«Тільки Валік сів за кермо - стрілка на спідометрі перевалила за 200 км. Ну його нафіг». Белькевич, якого ми не знали.

Бабуся, більярд, перша премія в 300 доларів, спортивні машини і Сєдокова - друзі та колеги Белькевича розповідають, якою він був людиною.

– Такие игроки появляются раз в 50 лет, – убежден Юрий Вергейчик. С Белькевичем они пересеклись в минском «Динамо». Нынешний спортивный директор солигорского «Шахтера» уже был игроком основы, когда из дубля подняли щуплого парня.

За время игровой карьеры Белькевич собрал десятки титулов и индивидуальных наград. Когда Валентин выходил на поле, не заметить его было сложно. Чего не скажешь о жизни вне футбола.

– Валик никогда не выпячивал себя. За всем наблюдал со стороны, редко оказывался в центре внимания. Больше отмалчивался, – вспоминает Александр Лухвич. – Белькевич любил большие компании. Собирал их, но постоянно был в тени. Он всегда повторял: «Короля делает свита».

В августе прошлого года короля не стало. Мы вспоминаем его лучшие голы и выверенные до сантиметра передачи. Однако совсем не знаем, чем жил Белькевич за пределами поля. Какой у него был характер? О чем он мечтал?

– Сейчас первые ассоциации с Валиком – отнюдь не победы над европейскими грандами, хотя по идее это были самые яркие штрихи нашей спортивной биографии. Почему-то перед глазами встают картинки из детства. Как мы пацанами бегали на асфальте трамвайно-троллейбусного управления, как поехали на первый турнир в Ригу – тогда на него уже приходили смотреть специалисты. Как потом попали в минское «Динамо», – вспоминал Александр Хацкевич в интервью газете «Прессбол».

Давайте исправляться и попробуем составить более детальный портрет большого мастера.

С ранних лет Валентин отличался излишней застенчивостью.

– Я заметил, что какой-то мальчик лет восьми постоянно приходит на поле, когда тренировок нет, и бьет по воротам. Потом друга привел, поставил его в рамку, и давай с разных позиций пробовать забить. Я подхожу к нему, спрашиваю: «Мальчик, а ты где-нибудь занимаешься?» Он говорит: «Нет». «Как нет? А хочешь?» – я говорю. А он так скромно: «А можно?» – вспоминал знакомство с Белькевичем его первый тренер Михаил Братченя.

Родители Валика находились в разводе. Его воспитанием занималась бабушка. Делала это успешно. Никто не может вспомнить детских «залетов» Белькевича. Он всегда был приветлив. Особо не шалил. Не попадал в неприятные истории.

– Валик любил свою бабушку. Хотя иногда мог ее разыграть. Как-то я повел свою будущую супругу в ресторан, чтобы сделать предложение. Не дешевое такое заведение. После ужина официант принес нам чек. Там была достаточно внушительная сумма. На следующий день Валик увидел у меня этот чек. Говорит: «Дай его мне». Спрашиваю: «Зачем?» Он: «Ну дай. Тебе жалко? Потом все расскажу». Он взял этот чек и положил себе в штаны. Пришел домой. Сказал бабушке, чтобы она их постирала. Конечно, та согласилась. Всегда в таких случаях женщины проверяют карманы. Бабушка, конечно, увидела чек из ресторана. Она была в шоке. Там значились две или три ее пенсии. Потом Валик рассказывал: «Возвращаюсь вечером домой, а бабушка пьет корвалол. Еле-еле успокоил», – вспоминает Александр Лухвич.

Белькевич был не таким молчуном, как казалось со стороны, и обладал неплохим чувством юмора.

– Валик очень любил посмеяться. Был помешан на комедиях. Часто собирались у него. Смотрели фильмы, общались. Советское кино «Не может быть!» – одно из его любимых. Там еще Вицин и Краморов снимались, – рассказывает друг детства Кирилл Савостиков.

– У него тонкий юмор, – подхватывает Лухвич. – Белькевич давал клички многим ребятам. Например, одного футболиста называл «Пусто-пусто». Сравнивал его с костяшкой из домино. Мол, ничего команде не дает. Качуро был «Оршанским англичанином». Меня звал «Тэклберри», потому что я учился в Академии МВД. Тогда в моде было кино «Полицейская академия». Сравнивал с героем этого фильма.

Минский динамовец Виталий Володенков вспомнил еще одну историю, в которой Белькевич проявил свое остроумие:

– Во времена Щекина поехали в Голландию на сборы. С нами Хвастович. Отработали всю программу. Собрались назад. На автобусе. В то время Сергея Широкого заприметила какая-то европейская команда. Его должны были встретить по пути.

А в автобусе пары кресел повернуты друг к другу. Стол между ними. Сидели по четыре человека. Часа не проехали, а мы уже столько убрали пойла, что как-то резко напились. Сборы-то закончились. Расслабились. Хвастович запаниковал: «Е# твою мать, как сейчас за ним приедут люди!» И давай возить нас по городу. Серегу проветривать. Потом смотрим – Серый чуть очунял, посвежел. Ему говорят: «Выходи. Сейчас за тобой люди приедут». А Валик Белькевич – заботливый – протягивает ему полстакана: «На, вот тебе на посошок, чтобы игралось хорошо» :).

В любой ситуации Белькевич находил место иронии.

– В своем время Эдуард Васильевич пригласил в сборную шамана. Он постоянно поливал всех в раздевалке святой водой, что-то колдовал. Играем матч отбора на Евро в Норвегии. Упорная такая встреча, – вспоминает Лухвич. – Валик как дал в девятку где-то с 25 метров. После игры зашли в раздевалку. К Белькевичу подходит шаман: «Валик, думаешь, это твой гол? Это я его забил! Стал крестом, расставил руки в стороны и сделал так, чтобы мяч полетел в девятку». Валик только улыбнулся: «Ну да-да, конечно».

Белькевич умел блестяще обращаться не только с футбольным мячом. Он прекрасно играл в бильярд.

– Моя комната на базе находилась напротив бильярдного стола. За ним постоянно пропадали Белка и Шева, – рассказывает экс-одноклбник Белькевича Александр Радченко. – Все боялись играть против Валика. Какой смысл? Ты сделаешь два удара, а он уже все шары забьет. Побеждал всех подряд. Кием владел просто мастерски. Так подкручивал эти шары… Покупал себе специальные кии, набойки. Всей командой собирались смотреть, как они с Шевой рубятся.

Помимо бильярда Валентину нравился боулинг.

– Как-то пошли поиграть. Разделились по парам: я–с Качуро, он–с Хацкевичем. Проигравшие должны были три раза сделать колесо прямо в зале. Хац с Белкой разнесли нас в пух и прах. Пришлось делать эти колеса. Вообще, боулинг, бильярд, джокер – это все стезя Валика. Белькевич очень редко проигрывал, – улыбается Лухвич.

Еще одна страсть – рыбалка.

– Настоящий фанат. Валик серьезно расслаблялся на озерах. Сидя за удочкой, Белка размышлял о жизни. У него было столько удочек, спиннингов… Настоящий профессионал. Очень любил это дело, – рассказывает Савостиков.

В жизни Белькевича хватало моментов для закалки характера. В 1994 году в крови игрока обнаружили запрещенный препарат. Когда у футболиста возникли проблемы с коленом, врач минского «Динамо» Михаил Дмитраков хотел исправить ситуацию с помощью уколов ретаболила. В препарате содержалось вещество, которое считалось допингом. После этого Валентин год не имел права выступать на международной арене.

– Все были в шоке, когда крови Белькевича обнаружился допинг. Никто ничего не понимал, – вспоминаетЛухвич. – Дисквалификация ударила по психике Валика. Он не раз говорил, что после этой истории разочаровался в журналистах и некоторых специалистах. Они писали какую-то ахинею. Белькевичу запретили играть в международных матчах. Некоторые наши журналисты хотели, чтобы его отстранили даже от участия в чемпионате Беларуси. Абсурд! Человек оказался жертвой. Тогда в стране ничего не было регламентировано. Никто из врачей не знал, какие препараты под запретом.

– Он просто ушел в себя. Вообще ни с кем не общался. Где-то месяц сидел дома. Никуда не выходил. Копался в своих мыслях, – рассказывает Савостиков. – Примерно такая ситуация произошла перед его смертью. Руководство «Динамо» не продлило с ним контракт. Такие неудачи Валик принимал очень близко к сердцу. Старались куда-то его вытаскивать, чтобы парень не зацикливался.

Допинговая история не сломила Белькевича. Он хотел доказать, что играет не за счет медицинского мухлежа. В 1995 году Валентин стал лучшим футболистом Беларуси. Через год уехал в киевское «Динамо». Поначалу дела белоруса в Украине не ладились. Белькевич совсем не часто попадал в состав (появился на поле лишь в 13 встречах и отметился тремя голами). В то время на позиции под нападающим выступал Юрий Калитвинцев, который считался одним из сильнейших футболистов лиги, а также носил капитанскую повязку в сборной Украины. Белькевич в основном довольствовался матчами за «Динамо-2» и ждал шанса.

– Валик не знал, что такое филонить. Как-то на тренировке у него случился разрыв связок. Никакого крика. Ничего! Он доработал занятие до конца и только потом обратился к врачам. Его сразу же повезли в больницу. Сделали операцию, – говорит Савостиков.

В январе 1997 года Йожефа Сабо у руля «Динамо» сменил Валерий Лобановский. Новый наставник любил игроков, способных вынести серьезные нагрузки. Белькевич был способен.

– У Лобановского было любимое упражнение пять по триста. Рывки на триста метров. Каждый раз нужно выбежать из 40-45 секунд. Многих просто выворачивало от таких упражнений. Никогда не забуду первую тренировку Каладзе. Он сделал две или три серии и упал в сугроб. Лежит, его тошнит, он ругается на своем грузинском. Ужасная картина. Думал, первая тренировка окажется для него последней. Однако и на следующий день Каха появился. Потом привык к таким нагрузкам. У Валика в этом плане никогда не было никаких проблем. Он всегда прибегал одним из первых, – рассказывает Радченко.

На первых порах смена тренера не принесла Белькевичу постоянного места в старте. Но Лобановский не был бы гениальным тренером, если бы все-таки не решился в сезоне-1998/99 поставить Белькевича на позицию атакующего полузащитника. Игрок заблистал. Его передачи почти всегда доходили до партнеров. Однако психологический прессинг со стороны тренера продолжался.

– Мне рассказывали, как осваивался в Киеве Белькевич. Лобановский заставлял его играть в обороне, катиться. А Валик к чистым мячам тяготел. По итогам сезона выдавали премии – кому 20 тысяч долларов, кому – 30. А Валику вручили 300 долларов. Он деньги зажал в ладошку и прямиком к Лобановскому: «Валерий Васильевич, наверное, ошиблись» – «Да-да! – оживился Лобановский. – Ошиблись! Ты никому не говори, не то отберут – это тебе много дали». В следующем сезоне Валик уже и катился, и стелился, – вспоминает Анатолий Байдачный.

У Лобановского было особое отношение к белорусу:

– Лобановский постоянно считал технико-тактические действия. Сначала мы смотрели матч. Потом он начинал разбирать: «Валик, где ты был?» Белка отвечал: «На поле». Лобановский продолжал: «Сколько совершил отборов? Ноль?» Валик ужасно не любил это дело: «Для кого все эти распечатки? Отборы? Отдал две голевые – вот мои показатели», – говорит Радченко. – По-моему, Белькевич был прав. Он сделал столько голевых передач! Реально не представляли, как играть без него. Не знаешь, как сыграть, – отдай мяч Валику. Он все сделает, как нужно.

В Киеве Белькевич стал звездой, но не поймал ее. Он продолжал оставаться предельно простым парнем.

– Валик постоянно всем помогал. Они вместе с Хацкевичем часто покупали школе «Динамо» мячи, форму. Ребята не жалели денег на благотворительность. Они проводили различные акции в детских домах. Без вопросов. Ни Валик, ни Саша не требовали никаких отчетов, – рассказывает Савостиков. – Валик всегда был готов помочь. Постоянно спрашивал: «Как дела? Есть проблемы? Может, нужна помощь?» Он мало говорил, но много делал.

Конечно, вместе с народной любовью в жизнь Белькевича пришли большие деньги. Он стал покупать дорогие машины. Причем только марки «Mercedes».

– Валик никогда не ездил в метро. Он жутко любил спортивные автомобили. Рев от его «Мерседеса» разносился по всей базе. Белка так на нем носился! В этом плане он был просто сумасшедшим, – рассказывает Радченко. – Как-то подошел ко мне: «Погнали, покатаемся». Только Валик сел за руль – стрелка на спидометре перевалила за 200 километров. Ну его нафиг. Больше никогда с ним не ездил. Кстати, у Белки примерно такая машина. Только больше оттюнингованная. Подвески всякие… Жутко дорогие.

Однажды Белькевич поплатился за свою любовь к быстрой езде. В 2011 году игрок угодил в ДТП. К счастью, обошлось без жертв. Пострадала только машина футболиста.

Валентин любил не только быстро ездить, но и стильно одеваться.

– Когда он начал зарабатывать хорошие деньги, мог позволить купить себе ремень за сто долларов, пиджак – за четыреста. Серьезные суммы по тем временам. Валик старался приобретать хорошие вещи за границей: «Versace», «Armani», – вспоминает Лухвич.

Конечно, Белькевич, как и многи футболисты, не был святым по части выпивки.

– Валик всегда знал меру. Сядет где-то в сторонке и потягивает вискарик. Мог кинуть в стакан пару кубиков льда. Никогда ни с чем не смешивал алкоголь, – рассказывает Радченко.

Белькевичу было далеко до приключений Геннадия Тумиловича. Хотя порой Валентин мог исчезнуть.

– Когда мы отправлялись на сборы в Ялту, Лобановский говорил: «Первые три дня отдыхайте. Делайте, что хотите». Валик приходил в номер гостиницы, кидал сумку и пропадал. Никто не мог найти человека. На третий день Белькевич возвращался, – вспоминает Радченко.

Апогеем красивой жизни Валентина стала его женитьба на экс-солитске группы «ВИА Гра» Анне Седоковой.

– Я узнал, что они встречаются, только когда он пригласил на свадьбу. После тренировок мы обычно куда-то ездили – в боулинг поиграть или в бильярд. А здесь смотришь: раз нет парня, другой... По телефону не отвечает. Спрашиваешь: «Слушай, тебя видели в городе с Седоковой...» –- «Да это мы просто в компании с девчонками из «Виа Гры» оказались...» – «Что-то ты меня в эту компанию не тянешь...» – «Так ты ж женатый человек...» Улыбнулись, посмеялись, а потом тебе р-раз – и вручают приглашение на церемонию бракосочетания. Вроде бы всю жизнь человека знаешь, а выходит, не до конца, – вспоминал Хацкевич.

– Свадьба у Валика была просто шикарной. С размахом. Зал в ресторане был полностью заполнен. Столько народу! Даже всех не сосчитаешь! Первый день праздновали в ресторане, второй – на корабле. Валик все любил делать красиво: дорогие машины, шикарные женщины, хорошая одежда. Он соответствовал своему статусу, но ни разу не зазнавался, – вспоминает Савостиков.

Брак Седоковой и Белькевича оказался недолгим. Футболист и певица развелись через два года. Впоследствии Валентин остался верен себе. Он тщательно скрывал личную жизнь. После развода с поп-дивой Белькевич вернулся к своей гражданской жене Лесе. Ее знали только самые близкие друзья футболиста. С этой женщиной Валентин был до конца своих дней.

– Муж вернулся к той, которая была ему дороже, – рассказывала в интервью 7days.ru Анна Седокова.

О чем же мечтал Белькевич? Деньги, друзья, любовь болельщиков – все это у него было. Единственное, что он не сделал, – не поиграл в большом европейском клубе. Хотя возможностей уехать в топ-чемпионат у белоруса хватало: «Ливерпуль», «Саутгемптон», «Эспаньол», «Реал Сосьедад», «Лацио»…

– Как-то на курсах категории «Pro» я спросил Валика: «Жалеешь о чем-то в своей карьере?» Он ответил: «Жалею, что не попробовал свои силы в европейских чемпионатах. Приглашений было очень много». Просто человек не мог подвести людей, которые в него верили. Валик не мог предать Лобановского, Суркисов, ребят по команде… Так он был воспитан, – вспоминает Вергейчик.

Белькевич не уехал в Европу. Сроднился с Киевом, но все-таки иногда приезжал в Беларусь. Делал это редко, но очень душевно.

– Вспоминаю, как мы отмечали юбилей БАТЭ. Был организован праздничный матч. Борисов 90-х против сборной Беларуси 90-х, – рассказывает другой киевский динамовец Владимир Маковский. – После игры поехали на банкет к Байдачному в «Ямайку». Общее настроение мимо меня прошло. Ну, повспоминали. Но как-то не так. Вышел на улицу подышать. Следом за мной Валик: «Вовка, рад тебя видеть. Как ты? Что ты?» Я тогда в Микашах играл. Рассказал. Валик своими новостями поделился. Душевно так: «Перестраиваюсь. Тренировать буду… Но, слушай, как же я рад видеть-то тебя». Так тепло мы с ним поговорили… Мне запомнилось. Белькевич очень добрым был…

http://1927.kiev.ua/news/view/28349