Вадим Евтушенко: «Отдал Заварову свою бутсу, и он забил»

В тот день, 5 ноября 1986 года, я на свой страх и риск пропустил занятия в школе и вместе со старшим братом и его друзьями отправился за три сотни километров в Киев, чтобы назавтра похвастаться перед одноклассниками по 10-Б: «Я вживую видел матч „Динамо“ — „Селтик“!».

Один из голов в том победном для нашей команды поединке (с передачи именинника Олега Блохина) забил знаменитый форвард киевлян и сборной Советского Союза Вадим Евтушенко, с которым спустя годы мне удалось познакомиться лично. Профессионал на футбольном поле, прекрасный человек в жизни.

Как же неумолимо летит время! В первый день 2018-го Вадиму Анатольевичу исполнилось 60 лет. И вспомнить Вадиму Евтушенко, конечно же, есть что. И о 119 голах, забитых за карьеру, и о завоеванном вместе с «Динамо» Кубке кубков, и о 19 годах, прожитых с семьей в Швеции. И даже о меховых шапках, работе в японской турфирме и шведских спичках, которые загораются... под водой. Благо знаменитый форвард — отличный собеседник.

— Вадим Анатольевич, а ведь вашей супруге повезло.

— С мужем (улыбается)?

— И с мужем, и с вашим днем рождения в первый день нового года. Два раза стол накрывать не нужно...

— Когда были молодыми, совмещать праздники было легче. Дети у всех были маленькие. Приходили друзья, и можно было отмечать хоть до утра. Оставалось только подавать на стол новые нарезки да салаты. Теперь же дети выросли, и родители отмечают Новый год в своих семьях. А нам приходится 1 января накрывать второй стол. Ветераны отсыпаются и приходят поправлять здоровье (смеется).

— Ваши друзья — люди сплошь футбольные?

— У меня есть и хорошие знакомые, и приятели. Но близких друзей, как известно, много не бывает. Все они из футбольной среды. Самый близкий друг — Станислав Бабенко, с которым мы вместе учились в Кировограде, играли за «Зирку». Слава, кстати, в честь меня назвал своего сына, а я в честь него — старшего.

Что же касается динамовцев, то самые близкие отношения у меня с Мишей Михайловым, Сергеем Балтачей, Алексеем Михайличенко, матчи с участием которого мне, кстати, доводилось комментировать на шведском телевидении. Да и со всеми ребятами, с кем играл, общаюсь с удовольствием. Когда собираемся всей командой, никогда не делим славу. Просто наслаждаемся общением.

— К сожалению, трех ваших партнеров по звездной динамовской команде — Андрея Баля, Василия Евсеева и Виктора Чанова — уже нет в живых...

— Андрей был душой любой компании. У него всегда имелись в запасе удачная шутка, свежий анекдот. Даже когда я уже переехал в Швецию, Андрей Михайлович обязательно звонил 1 января и поздравлял меня с Новым годом и днем рождения.

Вася Евсеев, наоборот, был тихим и молчаливым. Перлы выдавал, только когда мы где-то отдыхали. Вот тогда Вася раскрывался. Помню, как в одном из матчей со «Спартаком» он наглухо «закрыл» Федю Черенкова. Идут ребята после матча в раздевалку, и Черенков бросает в сторону Евсеева: «Жаль мне тебя, парень, ты сегодня в футбол вообще не играл». «А ты играл?» — не стушевался Василий.

О Вите Чанове я мог бы рассказывать часами, ведь мы в свое время жили в одной комнате на базе. Сказать, что Витя был весельчак, — ничего не сказать. Он такие истории рассказывал, что я живот надрывал. Особенно про «стариков» «Шахтера» — Старухина, Роговского, Дегтярева. Чудили ребята прилично... Хотя на поле попробуй их обыграй.

Кстати, так получилось, что моими соседями по комнате на базе «Динамо» всегда были голкиперы — Юра Роменский, Витя Чанов, Миша Михайлов — и даже в «Днепре» — Валера Городов.

— От серьезных футбольных травм вас Бог миловал.

— Если говорить, скажем так, об опорно-двигательном аппарате, то да, хотя не так давно операцию на мениске все же пришлось делать. А вот челюсть серьезно страдала. В матче с «Шахтером» мой нынешний коллега по экспертному цеху на канале «Футбол» Александр Сопко головой «въехал». Помню, меня прямо со стадиона увезли в клинику на улице Обсерваторной. Когда сошла опухоль, ко мне в палату зашел хирург и первым делом спросил: «Жена есть?» «Есть» — отвечаю. «Дети есть?» — «Есть». — «Тогда делать операцию и наводить красоту не будем». С тех пор одна половина моего лица так и осталась на пару миллиметров «вмятой».

— «Жена и бутсы в чужие руки не даются», — ваше, по-моему, выражение? А как же быть с тем, что в триумфальном для «Динамо» сезоне-1985/1986 весь первый тайм домашней игры с чешской «Дуклой» вы разминались... в одной бутсе.

— Есть такая поговорка (улыбается). Тогда у Саши Заварова перед самым началом матча бутса порвалась. Я как раз разминался за воротами, вот и отдал ему свою. И Саша в первом тайме забил «Дукле». Уже в перерыве я «забивную» бутсу забрал, а Заварову нашли новую обувку.

— Те двадцать минут в финале Кубка кубков, за которые вы и сами успели забить «Атлетико», и голевую передачу отдали, самые памятные в вашей карьере?

— Наверное, да. У меня действительно многое получалось. Кстати, перед началом финала на «Жерлане» я разминался вместе с «основой», поскольку до последнего момента не было известно, сможет ли сыграть не совсем здоровый Блохин. Но Олег дал добро и своим голом помог нам разгромить испанцев. Более того, помните, как он с Васей Рацом пытался поймать выбежавшего на поле петуха? (Cмеется.)

— Без поражений в карьере футболиста тоже не обойтись.

— Таких матчей-разочарований выделю, пожалуй, три. С «Астон Виллой» в четвертьфинале Кубка чемпионов в 1982-м, когда после ничьей в Симферополе мы на ужасного качества поле уступили сопернику в Бирмингеме. Второй печально памятный поединок — в феврале 1987-го в Монако за Суперкубок Европы против «Стяуа», в котором мы на таком же «огороде» пропустили единственный гол со штрафного, да еще после рикошета. И, конечно же, дуэль с бельгийцами на чемпионате мира в Мексике в 1986-м, которую, находясь в очень хорошей форме, мы, так сложились обстоятельства, проиграли — 3:4.

— С одним из «обстоятельств» — арбитром Эриком Фредрикссоном — вы, случай, позже в Швеции не встречались?

— Встречался. Но, когда он еще судил, я не знал шведский язык, а когда выучил, то Фредрикссон уже завершил карьеру (смеется). Так вот и не поговорили по душам. Кстати, этот швед еще раз «похоронил» сборную Советского Союза на следующем чемпионате мира в Италии в поединке с аргентинцами, когда футбольный Бог второй раз разрешил Марадоне сыграть рукой.

— Вы долгое время были ком­соргом «Динамо».

— Я и в партию вступил, потому что имел богатый комсомольский опыт (с улыбкой). Причем это произошло тогда, когда вся команда играла на Кубке Сантьяго Бернабеу в Мадриде. Помните, Вальдано сломал ногу Ване Яремчуку? «Динамо» — в Испании, а я добровольно-принудительно партбилет получаю...

— Расскажите о знаменитых динамовских «отоварках».

— Как правило, в конце сезона к нам на базу в Конча-Заспу привозили дефицитные товары: дубленки, плащи, модные в те годы меховые шапки. Также можно было купить икру, рыбу — мороженый или копченый палтус. Ценился и дарницкий балык.

— А спиртное?

— Не было точно. Мы в то время если и могли себе позволить что-то выпить, то максимум шампанское. Не поверите, но я, только уже будучи одним из ветеранов команды, узнал, что после игры знающие люди в столовую в Конча-Заспе ходили через кухню, где их уже ждал ящик чешского пива от нашей «хозяйки базы» Ольги Трофимовны.

— Впервые за рубеж поехали с «Динамо»?

— Нет, еще с кировоградской «Зиркой», в которую меня взяли на просмотр из студенческой команды. В Болгарию ездили. Помню, умудрились как-то с ребятами по 25 долларов выменять, и я купил себе в чековом магазине первые в жизни джинсы. Настоящие, Wrangler!

— Курица не птица, Болгария не заграница.

— В 1980-м я уже был игроком «Динамо», и Константин Бесков вызвал меня в олимпийскую сборную Советского Союза, в составе которой мы отправились на матч с бразильцами. Представляете, трансатлантический перелет, «Маракана»! Более того, в поединке, приуроченном к десятилетию передачи бразильцам на вечное хранение «Богини Ники» и 30-летию знаменитой арены, мы обыграли Зико, Сократеса и компанию — 2:1. Для победителей был изготовлен дорогущий позолоченный кубок. Мало кто сомневался, что он достанется бразильцам. Но в итоге полутораметровую чашу через полмира пришлось тащить нам. Помню, Хорик Оганесян не отходил от нее ни на шаг. Армяне ведь любят все, что блестит (смеется).

— Футболками с соперниками в те годы вы, понятное дело, не менялись.

— О чем вы? Если в международных матчах мы еще играли в адидасовской форме, то в чемпионате Союза — в футболках харьковской фабрики «Динамо». Кстати, не самого плохого качества. Особенно мне нравились те, что в сеточку, с рукавами другого цвета. Могли поменяться только во время коммерческих турниров за рубежом. У меня точно были футболки «Барселоны», сборной Бразилии. Потом сыновья в них «вышивали».

Кстати, интереснее было, когда вратари перчатками менялись. У западных голкиперов, понятное дело, фирменные, а у наших — черные, да еще с наклеенными пупырчатыми прямоугольниками, вырезанными из ракеток для настольного тенниса.

— На футбольном поле вас легко было узнать не только по особой манере бега. Вы были самым смуглым в команде...

— В роду вроде все украинцы. Хотя если копнуть под корень генеалогическое древо, то кто его знает (смеется)... Отец у меня точно смуглый был!

Кстати, после двух десятилетий, прожитых в Скандинавии, сгорать на солнце стал. До Швеции такого не было. Загар буквально лип ко мне.

— Кстати, шведы у себя купаются или только на югах?

— Еще как! Для них температура воды плюс десять, как для нас — плюс 30. В мае дети прислали нам снимок, на котором наш семилетний внук Николас прыгает с лодки в воду. А я-то знаю, что в мае в Швеции точно не жара.

— В Скандинавию вы отправились в 1989-м и задержались там на целых 19 лет...

— Изначально у меня была возможность через «Совинтерспорт» перейти в одну из мексиканских команд. Однако в Киеве тогда как раз создали первый в СССР профессиональный клуб, и, когда поступило предложение от шведского «Хаммарбю», я решил отправиться в Скандинавию. Пусть, думаю, родное «Динамо», а не кто-то другой, заработает деньги от моей продажи. Написал письмо на имя Колоскова, дескать, отказываюсь ехать в Мексику. И оказался в Швеции. Но не в «Хаммарбю», а в АИКе, который, как я узнал позже, расплатился за мой трансфер не только деньгами, но и компьютерами и комплектами игровой формы.- Кстати, когда я пришел в АИК, мне как новичку пришлось выступать перед партнерами по команде с номером, — продолжает Вадим Евтушенко. — Помню, спел романс на стихи Сергея Есенина и опешил, когда вся команда встала и в ответ затянула... гимн Советского Союза. Без слов, только мелодию.

В 1992-м моя команда впервые за 55 лет стала чемпионом Швеции, а я, играя на позиции полузащитника, забил за сезон 14 мячей.

— Неудивительно, что болельщики АИКа чуть ли не к королю Швеции Карлу XVI Густаву обращались, чтобы вам позволили продолжить карьеру в этой стране.

— Дело в том, что тогда в Швеции действовало правило «48 месяцев»: после четырех лет пребывания в стране спортсмен-иностранец должен был покинуть ее пределы. Ведь по истечении пяти лет он мог претендовать на получение гражданства. У меня как раз заканчивался разрешенный срок, и болельщики АИКа, зная об этом, вывесили на трибунах плакат «Король, помоги Вадиму!» и начали собирать подписи в мою поддержку. Мне тогда помог знакомый руководитель туристической фирмы. Он пришел в клуб и сказал: «Я дам ему другую работу, он станет моим заместителем». И после долгих тяжб визу спортсменам все-таки разрешили продлевать — закон был отменен. А я проработал в филиале японской турфирмы

15 лет — принимал туристов из Китая и Японии, параллельно играя и тренируя.

— К скандинавскому укладу жизни сразу привыкли?

— Как можно быстро привыкнуть к тому, что парень и девушка идут вместе в ресторан, а после ужина каждый платит за себя сам? Шведы практически не едят первых блюд, разве что гороховый суп по четвергам. А размер налога на собаку зависит от величины четвероногого друга.

— Но при всем при этом машина у вас шведская.

— «Вольво». Кстати, этот производитель автомобилей сделал огромный шаг вперед. Когда я в 1989 году приехал в Стокгольм, то даже сами шведы называли «Вольво»... трактором. Прочная, но тяжелая — очень уж много в ней металла было. Другое дело — сейчас. Непривередливая в обслуживании плюс отлично приспособлена к холодным климатическим условиям. При любом морозе заводится без проблем.

— Кстати, шведские спички действительно зажигаются быстрее, чем наши?

— Не будем хаять нашего производителя (улыбается). Скажем так: у шведов есть спички, которые зажигаются даже... под водой.

— Ваши сыновья по-прежнему живут в Швеции.

— Да, мы с женой в Киеве, а они — там. Старший, Славик, которому сейчас 36 лет, живет в Хельсингборге. После завершения футбольной карьеры работает по специальности. У него хорошее экономическое образование. Но по вечерам, как я говорю, в ущерб семье, работает вторым тренером в команде третьего по силе дивизиона. А младший, 33-летний Вадим, тоже работал помощником наставника в одной из команд второй местной лиги. Но сейчас нашел себе «неспортивную» работу. Правда, его бывший главный тренер недавно принял другую команду и снова зовет Вадима помощником.

— Сыновья — гордость, внуки — радость, Вадим Анатольевич?

— Внуков у нас трое. У Вадима — сын Николас, которому 14 января исполнится восемь лет. Занимается футболом! А у Славы — две девочки Мила и Альма. Постоянно общаемся с ними по скайпу. Так что шведский язык дедушке и бабушке забывать нельзя (смеется).

Кстати, какими бы шведами наши внуки ни были, гены свое дело делают (с гордостью!). К примеру, детишки очень любят нашу сырокопченую колбасу и борщ. Когда мы приезжаем в гости, даже их любимая собака становится в очередь за украинскими гостинцами...

Юрий САЙ