл в каждом тайме за разные команды — сборную СССР и сборную мира — с повязкой капитана; как в разгар игры Олег надев вратарский свитер и перчатки гораздого на выдумки Пфаффа, встал в ворота, а известный бельгийский голкипер в футболке с 11-м номером пошел в нападение; как Блохин совершал круг почета со слезами на глазах, а дочь Ира дарила ему цветы. И, наконец, песня «Виват, Король!», ставшая символом того памятного дня.

10. 18 сентября 2003 года в конференц-зале стадиона «Динамо» имени Валерия Лобановского тоже было многолюдно — журналисты находились в ожидании назначения нового главного тренера сборной. Когда Григорий Суркис пригласил в аудиторию Олега Блохина, это вызвало значительный ажиотаж. Однако еще больший резонанс произвели слова нового наставника национальной команды, который пообещал вывести коллектив в финальную часть чемпионата мира с первого места в группе!

Каким максималистом Блохин был на поле, таким оказался и в новой для себя ипостаси. Украинские болельщики открыли для себя еще и Блохина-лидера с железным характером. В 2006 году на немецком мундиале сине-желтые не только находились среди участников, но и добрались до четвертьфинала. За 20 лет нашей независимости лучшего результата не добивался никто.

11. Покинув киевское «Динамо» в 1988-м, Олег Блохин вернулся в родную обитель 25 сентября нынешнего года. Вернулся в команду, в которой вырос, в которой заслужил признание и с которой выиграл десятки самых престижных наград. Истинные болельщики клуба именно с его приходом связывают надежды на возрождение утраченного было победного духа, фирменной динамовской игры. И, наконец, верят в появление новых ярких звезд, которые будут достойны своего легендарного предшественника.

Юрий ТРОХИМЧУК, газета «КОМАНДА»