"Дорогой мой дедушка, родной и авторитетный! Зачем отпустил ты меня из родного "Шахтера" в холодную и непонятную Московию. Тяжко и смутно у меня на душе, хотя и выступаю за один из самых титулованных клубов страны. Нападающие команд-соперников всячески надо мной изголяются: плюют, царапают, хохлом кличут.
Недавно в матче с "Зенитом" до того довели, что я после матча по ошибке зашел в чужую раздевалку. Гляжу, Дзюба сидит: одной рукой бутылку воды держит, а другой... то, о чем и сказать стыдно. Ну и нравы у этих россиян! Не только на футбольном поле меня третируют. Пару дней назад какой-то гад на моей "Феррари" букву "Z" выцарапал. Я сидел всю ночь и думал: что это означает? Хорошо, если только "запроданец", а если похуже? Короче, утром продал машину одному знакомому патриоту, а сам пересел на "Ладу Калину". Да и с едой здесь напряженка. Зашел вчера в супермаркет, колбаску и рыбку на ужин купить. Куда там! Полки пусты-пустохоньки, кроме консервированных огурцов ничего нет. Делать нечего, поплелся в "Макдональд". А там уже новая вывеска "Пельменная". Захожу внутрь, гляжу, Кива сидит: одной рукой бутылку водки держит, а другой... то, о чем и сказать стыдно. Ну и нравы у этих россиян! Забери меня отсюда, дедушка, сделай милость. Я готов траву на базе косить, в любую аренду пойду, если не в "Мариуполь", то хоть и в Жмеринку. Забери, иначе будет твоему Ванюше полный пи..ец.Твой Иван Ордец"
...Ваня положил исписанный лист бумаги в конверт, написал адрес "На деревню дедушке Ринату Леонидовичу", и засунул письмо в комод, где уже лежало 150 подобных посланий. -Ничего, когда-нибудь отправлю, - пообещал он самому себе и поспешил к выходу. До очередной тренировки московского "Динамо" оставалось 45 минут.
Евгений Шрайман