Этот рассказ написал известный писатель, драматург, сценарист, телеведущий... весёлый-грустный человек Григорий Горин, которому в эти исполнилось бы 77....
+++
Папе было сорок лет, Славику — десять, ёжику — и того меньше. http://dynamo.kiev.ua/user/edit/266341/ Славик притащил ёжика в шапке, побежал к дивану, на котором лежал папа с раскрытой газетой, и, задыхаясь от счастья, закричал:
Папа отложил газету и осмотрел ёжика. Ёжик был курносый и симпатичный. Кроме того, папа поощрял любовь сына к животным. Кроме того, папа сам любил животных.
Хороший ёж! — сказал папа. — Симпатяга! Где достал?
Мне мальчик во дворе дал, — сказал Славик.
Подарил, значит? — уточнил папа.
Нет, мы обменялись, — сказал Славик. — Он мне дал ёжика, а я ему билетик.
Какой ещё билетик?
Лотерейный, — сказал Славик и выпустил ёжика на пол. — Папа, ему надо молока дать..
Погоди с молоком! — строго сказал папа. — Откуда у тебя лотерейный билет?
Я его купил, — сказал Славик.
У кого?
У дяденьки на улице... Он много таких билетов продавал. По тридцать копеек... Ой, папа, ёжик под диван полез...
Погоди ты со своим ёжиком! — нервно сказал папа и посадил Славика рядом с собой. — Как же ты отдал мальчику свой лотерейный билет?.. А вдруг этот билет что-нибудь выиграл?
Он выиграл, — сказал Славик, не переставая наблюдать за ёжиком.
То есть как это — выиграл? — тихо спросил папа, и его нос покрылся капельками пота. — Что выиграл?
Холодильник! — сказал Славик и улыбнулся.
Что такое?! — Папа как-то странно задрожал. — Холодильник?!.. Что ты мелешь?.. Откуда ты это знаешь?!
Как — откуда? — обиделся Славик. — Я его проверил по газете... Там первые три цифирки совпали... и остальные... И серия та же!.. Я уже умею проверять, папа! Я же взрослый!
Взрослый?! — Папа так зашипел, что ёжик, который вылез из-под дивана, от страха свернулся в клубок. — Взрослый?!.. Меняешь холодильник на ёжика?
Но я подумал, — испуганно сказал Славик, — я подумал, что холодильник у нас уже есть, а ёжика нет...
Замолчи! — закричал папа и вскочил с дивана. — Кто?! Кто этот мальчик?! Где он?!
Он в соседнем доме живёт, — сказал Славик и заплакал. — Его Сеня зовут...
Идём! — снова закричал папа и схватил ёжика голыми руками. — Идём быстро!!
Не пойду, — всхлипывая, сказал Славик. — Не хочу холодильник, хочу ёжика!
Да пойдём же, оболтус, — захрипел папа. — Только бы вернуть билет, я тебе сотню ёжиков куплю...
Нет... — ревел Славик. — Не купишь... Сенька и так не хотел меняться, я его еле уговорил...
Тоже, видно, мыслитель! — ехидно сказал папа. — Ну, быстро!..
Сене было лет восемь. Он стоял посреди двора и со страхом глядел на грозного папу, который в одной руке нёс Славика, а в другой — ежа.
Где? — спросил папа, надвигаясь на Сеню. — Где билет? Уголовник, возьми свою колючку и отдай билет!
У меня нет билета! — сказал Сеня и задрожал.
А где он?! — закричал папа. — Что ты с ним сделал, ростовщик? продал?
Я из него голубя сделал, — прошептал Сеня и захныкал.
Не плачь! — сказал папа, стараясь быть спокойным. — Не плачь, мальчик... значит, ты сделал из него голубя. А где этот голубок?.. Где он?..
Он на карнизе засел... — сказал Сеня.
На каком карнизе?
Вон на том! — И Сеня показал на карниз второго этажа.
Папа снял пальто и полез по водосточной трубе.
Дети снизу с восторгом наблюдали за ним.
Два раза папа срывался, но потом всё-таки дополз до карниза и снял маленького жёлтенького бумажного голубя, который уже слегка размок от воды.
Спустившись на землю и тяжело дыша, папа развернул билетик и увидел, что он выпущен два года тому назад.
Ты его когда купил? — спросил папа у Славика.
Ещё во втором классе, — сказал Славик.
А когда проверял?
Вчера.
Это не тот тираж... — устало сказал папа.
Ну и что же? — сказал Славик. — Зато все цифирки сходятся...
Папа молча отошёл в сторонку и сел на лавочку.
Сердце бешено стучало у него в груди, перед глазами плыли оранжевые круги... Он тяжело опустил голову.
Папа, — тихо сказал Славик, подходя к отцу. — Ты не расстраивайся! Сенька говорит, что он всё равно отдаёт нам ёжика...
Спасибо! — сказал папа. — Спасибо, Сеня...
Он встал и пошёл к дому.
Ему вдруг стало очень грустно. Он понял, что никогда уж не вернуть того счастливого времени, когда с лёгким сердцем меняют холодильник на ежа...
Григорий ГОРИН
А заодно вспомнилось - из "Денискиных рассказов" писателя Драгунского.
ОН ЖИВОЙ И СВЕТИТСЯ
Однажды вечером я сидел во дворе, возле песка, и ждал маму. Она, наверно, задерживалась в институте, или в магазине, или, может быть, долго стояла на автобусной остановке. Не знаю. Только все родители нашего двора уже пришли, и все ребята пошли с ними по домам и уже, наверно, пили чай с бубликами и брынзой, а моей мамы все еще не было...
И вот уже стали зажигаться в окнах огоньки, и радио заиграло музыку, и в небе задвигались темные облака - они были похожи на бородатых стариков...
И мне захотелось есть, а мамы все не было, и я подумал, что, если бы я знал, что моя мама хочет есть и ждет меня где-то на краю света, я бы моментально к ней побежал, а не опаздывал бы и не заставлял ее сидеть на песке и скучать.
И в это время во двор вошел Мишка. Он сказал:
- ЗдорОво!
И я сказал:
- ЗдорОво!
Мишка сел со мной и взял в руки мой самосвал.
- Ого! - сказал Мишка. - Где достал? А он сам набирает песок? А? Не сам? А сам сваливает? Да? А ручка? Для чего она? Ее можно вертеть? Да? А? Ого! Дашь мне его домой?
Я сказал:
- Нет, домой не дам. Подарок. Папа подарил перед отъездом.
Мишка надулся и отодвинулся от меня. На дворе стало еще темнее.
Я смотрел на ворота, чтоб не пропустить, когда придет мама. Но она все не шла. Видно, встретила тетю Розу, и они стоят и разговаривают и даже не думают про меня. Я лег на песок.
Тут Мишка говорит:
- Не дашь самосвал?
Я говорю:
- Отвяжись, Мишка.
Тогда Мишка говорит:
- Я тебе за него могу дать одну Гватемалу и два Барбадоса!
Я говорю:
- Сравнил Барбадос с самосвалом.
А Мишка:
- Ну, хочешь, я тебе дам плавательный круг?
Я говорю:
- Он у тебя лопнутый.
А Мишка:
- Ты его заклеишь!
Я даже рассердился:
- А плавать где? В ванной? По вторникам?
И Мишка опять надулся. А потом говорит:
- Ну, была не была! Знай мою добрость! На!
И он протянул мне коробочку от спичек. Я взял ее в руки.
- Ты открой, открой ее, - сказал Мишка, - тогда увидишь!
Я открыл коробочку и сперва ничего не увидел, а потом увидел маленький светло-зеленый огонек, как будто где-то далеко от меня горела крошечная звездочка, и в то же время я сам держал ее сейчас в руках.
- Что это, Мишка, - сказал я шепотом, - что это такое?
- Это светлячок, - сказал Мишка. - Что, хорош? Он живой, не думай.
- Мишка, - сказал я, - бери мой самосвал, хочешь? Навсегда бери, насовсем! А мне отдай эту звездочку, я ее домой возьму.
И Мишка схватил мой самосвал и побежал домой. А я остался со своим светлячком, глядел на него, глядел и никак не мог наглядеться: какой он зеленый, словно в сказке, и как он хоть и близко, на ладони, а светит, ну словно издалека... И я не мог ровно дышать, и я слышал, как быстро стучит мое сердце, и чуть-чуть кололо в носу, как будто хотелось плакать.
И я долго так сидел, очень долго. И никого не было вокруг. И я забыл про всех на белом свете.
Но тут пришла мама, и я очень обрадовался, и мы пошли домой. А когда стали пить чай с бубликами и брынзой, мама спросила:
- Ну, как твой самосвал?
А я сказал:
- Я, мама, променял его.
Мама сказала:
- Интересно! А на что?
Я ответил:
- На светлячка! Вот он, в коробочке живет. Погаси-ка свет!
И мама погасила свет, и в комнате стало темно, и мы стали вдвоем смотреть на бледно-зеленую звездочку.
Потом мама зажгла свет.
- Да, - сказала она, - это волшебство! Но все-таки как ты решился отдать такую ценную вещь, как самосвал, за этого червячка?
- Я так долго ждал тебя, - сказал я, - и мне было так скучно, а этот светлячок, он оказался лучше любого самосвала на свете.
Мама пристально посмотрела на меня и спросила:
- А чем же, чем же именно он лучше?
Я сказал:
- Да как же ты не понимаешь?! Ведь он живой! Он живой и светится!