Олег САЛЕНКО: «С моим багажом необходимо становиться тренером»

Бывший нападающий киевского «Динамо» Олег Саленко — о значимых этапах его футбольного карьеры.

Олег Саленко

С моим багажом надо становиться тренером

— В свое время вы говорили, что собираетесь на тренерскую работу...

— Есть у меня диплом, но пока до практики дело не доходит.

— А предложения есть?

— Были, но сейчас меньше, потому что в Украине всё сводится к тому, что все клубы пытаются приглашать тренеров, которые находятся в постоянной востребованности. В то же время ряд футболистов недавнего прошлого, такие как Калитвинцев и Максимов, уезжают в Россию.

— С Калитвинцевым вас связывали дружеские отношения. Верите в него?

— Да, у него есть определенный багаж и своя тренерская группа. Хотя мне кажется, здесь он пересидел — ему надо было на пару лет раньше уезжать.

— А в будущем где себя видите: тренером или в другой ипостаси?

— Тренером. Надо возвращаться и поднимать какую-либо из команд. С моим-то багажом просто необходимо начинать тренерскую деятельность.

Уход Садырина из «Зенита» стал началом конца

— Вам удалось заиграть в «Зените» в 16 лет...

— Время было другое. Когда мне показали все мои рекорды Советского Союза, сам удивился. Уже страны нет, а история осталась... В той команде были профессионалы: Желудков, Ларионов, Дмитриев... Просто так невозможно выиграть чемпионат Союза.

— Чья заслуга в том, что вы стали игроком основного состава?

— Садырина. Павел Фёдорович взял меня сразу после того, как я прилетел с Кипра, где играл за юношескую сборную. Просто в 1985 году меня не сумели заявить. Вообще Садырин всегда старался продвигать тех, в кого верил. Мне кажется, он обогнал свое время.

— Сергей Кирьяков в период конфликта в сборной России сказал, что вы готовы были инициировать отставку Садырина в сборной, потому что прежде сняли его в «Зените»...

— Это Киря нафантазировал (улыбается). Я не снимал Павла Фёдоровича ни в «Зените», ни в сборной. Те же ветераны «Зенита», когда снимали Садырина, мне сказали: уходи в сторону — это не твое дело. И в сборной я сразу отошел от участия в конфликте, потому что Павел Фёдорович дал мне очень многое. Я поддерживал игроков лишь в той ситуации, когда речь шла об экономических требованиях, изложенных в пре­дыдущих пунктах знаменитого письма, но когда пошел разговор о том, чтобы снять Садырина, я сказал сразу: нет.

— Можно ли утверждать, что уход Садырина в 1987 году был концом чемпионской команды «Зенит» союзных времен?

— Думаю, что да. Он всё-таки держал ту команду. Да, были сложности, проблемы, но главный нюанс заключается в том, что Павел Фёдорович свой профессионализм подтвердил, когда позже приехал в Питер и вернул команду в класс сильнейших. Более того, он оказался одним из немногих, кто с двумя командами сумел стать чемпионом СССР.

Меня продали первым, ведь с кого-то надо было начинать

— Голубева и Завидонова нельзя было по амбициям сравнить с Садыриным?

— Владимир Евгеньевич (Голубев. — В.Ф.) — порядочный человек, но он не был готов к такому грузу. Тренеру нужно работать года три-четыре, для того чтобы подняться на уровень высшей лиги. Когда же Голубева сменил Завидонов, то и вовсе пошел развал.

— Тем не менее команда шла долгое время на первом месте в чемпионате, а финишировала шестой...

— Помню, как в одном из последних матчей за «Зенит» мы обыграли на выезде «Черноморец», а я забил два мяча. Я после игры пришел к Завидонову и сказал, что ухожу, потому что предстоит идти в армию, и меня приглашает Лобановский. Хотя все, конечно, хотели, чтобы я остался...

— Каково осознавать, что вы стали первым советским футболистом, которого удалось продать?

— Мне кажется, просто всё к этому шло. Ведь с кого-то надо было начинать.

После поражения от «Спартака» Лобановский сказал Беланову: я тебя отпускаю

— Вариант был только один — «Динамо» (Киев)?

— В ЦСКА, который возглавил Садырин, приглашали. Но я тренеру объяснил всё как есть, на что мне Павел Фёдорович ответил: понимаю. Вот поэтому порядочность этого человека у меня всегда вызывала уважение.

— А вот Сергей Дмитриев в аналогичной ситуации предпочел ЦСКА, сославшись на то, что в «Динамо» было такое сильное нападение: Беланов, Протасов...

— Да, он тоже мог перейти в киевское «Динамо», но просто не видел перспективы. А в ЦСКА пошел к Павлу Фёдоровичу. И правильно сделал, поскольку заиграл там. А ведь Лобановскому вполне мог бы и не подойти. Он был жесткий тренер. Помню, когда мы в киевском «Динамо» уступили «Спартаку» на своем поле 1:4, Валерий Васильевич подошел к Беланову и сказал: я тебя отпускаю. В итоге Игорь ушел прямо по ходу сезона в Мёнхенгладбах.

— Каково же вам было играть в компании с Белановым и Протасовым?

— Для молодого игрока это хорошо, когда партнеры заставляют тебя расти. Чтобы выходить на поле, нужно быть выше своих конкурентов.

Когда «Динамо» неслось, соперников просто не существовало

— Какое впечатление производил Лобановский?

— Жесткий человек, но настолько же порядочный. Что говорил, то всегда и делал. Всё, что он мог сделать игроку, выполнял. Взамен этот футболист должен был полностью выкладываться на поле.

— Когда он приглашал вас в «Динамо», сулил перспективы сборной?

— Конечно. Ему тогда в голову не могла прийти мысль о том, что распадется Союз, и он готовил игроков на будущее. Вспомните футболистов, которые сидели в тот период в дубле киевского «Динамо», впоследствии все стали звездами: Онопко, Канчельскис, Никифоров, Цымбаларь и другие. Он готовил команду уже на следующий цикл. Одним словом, опережал время. Помню, когда я забил пять мячей в ворота Камеруна в 1994 году, Лобановский мне сказал: Олег, я ошибся — то, что ты сделал сейчас, должно было произойти еще четыре года назад в Италии.

— А как считаете, в современном футболе нужны такие тренеры, как Лобановский?

— Да, такие люди, как он, точно знают свою цель и стремятся её достигнуть. А сейчас как раз это и необходимо.

— Тем не менее много разговоров было о том, что Лобановский потерял нити управления игроками после прихода группы иностранцев. Разделяете эту точку зрения?

— Он искал вариант, как с ними работать. Просто ему не хватило времени, чтобы перестроиться. Да, их трудно заставлять — нужно находить подход. Он искал его и уже стал находить.

— Самым запоминающимся в вашей киевской карьере стал 1990 год?

— Конечно. Вспомните, мы досрочно выиграли чемпионат СССР! Что касается чемпионства, то я был готов к тому, что наша команда в тот год станет лучшей, ведь когда она неслась — соперников просто не существовало. Все исполнители у нас были хорошими, да и друг друга понимали.

— Весной после победы в Кубке СССР из команды ушли такие лидеры как Протасов и Михайличенко. Вы готовы были взять на себя ключевую роль?

— Кому-то надо было брать на себя роль лидера.

По ходу 1991-го стало ясно, что чемпионат СССР не сохранится

— Вас и Юрана называли представителями новой волны...

— С Сергеем играть было очень удобно. Я действовал немного сзади, но всегда, когда я выходил вперед, он отодвигался в сторону — у нас присутствовало взаимопонимание. И забивали мы много!

— По окончании сезона команда разбежалась едва ли не полностью. Удержать игроков было невозможно?

— Нет. Развал предчувствовался.

— Уход Лобановского по ходу сезона-1990 стал неожиданностью?

— Об этом было известно — всё тогда летело вверх тормашками. Видимо, он понимал, что всё идет к распаду, и уже ничего не мог сделать.

— Дисциплина оставалась прежней?

— Сначала еще держалась, но потом уже пошел распад команды.

В первом чемпионате Украины выступали команды пляжного уровня

— Первый чемпионат Украины воспринимали всерьез?

— Нет, конечно. Если помните, все команды были разбиты на две группы, и мы в своей заняли первое место задолго до финиша.

— Почему же проиграли в финальном матче «Таврии»?

— Потому что чемпионат для нас закончился за месяц до финиша. Мы на голову были выше всех. И приехали на финал с мыслями о том, что мы — чемпионы.

— В тот год чемпионат Украины перешел на систему «осень-весна». Недавно по такому пути последовал чемпионат России. Как вы к этому относитесь?

— Мне кажется, что страна испытывает трудности, поскольку нужны искусственные газоны. Это неправильно. Лучше играть летом, когда нормальные поля.

— Что стало причиной вашего ухода из «Динамо»?

— Та разруха, которая была: в чемпионате Украины играли такие команды, с которыми раньше можно было встретиться на пляже.

Гаскойну я галстук завязывал

— Что дала вам жизнь за границей?

— В плане ума — много. Этот запас прочности останется на всю жизнь.

— Какие клубы запомнились больше всего?

— «Валенсия». Вот клуб, который вспоминаю лучше всего. И тренера — Карлоса Алберто Паррейру.

— Почему же ушли оттуда?

— Хотел больше играть в футбол. Это жизнь.

— Переход в «Рейнджерс» можно назвать шагом назад?

— Не сказал бы. Для меня это был шаг вперед. Придти в команду, где играли Гаскойн, Лаудруп и Михайличенко, престижно для любого игрока.

— В Шотландии были «Рейнджерс» и все остальные?

— Тогда так и было. Помню, в той ­коман­де нужно было на тренировку приходить в галстуке — это было прописано в контракте. Мне даже Гаскойну приходилось галстук завязывать, потому что он не умел (улыбается). Надеюсь, что вскоре эта команда возродится и возвратится в класс сильнейших.

— Гаскойн не приглашал в ночные клубы или на дискотеки?

— Мы всё это с ним к тому времени уже прошли. Я жил рядом с ним, видел, как он ссорился с женой и т.д. Но кто бы и что бы про него ни говорил, для меня он остается личностью, и других, подобных ему, нет. Таких людей уважаю!

— Как вам в Шотландии вручали золотые медали?

— Я, если честно, не помню. Медали лежат у родителей. Как и «Золотая бутса».

На ЧМ-1994 могли выступить лучше — до сих пор обидно

— Кстати, насколько вас изменило звание лучшего бомбардира чемпионата мира?

— Никак не изменило. Горечь осталась только, что сборная не вышла из группы.

— Была ли ошибка Садырина в том, что он вернул в команду тех, кто подписал письмо и определенное время отказывался ехать на чемпионат мира?

— Я думаю, что да. Единственный, о ком я жалею, что он не вернулся, — это Андрей Канчельскис.

— Могла ли та сборная добиться большего?

— Могла. Именно поэтому всё особенно неприятно вспоминать. А всё произошло из-за того, что многие игроки были молодыми и дурными.

За сборную России стал играть, потому что пригласил Садырин

— Изначально вы стали выступать за сборную Украины?

— Вы знаете, мне, если честно, было всё равно. Я родился в Советском Союзе, и обе страны для меня были близкими. В Ленинграде я родился, в Киев переехал, когда еще была единая страна, перевез туда родителей. В 1992 году я жил в Украине, и команда проводила товарищеский матч в Ужгороде против венгров, на который меня и пригласили.

— Почему в итоге приняли приглашение сборной России?

— Павел Фёдорович Садырин — вот благодаря кому я стал игроком российской сборной. Он приехал ко мне в Логроньес и сказал: ты тут забиваешь, возвращайся ко мне в команду! Я не мог отказать человеку, которого любил и уважал!

— Сборная Украины не пыталась задержать вас в своих рядах?

— Нет. Мне кажется, там было тогда не до этого. Да мне и смысла не было. Ведь сборная не проводила матчи отборочного цикла. Вот сын мой пускай играет за Украину — он здесь вырос!

«Письмо 14-ти» диктовал Бышовец

— Вы упомянули, как Лобановский сказал о том, что вы могли «выстрелить» в Италии. А был ли у вас шанс поехать на чемпионат мира в 1990 году?

— Должен был поехать, но Лобановский меня рассматривал лишь с прицелом на будущее.

— Но ведь он сам ушел из сборной после чемпионата мира...

— Видимо, тогда почувствовал, что это конец.

— Бышовец вас не пытался привлечь в сборную?

— Нет, он меня игнорировал всегда (смеется) — я был слишком независим для него.

— Но ведь некоторых киевских динамовцев — Михайличенко и Кузнецова — он сохранил...

— А что бы он без них делал?! При этом не стало ни Протасова, ни Литовченко, а это, на мой взгляд, были ведущие игроки прежней сборной. Кстати, в 1994 году Бышовец снова захотел вернуть себе сборную.

— Вы имеете в виду памятное «письмо четырнадцати»?

— Конечно.

— Правда, что оно подписывалось под его диктовку?

— Да. Мы потом с Колосковым часто разговаривали на эту тему. Молодец Вячеслав Иванович, что отстоял Садырина!

— А кто, если не секрет, писал письмо под диктовку Бышовца и являлся передаточным звеном?

— Я думаю, что не стоит об этом говорить. Умные люди знают, кто это был. Моя подпись означала согласие с первыми двумя пунктами, а затем я сказал, что против Павла Фёдоровича я не пойду, и первым отозвал свою подпись...

Романцеву на меня наговорили...

— Некоторые игроки называли Садырина колхозником...

— Мне кажется, что футболист до такого опускаться не должен. Я понимаю: можно ругаться в быту, на тренировках между собой, высказывать в глаза друг другу всё, что думаешь, но когда выносятся такие дела на публику — это уже перебор. Причем как можно было говорить так про человека, который выиграл два чемпионата СССР, да еще и с разными командами?!

— Один из игроков рассказывал об организационной запущенности дел в сборной, что его как-то даже в каком-то аэропорту не встретили...

— Да не было ничего подобного — всех везде встречали!

— Говорят, что, кроме Бышовца, цель занять место главного тренера в той конфликтной ситуации преследовал Романцев...

— Конечно, ведь именно он после подписанного письма не давал своих игроков, разрешив им играть только на чемпионате мира. Ну и затем, когда он пробил себе пост главного тренера, к нему сразу же все вернулись. Не всё же так просто было...

— Десять лет назад в интервью нашему изданию вы говорили, что Романцев исчерпал себя как тренер. Следующий год стал для него последним годом работы в «Спартаке». В воду глядели?

— Нет, серьезный тренер себя никогда не исчерпает. Просто нужно было какие-то изменения вносить. Тем более он не хотел особо работать в других командах. Возьмите, к примеру, Гвардиолу, который ушел работать в другой клуб. Так и нашим специалистам нужно поступать: достиг всего в «Спартаке», отдохни и — давай дальше! А Гвардиола, между прочим, еще и немецкий выучил, и может теперь разговаривать со своими подопечными.

— То, что Романцев поставил на вас крест как на игроке сборной, сыграло свою роль в том, что вы перешли в малоизвестный «Истанбулспор»?

— Нет, крест Романцев поставил еще в тот момент, когда мы собрались на первый сбор.

— Сами как считаете, почему не удалось найти компромисс с Романцевым?

— К нему игроки подходили, которые вернулись в сборную после знаменитого письма. Они ему и рекомендовали меня не брать.

— С ними отношения испортились?

— Да, но сейчас всё уже вернулось на круги своя. Когда все повзрослели, то поняли, что всему виной были амбиции...

Адвокат распустил сборную перед Евро-2012

— Сборную России который год тренируют иностранные специалисты...

— Если честно, то я считаю, что руководить национальной командой должен кто-то свой. Правда, это должен быть неординарный человек, который знает все нюансы, умеет опережать время, как это мог делать Садырин. Такого сегодня найти тяжело, в ведущих командах тренеры — иностранцы.

— Многое ли сделали для сборной России Хиддинк и Адвокат?

— Хиддинк — да. Но матчем против Голландии на Евро-2008 он достиг потолка в своей работе. Ту игру было интересно смотреть. Адвокат же чуть распустил ребят во время Евро-2012, не понял наш менталитет. Чем закончился чемпионат Европы — всем известно. А Капелло показал, что демократии на футбольном поле быть не может. Игроки должны понимать, что за невыполнение его задания они будут наказаны. Хотя бы перспективой появления на футбольном поле в будущем. Кроме того, Капелло ездит по другим городам и смотрит игроков. Сам отбирает тех, кто ему нужен.

— По поводу дисциплины вы имеете в виду то памятное курение кальяна?

— Да, именно об этом я и хотел сказать. Как бывший игрок могу сказать, что — да, такое могло быть. Однако если такое случалось в прежние времена, то игроки выходили на поле и полностью выкладывались, независимо от того, где и как проводили время.

Капелло никого не будет контролировать — просто отчислит

— Нет ощущений, что демократия иностранных тренеров подводит? Не можете же вы себе представить, чтобы Хиддинк или Адвокат следили за игроками — не пьют ли они, не курят ли?

— Капелло тоже не будет такого проверять. Просто при нем игрок не будет в дальнейшем выступать за сборную, если не станет соответствовать уровню команды. В такой ситуации футболист сам за собой следить начнет.

— Какое впечатление произвела сборная России в этом отборочном цикле?

— Считаю, что сейчас наша команда на правильном пути. К Бразилии надо будет готовиться особо. Там другой климат, многое нужно будет делать по-другому. И Капелло, надо отдать ему должное, правильно держит команду — жестко, и берет только тех ребят, которые действительно способны решать задачи.

— Верите в возвращение в сборную Аршавина?

— Андрею будет тяжело. Капелло не будет брать тех футболистов, которые не имеют практики. Да, в чемпионате России Аршавин стал регулярно играть, а вот в Лиге чемпионов появляется только эпизодически. Хотя сейчас будет зимний период, который станет очень важным для него.

— Чего ждете от выступления нашей команды на чемпионате мира?

— Смотря как будут готовиться, но из группы выйдут — это точно.

Почему меня не вернули в «Зенит» — до сих пор не пойму

— Вы следите за чемпионатом России?

— Постоянно. И наблюдать за ним теперь очень интересно.

— Какое впечатление производит нынешний «Зенит»?

— Двоякое. Порой нормально играют, а иногда я просто не понимаю, что это за «Зенит».

— Возвращаясь к разговору об Аршавине — как вы отнеслись к его возвращению в «Зенит»?

— Хорошо. Если сидишь в запасе и никому не нужен, то лучше — возвращаться. Ведь он же практически два года не выступал. А футболисту нужно играть.

— У вас в свое время была похожая ситуация, когда вы всё же не вернулись в «Зенит»...

— Тогда я с Мутко и Давыдовым разговаривал на тему возвращения, но не состыковалось. Не знаю, что там произошло. Представляете, приехал к Мутко, всё обсудили, в том числе и контракт. Причем Виталий Леонтьевич произвел хорошее впечатление как руководитель. Давыдов мне тоже сказал, что рад был видеть меня в коман­де. А пока ехал до базы, мой контракт расстроился. Если честно, то для меня до сих пор это остается загадкой. Так что попробуй, выясни, что произошло. Аршавину повезло, что сейчас есть такой человек как Миллер, который способен посодействовать возвращению игрока, который столько всего сделал для «Зенита».

Нужно уметь использовать скорость и рывки Кержакова

— Редкое появление Тимощука в составе «Зенита» не удивляет?

— Нет, всё-таки возраст берет свое, поэтому и берут Анатолия на эпизодические роли — это нормальный момент.

— А что скажете про Кержакова?

— Он бьет рекорды, но сейчас наступила какая-то пауза. У Александра хорошая скорость, но его нужно правильно использовать. Как Лобановский использовал Беланова: закидывают мяч, остальные все расходятся, освобождая зону, а он несется. Так же нужно эффективно применять скорость и рывки Кержакова. «Севилья» в свое время не стала этого делать, потому он и сел в запас.

— Кержаков может побить рекорд Блохина?

— Пускай побьет! Если будет долго играть, то сможет добиться и этого...

— А что скажете про вратаря Лодыгина?

— Впечатление двоякое. То пропустил гол, не прыгнув за мячом, то вытаскивает всё на линии. Хотя думаю, что Малафееву трудно будет вернуть место в основном составе.

Спаллетти в истории с Денисовым показал, кто здесь главный

— Раз уж пошел разговор на эту тему, то не могу не спросить, как вы относитесь к приглашению игроков-легионеров в наши команды?

— Я считаю, что должен быть лимит: три-четыре игрока. Кроме того, зарубежные игроки должны быть обязательно сильней, чем наши. Когда же приходят посредственные легионеры, то наши перестают расти. Перейти из юношеского футбола в большой очень сложно. Когда такой перспективы нет, ребята совсем себя по-другому ведут.

— Какие плюсы и минусы могли бы отметить у Спаллетти?

— Понравилось то, что он поставил себя таким образом, что тренер — главный в команде и никому не позволяет себе мешать. В этом отношении показательна история с Денисовым. Здесь главный тренер поставил себя правильно. Поэтому сейчас команда идет на первом месте.

— При вас подобные конфликты бывали?

— В том-то и дело, что нет. И беда в том, что у многих футболистов сейчас контракты завышены. Я ушел из «Динамо» в «Логроньес» без ничего. После игры с «Барселоной» ко мне Кройф подошел: «Ты будешь в «Барселоне»! Видимо, я умел играть в футбол...

Может, через год и вернусь в Питер

— Довольны ли тем, как сложилась карьера?

— Думаю, я лишь процентов на 50 использовал свои ресурсы.

— Сейчас многие бывшие питерские игроки работают в Академии «Зенита». У вас такого желания нет?

— Меня тоже приглашали, но у меня сын здесь живет, и я не могу рисковать. Нужно себя полностью отдавать работе. Хотя кто знает, может, через год я и вернусь.

— А где больше нравится — в Питере или в Киеве?

— В Питере.

— В Киеве себя чувствуете чужаком?

— Есть такое.

— Может, поэтому и «Динамо» вас не приглашает?

— Конечно. Я — чужой, путинский. Ничего для меня страшного в этом нет. Я достиг многого. Теперь хочется решать проблемы собственного сына, которого надо довести до хорошего уровня. Я верю в то, что он будет играть лучше, чем папа.

Спаллетти сейчас создает свою команду

— Есть ли перспективы у «Зенита» в Лиге чемпионов?

— Мне хочется, чтобы команда продолжила борьбу в Лиге чемпионов. Тогда и увидим, что значит «Зенит» в Европе.

— Какой «Зенит» был лучше: при Спаллетти или же при Адвокате?

— При Адвокате был другой «Зенит», который являлся хорошим наследством для любого тренера. Игрокам не нужно было объяснять, что надо делать. Спаллетти сейчас создает свою команду.

— Кто может составить конкуренцию «Зениту» в борьбе за чемпионство?

— Все те, кто наступает на пятки. Только «Анжи» сдулся. Я изначально был уверен, что в этой команде рано или поздно всё так закончится. Когда игроки живут в Москве, а едут на матчи в Махачкалу — это ненормально. Есть вещи, которые нельзя делать.

— В чемпионате России кто производит наибольшее впечатление?

— Мне нравится «Рубин» — у казанцев есть своя изюминка, ЦСКА — хорошая команда...

— Вы играли с Карпиным в одной команде. Верите ли в него как в тренера?

— Нет. Он был генеральным директором, пусть лучше и работал бы им дальше, а также пусть найдет себе толкового главного тренера. Ну не получается у него! «Спартак» — это машина, которая должна играть в свой футбол. И что мы сегодня видим?

— От кого же из соперников больше всего ждать «Зениту» опасности в нынешнем чемпионате?

— От «Локомотива». Там Кучук создает хорошую команду.

— Как вы относитесь к громким трансферам, которые произошли в прошлом году в «Зените»?

— Халк еще ладно, но Витсель... Честно говоря, было странно, но это, как говорят по-русски: если некуда девать деньги, то пускай покупают. Халк уже начал играть и брать на себя роль лидера. У него хороший удар, и он много может брать на себя. Хотя для меня, например, загадка, почему он после неудачи пошел исполнять пенальти в игре с «Порту». Думаю, подойди тогда к точке Широков, то забил бы.

— Нормально ли, когда такие мощные структуры как Газпром, РЖД руководят клубами?

— Думаю, да. Только для того, чтобы президенты могли влиять на то, кого надо покупать, нужно и что-то понимать в футболе. Тогда будет намного больше плюсов.

— Могли предположить, что «Зенит» так изменится по сравнению с прошлым десятилетием?

— Да, когда пришел Газпром. Однако важно было и то, что перед этим случился этап, когда воспитали сразу несколько своих сильных футболистов.

— Нынешний «Зенит» называют лучшим за всю историю. Согласны с этим?

— Нет. Лучший был — 1984 года, который совершил что-то невероятное. Причем все игроки были воспитанниками местной школы «Смена». Думаю, что больше такого не будет. Как и вторых Желудкова, Ларионова и Дмитриева. Тот «Зенит» будут всегда любить, а нынешний — только тогда, когда он будет выигрывать. Те, кто постарше возрастом, меня поймут.

Вадим ФЕДОТОВ

Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости