Виктор Прокопенко. Человек футбола

Это произошло ровно три года тому назад, 18-го августа 2007-го. И сообщение по Первому национальному каналу принесло горькую, как полынь Чернобыля, весть: в Одессе на 63-м году жизни умер экс-тренер и спортивный директор ФК «Шахтер» Виктор Прокопенко.

Вышел из парикмахерской и упал. Смерть наступила фактически мгновенно. Он родился в Мариуполе, где и начиналась его карьера игрока. Но такова уж особенность моего родного города, что можно, даже не родившись в Одессе, стать одним из любимых одесситов, каким он и остался в памяти...

Первым, с кем мне довелось в эти дни вспомнить о Викторе Прокопенко, был Олег Базилевич.

— Нас судьба свела в Донецке в 1972 году, — рассказывал Олег Петрович. — Я принял «Шахтер» как тренер и перед нами стояла задача возвращения в высшую лигу, а Виктор был игроком. У меня о нем остались теплые и добрые воспоминания. И вот что примечательно. Ему в ту пору еще не было тридцати, но он несмотря на молодость , как принято говорить, был цементирующим вокруг себя ребят. И что мне больше всего понравилось — да я сам по натуре такой! — юмористический подход ко всем ситуациям, которые для игрока футбольной команды не всегда складывались благоприятно. Тяжелый это труд. И такое непосредственное поведение в общении с ребятами меня очень подкупало. Виктор оказал огромную помощь мне и команде.

— Потом, как принято говорить, ты уже с ним пересекался, будучи коллегой по тренерскому цеху?

— Да, наши пути разошлись. Я остался тренером, Виктор возвратился в Одессу, где играл до этого. А позже и сам стал самостоятельным тренером. Но, вспоминая его, все же невольно мысленно возвращаюсь к лучшим нашим годам. Помню, что был такой неординарный футболист со специфической изюминкой, которая свойственна только талантливым игрокам. И мне очень жаль, что я не так уж много с ним поработал. А в дальнейшем мы пересекались в более позднее время и он, если можно так выразиться, был уже самостоятельный довольно маститый тренер. Встречались достаточно часто, но встречи были такие спонтанные, носили кратковременный характер. Да, динамика наших отношений действительно необычная. Помнится, когда мы были вместе, он всегда производил впечатление человека, который может поднять настроение в коллективе. Вспоминаю, когда накануне открытия «Донбасс-Арены» у нас была встреча ветеранов, я отметил для себя, что он совсем не изменился: точно такие же повадки, как в молодости, точно такое же поведение человека-балагура, с которым легко в любой компании...

При встречах с Семеном Альтманом за эти три года я ни разу не затрагивал весьма болезненную для него тему, но буквально за несколько часов до его нынешнего отъезда в Одессу, мы все же говорили о нашем друге.

— Помнишь вашу первую встречу с Виктором? — спросил я Семена.

— Еще бы, такое не запомнить?! — воскликнул Альтман. — 1968-й год. Витя играл за «Локомотив», Винница, я — за «Черноморец», Одесса. Мы оба на сборах в Лазаревском, что под Сочи. Сыграли контрольную игру и он мне забил два гола. С этого и началась наша многолетняя дружба. Мы вместе играли, потом начали вместе работать и так уж получилось, что с конца шестидесятых я шел с ним по жизни до самой его смерти. От него всегда исходила какая-то добрая аура всего, что есть в жизни вообще и в футболе в частности. У нас с ним много общего. Дети почти одного возраста. Мы по жизни все время пересекались. Даже когда судьба разбросала нас по разным командам — в том же Донецке, он в «Шахтере». я — в «Металлурге». Но малейшая возможность и Витя всегда меня приглашал к себе. Даже в самом приятном смысле этого слова могу сказать, что за собой тащил. Очень по доброму ко мне относился. Могу с уверенностью сказать, что мы по-мужски любили друг друга.

Слушая Семена, невольно вспомнил октябрь 2004-го, когда во Львове прошли торжества 110-летия украинского футбола и Виктора наградили правительственной наградой: орденом «За заслуги» III степени. Накануне нашей встречи с Альтманом я отыскал в своем архиве небольшую аудио-запись беседы с Прокопенко.

— Вчера вы были свидетелем того, чего, пожалуй, не было за все время украинского футбола, — говорю ему с легким пафосом в голосе, желая услышать откровения награжденного. — В таком замечательном обществе, в известном старинном оперном театре, на столь высоком уровне вы получили свою первую в жизни правительственную награду...

— Да, — слышу его ироничный тон, — начал с третьей степени и все идет к тому, что буду двигаться к первой...

Понимая его тонкий юмор, все же прошу Виктора мысленно вернуться в тот прекрасный вечер и поделиться своими чувствами. И он заговорил серьезно:

— В общем-то я далеко уже не юноша и многие вещи воспринимаю реально, без той молодой восторженности, которая была давно. Но вчера, признаюсь, так у меня немножко защемило сердце... Видимо потому, что все было блестяще организовано и на высоком уровне. Практически собрался весь цвет украинского футбола! Символично и знаково, что пригласили ветеранов — тех людей, которые прославляли не только украинский, но и советский футбол. Мне это очень понравилось.

Видимо, я не случайно вспомнил об этом торжестве во Львове, где в погожие осенние дни, когда, образно говоря, как отмечали сами участники праздненств, вместе собралась вся дружная футбольная семья Украины. С тех пор прошло всего шесть лет, но куда это все подевалось?! От рядовых болельщиков до самой верхушки (или наоборот?!) нынче только и слышишь о «футбольных кланах» да «информационных войнах».

— Как думаешь, Семен, как бы в нынешней ситуации повел себя Прокопенко?

— К слову сказать, меня ведь тоже наградили, но я не был в тот вечер с Виктором на сцене Львовского оперного театра, — сказал Альтман. — Входил в тренерский штаб сборной Украины и мы готовились к матчу с грузинами, который тоже проходил во Львове. Витя в этом плане был, как говорится, щепитильный, можно сказать, интересный человек. Все острые углы старался плавно и лояльно обходить. Характер у него был такой. Он по своей , можно сказать, житейской мудрости во многом и меня этому учил. В конечном итоге во многих вопросах он оказывался прав. Любил повторять: «Надо выждать, взять паузу, перебороть, перерасти, а потом уже принимать решение».

Он долго взвешивал прежде, чем принимал конкретные решения. Помню, не все у нас ладилось в «Черноморце». К примеру, имел место случай, который нам с ним не понравился. Обсуждали. Но он как бы промолчал. Второй момент негативный. Виктор больно отреагировал, но снова промолчал. Когда уже случился третий момент, он никаких демаршей, ничего не предпринял. Тихо-спокойно собрал вещи и уехал работать в «Ротор», Волгоград. Единственное, что в этой ситуации, я себе позволил, сказать ему: «Витя, ну что же ты мне не сказал!? Я бы с тобой...». Но он мне даже договорить не дал. «Нет,- говорит, — так надо было. Поверь мне... Это наш родной город, к чему скандалы!?». Так он ушел, когда мы выиграли два кубка независимой Украины. В этом был весь Виктор. На наших взаимоотношениях это ни в коем случае не откладывалось. Он всегда звонил, всегда советовался, благодарил, говорил: «Мне тебя нехватает...». И всегда слышал в ответ: «А мне тебя тем более». Он не был сентиментальным человеком, но был достаточно приличным и порядочным во взаимоотношениях.

— Знаю, что его настоящим и близким другом был Ринат Ахметов...

— Все-таки разница в возрасте и, как Виктор выразился на одном из веселий, у нас по духу много общего, — сказал Альтман. — Ринат Леонидович к нему тоже очень хорошо относился. А когда мне бывало тяжело, Витя всегда оказывался радом... Помню, когда мне пришлось уйти из московского «Динамо». Первый же звонок раздался от Виктора: «Давай, возвращайся в команду! Должность главного тренера я тебе не могу предложить потому, что сам ее занимаю., но как работали, так и будем работать». И сразу с московского «Динамо» в родной клуб... По жизни у меня всегда были два преданных друга — Витя Прокопенко и Толя Бышовец. В самые тяжкие для меня минуты они первые откликались. Бышовец звал : «Приезжай ко мне в Химки», а Витя к себе: «Семен, все будет нормально...».

— Что его связывало с Ринатом?

— Думаю, что фанатичная любовь к футболу. Судьба так сложилась, что когда Бышовец работал в Донецке, он порекомендовал Ринату Леонидовичу, чтобы меня пригласили в Донецкий «Металлург», который разваливался. Надо было все сделать, чтобы клуб остался на плаву. Работали бок о бок. Но когда Бышовцу пришлось уйти, меня пригласил к себе Ринат Леонидович. Мы с ним долго беседовали о футболе, о жизни. Но я понимал, что это не светская беседа и от него последует главный вопрос: «Кто?». Так и было. Я, естественно сказал, что Бышовец мой товарищ и мне очень жаль, что он из «Шахтера» уходит. «Поверь мне, я тоже сожалею, но так надо, — говорит Ахметов. И тут же спрашивает: — Кого бы ты рекомендовал?». И, представьте, не дожидаясь моего ответа, сам же назвал Прокопенко. Услышав Витину фамилию, я только и сказал: «А что я могу сказать о своем друге!? Только хорошее!».

— И все-таки, Семен, родным городом для вас стала Одесса...

— Верно, — улыбнулся Альтман. — Я приехал в Одессу в шестьдесят шестом, а Витя на два года позже. Город сразу принял и могу сказать без всякой натяжки, стал для нас родным. Витя был влюблен в Одессу и очень хотел, чтобы в плане футбола там было не хуже, чем в Донецке. Вспоминаю, как в августе 2000-го года мы встретились на похоронах Виталия Старухина. «Как у тебя? Как наша Одесса?» — спросил он. «Все вроде бы нормально,- отвечаю.- А у тебя?». «Все налажено, четко и отношение президента клуба, о котором можно только мечтать»,- ответил Виктор. Потом добавил: «Ну почему, Семен, такого не может быть у нас в родном городе?!». Да, он мечтал, чтобы такое же отношение к футболу, такая же атмосфера, как в Донецке, были в Одессе, которая для нас обоих стала родным городом...

Сегодня, пожалуй, могу признаться в том, о чем никогда раньше не писал, да и не говорил. Виктор хотел, чтобы я приехал в Донецк, увидел своими глазами базу «Шахтера». Хотел познакомить с Ринатом Ахметовым, в котором, как мне показалось, души не чаял. И однажды с довольно обширной программой (и видеотехникой!) я действительно приехал в Донецк, где к тому времени обладатель Кубка Украины «Шахтер» встречался с киевским ЦСКА. В случае победы хозяев поля Прокопенко, как принято говорить, положил бы в Кубок и золотые медали чемпионов, но... матч закончился нулевой ничьей... На пресс-конференции мне больно было смотреть на Виктора, настолько он был расстроен...

— Я не сдержал своего слова, данного президенту клуба — выиграть Кубок и чемпионат, — говорил он журналистам. — Поэтому я ухожу в отставку...

Помню, что, слушая его и вглядываясь в его глаза, в которых была горечь, боль, досада и еще, быть может, целая гамма чувств, я так и не смог выключить свою видеокамеру. Впрочем, и не отсматривал никогда этот материал.

Потом, когда Виктор стал народным депутатом Украины, мы несколько раз виделись в кулуарах Верховной рады. Однажды, в мае 2007-го Владимир Шаинский сделал семь снимков, которые для народного депутата Украины от Партии регионов Виктора Евгеньевича ПРОКОПЕНКО, земля ему пухом, стали последними в депутатской жизни...

Дэви АРКАДЬЕВ,

18 августа 2010, Киев