Как Украина творила историю

Ровно 13 лет назад, 18 апреля 2007 года, Украина одержала едва ли не самую важную свою футбольную победу. Да и не только футбольную. Наша страна совместно с Польшей получила право на проведение Евро-2012.

О том, как проходила подготовка к самому успешному чемпионату континента, как творилась история, на страницах книги «Эпоха Суркиса» вспоминает Маркиян Лубкивский, с 2009 по 2012 год возглавлявший Организационный комитет ЕВРО-2012 в Украине.

— Прекрасно помню период, когда Григорий Суркис только начинал продвигать идею о проведении в Украине совместно с Польшей финальной стадии чемпионата Европы-2012. Откровенно говоря, в новом секретариате Президента Украины Виктора Ющенко, где я тогда работал, все это воспринималось неоднозначно.

Часть департамента, к которой принадлежал и я, считала, что Евро-2012 может иметь историческое значение для Украины и стать одним из самых выдающихся событий в жизни нашей страны. А это, собственно, и произошло!

Но многие не разделяли этой позиции, в том числе и потому, что в те бурлящие времена, после Оранжевой революции, к Григорию Михайловичу было отношение если не враждебное, то как минимум настороженное.

Помню, доходило даже до того, что кто-то убирал кресло, на котором должен был сидеть Суркис во время презентации проекта в Администрации Президента. А мы с единомышленниками это кресло возвращали назад...

Также хорошо помню, как в секретариате велись дискуссии насчет того, стоит ли вообще принимать делегации УЕФА. Тогда приезжали первые посланцы Европейского футбольного союза во главе с Дэвидом Тейлором.

И надо отдать должное Суркису — его ничего не могло остановить! Ни политическая турбулентность, ни понимание, что столь масштабный гуманитарный проект в условиях противостояния в высших эшелонах государственной власти будет очень сложно реализовать.

Он продолжал всячески лоббировать идею, общался по этому поводу с Президентом Украины, с главой его администрации и, к счастью, сумел привлечь внимание Виктора Ющенко.

Суркис был очень настойчив и убедителен, действовал в присущем ему стиле. Он все обставил так, что складывалось впечатление, будто шансов отказаться у Украины просто нет...

В день, когда наша страна получила право стать хозяйкой Евро-2012, я пребывал в Хорватии с дипломатической миссией. Позвонил Григорию Михайловичу и поздравил его. После моего ухода из секретариата и назначения в Загреб мы постоянно поддерживали контакт.

Как известно, Хорватия вместе с Венгрией были нашими конкурентами, и одним из направлений моей работы был сбор открытой информации об их подготовке к тендеру. Так что мы довольно часто общались на сей счет. Но в тот момент я даже не мог себе представить, что окажусь непосредственно привлеченным к Евро-2012.

И в начале января 2009 года я неожиданно получил звонок от Григория Михайловича. Пока с удивлением пытался понять, о чем пойдет речь, он зачитал мне некий перечень функциональных обязанностей и отметил, что УЕФА ищет директора турнира.

В ответ я предложил помочь найти такого человека, хотя понятия не имел, кто это может быть. На что он безапелляционно заявил: «Я считаю, что это ты!» Поначалу отнекивался, мол, я только два года назад начал дипломатическую миссию в Хорватии и просто так оставить эту работу не могу. К тому же не являлся футбольным менеджером или функционером...

Он говорит: «Хорошо, можешь подумать». Сколько? Отвечает — полчаса. Через полчаса снова звонит, я говорю, что не успел принять решение, ведь еще нужно посоветоваться с женой, семьей. В общем, так мы созванивались в течение двух дней — он держал меня, если говорить по-футбольному, под жестким прессингом.

В конце сказал: «Давай так. Тебя ждут на собеседовании в УЕФА. С моим мнением там ознакомлены, но какое примут решение, я не знаю. Вот тебе телефон Мартина Каллена, связывайся с ним и езжай в Ньон».

В Швейцарии меня в аэропорту встречает лично Каллен и... везет на пиццу. Начинается разговор, спрашивает, верю ли я в реализацию этого проекта. Отвечаю: нет, не верю. «Тогда ты нам подходишь», — засмеялся он.

В мае я ушел с дипломатической службы, и вскоре началась плотная работа в Местном оргкомитете Евро-2012. Примерно в то же время в Бухаресте состоялось заседание исполкома УЕФА, на котором было принято несколько достаточно жестких решений.

В частности, единственным украинским городом турнира был утвержден Киев (причем без права принимать финал), а остальным дали срок до ноября, чтобы выполнить ряд требований.

Надо сказать, что чуть ли не все исполкомы УЕФА, которые проводились во время подготовки к Евро-2012, как правило, были валидольными для нас.

Но каждый раз находился человек, который через аргументы, убеждение и свой авторитет заставлял УЕФА дать Украине очередной шанс.

Понятно, что человек этот — Григорий Суркис. Трудно сосчитать, сколько раз мы могли потерять турнир или получить его в сокращенном формате. Но он каждый раз находил нужные слова и предпринимал нужные меры, чтобы возвращать процесс в правильное русло. Причем — как в Швейцарии, так и в Украине.

Иногда Григорию Михайловичу было особенно сложно, ведь он вынужден был давать гарантии не только от имени Федерации футбола Украины, но и отвечать за обязательства, которые брали на себя украинские правительства и президенты.

Но он буквально шел напролом, убеждая: Украина не может проводить этот турнир не в паритетном с поляками формате. У нее нельзя было забрать ни одного города, ни единого матча! А мы все удивлялись той его силе, энергии, которая каждый раз в буквальном смысле возвращала нас к жизни.

Когда в декабре на Мадейре исполком УЕФА окончательно утвердил четыре украинских города и подтвердил финал в Киеве, у нас даже не возникло мысли, что можно чуток расслабиться. С Григорием Суркисом об этом и речи быть не могло!

Вообще, с ним работать сложно, но интересно. Мы оба — Девы по гороскопу. И не раз, и не два сталкивались в острых моментах, спорах, разговорах на повышенных тонах. Но при этом он никогда не давал оснований сомневаться в своей искренности и порядочности.

А это его чувство юмора «на грани»! Когда уже не знаешь, шутит он или нет. Бывали моменты, когда реально попадаешься на эту удочку...

Мы общались не меньше трех-четырех часов каждый день, подробно обсуждали все планы, детализировали сделанное и смотрели, что еще можно и нужно предпринять. При этом он никогда не вмешивался в мою сферу работы, за что я очень благодарен. Не было такого, что он — начальник, а я — подчиненный.

Но вместе с этим Григорий Михайлович постоянно говорил: если у тебя какие-то проблемы, если не знаешь, как решить тот или иной вопрос — обращайся, я всегда помогу. И именно так мы строили наше сотрудничество.

Сам процесс подготовки был очень сложный и нервный. Всякое случалось. Было много критических моментов. В частности, связанных с двумя стадионами — НСК «Олимпийский» и «Арена Львов».

Это два государственных коммунальных предприятия. И по идее здесь была возможность строить все планомерно, ведь государство полностью могло контролировать ситуацию. Но в реальности постоянно возникали форс-мажоры.

Большая заслуга Григория Михайловича в том, что мы не потеряли финал в Киеве и что был достроен НСК «Олимпийский». Конечно, надо отдать должное и правительству, и строителям, работавшим по 24 часа семь дней в неделю. Но именно Суркис сыграл ключевую роль в том, что Украина отстояла финал, а также Львов как принимающий город.

С последним у нас были просто колоссальные проблемы, и мы до последнего времени не знали, примет ли Львов матчи. Именно благодаря тому, что произошла беспрецедентная консолидация усилий государства, местного оргкомитета и Федерации футбола, удалось избежать худшего сценария.

И каждая критическая ситуация сразу становилась заботой Григория Суркиса, который искал любые способы решения проблем. Причем речь шла не только о каких-то обещаниях УЕФА. Он выбирал другие пути — выходил на президентов, работал с профильными вице-премьер-министрами и постоянно находил возможности двигать процесс вперед.

Ну и, конечно же, всегда горой стоял за Украину перед УЕФА. Этому способствовало то, что в Ньоне действительно верили слову Суркиса. В том числе и лично президент УЕФА Мишель Платини.

Я много раз становился свидетелем их общения. У Мишеля с Григорием Михайловичем были очень теплые рабочие отношения. Это чувствовалось каждый раз, где бы мы ни встречались — в Ньоне или в Украине. В последние годы подготовки Платини очень часто бывал у нас, ведь он тоже в какой-то мере считал это личным проектом.

А еще, без сомнения, это отношения двух друзей, но — без всякого панибратства. Суркис всегда относился к Мишелю с подчеркнутым уважением. Это непросто: с одной стороны, быть с человеком близким, делиться сокровенным, а с другой — держать определенную дистанцию, понимать, что это разговор пусть и немножко, но все же разных по футбольному рангу людей.

Ну, а Платини — это Платини. Несмотря на то, что он очень требовательный, Мишель сам по себе веселый человек. Помню случай во время одного из его визитов в Украину. Вечером мы прибыли в Харьков, занимались массой вопросов — дороги, стадион, тренировочная база. Вижу, уже все теряют настроение, которое нам было очень нужно. И вот приехали на стадион «Металлист», я попросил несколько мячей у Александра Ярославского, сыгравшего, кстати, ключевую роль для участия в проекте.

Как только они оказались на газоне, Платини сразу ожил, Суркис помчался в ворота — и всем мгновенно стало легче. Мы снова вспомнили, что футбол является доминантой нашего проекта.

Не раз я рассказывал и историю о том, как Платини пообещал нам с Калленом сыграть нашими головами в футбол, если проект не будет реализован. Естественно, я пересказал это и Суркису, на что он ответил: «Ну, так все правильно, я его в этом поддерживаю».

В общем, это была тяжелая работа, но и очень вдохновляющая. Бывали разные ситуации, но мы справлялись. Такое впечатление, что Суркис всегда знал выход. Он, может, не сразу его указывал, заставляя нас поискать и понервничать, но потом в любом случае подсказывал.

Сам же он ни на секунду не расслаблялся, всегда контролировал ситуацию и очень переживал за общее дело. Хотя свои переживания никогда не демонстрировал — в этом, пожалуй, главное различие между нами.

Подозреваю, что расслабился он только в момент, когда в небо запустили конфетти после финального матча на НСК «Олимпийский». Думаю, именно тогда Григорий Михайлович понял, что реализовал главный проект своей жизни!

На мой взгляд, у роли Григория Суркиса в проекте Евро-2012 много измерений. Главное — она была по-настоящему определяющей. Он — отец этого проекта. Он его принес Украине, он его реализовал. Точнее, максимально мотивировал и стимулировал всех к его реализации.

Что еще важно — когда чемпионат завершился, я не помню, чтобы хоть где-то из его уст звучало: мол, это исключительно мое достижение. Всегда отдавал должное всем причастным, уважал тех людей, которые со временем присоединились к проекту. Говорил — это мы, это Украина. В этом, пожалуй, и есть весь Суркис.