Владимир МУНТЯН: «Динамо» должно было становиться чемпионом и четвертый год подряд»

— Владимир Федорович, родному клубу вы отдали значительную часть жизни. Ощущаете ли себя его патриотом?

— Да и как иначе, если все детство и молодость прошли в этой команде, в этом городе? На этих улицах я рос, отсюда попал в «Динамо». Когда в 31 год заканчивал играть в киевском коллективе, меня звали в другие клубы, но я не представлял, что смогу куда-то уйти, а главное, как потом смотреть в глаза болельщикам? Не знаю, это, наверное, и называется — истинный патриот команды.

— Не считаете, что сегодня любить «Динамо» и быть преданным ему всем сердцем сложнее, чем раньше?

— Время нынче другое. Тогда был Союз, а сейчас Украина стала независимой. На смену одним традициям приходят другие. Но преемственность поколений, считаю, должна быть. Историю нужно чтить. В том числе, историю клуба, цвета которого защищаешь. Без этого нет будущего. И надо любить свое дело! Это и есть в моем представлении самые главные ценности.

— В настоящий футбол вы попали, можно сказать, со двора...

— Своеобразной Меккой для нас, обычных ребят с Чоколовки, был стадион СКА — туда мы ходили просто поглазеть, как тренируются ученики ДЮСШ гороно. Нам они великодушно позволяли стоять за воротами и подавать мячи. А мячи настоящие, ниппельные, какими мы во дворе сроду не играли. Поэтому прежде чем вернуть это кожаное чудо в поле, хотелось хоть не много им пожонглировать.

У меня, видимо, это получалось неплохо. Наверное, поэтому однажды ко мне подошел какой-то солдат и спросил: «Мальчик, ты хочешь серьезно заняться футболом?» Я согласно кивнул, и солдат отвел меня к тренеру. Им оказался известный детский футбольный наставник Михаил Борисович Корсунский, возглавлявший юношескую сборную Украины. Он бросил мне мяч и сказал: «Покажи, что умеешь делать». Я начал жонглировать мячом: правой — левой, правой — левой... Долго жонглировал, а потом исполнил любимый трюк, который тогда назывался «бразильским», — это когда бежишь с мячом, оставляешь его чуть сзади, а потом неожиданно двумя ногами из-за спины верхом перебрасываешь себе на ход. Получилось очень удачно, и немного изумленный моими финтами Корсунский даже остановил тренировку и попросил меня повторить прием на «бис». После этого сказал своим назидательно: «Теперь-то вы поняли, как это делается?» Моя судьба была решена — я был зачислен в коллектив, а в нем играло уже немало талантливых ребят, среди них Витя Ка-щей, Семен Альтман и многие другие футболисты, ставшие впоследствии известными.

— Как вы считаете, возможна ли похожая ситуация сегодня? Ребенок со двора имеет шанс быть замеченным тренерами профессиональных школ?

— В том-то и дело, что во дворах уже никто в футбол не играет. Да и самих дворов, по сути, нет. Вместо них — новые застройки... А если возвращаться к моему футбольному взрослению, то я не был самоучкой. Начал заниматься футболом, уже имея солидную спортивную подготовку: был чем пионом города Киева по акробатике — помнится, выиграл первенство среди 70-ти участников. А в девять лет выполнял довольно серьезные упражнения — арабское сальто, например. И вообще я был развитым ребенком — играл и в волейбол, и в баскетбол, зимой бегал на коньках, разряд имел по лыжным гонкам... Как-то мне все легко давалось.

— Тем не менее, когда дело дошло до футбола, был случай, когда отец не пускал вас из дома на тренировку, и вы с четвертого этажа решили спуститься по водосточной трубе...

— Это произошло после очередной моей травмы, а в детстве у меня их было достаточно: сначала перелом ноги, потом — перелом руки. Родители дали понять, что на футбол меня больше ни за что в жизни не пустят. Однако как только сняли гипс, я уже мыслями был на поле! Говорю отцу, а он ни в какую из дома не выпускает... Ну, я — на балкон, и уже за водосточную трубу цепляюсь, хочу вниз съезжать. Отец, когда это увидел, окончательно сдался. «Ладно, — сказал, — раз уж так туда рвешься...» И разрешил мне вернуться в футбол.

— Вы как-то признались, что оборонительные действия не являлись вашим сильным качеством...

— Возможно, я и не отличался хорошими антропометрическими данными, но все равно не чурался участвовать в отборе мяча, много играл при перехватах. Мы все в «Динамо» вносили свою лепту в защитные действия. Никто не говорил — мол, я свободный художник и занимаюсь только атакой. Правда, мы чувствовали колоссальную уверенность в тех, кто играл позади нас. Оборона была такая, что там муха не пролетит, не говоря уже о том, чтобы игрок команды соперника с мячом прошел! Возможно, именно потому, что в защите вы ступали такие глыбы, как Островский, Турянчик, Соснихин, Щегольков, а ворота защищали сверхнадежные Банников или Рудаков, наш вклад в оборону был уже не столь заметен. А в более поздние годы, при Лобановском, ни у кого даже мысли не было на свободных мячах играть. У нас оборона начиналась от Блохина и Онищенко!

— Что чувствовали в 20-летнем возрасте, когда не просто застолбили за собой прочное место в составе, но и в первом полноценном вашем сезоне стали чемпионом Союза? Почва из-под ног не ушла?

— Просто я ставил перед собой еще более высокие задачи! Поэтому и в облаках особо не витал тогда. Целей было много — стремился, например, попасть в сборную СССР.

— Бытует мнение, что в то время игроки нарушали режим чаще, чем сейчас, просто делали это умно и редко когда попадались на горячем. Так ли это?

— Футболисты — тоже живые люди, и ничто человеческое нам было не чуждо. Иной раз громкую победу могли и отметить все вместе. Но мы вели себя как профессионалы: даже если и позволяли себе изредка расслабиться, то, во-первых, знали где, когда и с кем, а во-вторых — знали свою норму. Да и к тому же, позволив себе небольшие послабления, затем на тренировках отрабатывали все в двойном, тройном размере. И на поле, и в жизни друг за друга стояли горой. Виктор Александрович Маслов не любил эгоистов: если праздник — то его отмечали все вместе.

— С 1966-го по 1968 год «Динамо» трижды становилось чемпионом Союза. Тем не менее парадокс — свою главную индивидуальную награду, звание лучшего игрока СССР, вы заработали в 1969-м, когда «Динамо» упустило первое место...

— Мы должны были становиться чемпионами и четвертый год подряд, но в решающем матче на переполненном «Республиканском» проиграли московскому «Спартаку». А что касается приза, который получил я, то на него с таким же правом мог претендовать Витя Серебряников — как по мне, он был лучшим из нас в том году. Скорее всего, в мою пользу были учтены удачные матчи за сборную: в 1969-м я уже стабильно защищал ее цвета.

— К слову, кого из партнеров по союзной команде чаще всего вспоминаете с благодарностью?

— В тренировочном процессе незыблемым авторитетом был Лев Иванович Яшин. Его я помню уже в достаточно зрелом возрасте: к примеру, к чемпионату мира 1970 года он, 40-летний, готовился уже в качестве запасного голкипера, но на тренировках всем подавал прекрасный пример. Альберт Шестернев, Слава Метревели, Муртаз Хурцилава — все они так же оставили большой след в памяти болельщиков.

— Вам часто снятся футбольные сны?

— Раньше снились, а в последнее время — все меньше и меньше (улыбается).

— В тренерской карьере что еще не сделали и что хоте ли бы сделать?

— На этот случай я люблю говорить, что у любого наставника во взрослом футболе должен быть кусочек счастья. Если его нет, то рано или поздно эту страницу нужно переворачивать. Может быть, тренерской удачи мне в каких-то моментах и не хватало, хотя независимо от того, в какой бы команде я не находился, задачу-минимум мы всегда выполняли — слава Богу, из высшей лиги в низшую мои коллективы никогда не вылетали. А ведь когда в 2004-м принял практически расформированную «Ворсклу», многие с полтавчанами уже попрощались в классе сильнейших...

Сейчас я сосредоточился на координации работы младших команд «Динамо». Посвятить остаток жизни футбольной молодежи — что может быть благородней? Занимаюсь и общественной деятельностью — наряду с Андреем Бибой и Владимиром Трошкиным возглавляю Ассоциацию ветеранов футбола Украины. Стараюсь передать накопленный годами опыт, чтобы, когда придет время уйти в мир иной, оставить о себе хорошую память.

— Владимир Федорович, что ж вам в конце беседы такие грустные мысли в голову приходят... У вас большая семья. Часто удается собирать ся всем вместе?

— Хотелось бы чаще. Дочь Ирина училась в Риме, там вышла замуж и осталась, родила мне двух внучек — хорошо, что иногда удается оторваться от дел и вырваться к ним в Италию, увидеть, как они растут. А сын Андрей живет в Киеве — благодаря ему у меня внуки есть, на которых возлагаю особые надежды. Может быть, кто-то из них пойдет по стопам деда. Во всяком случае, очень хотел бы лично отвести их в футбольную школу «Динамо» и увидеть в них свое футбольное продолжение.

Юрий ТРОХИМЧУК, газета «КОМАНДА»