"Я, конечно, вернусь..."

Сегодня День памяти Владимира Семёновича Высоцкого...

Высоцкий умер 25 июля 1980 года как раз тогда, когда в Москве проходили Олимпийские игры. О его смерти написали всего две газеты: "Вечерняя Москва" и "Советская культура" (маленькие заметки); еще одно сообщение появилось над окошком театральной кассы: "Умер Владимир Высоцкий". Ни телевидение, ни радио, ни центральные газеты не сообщили о смерти артиста.

Тем не менее, проводить поэта в последний путь пришли десятки тысяч человек.

Любимов вспоминает:

"Наш театр, конечно, был закрыт. Но была площадь, на которую набилось семьдесят тысяч человек, и очередь уходила вниз по улице до набережной и до Кремля. Жара была совершенно дикая, а люди закрывали зонтиками цветы, а не себя. И я посоветовал властям провезти открытый гроб, как это делается по-людски. Все, кто хочет попрощаться, попрощается. Кто хочет приехать на Ваганьково, тот приедет на Ваганьково. А власти хотели быстро похоронить, и в этом смысле приравняли Володю к Пушкину: потихоньку, быстро куда-то увезти. И когда машина с телом Высоцкого, обманув нас, свернула в туннель, когда на площадь тут же пустили поливочные машины, чтобы смыть с асфальта горы цветов, когда стали выламывать портрет, который стоял в окне театра, толпа начала скандировать: "Фа-шис-ты! Фа-шис-ты! Фа-шис-ты!"

После этого о смерти Высоцкого стало известно всем...

Погиб поэт. Так умирает Гамлет,

Опробованный ядом и клинком.

Погиб поэт, а мы вот живы - нам ли

Судить о нем, как встарь, обиняком?

Его словами мелкими не троньте:

Что ваши сплетни суетные все?

Судьба поэта - умирать на фронте,

Мечтая о нейтральной полосе.

Где прежние его единоверцы,

Надежные и близкие друзья?

Погиб поэт - не выдержало сердце, -

Ему и было выдержать нельзя.

Толкуют громко плуты и невежды

Над лопнувшей гитарною струной.

Погиб поэт, и нет уже надежды,

Что это просто слух очередной.

Теперь от популярности дурацкой

Ушел он за иные рубежи.

Тревожным сном он спит в могиле братской,

Где гениев поэзия лежит.

Своей былинной не растратив силы,

Умолк поэт, набравши в рот воды,

И голос потерявшая Россия

Не замечает собственной беды.

А на дворе - осенние капели

И наших судеб тлеющая нить.

Но сколько песен все бы мы ни пели,

Его нам одного - не заменить...

Aлександр Городницкий (30 июля 1980 г.)