Бывший защитник киевского «Динамо» и сборной Украины Александр Яценко откровенно рассказал о своей карьере.
Александр Яценко и Алексей Михайличенко— Вы воспитанник Александра Шпакова. Многих ребят с 1985 года Яковенко забрал к себе в академический класс ...
— Он собрал тогда команду из всех регионов. Из России, Беларуси, Украины. У Шпакова были исключительно местные воспитанники из Киева и один приезжий парень из Славутича — Сергей Рожок. Александр Александрович помог его переезду и проживанию на территории базы «Динамо-3», которая располагалась рядом с базой Нивки.
У Яковенко 80% составляли приезжие футболисты. С нас он не отбирал никого, мы уже попали постфактум к нему в сборную U-17 или U-18. Я, Сергей Рожок, Андрей Башлай тогда приглашались в сборную.
Мы были воспитанниками школы киевского «Динамо». Академия на «Олимпийской» базе была на полном обеспечении: питание, экипировка, в школу одну ходили. Это был академический класс, а мы жили по своим домам, с родителями и приходили на тренировку каждый день. У нас не было понятия, что мы академическая группа.
Сейчас, если не ошибаюсь, в динамовской школе ребята, которые играют в чемпионатах Украины, считаются академической группой. Там есть и приезжие ребята, которые живут на базе. Я несколько раз был на базе на Нивках, там созданы все лучшие условия для детей и там должно воспитываться будущее футбольного клуба «Динамо».
— Вы не попали в академический класс?
— Мы были в «Динамо-3». Я, Рожок, Башлай и там еще был Максим Карпенко из нашей группы. Максим не заиграл в футбол. Я, Рожок и Башлай поиграли на высоком уровне. В «Динамо» и сборной играли, потом пошли по арендам. Башлай играл в «Карпатах», затем и в первой лиге. Рожок играл в «Кривбассе», в «Оболони» в Премьер-Лиге. Вместе с Сергеем имели возможность проявить себя на высоком уровне.
— Как считаете, почему некоторые парни вашего возраста тогда так и не сумели раскрыть свой потенциал? Может как раз потому, что их забрали в академклас?
— Мы были группой, которая стала конкурентом той академической группе, которая была создана. Наверное потому, мало кто из нас попал в большой футбол. Академической группе отдали большую часть мест в «Динамо-2», «Динамо-3». Думаю, если бы не было этой академической группы, большинство наших ребят сыграли на высоком уровне.
— Вы — самый титулованный из воспитанников вашей группы. В «Динамо» была большая конкуренция за место в стартовом составе. Насколько сложно было пробиться туда?
— Удалось получить приглашение на тренировки с первой командой, потому что база «Динамо» и «Динамо-2» находились в одном месте — в Конче-Заспе. Затем Алексей Александрович Михайличенко сказал, что меня заявили на игру первой команды. Мой дебютный матч, как сейчас помню, с донецким «Металлургом» проходил на стадионе «Динамо». Мы победили 2:1. В 19-ть лет дебютировал за первую команду. Очень приятно вспоминать эти моменты, получил незабываемые эмоции.
Потом поехал на чемпионат Европы по Яковенко в Швейцарию. Мы проиграли испанцам в полуфинале по пенальти. Вернулся, был матч с «Трабзонспором», который проиграли в Киеве 1:2. Михайличенко освободили, поставили Сабо. После этого моя карьера в «Динамо» закончилась.
— Не нашли общего языка с тренером?
— Тогда не было понятия взаимопонимания. Я был молодой, не знал как себя правильно вести. Сабо, в то время, делал ставку на легионеров. Он сразу в ответном матче поставил Гавранчича, Саблича, Клебера. Они победили, вышли в групповой раунд Лиги чемпионов. Сабо тогда носили на руках. В те времена очень сложно было молодому, да еще и украинскому футболисту сыграть.
Каждый зависит от доверия тренера. Необходимо, чтобы тренер давал возможность игроку проявить себя, показать все, на что способен. А в "Динамо«была такая ситуация, если ты допустил ошибку, то второго шанса уже не дадут.
— Кто был вашим конкурентом из легионеров?
— Тогда у киевлян играли такие квалифицированные исполнители как Гавранчич, Саблич. Было трудно конкурировать, ведь я был молодым воспитанником клуба, можно сказать бесплатным. За легионеров были заплачены немалые деньги, поэтому надо было ставить их в состав. Это не мое решение, тогда были такие реалии жизни.
— В «Динамо» во времена, когда вы играли, было много легионеров. Как находили с ними общий язык?
— Я не помню, чтобы им кланялись охранники, но к ним было отношение как к человеку, который прилетел из космоса. Местные — как рабы, должны были играть на голову сильнее легионеров, чтобы попадать в состав. Сейчас молодым футболистам доверяют больше, ведь нет такого количества легионеров. Поэтому и сборная U-20 выстрелила на чемпионате мира в Польше. Все это благодаря тому, что люди играют во многих клубах на высоком уровне.
Когда мы ездили на чемпионат Европы в Португалию в 2006-м, у нас только два игрока играли на высоком уровне. Другие были дублерами в «Шахтере», «Динамо». Приглашали даже ребят из первой лиги, когда еще было «Динамо-2». Я в то время был игроком ФК «Харьков». Мне позвонил Литовченко и пригласил к себе в Харьков. Это было в 2005 году летом. Я согласился, ведь была возможность подготовиться к чемпионату Европы.
В «Динамо» тогда на сбор в Ялту приехал Буряк, который стал тренером клуба. Леонид Иосифович говорил, что рассчитывает на меня, а через два дня звонит Литовченко и сообщает, что договорились о моем переходе. Я подошел к Буряку, а он говорит: «Нет, здесь Гавранчич, Саблич, у тебя шансов играть нет».
Я как-то не понял эту ситуацию. Поехал к Литовченко, потому что знал его. Он был тренером молодежной сборной вместе с Михайличенко. Ищенко тогда тоже работал. Они все вместе составляли тренерский штаб молодежной сборной Украины на тот момент, когда Яковенко ушел из молодежки.
— Сейчас у молодых украинских игроков есть шанс проявить себя. Почему легионеры отказываются играть в нашем чемпионате?
— На их решение влияет финансовая и политическая ситуации в стране. Война на востоке, Крым аннексирован Россией. Политические моменты влияют на то, что хорошие легионеры не хотят ехать к нам, так как ездили, начиная с 2002-го года. В «Динамо», «Шахтере», «Металлисте», «Днепре» играли топовые легионеры. Сейчас таких нет, и, наверное, не скоро появятся. Они начнут снова приезжать тогда, когда улучшится политическая и финансовая составляющие. Однако, я считаю, это возможность молодым футболистам показать себя во всей красе.
— Можете вспомнить свои эмоции, когда вам сказали, что примете участие в финальной части чемпионата мира? Наверное, самый счастливый момент вашей карьеры?
— Да, и я на это не рассчитывал. В последний момент получил травму Сергей Федоров и я попал в заявку, возможно, потому что был капитаном молодежной сборной. Хотя, единственный матч, который не могу забыть, и если бы была машина времени, хотел бы изменить, это встреча с Нидерландами в финале молодежного ЧЕ. Я его, можно сказать, провалил. Долгое время было очень сложно на душе.
Попал на чемпионат мира или по стечению обстоятельств или через свои футбольные качества. Увидел этот процесс, который ни с чем не смогу сравнить в футболе. Нет ничего более яркого, чем чемпионат мира. Это чувствовалось по тому, как команды встречают, как они находятся под прицелом у журналистов. На матчах были заполнены стадионы.
Для меня это было большое событие, ведь в нашем чемпионате такого не наблюдал. Когда мы играли в третьем туре с Тунисом, в Берлине полный стадион был. Андрей Шевченко забил пенальти и принес команде важную победу. Чувствовал настоящую эйфорию.
К сожалению, в первом туре крупно уступили испанцам, плюс арбитр удалил Ващука. На матче заполненный стадион, невероятная атмосфера. Эмоции, которые пережил тогда, сейчас невозможно передать. Необходимо просто снова побывать на ЧМ или ЧЕ, чтобы все это почувствовать. В моем случае, все это можно заново ощутить возможно уже в качестве главного тренера, ведь понятно, что футболистом уже не попаду.
— Какую интересную историю с ЧМ можете вспомнить? Говорили что футболисты выпивали...
— Я помню, как Блохин на пресс-конференции рассказывал о лягушках, которые мешали спать, отдыхать. Но то, что футболисты выпивали, я такого не помню. Да, я не скрываю, футболисты могли выпить пиво после матча...
— И улыбались после проигрыша Испании...
— А почему не улыбаться? Это же не конец света. Я никогда не понимал, когда журналисты, болельщики критикуют футболистов, за то что они улыбаются после проигрыша. Им что вешаться после этого? Будут еще матчи в которых можно исправить ситуацию. Я когда-то прочитал интервью Смертина, который играл в ЦСКА, затем перешел в «Фулхэм». И они проиграли 3:0 или 4:0. Он сидит в автобусе, рвет волосы и к нему подходит одноклубник и говорит: «Через три дня матч следующий, забудь, это уже история».
Менталитет наш такой, что после проигрыша надо повеситься, утонуть, застрелиться. Турнир же состоит не из одного матча. Как после проигрыша надо карьеру завершать. Вот сейчас "Динам«о проиграло на выезде Брюгге 1:0. Это что, катастрофа? Нет, дома можно все исправить. Мариуполь сыграл дома 0:0 с АЗ Алкмар, сильной командой. ЦСКА сыграла 1:1 с «Зарей». С двух матчей состоит противостояния. Один матч сыграли, так что не выходить на второй матч?
Можно привести пример «Ливерпуля» который проиграл Барселоне 3:0, а у себя дома выиграл 4:0 и выиграл Лигу чемпионов. Считаю, что эта команда является примером для всех. «Бавария» побеждала «Манчестер Юнайтед» до 91-й минуты и в итоге МЮ вырвал победу. Это не пример для подражания? Зачем опускать руки? Бывают плохие матчи, бывают плохие дни. Все что угодно может случиться, а у нас поливают грязью. Так проиграли, или сыграли вничью, но есть еще ответный матч. В чемпионате Украины команда проиграла один или два матча, но есть еще 25 туров. В чем проблема? Да, надо сказать, что что-то не сложилось в том матче, надо встряхнуть футболистов, тренеров, но это не конец света.
— Можете рассказать о финансовых вознаграждении, которые получили после ЧМ?
— Премиальные после чемпионата мира разделись по количеству сыгранных матчей. Футболисты, которые были в составе, получили достаточно хорошие премиальные. Я, как молодой футболист, также получил. Недавно читал интервью Милевского, который сказал, что ему выдали пять банковских карточек.
У меня тоже самое было. Выдали и сказали, что на каждой карточке есть определенная сумма денег. Не знаю, с чем это было связано. Я с пяти карточек снимал общую сумму. На самом деле, после чемпионата мира, мы получили деньги и за серебряные медали чемпионата Европы. Многим на тот момент показалось, что премиальные были небольшими. Хотя в историю мы попали, заняли второе место на молодежном чемпионате Европы. Юниорские сборные сейчас побеждают на турнирах, честь и хвала им, но на уровне молодежных сборных еще никто не становился вице-чемпионами Европы.
— Трансферная стоимость игроков также повысилась после того чемпионата?
— На тот момент, мы об этом не знали. Сейчас ты можешь открыть сайты, например transfermarket, где написана стоимость футболистов. На тот момент мы этого не понимали. В 2006-2007 годах начали появляться агенты. Начали нам петь песни о хорошей жизни. Вроде подпишешь со мной контракт и сможешь играть за «Реал» Мадрид, «Манчестер Юнайтед». Многих моментов мы еще тогда не знали, ведь были молодыми ребятами, никто нам не мог подсказать. Агенты подходили, давали какую-то информацию. Казалось, что нужно с этим человеком сотрудничать, ведь он вроде сможет устроить твое футбольная жизнь.
Сейчас уже понимаю, что тогда многие агенты имели контракте от 20 до 50 футболистов. Они даже не знали имен половины этих игроков, но если парень себя проявил, агенты приезжали и говорили, что по контракту они должны получить свои проценты, можно сказать на ровном месте. Были случаи, когда футболист сам обсуждал условия контракта, а агент приезжал и не прикладывая усилий получал свои деньги.
Агенты по два-три месяца не отвечали на звонки своих клиентов, ведь игрок им уже был не интересен. Они звонили тогда, когда им было нужно. Когда футболист смог достичь чего-то, они могли даже по восемь раз за сутки звонить, спрашивать как дела. Обидно, когда ты платишь 10% от зарплаты и премиальных, а как надо решить качество вопрос, агенты отказывали в помощи, ведь не хотели ссориться с клубом. Говорили, что нам еще сюда привозить игроков, поэтому надо поддерживать хорошие отношения с клубом. Не понимаю, за что они тогда получали свои деньги?
— Как вам работалось с Олегом Блохиным? Многие говорят, что у него очень сложный характер.
— Я думаю, у Олега Владимировича слишком завышена самооценка. Не продолжительное время поиграл под его руководством, но он постоянно говорил: я, я. Если ты все это делал, почему меня не можешь научить этому?
Он пришел работать в «Черноморец» и команда вылетела в первую лигу. С ФК «Москва» также не сложилось, команда развалилась. С «Динамо» также у Олега Владимировича ничего не получилось. Считаю, что он ничего не смог достичь, работая тренером клубов.
Действительно, в сборной Украины Олег Владимирович достиг впечатляющего результата, команда вышла в 1/4 финала ЧМ впервые в истории. За это ему нужно поблагодарить, возможно даже установить памятник.
— В сборной Блохина футболисты уважали, боялись?
— Конечно, в сборной все уважали тренера, выполняли его наставления. Не могу сказать, что кто-то боялся Блохина, ведь в сборной играли лучшие футболисты Украины, Европы, такие как Шевченко, Ребров, Воронин. К любому тренера до определенного момента игроки испытывают уважение. Конечно, когда есть определенные конфликты, то отношение может измениться. Все это зависит от конкретного человека.
— В сборной вы работали под руководством Блохина, Михайличенко и Яковенко. Тренерская философия какого специалиста вам ближе?
— Мне очень понравилось работать с Алексеем Михайличенко. Павел Яковенко заложил во мне такое понятие как терпение. Ни один тренер не давал такие нагрузки, которые были у Павла Александровича. Михайличенко и Литовченко — прекрасные специалисты, а главное — замечательные люди. Работая с каждым из этих специалистов были как положительные, так и отрицательные моменты. Я многому научился в плане понимания футбола, а также как себя вести в определенных сложных жизненных ситуациях. Важно, что мне удалось получить новые знания от каждого тренера, с которым работал. Конечно, от кого в большей степени, от кого в меньшей. Все эти тренеры повлияли на мое становление.
— Почему вы решили закончить карьеру в 28 лет? Проблемы со здоровьем или какие-то другие причины повлияли на ваше решение?
— Мне начали звонить агенты и говорить, что я уже старый для футбола, как будто ни один клуб не хотел подписывать со мной контракт. В Европе игроки в 27-28 лет только начинают осознанно играть, с ними подписывают контракты еще на пять лет. После таких слов агентов стало очень грустно на душе. Не говорю, что я футболист топ уровня, но на тот момент мог бы еще помочь какому-то клубу.
На тот момент нельзя было перейти в новый клуб, если не сотрудничал с агентом, у которого есть связи со спортивным директором, тренером. Сейчас если даже Месси не согласится на те условия, которые ему предложит агент, он не попадет ни в один украинский клуб. В этом есть самая главная проблема. Руководители наших клубов почему-то во всем доверяют агентам.
Агенты даже летают на зимние сборы, живут в одной гостинице с командой, им оплачивают все переезды. Как такое возможно? Для чего тогда в клубе работают спортивный директор, вице-президент, администратор? Эти люди могут позвонить игрокам, предложить условия и пригласить на просмотр. Зачем в этом вопросе нужны посредники? Понимаю, что от этого все получают свои определенные проценты, поэтому такая ситуация устраивает. Почему во всем мире агент сотрудничает с двумя-тремя футболистами.
Если по каким-то причинам игрок на данный момент не может играть, агент ему платит зарплату предыдущего клуба. Чем скорее агент найдет игроку новый клуб, тем меньше он потратит собственных финансов. К сожалению, у нас этого нет. Если бы у нас были бы такие условия, хотел бы посмотреть сколько агентов осталось работать.
Ярослав КРОХА
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
Читать все комментарии (8)