Иван ЯРЕМЧУК: «Лобановского до сих пор часто вспоминаю. Такого второго уже никогда не будет»

Сам Яремчук за два часа разговора не упомя­нул об этом ни разу. «Чего молчи­те?» — удивились мы, приоткрыв карты. — «А разве этим нужно хва­статься?» — искренне пожал пле­чами Иван Иванович, оказавший­ся на поверку легким и простым человеком, который старается жить исключительно сегодняш­ним днем. Хотя весьма откровен­но вспоминает и о вчерашнем.

ЗАКОВАЛИ В НАРУЧНИКИ И БРОСИЛИ В КАМЕРУ

— С возрастом люди начина­ют все чаще предаваться вос­поминаниям. Вы хорошо пом­ните тот день, когда вас при­гласили в «Динамо»?

— Мой земляк Янош Фабиан, выступавший за киевское «Дина­мо» в конце 1940-х, порекомен­довал работавшему в киевском спортинтернате тренеру Виктору Жилину меня и Ваню Дошкаря. Тот хорошим футболистом был — техничным, с головой. Даже в юношескую сборную вызывался. Но карьера не сложилась, а лет десять назад умер. Рак...

— У Жилина вы не только в спортинтернате футболу учи­лись, потом еще и в черкас­ском «Днепре» поиграли?

— Да, пока в армию не забра­ли. История почти детективная. Я настроился на то, что буду играть за львовский СКА, а тут на гори­зонте вырисовался другой вари­ант — тоже СКА, но киевский. Мне, если честно, туда не хотелось. Столичные армейцы тогда выле­тели во вторую лигу, а львовяне играли в первой. В общем, съез­дил я во Львов, обо всем догово­рился, начали оформлять доку­менты. Возвращаюсь в Черкассы за расчетом, а тут — засада. В пря­мом смысле слова. Еще когда за­ходил в гостиницу, где проживали иногородние игроки «Днепра», обратил внимание на странного парня, который ошивапся у вхо­да. А уже спустя несколько минут к гостинице несколько «бобиков» подкатили — милиция, военные. Я в окно их как увидел — сразу смек­нул, что это по мою душу. Решил пересидеть в туалете, в конце ко­ридора. Не тут-то было. Милици­онеры дверь вынесли, меня в на­ручники заковали, как преступника какого-то, — и в отделение. Все, говорят, парень, доигрался — су­дить тебя будем за уклонение от воинской обязанности. Я, если честно, перепугался прилично. Сижу в камере два на два метра и чуть не плачу. Потом немного ус­покоился, смотрю — над дверью, чуть ли не под самым потолком, окошко небольшое. Подтянулся на решетке и кричу часовому: «Звоните Жилину!». Освободили меня утром — и в Киев, в спортроту отправили. О Львове, понятное дело, я уже и не заикался. Месяц топтал сапоги, в наряды ходил, картошку чистил. Ну а потом у СКА сборы начались, и моя ре­альная служба закончилась.

— В армейской команде вы помнится меньше чем за два сезона забили двадцать два гола. Неудивительно, что «Динамо» обратило на вас внимание...

— Для крайнего полузащитни­ка, действительно, показатель очень приличный. Разговоры хо­дили, что ко мне присматривает­ся «Динамо»: на наши матчи ре­гулярно ходил Анатолий Пузач. У нас, кстати, тогда в СКА коллек­тив, вообще, неплохой подоб­рался. В своей зоне мы финиши­ровали первыми, играли пере­ходные матчи за место в первой лиге, но не сложилось. И в Кубке СССР довольно далеко прошли, пока не нарвались на тбилис­ское «Динамо».

КАК-ТО РАЗ СЦЕПИЛИСЬ С ЯКОВЕНКО

— А как вам так удалось: из второй лиги — да сразу в дина­мовскую основу?

— Быстро пришелся ко двору. Сам по себе я человек очень коммуникабельный, серьезных проблем в отношениях с партне­рами никогда не возникало. Ну и в футболе уже кое-что умел. Вто­рая советская лига — это была очень серьезная школа. Опыт­ных игроков там хватало, и мы «старичков» всегда слушались. А теперь устои поменялись: моло­дые футболисты в 20 лет уже звездами себя считают, даже тренеров ни во что не ставят, а им еще учиться и учиться... Я вот Лобановского до сих пор часто вспоминаю. Мы его боялись, ко­нечно, но и уважали безмерно. Великий тренер, такого второго уже никогда не будет.

— Говорят, Валерий Василь­евич любил вас «притравить»?

— Я на первых порах, вообще, частенько становился объектом для подколок со стороны партне­ров. Молодой, из второй лиги... Но все это было абсолютно без­злобно, так что я не обижался. Когда в очередной раз кто-то от­пускал шутку, Васильич тоже улы­бался, посматривая в мою сторо­ну с хитрецой. Он ведь только со стороны казался суровым, а на самом деле у него с чувством юмора было все в порядке.

— За какое игровое качество он вас в первую очередь це­нил, как думаете?

— Может быть, за скорость. На коротких дистанциях я был одним из лучших в команде, хотя, конечно, не настолько быстрым, как Игорь Беланов. Но и тест Купера сдавал без особых проблем — пробегал 3500-3600 метров при норме для полузащитника в 3400. Тест Купера, вообще, штука сложная. Особенно тяжело он давался Олегу Кузнецову и Саше Заварову А бежать без перерыва 12 минут второй раз подряд — на­стоящее испытание. Тот же Лобановский, кстати, регулярно на пробежку выходил. А еще он час­то играл в теннис-бол. Станет в паре с Пузачем или Колотовым — и все! — кто бы против них не вы­ходил, а шансов выиграть ни ма­лейших.

— Ваш партнер Ахрик Цвейба как-то вспоминал, что Лобановский ругал вас за попе­речные передачи.

— «Поперечки» Васильевич, вообще, не приветствовал. Моей задачей были рывки вперед, обострения, навесы и прострелы в штрафную. Нередко менялись флангами с Василием Рацем: причем не только после стан­дартных ситуаций, но и в процес­се игры.

— Вам часто доставалось от оппонентов. А случалось, что и вы кого-то «ломали»?

— Я грубым игроком не был. За всю карьеру заработал только одно удаление. В выездном мат­че против «Фиорентины» слиш­ком жестко сыграл против Роберто Баджо, ну арбитр не поскупил­ся, выписал красную карточку.

— А Цвейбе кто голеностоп на тренировке повредил?

— Ну, это же не специально: просто он, видимо, ногу вовремя не убрал. Я уж и не помню этого эпизода. На тренировках всякое случалось. Как-то раз мы с Па­шей Яковенко сцепились: заве­лись, помахали кулаками, да тут же и помирились.

ЭХ, ГДЕ СЕЙЧАС ЧАСЫ ВАЛЬДАНО?

— Правда, что Лобановский никогда не ругал вас за поси­делки в ресторанах?

— А он знал, что я спиртного не употребляю. У меня с детства к алкоголю отвращение. Был сов­сем еще мальчишкой, когда во время чьей-то свадьбы старшие ребята дали мне самогону попробовать. Шутка, конечно, получи­лась жестокой — сильно отравил­ся. Но, видимо, к лучшему: алко­голь с тех пор на дух не переношу. Могу разве что бокал легкого де­сертного вина выпить. Но это со­всем уж по большим праздникам.

— Вашу карьеру порядком испортили травмы. Первое серьезное повреждение полу­чили в матче Кубка Сантьяго Бернабеу против «Реала». Как думаете, а не специально ли тогда Хорхе Вальдано вывел вас из строя?

— Я ему в голову залезть не мог. Но, исходя из событий, ско­рее всего, так и было. Я несколь­ко раз его «передернул» по ходу матча, вот самолюбие, наверное, и взыграло. Он ведь — чемпион мира, лидер «Реала»... Вот и за­велся. Бывает такое: сделаешь что-то сгоряча, так потом сам жа­леешь. Тогда ведь ситуация сов­сем безобидная была. Я в районе углового флажка прикрыл мяч корпусом, а он со всей дури въе­хал мне сзади в опорную ногу. Потом Вальдано приходил ко мне в больницу, извинялся. Но мне от этого было не легче. Из футбола на год вылетел. Мало того, что аргентинец сломал мне берцо­вую кость, так еще и связки порвал. Врачи тоже на­чудили. Они сначала определили у меня только перелом. На­ложили гипс, а по­рванную связку не заметили. Потом пришлось гипс сни­мать, ставить аппа­рат Илизарова, связ­ку сшивать...

— Правда, что Вальдано подарил вам тогда клубные позолоченные ча­сы, но спустя ка­кое-то время их ук­рали?

— Я — человек гос­теприимный, дома все время тусова­лись друзья, девчон­ки, даже болельщи­ки... Вот кто-то и умыкнул. Жалко. Один мой приятель-бизнесмен узнал об этих часах и за голову схватился: да я бы, говорит, за такой раритет и 50 тысяч долларов не пожалел бы.

— Вы тогда где-то на Горько­го жили?

— Да, в этом доме многие спортсмены квартиры получили. Гандболистка «Спартака» Ната­лья Митрюк, например. Ее сестра Оксана, тоже гандбольный вра­тарь, и ее супруг — мировой рекордсмен по прыжкам в высоту Рудольф Поварницын. А по со­седству со мной обитали Рац и Каратаев. Вася потом, кстати, продал свою квартиру моему брату, а я выкупил жилье у Вади­ма и сделал из двух квартир одну.

— Когда видели Каратаева в последний раз?

— Лет пять назад. Говорят, он совсем плохой — спивается. В прошлом году видел его быв­шую жену, но о Вадике она ниче­го не рассказывала. А футбо­лист был, конечно, хороший. Удар какой мощный! Но у нас в 1985-1986 годах состав сыгран­ный был, в этот период в основу пробиться было почти невоз­можно. Потом пришли Олег Протасов с Геннадием Литовченко — ясное дело, не для того, чтобы сидеть в запасе. И лишь в конце 1980-х тренерский штаб начал ребят из дубля подпускать — Лужного, Канчельскиса, чуть раньше Евсеева...

— Трагическая гибель Васи­лия Аркадьевича в 2010 году для многих стала шоком.

— Не то слово! Парень он был очень хороший: тихий, спокой­ный, надежный — плохого слова не услышишь. Да и тренерская карьера вроде складывалась нормально: работа была, кварти­ра, пацан его тоже в футбол по­шел, в высшей лиге играл. Ума не приложу, что произошло, что его подтолкнуло к такому шагу. А по­том и сына не стало — через год погиб в автокатастрофе. Просто злой рок какой-то.

ВЕНГРЫ ДУМАЛИ ОБЫГРАТЬ НАС НА ОДНИХ ПОНТАХ

— У вас в жизни тоже было мистическое совпадение...

— Дважды в день рождения мне ломали ногу. Я потом 19 мар­та вообще на поле боялся выхо­дить.

— Но зато какой матч вы вы­дали в «грустный праздник» — в 1986-м! Многие любители футбола считают, что та игра против «Рапида» была лучшей в карьере Ивана Яремчука. Согласны?

— Может быть. Мы тогда выиг­рали с крупным счетом, а мне удалось забить два гола. Один из них — головой. При. моем росте — случай редкий, но не единствен­ный. Помню, «Спартаку» тоже од­нажды «положил». Но, конечно, игра на втором этаже не счита­лась моим козырем. К примеру, во время угловых обычно оста­вался за пределами штрафной, чтобы сыграть на подборе. Хотя история футбола знает немало невысоких игроков, которые здо­рово играли головой. Тот же Игорь Беланов, Сергей Ребров...

— Раз уж речь зашла о 1986-м, сложно не вспомнить чемпионат мира в Мексике, где сборная СССР в первом же матче произвела фурор, раз­громив сильную команду Вен­грии.

— Тому поединку предшество­вал забавный эпизод. Админист­раторы не разбудили вовремя нас с Яковенко, и мы с Пашей опоздали на установку перед вы­ездом на игру. Представляете, Лобановский рассказывал, как мы должны играть, но не заме­тил, что в комнате нет сразу дво­их игроков! Хохма! Конечно, Ва­лерий Васильевич осерчал: он, вообще, не любил, когда люди опаздывают. А тут — такой ответ­ственный момент. Хорошо, что обыграли тогда венгров, а то не сносить бы головы, Кстати, Паша открыл счет в матче уже на 2-й минуте, а я оформил дубль во втором тайме (один из мячей в ФИФА записали как автогол венгра Дайки. — Прим. авт.).

— Сборная Венгрии тогда считалась чуть ли не теневым фаворитом группы, а тут — 0:6. Как такое могло произойти?

— Они сами виноваты. Перед выходом на поле вели себя, как короли: хи-хи да ха-ха, понты так и прут. Вася Рац по-венгерски все понимал, вот и перевел нам, что к чему. Венгры перед отъездом в Мексику бразильцев со счетом 3:0 уделали, вот и решили, что им все по силам. Ну а когда мы понеслись, они абсолютно растеря­лись, не знали куда бежать, кого накрывать. К 5-й минуте на табло горели цифры — 2:0, фактически игра была сделана.

— Жаль, что закончился тот чемпионат для нас намного раньше времени. В 1986-м пресса и комментаторы в один голос твердили, что бельгийцы чуть ли не три мяча забили нам из офсайда, но сейчас эта вер­сия оспаривается. Только до­казать уже сложно — видеоза­писи полной картинки не дают.

— Один явный офсайд точно был! Кажется, у Кулеманса. Я не сомневаюсь, что судья Фредрикссон был против нас. Он же в Италии на ЧМ-1990 нашу сбор­ную и вовсе убил — когда не назна­чил пенальти в ворота Аргентины за фол Марадоны, выбившего после удара Кузи (Олега Кузне­цова. — Прим. авт.) мяч рукой чуть ли не с линии ворот. Как там можно было не заметить наруше­ния?! Диего даже движение в сторону мяча сделал. Но я бы не стал в нашей мексиканской не­удаче обвинять только арбитра. Сами виноваты. Надо было свои моменты использовать, забили бы третий мяч — никуда бельгий­цы не делись бы. Хотя играли они тогда неплохо...

— Ощущения после той игры помните?

— Полное опустошение. Неко­торые ребята даже плакали в раз­девалке.

— А вы?

— Было дело, чего уж там скрывать. Я, вообще, человек сентиментальный, мне некото­рые передачи по телевизору луч­ше не смотреть. Плакать, конеч­но, не буду, но за душу цепляет. А в Мексике... Обидно очень вы­шло. Ведь команда была на ходу, большинству игроков — по 24-26 лет, все в расцвете сил, игра по­ставлена. Нам вполне по силам было выйти в полуфинал. Но чему быть, того не миновать. Главное, что та сборная без медалей круп­ного турнира все же не осталась, выиграв серебро чемпионата Ев-ропы-1988.

— Только уже без вас. Что помешало выступить в Герма­нии?

— Снова травма. Сломал палец на ноге. Играли в Ереване, и кто-то из соперников неудачно наступил мне на ногу. Поначалу думал — пустяк. Но вот из-за этого пустяка ЧЕ-1988 я смотрел по телевизо­ру. Играли наши тогда здорово, причем в финале, пожалуй, даже больше заслуживали победы над голландцами, чем в матче груп­пового турнира. Но вот — надо же! — у нас куча ударов, незабитый пенальти, а они чуть ли не единст­венные две атаки завершили взя­тием ворот Дасаева.

МАЛОФЕЕВ УДИВЛЯЛ МАНЕРОЙ ОДЕВАТЬСЯ

— На ЧМ-1990 вы поехали в качестве запасного. Знали пе­ред турниром, что будете в основном сидеть на лавке?

— Нет. Шалимов, конечно, по­моложе, но на моей стороне был опыт. Впрочем, на поле в Италии я тоже выходил, пускай, и на за­мены.

— Тогда сборная СССР нача­ла турнир с двух поражений — от Румынии и Аргентины, но в последнем туре разгромила Камерун — 4:0. Об этой игре хо­дило немало слухов: дескать, уже обеспечившие себе место в плей-офф подопечные Вале­рия Непомнящего не особо со­противлялись...

— Да что за глупости?! Лобановский на таких турнирах обыч­но старался поселиться где-то за городом, подальше от суеты. Мы сидели на своей базе, камерунцы — на своей. Никто ни с кем догово­риться не мог. Да и как вы такое представляете на чемпионате мира?..

— Вам приходилось высту­пать под руководством разных тренеров. Эдуард Малофеев, говорят, на установках порой басни и стихи читал...

— Слышал от ребят, что он мо­жет такое отчебучить, но свиде­телем не был. Меня больше удив­ляла его манера одеваться: на­пример, он вполне мог выйти на люди в спортивных штанах и пид­жаке от классического костюма.

— А со странными поступка­ми игроков сталкивались?

— Вася Рац однажды учудил. Они вместе с Белановым в одном номере жили. Игорь просыпается среди ночи от того, что кто-то по комнате ходит, смотрит, а это Рац подходит к стене, снимает карти­ну, и пытается ею по голове Беланова огреть. Тот еле увернуться успел. Потом выяснилось, что у Васи был очередной приступ лу­натизма.

— А, правда, что у вас была кличка Безногий?

— Да. Почему? Это вы у Баля спросите, он у нас прозвища раз­давал. Демьяненко — «Муля»: это у него с детских лет шло. Рац — «Клюшка», потому что своей ле­вой уж больно здорово мяч за­гребал. У Беланова было сразу два «позывных» — «Ракета» и «Скиппи» (по аналогии с популяр­ным кенгуренком из мультфиль­ма, который высоко прыгал. — Прим. авт.). Витя Чанов — понят­ное дело, «Чайник», но только за глаза. Блохин — то же самое... Олег в той команде был самым суровым и авторитетным игро­ком. Он и старше всех был и титу­лованнее: Кубок кубков еще в 1975-м брал, «Золотой мяч» тог­да же...

— Вашей последней коман­дой в карьере стало «Прикар­патье». Почему в Ивано-Фран­ковске провели только два матча?

— Странная история. Меня взяли в команду, как свободного агента, уже по истечению дозаявочного периода. Президент клу­ба был уверен, что мой вопрос решат, я провел две игры, но по­том федерация решила не делать исключений и мне играть запре­тили. Ждать следующего межсезонья я не стал, вот так и закон­чил.

— В период между «Динамо» и «Прикарпатьем» вы сменили с полдюжины клубов, но вряд ли остались довольны этим периодом карьеры?

— Поздновато уехал. В немец­кий «Блау-Вайсс» перешел, когда мне уже под 30 было. Этот клуб выступал во второй бундеслиге, я рассчитывал, что засвечусь там, осмотрюсь и получу предложение от кого-то из бундеслиги. Но опять вмешалась травма.

МОЯ ДОЧЬ БОЛЬШЕ НЕ РАБОТАЕТ РУСАЛКОЙ

— Зато у вас неплохо скла­дывалось в израильском «Хапоэле» из Ришон-ле-Циона. В сезоне-1994/1995 вы забили семь мячей и сделали кучу го­левых передач, считались главным претендентом на зва­ние лучшего легионера первенства. Но потом вас депор­тировали...

— По нашим меркам, ничего особого я не сделал. После душа вышел нагишом на балкон — полотенце повесил сушиться. Мы же, футболисты, так привыкли: в душ после тренировки сходил, полотенцем обмотался и идешь к сво­ему шкафчику в раздевалке. Но это же Израиль. Страна ортодоксальная, там свои порядки и до­вольно жесткие. Кто-то из сосе­дей увидел меня в неглиже и тут же позвонил в полицию. Я пытал­ся что-то объяснить, да только все было бесполезно. Жаль. Мне там нравилось. Тепло, поля вели­колепные, да и команда у нас по­добралась неплохая. Помню «Шахтер» как-то приехал на сбо­ры, так мы его со счетом 5:0 «вы­несли». Со мной, кстати, Олег Малюков из Москвы играл, тре­неру советский футбол импони­ровал, так что общий язык нашли легко. Да и зарплата неплохая — около 10 тысяч долларов в месяц.

— Вот, значит, как было де­ло. А слухи ходили...

— Так ведь оно так и происхо­дит. В прошлом году тоже разду­ли скандал. Познакомились слу­чайно с девчонками: «Привет, как дела?». Зашли ко мне в гости, но я же их силой не тянул, ни к чему такому не принуждал, все по сог­ласию было... Да и откуда мог знать, что они несовершеннолетние? По внешнему виду этого не скажешь. А потом, месяца уже через два, мать одной из них вдруг бучу заварила. Ну а прессе только того и нужно...

— Чем же эта история закон­чилась?

— Получил год условно и под­писку о невыезде. Неприятно, конечно, но урок на будущее неоценимый.

— Все знают, что вы всегда испытывали слабость к жен­скому полу...

— Ну а к какому еще?! Я чело­век холостой, обязательствами ни с кем не связан.

— А встречались женщины, которые пытались вас удер­жать?

— Разные попадались. Однаж­ды с товарищем познакомились вроде бы с неплохими девчонка­ми, а они оказались клофелинщицами. Хорошо, что я вовремя со­образил, что начинаю «уплывать» и скорую вызвал... Бывали и серь­езные отношения. В Полтаве жил полтора года с девушкой. Отношения складывались хорошо, но потом сошли на нет — я вернулся в Киев, а она осталась в Полтаве. Была еще одна попытка наладить как-то семейную жизнь. Уже пос­ле футбола. Но девушка, ее звали Алена, в итоге устала терпеть мои походы в казино, и мы расста­лись. Видимо, дело во мне. Ско­рей всего, я просто по натуре та­кой человек — волк-одиночка.

— То есть вы не горите жела­нием как-то упорядочить свою жизнь, обзавестись семьей?

— Конечно, было бы неплохо. Но для этого нужно изменить об­раз жизни, обзавестись своим жильем, куда можно было бы привести жену. А я живу на съем­ной квартире — арендую «однушку» неподалеку от Демеевского рынка.

— Но, тем не менее, у вас есть дочь, которая, как вы рас­сказывали, работает... Русал­кой. Интересно было бы по­смотреть.

— Уже не получится. Валерия в свое время занималась синхрон­ным плаванием, даже чемпион­кой Украины была. Ну а когда за­вершила спортивную карьеру, некоторое время выступала в од­ном из ночных клубов столицы — в местном аквариуме с эффектной подсветкой в образе русалки. Но это уже в прошлом. Потом пыта­лась заняться недвижимостью, а сейчас работает в одном из спортивных центров тренером по пла­ванию.

— Вы общаетесь?

— Да, вот на день рождения ко мне приходила.

— А с ее мамой?

— Нет. У нас, так уж вышло, от­ношения получились весьма ско­ротечными. Но когда родилась Лера, я не отказывался, помогал им. И сейчас думаю: как здорово, что у меня есть дочь!

В КАЧЕСТВЕ АГЕНТА ПРИСМОТРЕЛ ДЛЯ «ВОРСКЛЫ» АЛБАНЦЕВ

— Вы не раз говорили, что хотели бы вернуться в футбол в качестве тренера?

— Хотел бы, но для этого нужно сначала получить соответствую­щий диплом. Это стоит денег. Но даже если я его и получу, то кто, к примеру, предложит команду тренеру без опыта. Был, правда, недавно вариант с ФК «Львов». Только дальше разговоров не по­шло.

— А тренером-селекционе­ром в «Динамо» почему не по­шли? Игорь Суркис, кажется, вам такую возможность готов был предоставить.

— Было бы неплохо, но зарпла­та... Тренер-селекционер в клубе получает около тысячи долларов. На что жить, если половину из этих денег надо будет отдавать за квартиру? К тому же, мой нынешний образ жизни имеет свои плю­сы. Я сам себе хозяин. Ни от кого не завишу, на хлеб с маслом хва­тает. Есть друзья, которые в слу­чае чего всегда помогут, Я уже привык к такому ритму. И если уж его менять, то ради чего-то стоя­щего. Конечно, больших денег тоже не заработаешь, но это дело случая. Сколько людей до кризи­са «поднялись» на перепродаже земли, к примеру. Я надеюсь, что у меня тоже будет шанс. Поэтому ищу и другие варианты для зара­ботка.

— Помнится, планировали попробовать себя и в качестве агента...

— Эту деятельность нужно бы­ло раньше начинать, сейчас ры­нок практически занят. Найти

свою нишу уже очень сложно. В эту сферу, кстати, много моих бывших партнеров пошли. Тот же Цвейба, к примеру. Или Витя Панченко с которым мы в КАМАЗе вместе играли. Года че­тыре назад я сотрудничал с од­ним агентом и пробовал себя в этой сфере — два межсезонья подряд ездил в Анталью, моло­дых ребят просматривал.

— Ну и кого высмотрели?

— Даллку и Цурри, которые сейчас в «Ворскле» играют. Неп­лохие футболисты.

— За руль так и не сели?

— Так машины же нет. Была возможность купить, но как-то привык уже обходиться без нее.

— Вы знаете, где можете оказаться завтра вечером?

— Нет. Живу одним днем:

— Нравится?

— Прикольно. Бывает, конечно, что надоедает. Тогда делаю паузу. Пришел домой, принял ванну, по­парился, расслабился. Но у меня организм так устроен, что я быст­ро восстанавливаюсь. А еще ста­раюсь не зацикливаться на не­приятностях. Если накапливать в себе негатив, ничего хорошего из этого не выйдет.

КОНОПЛЯНКА МЫСЛИТ ЛУЧШЕ, ЧЕМ ЯРМОЛЕНКО

— О каких своих поступках жалеете?

— О продаже квартиры. Глупо получилось. Я взял кредит в бан­ке, чтобы заняться бизнесом. Отправлял лес во Францию. Но биз­нес не заладился, по кредиту ста­ли набегать проценты. Возникли опасения, что банк квартиру за­берет за долги, ну я ее и продал, чтобы кредит погасить. Мне тогда нужно было сразу купить жилье подешевле, ведь на руках еще приличная сумма оставалась. И вариант как раз предлагали не­плохой — 100-метровую одноком­натную квартиру в Пассаже всего за 100 тысяч долларов. Но я как-то все тянул-тянул, и в итоге деньги ушли в казино. А та однокомнатная квартира, когда цены на пике были, тысяч на 700-800 тянула, а то и на миллион. Вот это было бы вложение! Но теперь уже поздно жалеть.

— Несколько лет назад вам вручили правительственную награду — орден «За заслуги перед отечеством» III степени. Испытали гордость?

— Нет, отнесся совершенно спокойно. Приятно, конечно, но знаете что... Лучше бы ветеранов спорта поддерживали не ордена­ми, а реальными деньгами. Я сейчас не о себе говорю. Мне на жизнь вполне хватает. Но сколько у нас знаменитых в прошлом спортсменов живут от пенсии до пенсии.

— Видели вас на матче «Ди­намо» с «Днепром»: удоволь­ствие получили?

— Ну, вы сказали!.. Удовольст­вие можно получить от игры «Барселоны», «Реала», «Манче­стера». Там есть, на что и на кого посмотреть. А «Динамо»... Бегот­ни много, а толку мало. Взять то­го же Ярмоленко, о котором так много сейчас говорят. Конечно, парень не бесталанный, стара­тельный, прогрессирующий. Но все же его КПД желает лучшего. Слишком много ошибается. Прорвался по флангу, двоих об­вел и — бац! — делает передачу в никуда. В общем, мастерства по­ка явно не хватает.

— Коноплянка лучше?

— По части игрового мышле­ния — безусловно.

— Скажите, а никто из ны­нешних динамовцев не напо­минает вас в молодости?

— Пожалуй, что-то общее мож­но было высмотреть у Олега Гусе­ва, когда только пришел в «Динамо». Скорость, напор, работоспо­собность, нацеленность на атаку.

— Кого из бывших партнеров можете назвать другом?

— Пожалуй, никого. Когда де­лали одно дело — да, мы дружили. Но со временем жизнь нас разбросала, у ребят свои семьи, ра­бота. Я со всеми бывшими парт­нерами в отличных отношениях, но сейчас мы, скорее, перешли в ранг добрых товарищей или при­ятелей.

— Если нужны будут деньги, к кому из них обратитесь?

— Знаете, никогда не одалжи­вал у бывших партнеров крупных сумм. Чтобы не ставить их в неудобное положение: ведь вряд ли кто-то захотел бы дать взаймы человеку, который проигрывал крупные суммы в казино, но в то же время и отказывать как-то не с руки. У меня есть надежные дру­зья, которые в трудную минуту всегда придут на помощь. Но к профессиональному футболу они отношения не имеют.

Олег ВОСТРЯКОВ, Михаил СПИВАКОВСКИЙ, еженедельник «Спорт-Экспресс НЕДЕЛЯ»