Сергей Серебренников — нечастый гость в Киеве. На этот раз в столицу нашей страны он приехал на учебу. Молодой 37-летний тренер последние три года возглавлял скромный «Руселаре», выступающий во втором бельгийском дивизионе.
Сергей Серебренников
В ходе разговора с Серебренниковым стало понятно, что футболиста в себе он давно убил. В течение часа бывший нападающий киевского «Динамо» и сборной Украины рассказывал о системе подготовки тренеров, Валерии Лобановском, тренерских идеях и бельгийском футболе.
— Сергей, как правило, наши тренеры едут учиться на запад, а вы с Олегом Ящуком, наоборот, приехали за знаниями в Украину. Почему так?
— Тренерский диплом категории «B» я получал в Бельгии, и следующим шагом должна была стать категория «А». Но там не набралось нужного количества людей для обучения. Я два года ждал, пока наберется группа. Потом принял решение ехать на учебу в Киев. На мой взгляд, так интереснее, потому что мне уже известна система обучения бельгийских тренеров, и сам я уже практиковался именно в бельгийском первенстве. Сейчас мне хотелось бы окунуться в наши реалии. Одно дело, когда играл в Украине, мыслил как футболист, смотрел на футбол с позиции игрока. А теперь у меня задача посмотреть, как работает тренер на постсоветском пространстве.
— В чем разница между тренерскими школами Украины и Бельгии?
— Основные принципы те же. В Украине, как и на всем постсоветском пространстве, постоянно проходят семинары УЕФА. Формулируется общая стратегия направления развития футбола. Но все-таки есть и свои особенности. У нас всегда атлеты славились своей функциональной подготовкой.
— У нас больше делается акцент на физическую подготовку?
— Не стоит говорить, что только на физическую. В киевском центре лицензирования нам дают много информации о разных аспектах подготовки команды. Тут уже все зависит от тебя. Что ты воспринимаешь как тренер, что ты считаешь важным просто знать, а что применять в работе. Буквально за пять дней обучения мы получили много интересной информации. Нюансов очень много! За эти пять дней у нас проходили лекции с утра и до семи вечера. Информации много. Мы ее пока только впитываем, а потом ее стоит переварить. Сказать, что мы ее сразу воспринимаем, я не могу. Сидишь дома — переписываешь и перечитываешь свои записи.
— В Украине в течение недели вы слушаете по пять пар в день, потом приезжаете вновь через полгода. Как построена система в Бельгии?
— Там по-другому. Тут в центре лицензирования работают люди, для большинства из которых это основная профессия. В Бельгии для тех, кто преподает, это вторая работа. Они где-то преподают и приходят читать нам лекции. Это происходит в течение полугода. Например, в среду с двух часов и до вечера ты занимаешься. Если на категорию «B», то курсы продолжаются в течение полугода, а на диплом «А» нужно учиться два года. В Украине есть возможность получить лицензию быстрее, в течение полугода. У нас три сессии по неделе, а потом стажировка, которую ты проходишь в своем клубе. Плюс нам дают много домашних заданий. Не думайте, что мы неделю посидели, пописали, и на этом наша работа закончилась. Очень много материала дается для самостоятельного рассмотрения.
— Какого характера домашние задания?
— Например, в журнал ты пишешь план тренировок. Расписываешь план сборов. Какие тренировки, задания, какие ты акценты ставишь. Где ты делаешь ударные тренировки. Плюс нам нужно написать реферат, контрольную работу... Работы хватает.
— Ты проходил тренировки Валерия Лобановского. Если дать такую работу бельгийцам, которую ты делал в «Динамо», то тебя, наверное, могут не понять?
— Не сказал бы. Я давал некоторые упражнения. Не копировал, а брал то, что считал нужным. У меня был план и задачи на тренировку. Допустим, вспомнил упражнение Валерия Васильевича, которое подходит под мою тренировку, и вставлял его в работу. Современный футбол такой, что люди на поле выполняют много беговой работы. Это просто необходимо! Обратите внимание, какой объем выполняют футболисты во время матча.
ЛОБАНОВСКИЙ ПОСТАВИЛ ТРЕНИРОВОЧНЫЙ ПРОЦЕСС ТАК, ЧТО ТРЕНИРОВКИ БЫЛИ МАКСИМАЛЬНО ПРИБЛИЖЕНЫ К ИГРЕ
— Ты был в той легендарной команде «Динамо» образца 1999 года, когда вы чудом не вышли в финал Лиги чемпионов. Недавно нынешний наставник «Динамо» Сергей Ребров сказал, что такие результаты были достигнуты благодаря сумасшедшей самоотдаче каждого из футболистов...
— Полностью согласен. Но это все было поставлено через тренировочный процесс. Ты не можешь тренироваться плохо, а потом выйти и сыграть хорошо. Такого не бывает. Игра — это вывод из тренировок. В «Динамо» тогда подобрался хороший коллектив. Лобановский поставил тренировочный процесс так, что тренировки были максимально приближены к игре. Усилия, которые затрачивались на тренировках при таких скоростях, приравнивались к игровым. Занятия были непродолжительными, но интенсивными.
У Валерия Васильевича была своя система, которую он отрабатывал годами, и эта система приносила результат. Мы не знаем всех нюансов. Мы знали, какие упражнения он давал, чтобы отдохнуть, а где наоборот — нагонял. Но не понимали всей картины. На первой тренировке до меня дошло, в чем особенность. Принимаю мяч, а в меня уже два человека катится. А потому ты привыкаешь так тренироваться. Это нормально, и ты должен так. Это правильно! Если ты даешь упражнения, а два-три человека пешком ходят, тогда что-то не так. Значит что-то в тренировочном процессе проходит неправильно. Или люди не понимают, или не хотят, тогда с ними нужно по-другому говорить. В то время в «Динамо» на тренировках был очень высокий уровень.
— Денис Онищенко в свое время тоже говорил, что в киевском «Динамо» каждая тренировка как игра...
— Когда выходили на занятия, не нужно было объяснять, как себя вести. Я только приехал в Конча-Заспу, сразу понял, какого это уровня клуб. Сама организация очень удивила. Меня водили за руку, и все показывали, как в детском саду. Было много впечатлений от увиденного. С этого начинается «Динамо». Игроки должны фокусироваться на игре, а не на околофутбольных проблемах. В Киеве тогда делали все, чтоб мы думали только о футболе.
— Очень многие, кто работал у Лобановского, говорят, что одно дело — тренировки, а другое — харизма тренера. Когда на предыгровой он мог выйти и сказать: «Сейчас тест, а после него будет понятно, кто на завтра готов»...
— У него была своя концепция. Есть люди, которые с ним работали очень долго и знают его упражнения от «А» до «Я». Он мог дать тесты перед игрой. Это делалось не просто так. Я даже думаю, что Лобановский еще до тренировки знал, кто завтра сыграет, но этими словами он заводил коллектив. Для того чтобы получить максимальную самоотдачу. Если делал тест, то нужны были объективные результаты. Каждый человек должен был работать на максимуме, поэтому он так заводил команду.
— Твой первый разговор с мэтром чем запомнился?
— Первый раз мы говорили по телефону, когда я прилетел в «Динамо» на знакомство. Сначала был разговор с Игорем Михайловичем и Григорием Михайловичем Суркисами. Команда готовилась к очередному матчу Лиги чемпионов, поэтому мы перекинулись несколькими словами по телефону. Потом уже при встрече говорили. Скажу так, что свободно с ним никогда не разговаривал. Для меня он был очень великим человеком, при виде которого я чувствовал себя скованно. Были игроки опытнее, психологически более устойчивые, они могли с ним нормально говорить. Для него не было мелочей в футболе. Каждое его слово и поступок не были просты.
— Ты следишь за партнерами по «Динамо»: Хацкевичем, Белькевичим, Ребровым, Гусиным, Герасименко? Они, как и ты, начали свой тренерский путь...
— Слежу за украинским футболом и за «Динамо» благодаря Интернету.
— Ты удивлен, что Ребров стал главным тренером «Динамо»?
— Сейчас такая тенденция, что в Европе дают дорогу молодым. Молодые кадры приносят новые идеи. Молодые тренеры, как правило, очень амбициозны и очень мотивированы. Посмотрите, какие результаты дают молодые наставники, те же Симеоне, Гвардиола. Они стали топ-тренерами.
НРАВИТСЯ «БОРУССИЯ» ДОРТМУНД ЮРГЕНА КЛОППА
— Игра какой из европейских команд тебе импонирует?
— Мне нравится «Боруссия» Дортмунд. Нравится работа Юргена Клоппа. То, как он строит игру. Работу тренера всегда судят по результату и по рисунку игры. Дортмунд можно всегда смотреть — это интересный футбол. Как правило, «Боруссия» играет на скорости. Много индивидуально сильных игроков, но они демонстрируют коллективный футбол. Одно-два касания за счет перемещения и больше вертикальных передач. Создают много моментов, и за этим интересно наблюдать.
— Как играла твоя команда? Удавалось на своем уровне моделировать ту игру, которую хотелось бы видеть тебе? (последние три года Серебреников работал главным тренером бельгийской команды второго дивизиона «Руселаре» — прим. Автора)
— В этом году, к сожалению, мы боролись за выживание, поэтому много матчей играли ради результата. Делали блок, заведомо отдавали преимущество и играли на контратаках. В моей команде были скоростные игроки. Мы старались использовать их сильные качества. Во всех играх заведомо были аутсайдерами.
— Это специально?
— Да. Когда играли в открытый футбол, то очень хромала линия защиты. Поэтому старались в ущерб атаке большим количеством игроков оттягиваться назад, а потом бежали в атаку группой четыре-пять футболистов. Играли в ущерб красоте. Но в этом году у нас не было возможности играть в красивый футбол.
— Что дальше?
— Мой контракт с «Руселаре» закончился. Пока буду свободен. Три года проработал в этом клубе. Когда ты игрок и тренер — это два разных мира. Как игрок — у тебя ответственность за свою игру, и частично — команды. Как тренер — ты отвечаешь за все. Твоя голова 24 часа в сутки забита футболом. Первый год работы тренером просыпался ночью, а в голове были мысли не забыть дать то или другое упражнение. Потому что ты должен скоординировать медицинский корпус, отдел питания, тренерский штаб. За все это отвечает главный тренер.
— А как же спортивный директор?
— В «Руселаре» есть такой человек. Но я, как главный тренер, не должен ничего упустить. Три года — это бесценный опыт. Первые два сезона мы были в серединке, а в последнем сезоне стали 14-ми. Боролись за выживание. После нового года провели серию хороших матчей и выбрались из зоны вылета. Я очень рад, что удалось остаться. Наше место — это результат проблем в руководстве клуба. Не стану скрывать, были финансовые проблемы, и все это сказывалось на игре команды. Все переносилось в раздевалку. После окончания сезона у нас был разговор с руководством. Было принято решение, что летом команда на 90% поменяет свой состав. Придут новые игроки. Как это обычно бывает, спонсоры настояли: если команда меняется, то нужно поменять и тренерский состав. Конечно, я был расстроен, но понял, что в этом ничего плачевного нет. Возможно, и для меня пришло время что-то поменять. Все-таки три года работал на одном месте. Может, попаду в новое приключение.
— Готов рассматривать варианты из Украины и постсоветского пространства?
— Да, я готов! Наверное, для меня изначально более интересен этот рынок. Язык плюс менталитет, к тому же есть определенный опыт. Поиграл в Европе, поработал там тренером, смогу принести что-то новое. Нужно признать: сколько бы ты там ни работал, ты все равно останешься иностранцем.
— Говорят, у нас очень бережно относятся к иностранцам...
— В Бельгии никто с легионерами не нянчится. Если честно, когда я приехал в «Брюгге», после «Динамо» для меня был шок. Меня привезли и оставили: иди гуляй, делай что хочешь. Мне повезло, что в команде был серб. Нашелся друг, который меня водил за руку и все рассказывал. Там счет в банке можно открыть, а тут магазин. Для меня был шок. Адаптацией моей не занимались. Подход был простой: за тебя заплатили, ты получаешь зарплату, у тебя есть уровень — будь добр играй.
— «Динамо» того времени называли «золотой клеткой». В нее непросто было попасть, а еще сложнее — выйти. Как ты из нее вырвался?
— Это было как раз после того, как у Валерия Васильевича случился приступ в Запорожье. Буквально через пару дней мне позвонил Игорь Михайлович и спросил мое мнение о переходе в «Брюгге». Он дал понять, что будет рад, если я останусь. Но, если у меня есть желание, я могу уехать. Игорь Михайлович сказал, что меня наберет человек, и с ним мы все обсудим. Мне позвонил Дмитрий Селюк, именно он занимался моим трансфером.
РАНЬШЕ ФИНАНСОВЫЕ УСЛОВИЯ БЫЛИ В БЕЛЬГИИ. СЕЙЧАС — НАОБОРОТ
— Где были лучше финансовые условия?
— В Бельгии. Сейчас наоборот. Здесь намного выше контракты. Тогда в Киеве не было миллионов, но мы получали хорошие зарплаты плюс премиальные. Квартиру, кстати, получил в Киеве благодаря клубу.
— Владимир Езерский рассказывал, что когда был на сборах в «Динамо», то спал в костюме, чтобы на пять минут больше отдохнуть...
— Нагрузки были хорошие, особенно на сборах — гоняли будь здоров! Самый сложный тест — «5 по 300». Ты бежишь 300 метров, нужно уложиться в 45-50 секунд. Бегали все в районе 45 секунд. Бежишь 300 метров, затем пауза. Пульс восстанавливается, потом опять бежишь. И так пять раз. Первые два захода бежишь на эмоциях. Третий и четвертый были самыми сложными. После 100 метров ноги выключаются, ты чувствуешь две гири, а тебе их нужно переставлять. Пятый заход полегче, потому что последний. «5 по 300» не забывается! Хотя было достаточно ребят, которые достойно бегали. Такие тесты, как правило, хорошо пробегают полузащитники: Гусин, Косовский, я его тоже неплохо проходил. Акцент делался на то, что ты бежишь на максимуме пять раз. Время должно было быть приблизительно одинаковым
— Своей команде такой тест давал?
— Пока нет.
— Не приняли бы?
— Это методика работы Лобановского. У него своя методика, у меня — своя.
— Бельгийский футбол — это бизнес?
— Футбол в большинстве стран — бизнес. Крутятся большие деньги, и это коммерция. Большие клубы — это имя. Но не стоит забывать, что большинство клубов не окупаются. «Брюгге» в том числе. Не думаю, что в Бельгии хотя бы один клуб прибыльный. Они неплохо зарабатывают на трансферах, но ведь это происходит не каждый год.
Вот, например, одно время льежский «Стандард» продал Витселя, Феллаини, Дефура — клуб заработал хорошие деньги. Но, в основном, все пытаются выжить. Если суммировать, клуб все равно в минусе. Бельгия — это европейский рынок футболистов. Туда, как правило, привозят молодых талантливых исполнителей, они заигрывают, становятся известными с точки зрения перспективы продать их в топ-чемпионаты.
Вот есть один пример бизнес-структуры в бельгийском футболе. Есть группа инвесторов, которые взяли под контроль клуб второго дивизиона. Они создали академию в Африке, воспитывают там игроков, а потом забирают самых лучших в Бельгию. Большая часть команды — африканцы, хотя есть и бельгийцы. В основном, все молодые 17-19 лет — чтобы их можно было перепродать. У них очень сильный коллектив, постоянно претендуют на выход в первый дивизион. Это чистый бизнес-проект, но к нему не очень хорошо относятся болельщики. Они хотят видеть стабильность в своей команде. А не так, что сегодня игрока привезли, а завтра забрали. Большие бельгийские клубы ищут клубы-сателлиты, чтобы отправлять туда молодых футболистов для получения игровой практики.
— Виталий Рева, учась в институте Йохана Кройфа, пришел к выводу, что успешные клубы объединяет кропотливый подход и внимание к детской школе и селекции. В Бельгии делают на этом акцент?
— Академии активно работают с бельгийскими футболистами до какого-то возраста, и становится понятно, какого уровня этот футболист. Потом, много талантливых игроков приезжает из Африки. Там много футбольных школ. Бельгия небольшая страна, но там очень много лиг. Четыре профессиональные лиги плюс три аматорские. Представьте себе, аж семь лиг! И при каждом клубе детская школа. У больших клубов, как «Андрерлехт», «Стандард», «Брюгге», идет постоянная селекция. Они выдергивают из низших лиг талантливых ребят к себе или, наоборот, если игрок сбавил, его сразу отправляют в команду ниже уровнем.
ЗАРПЛАТЫ В 20 ТЫСЯЧ ЕВРО ПОЛУЧАЮТ ЛИШЬ В БОЛЬШИХ КОМАНДАХ
— В чем успех нынешнего поколения бельгийской сборной — Куртуа, Вертонген, Компани, Азар, Витсель, Лукаку?
— То, о чем мы говорили. Плюс элемент совпадения не стоит исключать. Одновременно выросло столько талантливых футболистов. Внимание к детям, своя методика... Они очень много денег вкладывают в детские школы.
— В Бельгии есть ограничения по сумме контрактов?
— Ограничивать может только бюджет клуба. В основном суммы скромны. Плюс есть правило: если они приглашают иностранного футболиста не из страны Евросоюза, то должны платить ему минимум 80 тысяч евро в год. Например, в Голландии такое же правило, только 400 тысяч в год. Зарплаты в 20 тысяч евро получают в больших командах. А в командах поменьше — все куда скромнее. Игрок получает 150-200 тысяч в год минус те 33%, которое забирает государство. Минус деньги, которые ты отдаешь в пенсионный фонд (20%). Если у тебя зарплата 10 тысяч евро, то на руки ты будешь получить приблизительно половину. Но есть и свой плюс — из пенсионного фонда потом деньги можно забрать. Уже после окончания карьеры. Это гарантия для футболистов. Когда люди заканчивают с футболом, а денег не накопили. Есть запас, который можно сразу забрать. Это очень хорошо для тех игроков, которые не умеют сберегать деньги.
— Украинские футболисты приезжали к тебе в «Руселаре»?
— У меня был на просмотре один парень из дубля «Динамо». Но мы не могли его взять, потому что у нас нет ни одного игрока, который бы получал 80 тысяч евро в год. В «Руселаре» не платят таких денег. В среднем около тысячи евро в месяц. Плюс премиальные.
— Наша Первая лига — это борьба, кровь из носа и мало футбола. Чем отличается бельгийский второй дивизион?
— Тоже есть такое. Половина команд, с которыми тоже так нужно играть. Другая половина команд, с которыми можно играть в комбинационный футбол. Но может быть и такое, что приезжаешь, а на поле травы нет. А против тебя играют гренадеры под два метра. Ты должен уметь играть и в такой футбол. Ведь игру в короткий пас в таких условиях особо не построишь.
Роман Бебех
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
Читать все комментарии (2)