Известный нападающий киевского «Динамо» Максим Шацких, который выступал в составе «бело-синих» на протяжении десяти лет (с 1999 по 2009 гг.), а сейчас является одним из тренеров столичной команды, в интервью Dynamo.kiev.ua рассказал о всех этапах своего пути в профессиональном футболе.
«В детстве нравилось играть на позиции „либеро“. От меня никому не удавалось убежать»
— Максим, прежде всего, с новогодними праздниками тебя! И, насколько я понял, тебя можно поздравить также со свадьбой дочери?
— Да, всё верно, спасибо большое!
— В связи с этим событием, наверное, и празднование Нового года было каким-то особенным?
— Нет. После свадьбы мы вернулись в Киев еще до Нового года, так что встретили его дома.
— А как вообще ваша семья празднует Новый год?
— Ой, да каждый раз по-разному. В прошлом году праздновали Новый год у дочки в Майами. В этот раз тоже, вот, побывали там, но уже на свадьбе. Чаще всего встречаем Новый год в Киеве. В этом году новогоднюю ночь провели в гостях у друзей.
Но один раз, помню, встречали Новый год, как в известном всем фильме — поехали с друзьями париться в баню. (Улыбается). Правда, если не ошибаюсь, это было 30-е декабря, а не 31-е.
— Хорошо, с новогодней тематикой разобрались. Можем переходить к футболу. А точнее, к твоему пути в этом виде спорта. Какими вообще были твои первые шаги в футболе?
— Как и все дети того времени, мы чуть ли не каждый день гоняли во дворе мяч. А когда пришла пора идти в школу, я одновременно с этим стал ходить в футбольную секцию. С детских лет меня тянуло к футболу. Им увлекался и мой старший брат, и отец имел отношение к этому виду спорта. Так что мне было, на кого смотреть, и я даже не могу сказать, что в какой-то момент мне пришлось делать выбор: всё произошло само собой. Ни ни в одном из возрастов я нигде, кроме футбола, себя не видел.
Футбол любил с детства, и собственно в школе сразу начались трудности, связанные с пропусками уроков из-за тренировок и соревнований, турниров. Но мне повезло с учителями, которые к такому положению вещей относились лояльно.
— Но был когда-то шанс, что Максим Шацких в итоге мог оказаться не в футболе, а в какой-то другой сфере деятельности?
— Помню, меня родителя отдавали на плавание, потом — на дзюдо. Но всё это было очень кратковременно и меня не захватывало. А вот к футболу меня тянуло всегда, сколько себя помню.
— Если ты не против, я периодически буду прерывать нашу беседу, чтобы показать тебе твои же фото с просьбой их прокомментировать. Первая такая фотография — наверное, единственная в интернете, где ты еще ребенок. Помнишь, когда и где было сделано это фото?
— Это первый чемпионат Ташкента. Мы его выиграли. Я тогда уже выступал за детско-юношескую школу «Пахтакора». На том турнире я стал лучшим бомбардиром, и на этом фото соответствующий приз мне вручает Мирджалол Касымов (известный в прошлом полузащитник «Пахтакора», — прим. ред.).
— Ты с детских лет играл на позиции центрфорварда?
— В детском футболе такой стабильности по позиции почти никогда не бывает. Я играл и нападающим, и последнего защитника, и переднего защитника.
— И как тебе игралось в обороне?
— Действовать на позиции последнего защитника мне нравилось. У меня был хорошая скорость, и убежать от меня почти никому не удавалось. А мы играли по схеме с «либеро», так что я почти за всеми соперниками всегда успевал.
Но вот персонально в обороне играть мне не нравилось. Частенько приходилось выполнять такие функции, когда меня ставили на позицию переднего защитника.
— После Узбекистана ты три года выступал в России. С чего всё началось?
— Я достаточно рано начал «кататься» в Россию — с 16-ти лет. Но до выступления в чемпионате России на базе команды, которая выступала как представитель детско-юношеской школы «Пахтакора», была создана новая команда — «Ютка». И я в её составе успел поиграть во второй лиге чемпионата СССР. Мы выиграли первенство, но после этого Союз распался, так что пойти на повышение, в первую лигу, нам было уже не суждено.
«Со „Спартаком“ прошел три сбора, но со мной никто из тренеров так никто и не заговорил»
— Перед тем, как оказаться в киевском «Динамо», ты был на просмотре в «Спартаке» и «Зените». Почему не подошел этим клубам?
— Почему я не подошел «Спартаку», мне неведомо. Потому что за всё то время, что я был на просмотре в этом клубе, со мной никто не общался. Вообще не было никакого общения. Это при том, что я прошел со «Спартаком» три полноценных сбора. Тогда «красно-белых» тренировал Олег Романцев, а одним из его помощников был Вячеслав Грозный. Но ни они, ни другие тренеры «Спартака» ни разу со мной не общались. И я, и другие потенциальные новички все тренировки проводили фактически отдельно.
Когда после третьего сбора мы вернулись в Москву, мне просто купили билет домой. На этом моё пребывание в «Спартаке» и закончилось. Никто ничего мне так и не объяснил.
— Обидно было?
— Дело не в обиде. Я просто не люблю, когда со мной не общаются. По крайней мере, можно было хоть раз уделить мне несколько минут, объяснить, чего мне хватает, в каком направлении необходимо двигаться.
— А с «Зенитом» почему не сложилось?
— В «Зените» всё было наоборот — тут уже я сам уехал. В этом клубе на просмотре я был дважды. Первый раз — при Бышовце, второй раз — при Давыдове. Просто не легла душа к этой команде, к этому городу. Давыдов, кстати, это очень точно прочувствовал.
Может, я постоянно попадал в Питер, когда там было как-то серо, уныло, кругом снег. Сам антураж города, его климат как-то меня отталкивали.
Закончилось всё тем, что в паузе между сборами я отпросился домой, но уже тогда понимал, что обратно не вернусь. А Давыдов — ни в какую! Не хотел отпускать, и всё тут. Видимо, повторюсь, всё почувствовал. В конце концов, меня, конечно, отпустили. Так что с «Зенитом» история такая, что это просто оказалось не моё. Как вернулся домой, сразу попросил своего агента вариант с этим клубом не рассматривать.
«Насколько я знаю, „Динамо“ за мой трансфер заплатило около миллиона долларов»
— Ну а как появился вариант с киевским «Динамо»? Тогда тебе было 20 лет и играл ты в «Балтике».
— Как сейчас помню, всё произошло в тот момент, когда «Балтике» оставалось провести два последних матча в первой лиге. Когда мы готовились к первому из этих поединков, приехали Терлецкий и Биба. Мы сели, переговорили, и я сразу дал своё согласие на переход в «Динамо».
Но два этих последних матча за «Балтику» я отыграл. И как раз в этот период вдруг приехали представители «Спартака». Я им говорю: «Так я же был у вас четыре месяца назад, на трех сборах находился и, в итоге, оказался вам не нужен». А они мне: «Нет, ну сейчас ситуация полностью поменялась». (Смеется). Но это я сейчас смеюсь, а тогда вся та ситуация меня просто взбесила. Впрочем, ничего эмоционального им не озвучивал, просто сказал: «Извините, но я уже дал своё согласие на переход в киевское «Динамо». Они потом еще три дня меня «обрабатывали», но безрезультатно.
— А если бы представители «Спартака» приехали до того, как с тобой встретились Терлецкий и Биба?
— Я бы всё равно в «Спартак» уже не пошел бы.
— Ты неоднократно говорил, что с детства болел за киевское «Динамо». Но всё-таки, что оказалось весомее в момент принятия решение о переходе в этот клуб: любовь к нему с детских лет, или условия контракта, которые тебе были предложены?
— А мне ничего не предлагали.
— Вообще ничего?
— Ничего. Абсолютно. Меня просто пригласили в киевское «Динамо». Играть в этой команде было моей мечтой. Плюс, я ведь видел все матчи «Динамо» в завершившемся тогда сезоне, в той самой Лиге чемпионов, когда команда дошла до полуфинала Лиги чемпионов. Так что мне тогда никакие условия контракта и не нужны были.
— Знаешь, сколько «Динамо» заплатило за твой трансфер?
— Только на основе слухов. Вообще говоря, как только выяснилось, что я дал согласие на переход в «Динамо», сразу появилось множество каких-то непонятных людей, которые утверждали, что я, оказывается, принадлежу тому, тому и еще вот тому. Но в реальности тогда у меня не было полноценного контракта ни с одним из клубов — везде я играл на правах аренды. А как только появилась информация о «Динамо», сразу заварилась целая каша, шума было очень много.
В итоге, насколько мне рассказали, за мой трансфер киевский клуб заплатил что-то около миллиона долларов. Не знаю только, в какой мере это соответствует действительности.
— Следующее фото для твоего комментария. Вот так сходу сможешь определить, какой это год? Может, по форме или по каким-то другим атрибутам или ассоциациям?
— Думаю, это 2000-й или 2001-й год. Ну, максимум, — 2002-й.
— Раз уже это фото — с матча против «Шахтера», задам следующий вопрос. Как быстро после перехода в «Динамо» ты прочувствовал особенность поединков в с «горняками»?
— Во-первых, никакой особой накачки перед матчами с «Шахтером» никогда не было, всё происходило само собой, все и так всё понимали. Во-вторых, вот этот особый привкус матчей с «горняками», о котором ты говоришь, появился не сразу, а тогда, когда «Шахтер» начал крепчать. В те времена, когда я пришел в «Динамо», игроки «Шахтера» радовались ничьей с нами на своём поле — тогда для «горняков» уже даже это было поводом для их особых эмоций. Только уже потом, когда донецкая команда стала становиться на ноги, матчи с ней стали особенными.
«Первая встреча с Лобановским до сих пор стоит перед глазами»
— Не могу не спросить тебя о Лобановскому. Свою первую встречу с ним помнишь?
— Не просто помню. Она у меня до сих пор стоит перед глазами. Как только я впервые прилетел в Киев, сразу из аэропорта мы отправились на встречу с Лобановским.
— Долго длился этот разговор?
— Семь минут. Как сейчас помню: открывается дверь и я сразу вижу белый затылок Валерия Васильевича. Говорили с ним один на один. Речь шла сугубо о тактике, о том, где я себя вижу в команде, в каком амплуа, выполняющим какие именно функции.
— И какими были впечатления от этой беседы?
— Первым делом меня пробил холодный пот. Я ведь знал, с кем сейчас говорю, знал огромный авторитет этого великого человека. Так что как только увидел тот самый белый затылок, меня сразу начало прилично так «колбасить».
Боялся потом, угадал я или нет с тем или иным ответом. В любом случае, я говорил так, как действительно думал. Но потом переживал относительно того, насколько правильными были мои ответы. Время, к счастью, показало, что, как говорится, я свой парень. (Улыбается). Мыслю я правильно и в том же направлении, которого придерживался Валерий Васильевич.
— А как сам Лобановский вел себя во время беседы? Строгим был? Или, может, чем-то тебя подбодрил, шуткой, возможно, какой-то?
— Улыбки на его лице точно не было. Но говорил спокойно, тактично, без всякого напряжения, накала или еще чего-то такого.
— Было бы странно, если бы я не спросил, чем вообще запомнилась работа под началом Мэтра? Расскажи об этом человеке.
— Думаю, я ничего нового не скажу. Самое основное качество Лобановского состоит в том, что он — очень сильный психолог. Бывало, сам знаешь, что сыграл сегодня просто безобразно. И настолько в душе скверно, что не хочется даже идти на теорию, где будет происходить разбор этого матча — примерно представляешь, что услышишь о себе и своей игре. А Лобановский мог так всё закрутить, что я, оказывается, был едва ли не одним из лучших в этой игре! Он очень точно понимал, когда нужно подбодрить человека, а когда надавить на него. Но в любом случае, он никогда не «уничтожал» человека. Зато мог так окрылить своей поддержкой, что ты потом на тренировку выходил с двойной энергией.
«Ребята в «Динамо» мне сразу сказали: «Ты, главное, беги, а мячик ты увидишь — он упадёт прямо возле тебя»
— Когда ты пришел в «Динамо», тебя называли заменой Шевченко. Это не раздражало, не давило на тебя?
— Не давило, но поддавливало. После каждого матча, после каждого турнира имели место такие сравнения. Первое время я действительно всё время шел где-то рядом с Андреем Николаевичем. Всё время! Я, конечно, старался не обращать на это внимания, но прессу-то всё равно ведь читаешь. В любом случае, считаю, что я с этим психологическим нюансом справился. А когда Шевченко серьезно заиграл в «Милане», то все эти сравнения исчезли.
— Насколько тяжело было адаптироваться в том звездном «Динамо»? Коленки не дрожали в такой компании?
— Нет. Я сразу как будто окунулся с головой в эту команду. В этом, конечно, в первую очередь заслуга коллектива. Ребята меня впитали, как губка, и я сразу стал своим. Да и сам я по себе простой парень, и, наверное, во мне ничто не могло раздражать моих новых партнеров. Так что в тот прекрасный коллектив я влился гладко и быстро.
— В том «Динамо» у кого-то была звездная болезнь?
— Не замечал. Ни у кого не было пальцев веером или задранного носа. Зато в плане самоотдачи и требований к себе ни у кого никаких поблажек не было. Но я был к этому готов. Я прошел очень серьезную подготовку, играя в России.
— А кто из того состава «Динамо» тебя впечатлил больше всего своими действиями на поле?
— Учитывая моё амплуа, отметить могу, в первую очередь игроков линии атаки. Белькевич, Хацкевич, Кардаш, Косовский, Яшкин, Дмитрулин. Как они мне говорили: «Ты, главное, беги, а мячик ты увидишь — он упадёт прямо возле тебя».
— Ты вспомнил и Александра Хацкевича. Сейчас вы снова работаете вместе — уже в тренерском штабе «Динамо». А тогда, в том «Динамо», как складывались ваши отношения?
— Прекрасно! Мы всегда дружили с Николаичем, всегда проводили вместе свободное время. Да и вообще, у нас была дружная команда, мы часто проводили время вместе, большой компанией, семьями, выезжали на природу.
Чем запомнился Хацкевич того, нашего «Динамо»? Да он всегда был таким, как сейчас. Правда, тогда чуть быстрее был. (Улыбается). А на поле, на своей позиции опорного полузащитника он был, прежде всего, хладнокровным. От него буквально веяло спокойствием, которое нам передавалось.
— Но футболистом он был жестким...
— В том «Динамо» все футболисты были жесткими! У нас было четкое понимание: если после тренировки уходишь в чистой форме, то, считай, тренировка прошла даром. В нашей команде никто никому не хотел уступать ни на одной из тренировок.
«В Киев я влюбился сразу. Этот город — просто сказка»
— Едва оказавшись в «Динамо», ты почти сразу совершил подвиг — твой гол в ворота «Ольборга» на 90-й минуте в ответном матче вывел команду в групповой раунд. Наверняка, этот матч стоит для тебя особняком? Или это просто эпизод?
— Нет, это не просто эпизод! Это мои первые большие эмоции в «Динамо». Сравнять счет на 90-й минуте и этим голом вывести команду в групповой турнир Лиги чемпионов — ну как же это может быть просто эпизодом? Это очень дорого стоит!
Другое дело, что мы зачем-то сами довели дело до такой сложной ситуации. Но тем футбол и интересен.
— Ну, тогда у «Динамо» была такая традиция в квалификации Лиги чемпионов: самих себя загонять в сложную ситуацию...
— Да, и потом мучиться! Но лично я весь матч с «Ольборгом» был уверен, что мы пройдем дальше. Хотя, конечно, сама игра складывалась для нас очень тяжело, и моментов мы создали не так уж и много.
Ну а что касается моего гола... Саму комбинацию мы провели хорошую. Дмитрулин, в итоге, подал с фланга, и задачей было — просто туда «влететь».
— Вообще, придя в «Динамо», ты сначала оформил дубль в матче с «Жальгирисом», а затем отметился и с «Ольборгом». Как удалось так удачно провести стартовые матчи?
— Тяжело было не забивать, играя с такими партнерами! Взять тот же гол «Жальгирису»: Валик Белькевич так идеально забросил на меня мяч, что мне оставалось просто убежать и пробить по воротам.
Вот только жаль всех тех моментов, в которых я обязан был забивать, но не забивал. Реализуй я все эти моменты, то по результативности, наверное, Олега Владимировича Блохина обогнал бы. (Смеется). Но, к сожалению, была у меня беда с реализацией... Наверное, так нужно было.
— А каким тебе показался Киев, Украина, наши люди, болельщики, когда ты перебрался в «Динамо»?
— Вообще супер! В Киев я влюбился буквально через месяц после приезда сюда. То же самое произошло с моей женой — она уже давно говорит, что никакого другого города, кроме Киева ей не нужно. Так что для нас этот город — просто сказка.
«Обиды на Сёмина нет, но то, как он со мной поступил, — это неправильно»
— А с болельщиками «Динамо» у тебя какие ассоциации? Если брать весь период твоей карьеры. Тебя ведь частенько называли «деревянным форвардом» за упомянутые тобой только что проблемы с реализацией моментов. Это ведь не могло тебя не задевать?
— Были, конечно, обидные моменты, но я всегда говорил, что самое ценное для команды — это те фанаты, которые приходят и поддерживают команду в каждом матче. А те, которые выпьют два бокала пива и всю игру обсуждают и обзывают футболистов — это совсем другое, на таких людей я старался просто не обращать внимания. Да, слышал в свой адрес всякое, особенно, когда на трибунах было мало болельщиков, но старался пропускать это мимо ушей, и в каждой последующей игре доказывать, что достоин иных слов. Другое дело, что крайне сложно переубедить человека, который получает удовольствие от волны негатива в твой адрес.
— Сезон 2008/09. Последний тур. Домашний матч с «Шахтером». На трибунах баннер «Истребитель МАХ 16». Но Семин так тебя на поле и не выпустил. Осталась обида?
— В то время я был, конечно, очень зол. И даже сейчас, став тренером, по-прежнему не понимаю людей, которые не уважают то, что было тут до него. Если тренер приходит в клуб, команду, он, кроме всего прочего, должен обязательно уважать то, что было в этом клубе, команде до его прихода. Уважать футболистов, людей, которые были причастны к успехам и достижениям этого клуба, команды. И ценить эти самые достижения!
Если бы тот матч с «Шахтером» был решающим, то у меня не было бы никаких вопросов! Я понимал, что уже не буду продлевать контракт с «Динамо» и если бы остался на трибунах в матче, в котором решалось чемпионство, то отнесся бы к этому с полным пониманием. Но ведь игра-то эта ничего уже не решала... И, по-хорошему, можно было бы предоставить мне возможность попрощаться с «Динамо», с болельщиками. Вовсе не обязательно было выпускать меня даже на 45 минут, а просто позволить попрощаться с динамовскими болельщиками на футбольном поле, а не на трибуне!
Обиды на Сёмина никакой нет — если мы с встречаемся с ним, то всегда здороваемся и нормально общаемся. Но, считаю, что он тогда поступил неправильно. Даже сейчас, став тренером, я убежден, что так поступать нельзя.
— А что тогда вообще у вас с Семиным не заладилось?
— Думаю, он боялся какого-то авторитета изнутри команды. Так часто бывает, когда новый тренер приходит в команду. Всё-таки, в то время я играл в «Динамо» уже десять лет.
— И был самым настоящим ветераном команды!
— Одним из них. Помню, после прихода Семина я сыграл в двух матчах, после чего он почему-то стал ставить меня на фланг. Я пытался с ним переговорить, потому что я не понимал, что я должен делать на этой позиции — не понимал своих задач. От меня требуется просто выполнять подачи с фланга? Или я должен делать что-то другое в тактическом смысле? Получить такие объяснения у меня не получилось. Позже я уже пытался вывести его на обстоятельный разговор один на один, чтобы узнать, почему мне не было предоставлено ни одного шанса сыграть в нападении. Но Сёмин все время уходил от этого разговора, и мне так ни разу и не удалось с ним пообщаться.
— Сменим вектор беседы на более позитивный. Можно ли назвать твой супер-гол в ворота «Ньюкасла» в Лиги чемпионов лучшим в твоей карьере?
— В принципе, да. Если исходить из степени его зрелищности. Но если исходить из технического исполнения, то понятно, что этот гол — случайный. Сколько раз смотрю на этот момент, столько раз понимаю, что сейчас я бы такое решение не принял — вот точно начал бы дальше что-то делать с мячом (или передачу сделал бы, или попытался бы приблизиться к воротам), но точно не пробил бы. Ведь я нанес удар в касание по ходу движения мяча — это очень сложно. Но попал. Сам был в шоке. (Улыбается).
«Сабо почему-то всё время обвинял нас в том, что мы его куда-то «сливаем»
— В «Динамо» ты работал с шестью тренерами: Лобановский, Михайличенко, Буряк, Демьяненко, Сабо, Семин. Пройдись по каждому, чем каждый из этих специалистов запомнился как тренер? Кратко. Про Лобановского мы уже поговорили. А остальные?
— Михайличенко долгое время был помощником Лобановского, поэтому при нём тренерский процесс у нас не изменился. Думаю, Михайличенко чуть-чуть не хватило хладнокровия. Его переполняли эмоции.
— Как полноценного главного тренера вы Михайличенко после Лобановского воспринимали?
— Конечно! Это касается каждого тренера, который приходил в «Динамо». Демьяненко тоже был помощником Лобановского, но мы и его воспринимали как абсолютно полноценного наставника. Ничего такого не происходило даже за его спиной.
После Михайличенко «Динамо» принял Буряк. У него было очень мало времени. Думаю, это наша вина. Никогда не понимал, почему сразу набрасываются на тренеров. Понятно, что проигрывает тренер, а выигрывает команда. Но на поле всегда выходят только футболисты, и они должны отвечать за свою игру.
Мы тогда матчами с «Туном» в квалификации Лиги чемпионов провалили весь сезон. Это было просто катастрофой. Но эту катастрофу устроили мы, а не тренерский штаб! Это мы выходили на поле и вытворяли такое безобразие.
Дальше был Демьяненко. Васильич был всегда веселым, много шутил. Мягковатый как тренер, мне кажется. Мог, конечно, гаркнуть, но все мы знали, насколько это добродушный человек, и просто не верили в то, что он действительно злится.
Сабо... Йожефовича, конечно, тяжело одним словом охарактеризовать. Как только мы неудачно проводили матч, он почему-то сразу обвинял нас в том, что мы «сливали». То ли самого его куда-то «сливаем», то ли «сливаем» матчи. Вот это от него всё время исходило!
Что же касается Сёмина, то он, конечно, пришел со своим видением построения игры. Во всяком случае, нам тогда так казалось. А вот сейчас говорим иногда на эту тему с Олегом Романовичем Лужным (он тогда был в штабе у Семина), и приходим к выводу, что ничего глобального при Сёмине не менялось. Но я помню, что тогда у нас были 3-4 комбинации, наигрываемые на тренировках, которые мне очень нравились.
— Уверен, что в вопросе семьи Максиму Шацких все по-доброму завидуют. Красавица-жена, две красавицы-дочери. Расскажи, как образовалась ваша пара, ваша семья? Сколько тебе было лет, когда ты познакомился со своей будущей женой?
— 15 лет. Но я сразу всё понял для себя. Как говорится, «пришел, увидел, победил». Я рано стал самостоятельным, уже в те годы чувствовал себя взрослым, тем более, что к тому времени стал активно играть на профессиональном уровне, зарабатывал свои первые деньги.
Наши с Олесей чувства были взаимными, но первое время она стеснялась и, как и все девушки, стремилась показать, что не всё так просто, что её надо завоевать, что за ней надо ухаживать. Я ухаживал. Завоёвывал. В итоге, мы уже много лет вместе. Надеюсь, что мы всю жизнь будем вместе.
А уже потом появились наши брелочки, киндеры. (Улыбается). Правда, старшая уже не такой уж и киндер. (Улыбается).
— А когда сделано это фото?
— На моё 30-летие.
— Как Олеся уживалась с тем, что по роду своей деятельности не так уж часто бываешь дома — то на базе, то на сборах?
— Ну, ей просто некуда было деваться от этой действительности. Может, в самом начале она этого не понимала. Но в итоге, вместе со мной окунулась в эти условия и с тех пор всё нормально.
Непростым был период, когда я катался в Россию и обратно. Олеся со мной тогда не ездила и подолгу оставалась одна в Ташкенте. Бывало, что я по полгода находился вне дома. Ну а какие еще варианты? Играл в Ижевске — это Удмуртия, там зимой минус сорок градусов мороза! Тем более, у меня самого не было уверенности, что я в каком-то из тех мест обоснуюсь надолго. Просто не было смысла дергать Олесю туда-сюда. Поэтому был период, когда я заезжал в Ташкент на два-три дня, и потом обратно. Но зато, когда я перешел в «Динамо», она сразу переехала в Киев.
«В „Арсенале“ было очень хорошо. Получал удовольствие от футбола, реально кайфовал!»
— Вернемся к футболу. В 2009-м ты покинул «Динамо». Были варианты, при которых ты мог бы остаться в команде?
— Варианты были. Но ситуация развивалась следующим образом. Поехали мы семьями с моим агентом отдыхать в Крым. Отдых отдыхом, но он параллельно занимался моим дальнейшим трудоустройством. И поступает звонок от Юрана. Так, мол, и так, в Астане создается новая команда в «Локомотиве», и есть такое вот предложение. По телефону всё обсудили, и в тот же вечер полетели в Астану.
— В «Локомотиве» ты провел всего полгода. Принял ошибочное решение, решившись перейти в этот клуб?
— Нет. Бизнес-проект там был очень хороший! Тогда президентом «Локомотива» был зять Нурсултана Назарбаева (президент Казахстана, — прим.ред.). Как раз тогда Астана стала столицей Казахстана. Одним словом, «Локомотив» был одним из звеньев очень серьезных проектов. В команде собрали всех лучших местных футболистов, а, кроме того, пригласили меня, Тихонова и Титова. Состав получился очень крепким! Если бы мы дальше продолжали играть, то, думаю, во всех турнирах мы бы выигрывали.
Но потом президент «Локомотива» серьезно заболел, возникли у него другие проблемы в семье. После чего финансирование клуба, по сути, прекратилось. Поэтому эта история так быстро и закончилась. Но о своем переходе в «Локомотив» я ни капли не жалею.
— Перед тем, как мы перейдем к отрезку твоей карьеры в киевском «Арсенале», прокомментируй, пожалуйста, это фото вот в каком контексте. Тут тебе противостоит Николай Морозюк, который сейчас играет под твоим началом в «Динамо». Как вообще складываются отношения тренера и футболиста, которые раньше играли вместе или друг против друга? Как меняются эти отношения?
— Эти отношения не меняются. Почему они должны меняться? Просто должна соблюдаться субординация, вот и всё. Коля Морозюк — нормальный парень, и у него с этим никаких проблем нет, он не будет, образно говоря, мне «тыкать», или сегодня быть там, а завтра — здесь. Все требования он выполняет, никаких вопросов по дисциплине к нему нет.
А по-человечески мы точно так же шутим друг с другом, как и раньше. Хорошая обстановка в команде всегда должна присутствовать. Я ему сейчас так и говорю: «Коля, если бы я сейчас еще играл, и были бы такие защитники, то я бы в два раза больше мячей забил бы!». (Смеется). Посмеялись, и дальше работаем. Так что тут всё нормально.
— Итак, киевский «Арсенал». Наверняка этот отрезок карьеры ты считаешь значимым для себя. Именно в футболке «Арсенала» ты провел свой 100-й гол в ЧУ и 500-й официальный матч.
— Запоминающийся этап карьеры. В «Арсенале» я уже осознанно начал действовать в несколько другом амплуа. Играл не только центрфорварда, но и под нападающим. В «Арсенале» было очень хорошо. Получал удовольствие от футбола — я постоянно играл и реально кайфовал. Увидел что-то новое и интересное в своей карьере. Изменился и тренировочный процесс. Одним словом, полная перезагрузка.
— Насколько сложно тебе было перестроиться на финансовые условия, которые были предложены «Арсеналом»? Они ведь наверняка были, мягко говоря, не такими, как в «Динамо»...
— Я в этом плане абсолютно не капризный. Так что воспринял всё спокойно. Понятно, что был определенный дискомфорт. И это касалось не только финансовых вопросов, но и условий для тренировок, но ничего страшного.
— Вадим Рабинович. Он сейчас в президенты Украины идет, а тогда президентом «Арсенала» был, обещал общий с «Динамо» стадион. Расскажи об этом человеке.
— Я общался с ним раза три за все время в «Арсенале». А так в основном общались с генеральным директором.
— В «Арсенал» ты приходил дважды, а между этими двумя отрезками побывал в «Черноморце». Причем, подписал контракт на 2,5 года, но поиграл там всего полгода...
— Было условие...
— Какое?
— Григорчук — очень своеобразный человек. Он подписывал многих игроков, но первые полгода были проверочными, он присматривался к футболистам и понимал, что выдержать его не каждый футболист сможет. Повторюсь, он очень своеобразный человек. Очень. Не все его выдерживают. Как тренер — он очень талантливый и умный человек. Тренировочный процесс у него поставлен досконально, все конкретно, каждый понимает, что ему нужно делать.
Но как человек Григорчук — сложный, и подготовка к матчам была тяжелой. Он может оскорблять, может обзывать, может уничтожать морально. Когда я полгода там побыл, говорил с ребятами на этот счет, а они смеются, говорят: «Мы привыкли». Я им говорю: «Как можно к этому привыкнуть?».
— Покинуть «Черноморец» через полгода было именно твоей инициативой?
— Мы с Григорчуком сели, поговорили. Меня это не устраивало, и его также. Мы пожали друг другу руки, и я ушел.
— Следующее фото. Это была какая-то тяжелая травма?
— Мне рассекли бровь за несколько минут до конца матча. Это последняя игра в чемпионате на стадионе «Динамо». Мы тогда уже решили все задачи, заняли пятое место.
— А вообще, за карьеру тебе посчастливилось избежать серьезных травм?
— У меня было много травм, но они были незначительными, мелкими. Но когда начинал играть в футбол, у меня были повреждены диски в спине — я не мог бежать. Я начинал бежать, и сразу испытывал адские боли. Это было еще в юном возрасте, от нагрузок — тягали штанги... Советское прошлое, не было условий.
У меня начали разрушаться диски, и мой агент нашел доктора в Одессе, где я потом и лечился. Полгода я проходил курс мануальной терапии, два раза в день, готовили в шести уколам, которые нужно было сделать в конце курса. На то время это лечение было недешевое. Помню, эти уколы были самые дорогие. На фоне уколов я тренировался, проверял, как это работает. И, слава Богу, я из этого вылез. Этот врач «поднимал» много просто «мертвых» людей. Все другие доктора отказывались, а он их «поднимал». Благодаря ему я продолжил футбольную карьеру.
Помню, ездил еще к костоправу Касьяну под Полтаву. Очень известный врач был. К нему люди приходили на костылях, а выходили из его комнаты на своих двух ногах. Но и он мне не помог.
Больше никаких серьезных травм в карьере не было, ничего не резали. Голова только вся побита, брови, руку ломал. Вот и всё.
«Думаю и мечтаю о самостоятельной тренерской карьере. Но я еще молодой — набираюсь опыта»
— Вернемся к футболу. Свою карьеру ты завершал в «Говерле», когда тебе было 36 лет. Тогда ты уже понимал, что это финиш?
— Нет, я был полон сил. Я говорил, что могу еще принести команде пользу, если бы не случился тот коллапс — команда умерла. Не знаю, как вел себя тренер по отношению ко мне, но я не думаю, что я сильно выпадал и тянул их назад.
— После этого еще какое-то время ты поиграл в «Рухе» и завершил карьеру игрока. Теперь у тебя уже есть тренерская лицензия категории Pro, а карьеру тренера ты начал в юношеской команде «Динамо» в штабе Юрия Мороза.
— Совершенно верно.
— Период работы в «Динамо U-19» — что он тебе дал?
— Не было никаких проблем с переходом от карьеры игрока к тренерской. Я высказывал свою точку зрения, говорил, что я думаю и вижу, а Юрий Мороз уже принимал решение. К слову, мы потом еще вспоминали случай один. Юрий Леонтьевич когда-то выступал за «Торпедо-ЗИЛ», и мы с ними играли в Москве. Помню тот матч, он играл защитника и все никак не мог меня поймать (улыбается).
— Это какой год был примерно?
— Наверное, 1998.
— После периода работы в «Динамо U-19» ты получил предложение от Александра Хацкевича перейти в его тренерский штаб. Не было ли каких-то колебаний?
— Какие здесь могут быть колебания? Я был счастлив получить такое предложение!
— Насколько я понимаю, Александр Хацкевич отвечает за весь тренировочный процесс, ты курируешь группу атаки, а Лужный — группу защиты. Раньше ты сталкивался с такой моделью работы в других командах?
— Нет, у нас нет такого, что кто-то что-то курирует. Плохо одно — у нас не хватает времени работать индивидуально. Мы играем в чемпионате, Кубке, Лиге Европы, и пауза у нас лишь тогда, когда играет сборная. Потом мы снова входим в режим non-stop, как я его называю. Команду нужно восстановить, подготовить к следующему матчу. Получили нагрузку — снова восстановить. У нас нет времени поработать индивидуально.
Олег Лужный может один день уделить индивидуальной работе с защитниками, а мы с Александром Хацкевичем работаем с игроками атакующей линии. Но времени, как хотелось бы, для индивидуальной работы не хватает. Сейчас вот поедем на сборы, там будем много работать именно индивидуально: по линиям, по позициям.
— В U-19 и сейчас в первой команде ты — ассистент главного тренера. Есть ли мысли о самостоятельной тренерской карьере?
— Конечно. Если об этом не думать и не мечтать, попробовать свои силы, проверить себя на что ты способен, ну тогда... Хотя, я знаю таких людей, которых устраивает роль помощников.
Естественно, я думаю и мечтаю о самостоятельной тренерской карьере. Но я молодой еще, набираюсь опыта, и я очень благодарен Александру Хацкевичу, что попал в свой суперклуб, которому отдал 10 лет. И сейчас мне легче, ведь раньше я уже здесь был. Мне легко общаться. Те требования, которые были раньше, они есть и сейчас, ведь без них никуда. Есть азы, фундамент, без которых нельзя. Поэтому, мне, как тренеру, очень легко.
«Нынешнему поколению футболистов не хватает стабильности»
— Как тренер, ты можешь сказать, в чем отличие нынешнего поколения футболистов от того, когда ты играл?
— Каждое поколение — разное. Даже возрастная категория. Судя даже по академии, бывает возраст удачный, бывает — нет. Например, когда были Милевский и Алиев, их тренировал Яковенко. Это удачное поколение было, а бывает и провальный выпуск. Здесь много факторов: генетика, семейные дела, школа. Нынешнее поколение — совсем другое.
— Ты говорил, что в ваше время если команда уходила с тренировки в чистой форме — то эта тренировка прошла даром. У нынешнего поколения чувствуется вот эта максимальная самоотдача на тренировках?
— Они стараются, но тренировочный процесс разный. Когда у нас есть недельный цикл, мы может дать какую-то нагрузку. Важен психологический момент: желание у них огромное, есть самоотдача, но не хватает стабильности. И этого тяжело добиться, это должно исходить от каждого. Конечно, они жаждут побед, никто же не хочет проигрывать. Знаю, как бывает тяжело, но нужно еще чуть-чуть прибавить, и открывается второе дыхание.
— Критику футболисты воспринимают или больше обижаются?
— У нас прекрасный коллектив, все отличные ребята. Все заходят в раздевалку после игры, даже те, кто не попадает в заявку, мы обсуждаем любые вопросы. Поэтому, у нас очень хороший коллектив.
— Наверняка тебя огорчает то количество болельщиков, которое сейчас приходит на стадион. Как вернуть зрителей на трибуны?
— Я всегда говорил — только игрой. По-другому никак. К тому же, сейчас совсем другая обстановка — людям есть о чем думать еще, кроме футбола. Да и климатические условия у нас нелегкие. Спасибо тем, кто приходит. Думаю, что своей игрой мы можем мотивировать прийти на стадион еще достаточное количество болельщиков.
«Олимпиакос» или «Арсенал» — какая разница?»
— Положа руку на сердце, можно ли сказать, что в нынешнем сезоне борьба за золотые медали для «Динамо» уже завершена?
— Почему уже завершена? Мы продолжаем бороться за чемпионство. Это даже не обсуждается! В футболе и не такое отставание отыгрывается.
— Мы когда-то были на десять очков впереди, и проиграли...
— Это футбол. Посмотрите, что творится в Европе. Поэтому, еще ничего не потеряно, мы будет биться до последнего тура.
— Как воспринял результаты жеребьевки раунда плей-оф Лиги Европы, которая в соперники «Динамо» в 1/16 финала определила греческий «Олимпиакос»?
— Всегда говорил, что жеребьевки не смотрю. Результат узнал уже потом. Еще когда играл, помню, все ребята сидят на диване и смотрят жеребьевку, я никогда не смотрел. Какая разница, кто попался? Со всеми играть. Попался «Олимпиакос» или «Арсенал» — какая разница? Мы же не будем менять всю тактику, конкретно готовясь к «Арсеналу». Уже ближе к матчам естественно будем изучать «Олимпиакос», их сильные и слабые стороны. Как и к любой другой команде. Мне абсолютно без разницы.
— То есть, когда выпал «Олимпиакос», не было каких-то ощущений, что это удачный или не удачный жребий?
— Абсолютно нет. Это журналисты пишут, что вот повезло со жребием. Вот «Шахтеру» сейчас «Айнтрахт» попался, но я не думаю, что им повезло. Да, это не «Арсенал», «Лацио» или «Рома», но нужно смотреть по игре. Сейчас кто угодно может обыграть кого угодно.
— Не настораживает тот факт, что до встречи с «Динамо» «Олимпиакос» проведет девять официальных матчей?
— Тяжело всегда после сборов, где товарищеские матчи, сразу переключаться на поединки еврокубков. Это я по себе знаю. Не тот накал на сборах, ведь в товарищеских встречах ты позволяешь себе больше, чем в официальных матчах. Где-то есть баловство, где-то можно себя пожалеть. Здесь — нет, здесь такое не пройдет. И мы говорим им об этом каждый день. И вот когда нынешнее поколение это поймет, тем легче им будет. Они нас слушают, но иногда некоторые не слышат.
Александр ПОПОВ, Владимир БОБЫРЬ
Фото, видео — Артем ПЕТРЕНКО
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
× 5
Загрузка комментариев
