Стефан Решко: «Блохин со швами отыграл финал Кубка Кубков, еще и гол забил!»

— Я помню первые шаги Блохина в «Динамо». Случи­лось это в сезоне-1972. После поражения в первом туре в Ворошиловграде от «Зари», мы приехали играть в Ростов. И там Олег впервые вышел в основе под номером «11», заменив трав­мированного Хмельницкого. И как для дебюта, смотрелся очень неплохо, за счет своей сумас­шедшей скорости раз пять убегал один на один, правда не забил (смеется), но оборону соперника потерзал добряче, и мы в итоге победили тогда 2:0.

На следую­щий матч — дома против «Дне­пра» — Александр Севидов, наш тогдашний тренер, снова выставил его в основе, и Олег забил. И понеслось: в следующей игре Блохин забил победный гол «Карпатам», потом — дубль в ворота минского «Динамо». 4 гола в 4 матчах — это уже более чем весомая заявка на постоян­ное место в основе. И вот с этого момента и началось его восхо­ждение. Поначалу ему, конечно, не хватало расчетливости и хлад­нокровия, мяч подхватит — и побежал к воротам, партнеров уже не видит, а точно завершить самому не всегда получалось. Но потихоньку набирался опыта, прибавлял с каждой игрой. И помню, часто установку на матч Севидов завершал фразой: «И не забывайте использовать ско­рость Блохина».

Ну, еще, конечно, и обстоятель­ства сложились в пользу Олега. Он ведь начинал сезон как четвертый нападающий. У нас тогда перед­нюю линию составляли Бышовец, Хмельницкий и Пузач — все игро­ки сборной СССР, и пацану из дубля в этой компании, казалось, места просто нет. Но в течение короткого времени все трое из-за травм вынуждены были закончить карьеру, освободив дорогу Блохину. В футболе мелочей не бывает.

Олег любил футбол до само­пожертвования, и в этом, кстати, они с Бышовцем — абсолютные антиподы. Когда у Толи нача­лись проблемы со спиной, он быстренько закончил — не хотел играть через боль, через «не могу». А Олег — боец. Помню, в Ереване, за неделю до финала Кубка Кубков-1975, ему порвали над­костницу, и он со швами отыграл весь матч, еще и гол «Ференцварошу» забил. Лобановский ведь как говорил? «Травмы — это пере­лом и разрыв связок, все осталь­ное — ерунда!» (смеется).

Кстати, когда Васильич толь­ко пришел в «Динамо», у него с Олегом случился серьезный кон­фликт. С приходом Лобановского тренировочный процесс сильно изменился, нагрузки повысились раз в пять. И вот на одной трени­ровке, когда дело дошло до работы с мячом, мы все уже были измочаленные. И Олег, в эпизоде, когда надо было ускориться, пробежал почти шагом. Васильич сделал ему замечание, Олег резко ответил, дескать, я устал. Слово за слово — и Лобановский выгнал его с тренировки. Вечером — открытое собрание команды, на повестке дня — нарушение тренировочного процесса Блохиным. Поставили даже вопрос, чтобы его отправи­ли в армию — в воинскую часть 3217 на Подоле, к которой мы все были приписаны. Но команда вступилась: «Мы этим сами себя накажем, впереди — важные игры. Пусть искупит вину на поле». В итоге он отделался штрафом — на месяц его перевели с оклада в 180 рублей на ставку в 110. Был и такой момент. Зато потом Олег отрабатывал по полной.

Помню, играли в Кубке чемпионов с «Боруссией» из Менхенгладбаха. А у них правым защитником был знаменитый Берти Фогтс, очень любил подключаться по флангу к атакам. Так Блохин бегал рядом с ним по бровке как приклеен­ный, от штрафной до штрафной, работал на команду. Это не то, что нынешние форварды: ударил по воротам, и стоит в центральном круге в носу ковыряется.

А вообще Олегу даже после завоевания «Золотого мяча» от «стариков» порой доставалось «на орехи» (смеется). Если он в игре чуть придремал, или передержал, или увлекся лишний раз — мы ему могли напихать по-мужски, несмотря на звания. У нас всегда хватало таких, кто мог в перерыве гаркнуть, чтоб привести в чувство — Рудаков, Фоменко, Трошкин, Мунтян. И Блохин воспринимал это нормально. А как ему доста­валось от меня на тренировках! У нас часто были такие упражнения — два в два: на небольшом участке поля пара защитников персональ­но играет против дуэта нападаю­щих. И чаще всего играли в такой комбинации: мы с Фоменко про­тив Блохина и Онищенко. Задание было: не дать принять мяч, при­чем, сыграть максимально жестко, по серьезному. И случалось, что после этих упражнений они и лед к ногам прикладывали. Но никаких обид не было.

Из всех голов, забитых Олегом, мне наиболее памятен его мяч в ворота «Баварии» в первом матче за Суперкубок. Кстати, мы, буду­чи за границей на сборах, люби­ли смотреть западные спортивные каналы, и там этот гол Олега постоянно крутили еще года два.

Да, вот еще вспомнил, у Олега была такая фишка — он никог­да не давал до игры автографы, только после. А вне поля Блохин всегда вел себя скромно, не любил быть в центре внимания. Когда мы соби­рались на общекомандные тор­жества, заводилами у нас были другие — Коньков, Мунтян, Трошкин. И вообще Блохин ни разу не был замечен в нарушении режима, в этом плане его можно назвать «сухарем».