Стефан РЕШКО: «Действия «Беркута» — это полнейший беспредел и самый настоящий бандитизм!»

...Стефан Михайлович встречает меня недалеко от проходной Национальной академии Министерства внутренних дел Украины и проводит через КПП. Там дежурят совсем еще юные ребята в комуфляже, который за последние недели и месяцы успел намозолить глаза всем, кто хоть изредка включает выпуски новостей.

Стефан Решко

Для этих пацанов Решко — преподаватель, профeccop и полковник. А уже в четвертую очередь-об­ладатель Кубка кубков и Суперкубка УЕФА. Когда заходим в его скромный кабинет, окончательно понимаю для самого себя — говорить будем не только о футболе...

«Лучшим министром МВД считаю Кравченко»

— Стефан Михайлович, мы беседуем с вами в так на­зываемой учительской, и я не могу не отметить доволь­но необычный инвентарь, который есть в этой комна­те. Вот, например, рядом со мной на столе лежат две па­ры наручников, и сразу ста­новится как-то не по себе...

— Вот вам револьвер (до­стает откуда-то с полочки пи­столет, который, правда, ока­зывается, муляжом. — Прим. авт.), вот — нож. Все это-под­ручный материал для проведе­ния занятий с нашими студен­тами. На кафедре специальной физподготовки я с коллегами-преподавателями провожу для учащихся всевозможные прак­тические тренинги — допу­стим, как нейтрализовать напавшего преступника, воору­женного огнестрельным или холодным оружием. Этим я за­нимаюсь уже 35 лет и прекрас­но ориентируюсь в бойцовских приемах. Могу и вам показать несколько, если хотите.

— Договорились — давай­те после интервью. А как и где вы сами этому всему обу­чились?

— В 1979-м я закончил ка­рьеру футболиста. Никто меня из «Динамо» не просил, просто в марте, когда начались трени­ровки, я пришел к Лобановско-му и объявил: «Все, Валерий Васильевич, ухожу». Он мне: «Тебя же никто не выгоняет. Можешь оставаться, пожалуй­ста, ты игрок опытный!» — «Нет, — говорю, — тяжело ра­ботать на скорости. Травмы замучили, болят поясница, но­ги, колени... Заканчиваю». И уже не было, знаете, серьезной спортивной мотивации. Ушли Мунтян, Трошкин, Рудаков, Матвиенко, Онищенко — полкоманды не стало. На смену им пришла молодежь, и я чувство­вал, что в Европе мыв ближай­шее время ничего не сможем выиграть. А внутренним чемпионатом одним больше, одним меньше — это для нас уже был не уровень...

Я учился в высшей школе МВД СССР, и меня еще до ухода из «Динамо» приглашали на ка­федру. Прошел стажировку и начал с должности рядового преподавателя, отвечая за огневую выучку будущих работни­ков милиции, за их специаль­ную физическую подготовку, за все то, что сейчас милиционеру необходимо.

Все боевые приемы изучил в воздушно-десантном училище в Рязани — единственном на весь Союз. Его я окончил в 1985 году. Таким образом, получил воен­ное образование.

А главное, считаю, — не только уметь бить и защищать­ся, но и знать, в каких ситуациях имеешь право использовать си­лу. Поэтому то, что я видел за минувшие три месяца в испол­нении подразделений «Берку­та» на Майдане и прилегающих к нему улицах — это полнейший беспредел и самый настоящий бандитизм! В голове не уклады­вается, как человек в форме мо­жет избивать дубинкой лежа­щих на земле людей, тем более, студентов. Я уж не говорю о рас­стреле демонстрантов — это тяжкие преступления, которые должны быть расследованы.

— В минувший четверг мне удалось побывать на со­вещании в Доме футбола с участием представителей МВД, и один из полковников честно признался: после не­давних событий во многих регионах Украины милиция фактически дезорганизова­на. Правоохранители согла­шаются с тем, что в обеспече­нии порядка большую по­мощь им оказывает Самообо­рона. Как вы относитесь к этому явлению?

— «Беркут» своими действиями в какой-то степени дискредитировал и милицию, хотя она-то как раз не причастна к этим зверствам. Хотя могу по­нять и обычных граждан, кото­рые не очень-то разбираются в отличиях. На милицию в по­следнее время выливается много грязи, но я хотел бы стать на ее защиту — уверен, что в кровавых преступлениях она не уча­ствовала.

Я объездил весь мир — был в командировках по линии ОБСЕ во Франции, Германии и многих других странах, в каждой из которой общался с местными полицейскими и их руковод­ством, и убедился, что к правоохранительным органам отно­шение везде не очень-то друже­любное. Могу с уверенностью сказать, что полицию не любят нигде.

Что касается Самообороны, то в последних событиях она действительно сыграла значи­тельную роль, но я допускаю ее участие в обеспечении порядка лишь как временное явление и только в качестве вспомогатель­ной силы, которая приходит милиции на выручку. Такая практика существовала еще при Союзе, когда по улицам ходили дружинники с красными повяз­ками и помогали милиционе­рам наводить порядок. Вообще же, считаю, каждый должен за­ниматься своим делом. Порядок на улицах и в стране в целом должны обеспечивать право­охранительные органы.

— За карьерой своих вос­питанников в академии сле­дите? Кем они работают?

— Они для меня все как де­ти. Разбросаны по всей Украи­не — кто следователем работа­ет, кто — в уголовном розыске, кто — участковый в сельской глубинке...

— Ваши учащиеся, конеч­но, знают о вашей спортив­ной известности?

— А как иначе! Вот, в нашем спортивном зале, где мы зани­маемся, развешаны плакаты великих спортивных команд, приносивших славу Украине, и фотография киевского «Ди­намо» образца 1975 года — на самом видном месте. Должен сказать, что отношение ко мне в академии всегда было иде­альное. Часто общаюсь и с ру­ководителями министерства — люди среднего и старшего поколений отлично знают и помнят наши победы. Называ­ют меня своим кумиром.

Я пережил на должности препо­давателя кафедры 14 мини­стров внутренних дел — троих советских и 11 украинских. Почти со всеми общался лич­но. Некоторые из них теперь живут в других странах, а кто-то даже в бегах, кто-то на пен­сии... А лучшим министром считаю Юрия Кравченко. Мыс ним часто встречались и обща­лись по-дружески, в том числе на футбольные темы. Немно­гие знают, что Кравченко в мо­лодости играл в футбол во вто­рой союзной лиге за «Алексан­дрию», прекрасно разбирался в нашем виде спорта.

«Приехал с Олимпиады — словно из Бухенвальда»

— Вы человек, для которо­го слово «армия» — не пустой звук, хоть и с поправкой на то, что милиция, где вы служите несколько десятков лет, — это войска внутренние, а не внешние. Скажите, а киев­ское «Динамо» вашей моло­дости было похоже на ар­мию?

— Нет (смеется). Не вижу ничего общего. Если не считать того, что спортобщество «Динамо» во времена Советского к Союза входило в подчинение МВД, и что за восемь лет в команде я трижды приме­рял армейскую форму. Других ассоциаций не возникает.

— А как же строжайшая дисциплина, которую вво­дил в коллективе ваш главнокомандующий Валерий Лобановский, как же тя­желейшие марш-броски в виде тренировок, дово­дивших игроков до изне­можения?

— Что было, то было. Когда мне напоминают о тех нагрузках и спрашивают, оправдыва­ли ли они себя, я отвечаю: «До какого-то периода они себя полностью оправдывали». Если точнее, то до 1975 года. Ведь именно тогда мы выиграли свои главные трофеи — Кубок кубков, Суперкубок УЕФА.

А вот дальше, мне кажется, наши наставники перегнули палку. Главные ошибки были допущены при подготовке к Олим­пийским играм 1976 года. При той степени подготовки и футбольного мастерства, которые у нас были за год до этого, эти Игры мы должны были выигрывать с закрытыми глазами. Ни одного достойного сопер­ника, если говорить начистоту, у нас на этой Олимпиаде не бы­ло. Казалось, в подготовке ни­чего менять не нужно, тем бо­лее, после удачного и очень тяжелого сезона-1975, в кото­ром вся нагрузка легла на 14 человек. Однако на отдых нам дали всего две недели. После этого мы поехали готовиться в среднегорье, и нагрузки стали еще больше!

Когда началась Олимпиада, мы были полностью истоще­ны. Представьте, играем пер­вый матч с Канадой, у которой даже своего национального первенства не проводилось (канадцы у себя на родине, как известно, соревнуются в пер­венствах университетов). С первых минут мы включаем наш фирменный прессинг и уже к 11-й минуте благодаря дублю Онищенко спокойно ве­дем-2:0.Апослеэтого... силы стали уходить прямо на глазах. В итоге мы еле ноги унесли, выиграли — 2:1. Мертвые бы­ли полностью... Мышцы не работают, мозги — тоже...

Ехали в Монреаль глав­ными претендентами на зо­лото, а довольствовались бронзой. Перед матчем за третье место руководители Спорткомитета предупреди­ли — если не выиграете у Бразилии, лишим вас званий «змс». А нам, если честно, бы­ло уже все равно. Было такое сильное переутомление, что ни у кого даже не возникло желания остаться на церемо­нию закрытия — не хотели больше находиться в Канаде ни одного лишнего дня. Все ужасно хотели домой! У меня есть фото, сделанное сразу по окончании этих Игр: я на нем выжатый как лимон, щеки — впалые, кожа да кости, словно из Бухенвальда только что вы­шел. Весил я тогда 71-72 кг при оптимальном весе 78 кг.

Самое интересное, что после приезда на родину снова поехали на сборы в Крым — готовить­ся. Доходило до того, что некото­рые спортсмены симулировали травмы, чтобы не играть за сборную и не ехать с ней за ру­беж. Играл, например, в Ленин­граде центральный защитник Голубев, так Лобановский при­глашал его перейти в «Динамо». В Киеве тогда с ходу давали квартиру, можно было без про­блем приобрести новую «Вол­гу». Так этот Голубев ответил: «Не хочу ни квартиры, ни машины. Я хочу жить!»

При всем при этом заслуг Лобановского перед футболом не отнять — тренер он без преувеличения великий! Таких сейчас нет. Копировать его пытаются многие, только копия всегда хуже оригинала. Он знал, чего хо­чет, и знал, как этого достичь. А то, что были ошибки... Так у кого их не было?

«Футболист-полицеский — зергут!»

— Не могу не попросить вас рассказать о вашем знаме­нитом соперничестве с Гердом Мюллером...

— Я ведь против него всего один матч сыграл — первый поединок за Суперкубок. На от­ветную игру в Киев он не прие­хал. А воспоминаний — на всю жизнь! Помню, Васильич вы­звал меня накануне мюнхен­ской встречи, сказал: «Если Мюллер не забьет, значит, ни­кто в „Баварии“ не забьет. Его надо выключить. Мяч тебя во­обще интересовать не должен. Будь тенью Мюллера, повторяй все его движения: если он на скамейку, то и ты — на скамейку». В итоге у немецкого форвар­да было всего несколько полу­моментов... Со своей задачей я справился.

— Гораздо позже вы, ка­жется, приезжали в Германию и встретились с ним?

— Да, в 1991 году. Он худой очень был — видно, из-за боль­ших проблем с алкоголем. На­чал пить в Америке, где завер­шал игровую карьеру. Когда узнал меня, закричал: «Рецько! Рецько!». Обнялись с ним, вы­пили по бокалу пива... Вообще у меня была интересная спор­тивная жизнь. Мы не заработа­ли больших денег, но заслужили всенародную любовь. Я ее чув­ствую по сей день.

Приведу еще один при­мер. В начале 2000-х нас с проректорами националь­ной академии МВД пригласи­ли по линии ОБСЕ в Страсбур и в Лион, где находятся цен­тры подготовки преподавателей для высшей школы по­лицейских. На приеме меня представляют: начальник кафедры такой-то, бывший футболист киевского «Дина­мо», обладатель Кубка куб­ков и Суперкубка УЕФА...

Комиссар полиции, когда услышал это, подошел с пере­водчиком, взял меня за руку. И где-то на часа полтора в компании с мэром и комис­саром я стал чуть ли не са­мым уважаемым человеком! Они мне говорят: «Мы с на­шими известными спортсме­нами только проблемы име­ем — то в барах с кем-то по­дерутся, то в аварии попада­ют. Футболист, который стал полицейским, — зергут!»

— У писателя Габриэля Гарсиа Маркеса есть повесть «Полковнику никто не пи­шет» — история человека, который в результате бур­ных политических событий в его стране, будучи окружен произволом и абсурдом, все же отстаивает свое достоин­ство и ищет новый смысл жизни. У вас, Стефан Михай­лович, этот смысл есть?

— Да, и этот смысл очень простой — быть востребован­ным и быть полезным обще­ству. Это великое счастье — когда ты чувствуешь уважение к себе со стороны простых лю­дей. При этом общаясь часто с молодежью, сам становлюсь моложе.

Юрий ТРОХИМЧУК, газета «КОМАНДА»

Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости