Резо ЧОХОНЕЛИДЗЕ: «Самая моя большая ошибка — не смог отговорить Шевченко от перехода в «Челси»

РУММЕНИГГЕ ОПОЗДАЛ НА ПОЛЧАСА

— Киевские журналисты нас проинструктировали: обращаться к вам следует исключительно «Резо».

— Только так. В последний раз мое отчество вспомнили на советской границе при таможенном досмотре. Это 1986 год, когда уезжал в Италию. Посмотрели — ничего запрещенного не везу, очень удивились. Перерыли все вещи. Потом говорят: «Проходите, Реваз Шотаевич. Все нормально». Напрасно таможенники удивлялись. Я такой человек: сделаю что не так — сразу на лице написано.

— Не лучшее свойство для футбольного менеджера.

— Точно. Поэтому в Италии пришлось многое пересмотреть. Я здорово изменился. Теперь на моем лице вы не прочтете ничего. Да вот пример — как переходил в «Милан» Каладзе. Полетел за ним после Кубка Содружества. На полчаса позже в киевском аэропорту приземлился Румменигге из «Баварии». Тоже явился за Кахой. Представляете, как я опередил?

— Сюжет.

— Когда Каладзе оказался в Милане, об этом не должен был знать никто. Даже наш общий друг Шевченко.

— Почему?

— Сначала футболист обязан пройти медосмотр. До этого никаких заявлений. Разместили Каладзе в гостинице. Лишь через три дня привез туда Шевченко. Пойдем, говорю, попьем кофе. Заходим — и Андрей сразу видит Каху. «О, привет! Ты приехал на показы мод? Купить одежду?» — «Нет. С сегодняшнего утра я — игрок «Милана». Немая сцена.

— И что потом вам сказал Шевченко?

— «Резо, тебе не стыдно?! Я же твой друг. Ты мне больше не доверяешь?» Андрей, отвечаю, каждый должен дорожить своей работой. Случись утечка — могла выйти большая неприятность. Особенно, если бы «Милан», допустим, по медицинским показателям отказался покупать Каладзе.

— От кого вы узнали, что опередили на полчаса Румменигге?

— У нас с информацией все в порядке. Были в курсе, что Каладзе кроме нас вели «Бавария», «Лацио» и «Парма». Когда эти клубы узнают, что «Милан» за кем-то следит, начинают торопиться.

— Со скаутами других клубов дружите?

— Это невозможно. Можно поздороваться, спросить: «Как поживаешь?» Но дружить — никогда. Я же не менеджер, который здесь купил, там продал...

— Проходимец в «Милане» не задержался бы?

— Проходимец туда не попал бы. В клубе, который построил Берлускони, нельзя играть с огнем. Нельзя пристроить своего игрока. Даже люди из «Реала» и «Барселоны» приезжают посмотреть, как устроен изнутри «Милан». Какая лаборатория, какая научно-комплексная бригада. Другого такого клуба в мире нет, поверьте.

— В киевском «Динамо» за Шевченко и Каладзе наблюдали долго?

— За Андреем два года, за Кахой — полтора. «Милан» сразу не берет никого. Когда отслеживаем игрока, ставим в известность руководство клуба. Но не самого футболиста. Пусть спокойно играет, не забивая себе голову. Раскрываем карты, если дело близится к подписанию контракта.

— Так как же вы скрывали Каладзе три дня?

— На меня многие знакомые тогда обиделись. Один корреспондент сокрушался: «Резо, когда успел слетать в Киев? Мы же общались с тобой каждый день! У меня были сведения из Москвы, что покупают Каладзе, но по тебе ничего не было видно...»

— Все это время держали беднягу Каладзе взаперти?

— Обследование проводили за городом. С утра пораньше забирал Каху из отеля и поздно вечером привозил обратно. Осмотр был тщательнейший. Вы же знаете, как «Интер» приглашал Кану и обнаружились проблемы с сердцем?

— Разумеется.

— Пришлось операцию делать. Хотя, играя в Англии, Кану на здоровье не жаловался. Но в Италии игроков обследуют гораздо серьезнее. В «Милане», перед тем как заключить контракт, у футболиста проверяют все, начиная с прикуса.

— Это еще зачем?

— При неправильном прикусе атрофируются нервные окончания мышц спины. Что при большой нагрузке грозит надрывами или растяжениями. Дальше футболиста просят пробежаться. Если видят, что одна нога слабее, в обувь вправляют особую стельку. Она укрепляет мышцы, те становятся более эластичными.

— Кто из игроков поражал физическими возможностями?

— Шевченко и Стам. Словно из мрамора сделаны. У обоих сумасшедшая работоспособность. Андрею на первых порах это даже мешало. На поле пытался успеть везде. Дзаккерони хватался за голову: «Андрей, не надо отходить назад. У нас есть кому отбирать мячи».

— Отголосок школы Лобановского?

— Да, у Шевченко это было в крови. Прошло немало времени, прежде чем сумел перестроиться.

«ЯГУАР» ОТ КАЛАДЗЕ И ШЕВЧЕНКО

— Когда Каладзе играл в Киеве, то купил «Феррари» с такой низкой посадкой, что проехать мог только по двум улицам.

— Этот «феррари» желтого цвета Каха потом перевез в Милан. Вы не представляете, как он обожает машины. Я таких людей больше не видел. Каладзе знает любую модель, которая выйдет через два года. Сутками может рассказывать про какой угодно автомобиль. Феномен.

— Чем еще интересуется?

— Другая его страсть — часы. Изучает по журналам.

— Выбирали машину по его рекомендациям?

— Вот я к автомобилям равнодушен. В Милане надо передвигаться на маленькой машине, чтоб хоть как-то парковаться. У клуба спонсором был «Опель», на такой машине и ездил. Время от времени ко мне приезжали друзья из России. Встречал их в аэропорту — и ловил эти взгляды: «На чем ездишь, Резо?! Ты что, бедный?» Сколько им ни рассказывал про спонсорство — понять не могли. Правда, с некоторых пор есть у меня и другой автомобиль. В 2002-м Каладзе и Шевченко подарили на день рождения «ягуар».

— Это был сюрприз?

— Еще бы! Как-то, гуляя по Лондону, заговорили о машинах, и ребята спросили: мол, тебе какая больше нравится? «Вот такой „ягуар“, — указал я на проезжающий автомобиль. — Солидный, элегантный. На нем в отличие от „мерседеса“, „ауди“ или „БМВ“ гонять не будешь». Поболтали, и я забыл о том разговоре. А в день рождения спускаюсь в раздевалку, вся команда поздравляет. И вдруг Каха с Андреем протягивают ключи от машины.

— Как «Милан» пытался помочь Каладзе, когда в Грузии похитили его младшего брата?

— Берлускони во внутригосударственное дело встревать не мог. Но сказал: «Если будет нужда в моем появлении — я готов». Родители Кахи ответили — не надо. Шеварднадзе, президент Грузии, взял дело на контроль. К сожалению, спасти брата не удалось... Что творилось в душе у Кахи — нам с вами не понять. С одной стороны, должен играть. С другой — все мысли о брате. Когда Каладзе оставался один в комнате, заснуть не мог. «Милан» все делал, чтобы вытащить его из этого состояния.

— Какой требовали выкуп?

— Кажется, миллион долларов. Проблем не было — «Милан» выделил деньги. Но выяснилось, что бедного мальчика убили почти сразу, деньги просили уже за мертвого. Подключились какие-то шакалы, которые начали уговаривать отца, вымогали — якобы они кого-то видели: «Если дадите деньги, мы обязательно вызволим...»

— Тело нашли?

— Спустя пять лет. Мы играли против «Баварии» в Лиге чемпионов — и прямо с матча полетели на похороны в Тбилиси. Вся команда окружила Каладзе теплом.

— Бандиты остались безнаказанными?

— Они моментально уехали из Грузии и находятся в местах, откуда преступников не выдают.

— Вы в Грузию наведываетесь часто?

— С 1986-го не был. Только слетал на эти похороны и в тот же день вернулся в Италию.

— Вы были советским человеком, осевшим в Милане. Как удалось устроить жизнь?

— Слушал лекции в тренерской школе Коверчано, а потом за 30 долларов мыл в пиццерии посуду. Этого не стыжусь. Было лето, друзья позволили полгода жить в трейлере возле Пизы. На электричке мотался в Коверчано. Утром позволял себе капучино с булочкой, вечером — маленькую пиццу.

— Позже бывали в этой пиццерии?

— Однажды приехал туда на «ягуаре». Хозяин обомлел: «Кто бы мог подумать в конце 80-х, что у тебя появится такой автомобиль?!»

— Что вам помогло подняться в итальянском футболе?

— Никогда не забуду напутствия секретарши Галлиани, синьоры Мэри, которая тридцать с лишним лет работает в клубе: «Лишних вопросов не задавай. Не проявляй инициативу. Когда о чем-то спрашивают, внимательно выслушай и дай оценку — можешь сделать или нет». Сыграла в мою пользу и одна из первых командировок, в которую послал «Милан».

— Куда ездили?

— В Глазго. Мне выдали 1200 фунтов. Это тоже была проверка. Некоторые коллеги в таких поездках спускали все до копейки. Селились в пятизвездных отелях, обедали в дорогих ресторанах. Я же остановился в скромной гостинице около аэропорта, две звезды. Перекусил, посмотрел игру и утром улетел в Милан. В итоге почти ничего не потратил. И деньги, ко всеобщему изумлению, отнес обратно в кассу.

— Какого игрока отслеживали в Глазго?

— Гаттузо. «Рейнджерс» тогда тренировал Адвокат. Но в молодого Гаттузо почему-то не верил. Вот и в тот день отправил его играть за второй состав. После матча я подошел, представился и увидел, насколько он зол на Адвоката.

— Выходит, не зря летали, раз транзитом через «Салернитану» Гаттузо вскоре очутился в «Милане».

— При встрече можете спросить Дженнаро, что я ему сказал в тот день, когда он переступил порог «Милана».

— И что же?

— «Будешь работать, как сейчас, через полгода попадешь в сборную Италии». Так и вышло.

ВИЛЛА БЕРЛУСКОНИ

— Самая большая ваша ошибка в «Милане»?

— Не смог отговорить Шевченко от перехода в «Челси».

— Это было реально?

— И да, и нет. Андрей полагал, что его жене и детям в Лондоне будет лучше. А у Берлускони принцип: если игрок хочет уйти ради семьи — препятствий не чинить.

— В какой момент поняли, что в «Челси» у Шевченко не получится?

— Когда Моуринью сделал ставку на Дрогба. Мне кажется, если бы Андрей играл в «МЮ», то показал бы себя во всей красе. Эта команда ближе ему по стилю. В «Челси» же чувствовал себя не в своей тарелке. Да еще с Моуринью произошло недопонимание. Но что именно между ними случилось — не знает никто.

— Вы всегда по-доброму отзывались о Шалимове. А он по вам прошелся, между прочим, в своей книжке.

— Знаю. И я вам скажу почему. Меня «Милан» пригласил на работу — хотя вокруг крутилось много итальянцев. Они тоже мечтали попасть в клуб. Пока у меня не было этой должности — отношения с менеджерами и агентами были прекрасные. Но после назначения все изменилось. Итальянцы, которые хотели быть причастными к трансферу Шевченко, меня возненавидели! Я всегда говорил: клуб должен договариваться с клубом. Зачем нам агенты? Оставшись с носом, они пошли другим путем. В книге Шалимова появились вот эти слова. Через некоторое время я прилетел в Москву, Игорь при встрече меня обнял. Я сразу понял: все, что в книге, — дело не его рук. Совсем другой человек пытался меня очернить...

— В «Милане» ознакомились с мемуарами Шалимова?

— Я сам зачитал руководству отрывок. Галлиани сказал: «Что бы о тебе ни писали, не волнуйся. Мы-то тебя знаем». Недавно Колыванов с Шалимовым позвонили: «Резо, ты для нас в Италии был все! Делал больше, чем все остальные, вместе взятые...» И Шалимов извинился.

— Еще Гуренко скверно о вас высказывался.

— Нелепая история. Я Гуренко даже не знал в лицо, но помог ему оказаться в Италии. «Рома» осталась без правого защитника, Капелло мне позвонил: «Наш селекционер был на матче „Локомотива“, приглянулся вот этот игрок». Я набрал Семину. Объяснил: Юра, так и так, «Рома» интересуется. Им надо заткнуть дыру на фланге. Если вы не против — они возьмут Гуренко. Затем переговорил с Сенси, президентом «Ромы». Все. Тонкость одна — делами Гуренко занимался тот же итальянец, который работал с Шалимовым.

— Это многое объясняет.

— То-то и оно. А дальше события развивались любопытно. Вышло интервью Гуренко, в котором он наговорил обо мне всякого. Вскоре вижу: Шевченко стоит с кем-то. Подхожу: «Андрей, кто это?» — «Сережа Гуренко». Поворачиваюсь к нему: «Слушай, ты меня знаешь? А почему говоришь плохое?» И парень оцепенел. Спросите у Андрея — все было на его глазах.

Позже прилетел Семин. Мы дружим, я доставал ему билеты на «Сан-Сиро». Встречал в аэропорту и там же заметил Гуренко. Увидев меня, Сергей застыл метрах в двадцати, ближе не подходил. Я подошел сам: «Что ты стесняешься? Надо было стесняться тогда, а не сейчас...»

— Вы простили и Шалимова, и Гуренко?

— Внутри у меня никакой злости. Когда ребята приезжали в Италию — их сразу прихватывал тот менеджер.

— Говорят, в середине 90-х в Москву за Цымбаларем из «Лацио» приехал Дзофф. Но Цымбаларь ответил: «Без Никифорова не поеду». И Дзофф отбыл ни с чем.

— Знаю, что Цымбаларь понравился главному тренеру «Лацио» Земану. А тут на чемпионате Европы-96 сверкнул Недвед. Земан, с котором я хорошо знаком, был в раздумьях, кого же покупать. Поинтересовался моим мнением о Цымбаларе.

— Что ответили?

— Сказал, что Илья — отличный футболист. Большими нагрузками его не испугаешь — в России к ним народ привычен. Это был важный нюанс, ведь у Земана очень тяжелые тренировки. На предсезонке игроки всегда пахали будь здоров. Но через пару недель Земан выбрал Недведа. Он моложе, к тому же земляк.

— Есть в футболе человек, чьему вкусу доверяете абсолютно?

— Гендиректор «Милана» Брайда. Игроков видит насквозь. Он прилетел в Киев за четыре месяца до официального перехода Шевченко в «Милан». Вручил Андрею футболку «Милана» с 10-м номером и сказал: «В ней ты выиграешь «Золотой мяч». Эти же слова наш гендиректор говорил ван Бастену, Веа, Кака. И ни разу не ошибся!

— Чем силен Кеньон, например?

— Его стихия — маркетинг, поиск спонсоров. В футбольную кухню Кеньон не лезет. А вот Брайда — это исключительно футбол.

— В чем секрет Пини Захави? Был обычный спортивный репортер в израильской газете — и вдруг превратился в суперагента.

— Никогда не имел дела с Захави — за пределами Англии он не работает. Что касается вопроса... Так ведь чего только в футболе не бывает! Я знавал журналиста из Генуи, который однажды стал президентом «Ниццы».

— Каким образом?

— Он был в добрых отношениях с владельцем «Ромы» Сенси. Как-то тому предложили купить «Ниццу» и сделать из нее фарм-клуб «Ромы». Сенси согласился. Президентом французского клуба назначил того самого журналиста.

— И что, дело пошло?

— Нет. Полтора года продержался на этой должности, а потом вернулся в Геную писать заметки. Захави же повезло больше.

— Вы всяких агентов повидали. Хоть кто-то поразил своей порядочностью?

— Порядочных агентов не бывает. Рад бы ошибиться, но пока таких не встречал. Конечно, среди этой публики есть успешные люди, но многим агентам я не завидую. Мне их так жалко!

— Почему?

— Вижу, как на Кубке Содружества они бродят по командам, предлагают игроков, просят смешные комиссионные — тысячу долларов. Почти никто из них не знает законы и иностранные языки...

— Как у боссов «Милана» с юмором?

— Порядок. Помню, играли в Донецке матч Лиги чемпионов. Галлиани с Брайдой толкают в бок: «Спроси у Ахметова: что они делают, если футболисты плохо себя ведут? Загоняют в шахту?» Услышав вопрос, Прокопенко, который сидел рядом, улыбнулся: «Можем в шахте даже на ночь оставить...»

— Когда-нибудь говорили с Берлускони не о футболе?

— Конечно. К примеру, во время визита в Киев его пригласили на выступление оперной певицы, которая исполняла арии из «Тоски». Берлускони был восхищен: «Божественный голос! Причем на итальянском языке пела так, что я подумал: наверное, она родилась в Италии». Еще огромное впечатление на него произвел Санкт-Петербург. Побывал там на 300-летии города. «Я прикоснулся к русской культуре. Эрмитаж мне показывал лично Владимир Путин», — рассказывал Берлускони.

— Что запомнилось в его резиденции в Аркоре?

— Очень красивое место, где есть все — от церкви до маленького стадиона. Как-то Берлускони позвал Шевченко и меня на свою виллу на Сардинию. Один из любимых праздников итальянцев — Феррагосто, когда в середине августа на несколько дней жизнь в стране замирает. Никто не работает. И вот в разгар Феррагосто звонит Берлускони: «Бери Андрея, приезжайте на Сардинию. Самолет ждет вас в аэропорту. Отдохнете, покупаетесь».

— Недавно на митинге в Милане в лицо Берлускони швырнули статуэтку и сломали нос...

— Когда увидел по ТВ окровавленного Берлускони, мне стало плохо. Ночь не спал. Сразу позвонил Галлиани и Брайде. А на третий день улетел в Милан. Это был мой долг. Берлускони, правда, не видел. К нему в палату тогда никого не пускали.

— А вам бывало страшно за свою жизнь?

— Да. В Барселоне проводили благотворительный матч — «друзья Роналдинью» против «друзей Шевченко». Из УЕФА для игроков «Интера» и «Милана» прислали маленький самолет. Уже на подлете к Барселоне угодили в жуткую болтанку. Каладзе, который всегда побаивался летать, вообще охватила паника. «Разворачивайте самолет! Зачем я согласился сюда лететь?!» — кричал он.

БАТАРЕЯ ДЛЯ СЕРЖИНЬЮ

— У вас было свое место в автобусе «Милана»?

— Разумеется. Справа впереди сидели Брайда и Тассотти. Во втором ряду около окна был я, рядом Стам. Между прочим, чудный собеседник. Рассказывал мне: «Хочу футбольным менеджером стать. Это моя мечта. Как закончу играть, пойду учиться...»

— Где сидел Шевченко?

— У прохода, в серединке. В том месте, где вторая лестница.

— Странный выбор.

— Это вы зря. Там как раз можно ноги вытянуть.

— В хвосте сидела молодежь?

— Это в советском футболе так было, а у нас в самый конец усаживались Мальдини и Костакурта. Я им тоже рассказывал: «В СССР все знаменитые футболисты предпочитали первые ряды...»

— Говорить по мобильному в автобусе «Милана», конечно же, нельзя?

— С чего вы взяли? Как можно запрещать общаться с женой или ребенком? Перед важным матчем Лиги чемпионов игроки сами выключают телефоны. А если едем на игру чемпионата Италии — разговаривают.

— Может, они и поют в автобусе?

— Был у нас психолог Бруно де Микелис. Вот у него голос — настоящий Луи Армстронг! Когда запевал в автобусе — ребята расцветали. Как психолог изумительно силен. Сразу чувствовал, если кто-то в кризисе. Я с ним оставался после обеда и по сорок минут беседовал.

— С игроками он как работал?

— Усаживал в откидывающееся кресло. Рядом монитор с программой. Расслабленный футболист должен был отслеживать глазами перемещение голубой или красной точки. Очень занятный тест.

— Для чего?

— Помогает определить, в каком состоянии человек. Особенно важно для тех, кто не играет и сильно переживает на скамейке. А сегодня нашего психолога постоянно вижу за спиной Анчелотти в «Челси».

— Вас в «Челси» звали?

— Не хочу об этом говорить. Абрамович со мной общался, задавал множество вопросов о современном футболе.

— Чем-то удивил?

— Только тем, что с каждой встречей разбирался лучше и лучше.

— Начинали вы работу в Италии с «Интера». Этот клуб вернуть вас не пытался?

— Помните, как «Интер» играл со «Спартаком» по снегу — еще Роналдо забивал?

— Конечно.

— Вот в тот день Маццола спросил: может, вернешься? Предложил заниматься восточным направлением. Ответил ему: в «Милане» меня любят и уважают, никуда уходить не собираюсь.

— Самое экзотическое предложение о работе, которое получали?

— Да вот сейчас, на Кубке Содружества, звали некоторые российские клубы: «Скажи лишь, Резо, сколько тебе надо». «Ради денег не работаю», — отвечал я. Понять не могу, почему на меня такой спрос. Еще когда взяли в «Милан», думал: неужели нет никого лучше меня? Умнее?

— Вы знакомы со Спаллетти?

— С Лучано? Да это мой друг! Великолепный специалист. Как все итальянские тренеры, помешан на тактике. Сперва Спаллетти поднял наверх «Удинезе», затем «Рому» вывел на новый уровень. Что интересно, и с той, и с другой командой он обыгрывал нас в Милане. Надеюсь, в «Зените» у Спаллетти все получится. Но тут многое зависит от руководства.

— То есть?

— С возможностями футболистов Лучано сам разберется. Но ему необходим хороший русскоязычный помощник, который быстро объяснит, кто есть кто. Речь не о переводчике, а о тренере, знающем всю кухню «Зенита».

— Кто из игроков «Милана» остался для вас загадкой?

— Сержинью. Одаренный парень, но не боец. С апреля по октябрь, пока тепло, Сержинью блистает. Наступают холода — и бразильца не узнать. Сразу сникает, переживает. Прижмется в раздевалке к батарее и никуда не хочет выходить.

— Про Роналдо президент «Реала» говорил: «Он один доставил головной боли больше, чем 150 тысяч человек на моей фабрике». В «Милане» с бразильцем тоже намучились?

— Ничего подобного! Роналдо пришел к нам из «Реала» в разобранном состоянии, но быстро набрал форму. За время, что провел в «Милане», он вообще здорово изменился.

— В чем?

— В дисциплине, отношении к тренировкам. Уже не позволял себе таких выходок, как в «Реале». В «Милане» по части дисциплины ни с кем проблем нет.

— В киевском «Динамо» 70-х легенды ходили о том, как любит лечиться Блохин. В «Милане» такой человек был?

— Пиппо Индзаги — все время у врача! Очень мнительный: «Ой, ой...» Такая психология. Как ребенок.

— Последний футболист «Милана», с которым вы созванивались?

— Сейчас посмотрю в телефоне... Вот номер Зеедорфа. Частенько общаемся по телефону с Гуркюффом, который, правда, теперь игрок «Бордо». Когда «Динамо» добралось до полуфинала Кубка УЕФА, из «Милана» звонили многие, например, Кака. Поздравляли.

— К слову, о Кака. Слышали, что восемь лет назад киевское «Динамо» интересовалось этим футболистом? Но Сабо, изучив диски, юного бразильца забраковал: «Хиловат да и под тактическую концепцию не подходит».

— «Динамо» никогда не интересовалось Кака. Сабо восемь лет назад о нем знать не знал. Это касается и Пату, про которого тоже болтали, будто он мог оказаться в Киеве. Меня поражают такие разговоры! Стоит южноамериканцу заиграть в топ-клубе, как в России и на Украине начинают рассказывать, что этот парень должен был приехать сюда. Хотя сами футболисты об этом и не подозревали.

УГОВОРЫ СУРКИСА

— Из «Милана» уходят один раз? Или для вас дорога открыта всегда?

— Переход в Киев не был моей инициативой. Игорь Суркис два года упрашивал, но я не мог покинуть «Милан». Тогда он начал разговаривать с Галлиани. И вот на 80-летии «Динамо» затеял решающую беседу: «Очень хотим, чтоб Резо приехал. Сделал бы то, что уже есть у вас».

— И Галлиани дрогнул?

— Повернулся ко мне: «Ты должен меня слушать. Поезжай, помоги. Сделай, что они хотят. А „Милан“ — твой дом, в любое время можешь вернуться». Так что я хоть завтра могу приехать в этот город и снова стать работником клуба.

— Прекрасно уезжать с таким напутствием.

— А когда меня брали в «Милан», пожали руку со словами: «Добро пожаловать в нашу семью». Это бывает редко, очень редко.

— Есть ощущение, что рано или поздно вернетесь в семью?

— Уверен в этом. Но сначала надо выиграть с «Динамо» еврокубок... Знаете, никогда не забуду, как уезжал из Милана. На улице, где расположен офис клуба, есть книжный магазин. Я туда регулярно заходил. Когда сказал, что отправляюсь в Киев, девочки-продавщицы расплакались: «Мы вас не будем видеть неделями?!»

— У вас слез не было?

— Нет. Все переживания держал внутри.

— Суркису не пришлось выкупать ваш контракт?

— Нет. Все было на дружеских отношениях.

— Третий год вы гендиректор киевского «Динамо». Сколько раз были близки к тому, чтоб собрать вещи и укатить обратно в Италию?

— Я вам расскажу, что увидел с порога: команда была в ужасном состоянии. Тренера по физподготовке не было вовсе. «Динамо» проигрывало всем в Лиге чемпионов. Получали по три-четыре мяча — через десять минут футболистам уже не хватало сил. У Игоря Суркиса от таких дел постоянно были красные глаза. Тратил столько нервов, что не мог заснуть ночами. Лопались сосуды.

— Условия Суркису выдвигали?

— Одно-единственное — чтоб мне никто не мешал делать то, что умею. Суркис сказал на пресс-конференции: «Резо даются такие полномочия, каких нет даже у меня. Все доверяю ему».

— «Нет» от него слышали часто?

— Никогда. Это странно — все воспринимают Игоря Михайловича как человека жесткого, который не способен прощать.

— Ваш Суркис — другой?

— Едва захожу в кабинет — у него улыбка: «Что надо, Резо?» Отказов не было.

— Начав многое менять в клубе, вы столкнулись с ожесточенной реакцией.

— Да, такое было. И будет продолжаться. Это часть культуры, которая осталась после Советского Союза. Знаете, кто говорил, что советский балет — лучший в мире?

— Кто?

— Те, кто не видел американский. Люди, которые жили здесь в вакууме, думали, что в СССР самые сильные тренеры, врачи и массажисты. Понятия не имели, как работают в «Барселоне» или «Милане».

— Сабо вас не воспринял.

— Он возвращался в «Динамо», чтобы что-то поменять. Но Сабо так возвращался пять раз. Я быстро увидел — эта методика уже не воспринимается. К тому же я не люблю диктатуру, сам никогда не кричу. Если честно, мне даже нравится, что столько людей против меня...

— Почему?

— Раз люди сопротивляются — значит, работа идет. Кому-то просто не хватает образования двигаться со мной в ногу.

— Еще ваш принцип — футболисты не должны выпивать.

— Да. В Европе игроки уже вообще не пьют. Разве что пригубят. Как-то на дне рождения Шевченко в Милане все пили свежевыжатый сок. Танцевали, пели. Потом Андрей подошел ко мне: «Если бы день рождения справляли в Киеве, ребята валялись бы под столом».

— Вы сами пьете?

— Нет.

— Непьющий грузин — странно.

— Стоит мне выпить — почему-то кажется, что преступление совершил. В Советском Союзе еще мог себе позволить по праздникам, но никто не видел меня пьяным. А в Италии мне в любой момент могли позвонить и пригласить к президенту. Будь любезен находиться в форме.

— Курящих в «Милане» нет?

— Курил вратарь Калач, больше никто. Я смотрел на 35-летнего Кафу. Он приходил за два часа до тренировки и шел работать в зале. Потом принимал душ, переодевался и трудился уже с командой. Когда все заканчивали — отправлялся в тренажерный зал на сорок минут. Только после этого ехал домой.

— Чувствуем, вы до сих пор не можете говорить о «Милане» спокойно.

— Не могу. И до сих пор переживаю.

— Вы, кажется, давно знакомы с Газзаевым?

— Больше двадцати лет. Его дети выросли на моих глазах. Для меня Валера ближе чем родственник! Я гостил у него в Москве, он — у меня в Милане. Мы много разговаривали о футболе. Помню, он очень интересовался, почему Дзаккерони играет в три защитника. В России именно Газзаев начал играть по такой же схеме — еще во Владикавказе. Но как сравнить исполнителей в «Милане» и «Алании»?

— В Киеве свободное время остается?

— Практически нет. С утра уезжаю в клуб, оттуда в Конча-Заспу. За эти годы всего два раза выбрался в театр Леси Украинки.

— В Милане было иначе?

— Там я жил недалеко от Ла Скалы, бывал нередко. Не пропускал выставки современных художников. Да и пройтись по такому городу пешком — одно удовольствие.

— Как любите отдыхать?

— С книжкой. Сейчас читаю «Античный Рим». Советую эту книгу всем, кто хочет понять историю и культуру итальянского народа. Как бы я ни был занят, но вечером 40 минут обязательно уделяю чтению. А утром записываю все, что было сделано накануне. Это уже вошло в привычку. Я ведь смотрю все тренировки, потом анализирую.

— Пишете на каком языке?

— На итальянском. Так удобнее. А читаю еще на французском или русском.

— Вы грузин, который полжизни провел в Советском Союзе. Но сейчас — уже скорее итальянец.

— Вы правы. Я привык к Италии, почти все мои друзья там.

— У вас в Милане свой дом?

— Нет. Живу в квартире, которую давным-давно предоставил «Милан». Меня это устраивает. Между прочим, клуб по-прежнему оплачивает квартиру, хотя с осени 2007-го работаю в «Динамо». Вот что такое «Милан»!

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ