Максим ШАЦКИХ: «Увидел Лобановского, и прошиб холодный пот»

В первом же сво­ем сезоне в Украине Шацких забил 20 голов в чемпионате и стал луч­шим бомбардиром элитного ди­визиона. Форварда «бело-голубых» часто крити­ковали, но свое дело он делал исправно — забивал много и во всех турнирах. До ста голов в чемпионатах Украины ему не хватило трех точных ударов. Потеряв место в «ос­нове» при Юрии Семине, узбек­ский нападающий принял не­простое для себя решение сме­нить клуб и — опять же, неожи­данно — оказался в рядах казах­станского «Локомотива» из Аста­ны. С командировки на Восток мы и начали наш разговор.

— Максим, как тебе игра­лось в «Локомотиве»?

— Неплохо. Команда у нас по­добралась добротная — приятно было выступать рядом с такими мастерами, как Андрей Тихонов и Егор Титов. Ребята, несмотря на возраст, находятся в отличной форме. Да и в целом, повторюсь, коллектив подобрался боеспо­собный. Нашей задачей было за­нять одно из двух первых мест, и мы ее выполнили, финишировав вторыми. Мне же в 15-ти матчах удалось забить восемь мячей.

— Как тебе Астана после столицы Украины?

— Киев есть Киев, но Астана тоже достаточно развитый город. Там есть чем заняться. Вот гра­фик поединков был непривыч­ным. Паузы между играми были по восемь, а то и по 10 дней. К этому тяжело было приспособить­ся. Я привык играть через два дня на третий или через три на четвертый, а тут после матча сразу несколько выходных...

— А почему ты выбрал именно Казахстан? Неужели не было других вариантов?

— Варианты были, но кон­кретных предложений мне не поступало. Хотя в Украине, кро­ме «Динамо», я бы, к примеру, согласился выступать только за «Днепр», который импонирует мне больше других команд в чемпионате. А почему «Локомо­тив»? Меня очень хотел видеть у себя Сергей Юран, который его тренирует. Подкупали и серьез­ные задачи клуба, в том числе и в еврокубках. Я же хотел вернуть себе игровой адреналин, моти­вацию, необходимую для каж­дого спортсмена. Хотел опять иметь постоянную игровую пра­ктику на хорошем уровне. А в Астане действительно строится хорошая команда.

— Максим, давай вспомним твое появление в киевском «Динамо» в 1999 году. История ведь была чуть ли не детективная...

— Сначала я побывал на сбо­рах в московском «Спартаке», но мне там ничего не сказали, ничего не предложили. Затем я оказался в «Зените» и очень понравился Анатолию Давыдову, который тог­да тренировал питерцев. Хорошо запомнилось, что наставник не хо­тел меня отпускать из расположе­ния команды даже на пару дней. Как знал, что я хочу вырваться от­туда. Не лежала у меня душа к это­му клубу, чувствовал, что это не мое, — и все тут. И когда я улетал в Москву со сборов "Зенита«,то уже понимал, что не вернусь.

В результате я уехал в «Балти­ку», откуда после первого круга и перебрался в «Динамо». В Кали­нинград ко мне прилетели селек­ционеры киевлян Андрей Биба и Иван Терлецкий и обо всем со мной договорились. У нас остава­лись две последние домашние игры, но я уже знал, что после них отправлюсь в Киев. Такая была договоренность.

В общем, отыграли мы два этих тура, и приезжает после за­ключительного матча один из ру­ководителей московского «Спар­така». Сразу же пошли очень за­манчивые предложения, на то время, можно сказать, золотые го­ры. Но я для себя твердо решил, что при любом раскладе, что бы мне ни предлагали, все равно от­кажусь ради переезда в столицу Украины. Во-первых, я дал согла­сие динамовцам, а во-вторых, прошло всего-то три-четыре ме­сяца с тех пор, как я был у москви­чей на сборах, и там со мной ни­кто ни о чем не говорил, как будто и не заметили моего присутствия.

— Первый свой поединок за «Динамо» хорошо помнишь? Что тогда чувствовал?

— Чувства были прекрасные, ведь сбылась моя мечта. Я всегда мечтал выступать за «Динамо», еще с тех пор, как мы мальчиками подавали мячи, когда киевляне приезжали играть с «Пахтакором» в рамках союзного первенства. Ко­нечно, присутствовало и волнение. Ведь в такой великий клуб приехал парень из первой лиги российско­го чемпионата, всякое могло быть. Переживал, как меня встретят. Но благодаря тому, что коллектив в Ки­еве был замечательный, я влился очень быстро, буквально за два-три матча. Ощущение было такое, как будто я тут уже лет пять играю.

— А какой была твоя пер­вая встреча с Валерием Лобановским?

— Когда я зашел к нему в каби­нет на базе, кроме него, там еще были Григорий и Игорь Суркисы. Валерий Васильевич сидел спиной к двери, соответственно, и ко мне тоже. И когда я увидел эту белую го­лову, меня прошиб холодный пот...

Трудно подобрать нужные слова, чтобы говорить об этом челове­ке. Лобановский — это не просто выдающаяся личность, он — леген­да футбола, и не только украинско­го. И вот вроде еще вчера я смот­рел на него по телевизору, а тут пришел к нему на беседу. Потом, через некоторое время, когда я прокручивал в памяти ту нашу встречу, понял, что в первую оче­редь он проверял, мыслю ли я так же, как и он. Ведь его команда стро­илась на единомышленниках, все четко понимали, что и как делать на футбольном поле, поэтому нам все и давалось легче. Мне тогда было задано несколько вопросов на по­нимание футбола. Как оказалось, я подошел. Мы пообщались бук­вально пять-десять минут!

— Чем тебе запомнился Лобановский?

— Это тренер, которого я со временем стал понимать без слов. Ему достаточно было посмотреть на тебя, сказать одну только фразу, причем спокойно, тихо... Если Ва­лерий Васильевич хоть чуть-чуть повышал голос, то это означало, что дальше и ниже уже некуда. Иногда просто посмотрит на нас, и в его глазах мы читаем, мол, ребя­та, или вы сейчас выходите и что-то меняете на поле, или лучше во­обще не выходите. Со временем все начинали читать по его глазам...

А иногда бывало такое, что вро­де бы и неплохо играем, но в пере­рыве он все равно может немнож­ко «напихать». Это потому, что он ни­когда не жил только сегодняшней игрой. Он всегда смотрел вперед и никогда не позволял себе наслаж­даться тем, что на данный момент у нас все хорошо. Он всегда думал, что там, в будущих матчах, этого бу­дет недостаточно. Он хотел в на­ших действиях видеть то, что будет от нас требовать в дальнейших по­единках, и поднимал планку игры все выше и выше. А без этого и нельзя. Тот, кто топчется на месте и наслаждается сиюминутными до­стижениями, так и останется на этом уровне, перестанет разви­ваться, соответственно, будет усту­пать конкурентам в будущем.

— О сплоченности того ди­намовского коллектива ходи­ли легенды. Вы все были как одна семья. Как ты думаешь, в чем была причина?

— Мы были как единое целое что на футбольном поле, что вне него. Отношения были очень искренние и человечные. Друг для друга мы были готовы пойти на что угодно, всегда горой стояли за тре­нера и за любого нашего игрока. Причем речь не только о футболи­стах, но и обо всех, кто так или ина­че участвовал в жизни клуба. Ника­ких проблем со взаимопонимани­ем у нас не было. Все исполнители были настоящими профессиона­лами. И наше общение не ограни­чивалось футболом. Мы всегда со­бирались после матчей. Если шли куда-то, то шли все вместе, если стриглись, то делали это вместе. Один кто-то сказал, мол, идем в па­рикмахерскую — значит все идут. Из таких мелочей и складывается коллектив, необходимый для дос­тижения высоких целей.

— Какие поединки в соста­ве киевлян стали для тебя са­мыми памятными?

— В чемпионате это победные матчи с «Шахтером» и «Днепром». А в Лиге чемпионов — каждый вы­игранный поединок, ведь проход­ных встреч там не было вообще.

— Самый памятный твой гол-это, несомненно, мяч, за­битый в ворота «Ньюкасла». А какие еще запомнились?

— Кажется, после того же «Ньюкасла» мы в чемпионате принимали на «Олимпийском» «Днепр». Я тогда пробил метров с 30-ти, и мяч по какой-то высокой траектории попал в ворота. Пос­ле игры ко мне подошел Слава Кернозенко и спросил, мол, что это было, не обалдел ли я. А на са­мом деле я просто устал бежать, поэтому и решил пробить. Здо­рово попал по мячу, и тот угодил в дальнюю девятку. Вообще, то, что делаешь спонтанно, всегда получается эффектно.

— В «Динамо» ты провел 10 лет. Думал, что будешь в ко­манде так долго?

— Хотелось еще больше! Но меня всегда успокаивает понима­ние того, что все, что ни делается, к лучшему. Может, если бы у меня было время, то я бы нашел общий язык с нынешним тренерским штабом. Но все произошло так, как произошло.

— Помнишь, как принял ре­шение об уходе?

— Я пока не наигрался в боль­шом футболе. Да и сил у меня еще целый вагон. Так что заканчивать карьеру в 30 лет из-за того, что я по каким-то соображениям не подхо­жу конкретному тренеру, я не соби­рался. И так последние полгода в Киеве считаю потерянными для се­бя в игровом плане. Выступления за «дубль» серьезными не назо­вешь, это не тот футбол.

— Ты общался на эту тему с Юрием Семиным?

— Нет, никаких разговоров не было. Но и так все было понятно.

— Тем не менее, несмотря на уход из «Динамо», в будущем ты собираешься не просто ос­таться жить в Киеве, а даже сменить гражданство...

— Сейчас я работаю в этом на­правлении. В сборную меня уже не вызывают, а постоянно продлевать визу очень проблематично.

— Украинский язык уже выучил?

— В принципе, я все понимаю на украинском, только вот разго­вариваю все равно на русском. Из-за того, что у меня такой круг общения.

— Чем сейчас занимается твоя семья?

— Младшая дочка Кристина помимо школы увлекается гимна­стикой и акробатикой, она у нас как пластилиновая. Ее тренер считает, что пора переходить на професси­ональный уровень. Но мы пока ду­маем. Я ведь знаю, что такое про­фессиональный спорт, поэтому мы пока не можем решиться. Стар­шая дочь Рената занимается музы­кой, изучает иностранные языки. Она пока еще не определилась со своим будущим, хотя ей скоро бу­дет 15 лет. Ну а супруга занята до­мом и детьми. И, поверьте, дел ей хватает с головой...

Материал публикуется с незначительными изменениями и сокращениями....

Юрий ДЕНИСЕНКО, газета «КОМАНДА»