Владислав Ващук: «Когда впервые увидел на трибуне плакат: «Ващук — иуда!» — просто опешил»

Экс-защитник киевского «Динамо» и сборной Украины Владислав Ващук, поведав ранее о «моментах, меняющих жизнь», теперь решил рассказать о «темных временах».

«О темных временах. Когда впервые увидел на трибуне плакат: «Ващук — иуда!» — просто опешил. Те, кто меня знают, те в курсе, что я глубоко верующий человек. И поэтому, возможно, так болезненно воспринял именно это слово. И впервые я задумался о том, что, возможно, Библия ещё более великая книга, чем мы считаем.

Уезжал из Киева я очень спешно, знал — на меня готовят уголовное дело. Скандал был настолько громкий, что создавалось ощущение, что его специально раздувают, чтобы отвлечь народ от других вещей. И что самое неприятное — были подняты фанатские круги. А это своя философия и образ жизни. Фанаты часто идут за лидером, не обсуждая справедливость того или иного решения. Там так принято. Те, кто вчера был готов носить меня на руках — плевали мне в лицо.

Но, признаюсь честно, до России доносились только слабые отголоски скандала. Всю глубину глубин я ощутил немного позже. В Москве было не просто тяжело, в Москве было — очень тяжело. Нет, ребята по команде и тренер приняли меня хорошо. Но нужно чётко понимать различия между менталитетами двух команд.

В «Динамо» мы жили практически одной семьёй, проводя 95% времени на базе или на выезде. А в «Спартаке» такого не было. Потренировался — и свободен. Хочешь — с семьёй будь, хочешь — в клуб иди, твоё личное дело. Я сходил с ума от одиночества и ностальгии. Жена, теперь уже давно как бывшая, за мной в Москву не поехала. Решила, что в Киеве ей комфортнее. Друзья детства остались в «Динамо». Вся моя предыдущая жизнь осталась в Украине. Мама умерла в марте. Я успел приехать и поздравить ее с 8 Марта. 9-го Ее не стало...

Ну, а самое главное — нога не восстанавливалась. На поле я вышел через месяц после перехода в «Спартак». Все просто — мы же тебе платим зарплату, давай, отрабатывай! Играй!

Колено болело неимоверно. После каждой игры нога отекала, превращалась в колоду, не гнулась, но вердикт врачей был один — «играть может». И снова — обезболивающие и по-новой... От боли я не спал ночами, она преследовала меня каждую минуту. Я считал минуты, когда можно будет выпить обезболивающее. Нужно было выходить и играть. Тренер понимал мою проблему, но сделать ничего не мог — от руководства клуба прямое указание, чтоб я играл.

Бромантановый скандал разразился неожиданно. Когда игроки приезжают в сборную — они обязательно перед игрой сдают анализы на допинг. У Титова и Ковтуна, уехавших в сборную, в анализах нашли бромантан. В срочном порядке, чуть ли не ночью, обследовали всех игроков «Спартака». Это был шок. Бромантан был в крови у всех игроков основного состава.

Когда ты в команде — доктор для тебя бог и царь. Только он знает все твои проблемы, все твои слабые места. Я привык доверять врачам как себе. Конечно же, никто не сдаёт в лабораторию то, что тебе даёт доктор. В «Динамо» даже пшикалки для носа изымались, чтоб не дай бог чего не попало на слизистую, а тут — такое. Кстати, специалисты говорят, что в качестве допинга — бромантан абсолютно бесполезен. Вреднейшее вещество, которое очень тяжело потом вывести из организма.

Чистились мы всей командой очень долго, месяца три. Капельницы, таблетки, переливание крови, даже барокамера, где готовят космонавтов. Тренировок не было. Совсем. Нагрузки исключены. Можно было только раз в день пробежаться минут двадцать и все. Играли мы соответственно. Но Кубок России выиграли.

А ещё позитивным моментом было то, что для ноги такой режим оказался спасительным — потихоньку начал приходить в норму. Но контракт в «Спартаке» не продлили.

Почему Червиченко резко изменил ко мне отношение — могу только догадываться с высоты сегодняшнего своего опыта. Игровые результаты вряд ли повлияли — он понимал, что берет травмированного игрока. Что нужно время. Но практически через пару недель после перехода, я понял — из команды он меня уберёт. Возможно, кому-то пообещал. Возможно, по каким-то другим своим соображениям.

Причина была настолько абсурдной, что я даже не сразу понял о чем это он. Президент клуба обвинил меня в том, что я «сдал игру с „Ураланом“!» Причём, «не за деньги, а по дружбе»! Дескать, ты с Шалимовым и Писаревым на дне рождения у Парфенова рядом сидел, а они были заинтересованными лицами, в том чтоб «Уралан» выиграл. Игру, кстати, сыграли вничью. И большего бреда я в своей жизни не слышал.

В «Майнце» я пробыл чуть больше полутора месяца. Команда только вышла в Бундеслигу, тренером был Юрген Клопп. Очень амбициозный, харизматичный, яркий тренер. Я ему очень понравился, понравилось моё видение игры, но денег на меня у команды не хватило. У немцев все строго — есть, к примеру, два миллиона евро на игроков, и ни копейкой больше не тратится. Руководство команды приняло решение выкупить контракт своего воспитанника из бременского «Вердена», и на меня уже ничего не осталось.

На ЧМ −2006 Клопп подошёл ко мне, сказал что очень жалеет, что у нас тогда не получилось. Что я — талантливый игрок. Было очень приятно, не скрою.

В «Фейеноорде» тоже был просмотр. Всем все понравилось, но в клубе тогда было одно правило — защитник должен быть не меньше 185 см роста. Это философия «Фейеноорда» — футбол должен быть зрелищным. Бутсы на каблуках ещё не изобрели и я в Голландии не остался.

В Китае предложили неприлично много денег. После первого же просмотра контракт был готов, но ещё сойдя с трапа самолёта в Пекине, я понял — не останусь здесь ни за какие миллионы. Трансферное окно закрылось — и я вернулся в Киев.

В Киеве я оказался изгоем. Все те, кто вчера пожимал руку, стыдливо отводили глаза — ну, ты же понимаешь... На базу «Динамо», естественно, вход был запрещён. Фанаты кричали вслед «Иуда» и «мясо». Простой поход в магазин превращался в тяжёлую задачу.

Что касается друзей — футболистов, то тут ситуация была совсем другая. Мой уход в «Спартак» произвёл мини-революцию в «Динамо». Все контракты украинцев были пересмотрены в сторону увеличения, появились действительно большие зарплаты. До этого заработок имели только иностранцы, украинские игроки зарабатывали в пять, а то и в десять раз меньше. Так что пацаны, если честно, были благодарны. Тренировался я каждый день. Сам. Тренировался везде. И на поле спортинтерната, на школьных каких-то полях, на лестнице республиканского стадиона. Играл с аматорами и любителями, просто с мальчишками во дворах... у меня была одна задача — не потерять форму.

Очень благодарен Инне Кравец, чемпионке мира по прыжкам. Она тогда со мной занималась, поддерживала веру, что все будет хорошо. Спортсмены-профессионалы смотрели на все это с жалостью, но я не позволял себе обращать на это внимание. Тренировался и все. Когда предложили играть в «Черноморце» — даже не думал. И уехал в Одессу.

Как очень многие тогда подумали — для того, чтобы бесславно завершать свою футбольную карьеру... P.s. Продолжение следует», — написал Ващук на своей странице в Facebook.