Беседовать с Андреем Михайловичем Балем всегда было огромным удовольствием. Складывалось впечатление, что у легендарного динамовца на каждый вопрос припасена какая-то интересная жизненная история.
Андрей БальОфициальный сайт «Динамо» выделил самые яркие высказывания Андрея Михайловича о богатой на события карьере и не менее яркой жизни вне поля.
— Детство пахнет для меня травой и асфальтом. Травой, потому что играл в футбол. А асфальтом — поскольку неоднократно были содраны колени и локти;
— Первый матч за родные «Карпаты» проводил, еще будучи школьникам. А поскольку ученикам в то время запрещали играть на первенство Союза среди взрослых, пришлось взять себе псевдоним. Честно говоря, не помню, под каким именем играл, — пускай это сохранится в тайне;
— Перед тем, как перейти в «Динамо», Лобановский звонил мне так часто, что утром, когда звонил телефон, я просто брал трубку и говорил: «Доброе утро, Валерий Васильевич» И преимущественно не ошибался (смеется). А звонил Лобановский всегда по одному вопросу: «Андрей, ты нужен „Динамо“!»;
— Конкуренция в «Динамо» действительно была жесткой. Соответственно высокими были и требования к футболистам. Все, кого приглашали в команду из Киева, были квалифицированными и мастеровитыми игроками. Все зависело, возможно, от характера и воли, осознания того, что тебе дали шанс, которого, если не используешь, может и не быть больше;
— Когда учился в Львовском спортинтернате, тренировались на стадионе «Динамо» (сейчас его уже нет), который был в десяти минутах от нашего общежития и школы. А по дороге росли три дуба. И вот под ними я заключил пари со своим товарищем Владимиром Кордюмовым, он у нас был вратарем, что обязательно буду играть на чемпионате мира. До сих пор не знаю, почему тогда поспорил. Возможно, чувствовал, верил, что смогу достичь цели. Слово сдержал, но немного промахнулся. Ибо «планировал» выступить на ближайшем чемпионате — 1978-го года, а сыграл в 1982-м;
— Как-то поехали в закрытый город Лида. Меня признали лучшим полузащитником. Вручили приз — статуэтку фигуристки. В красненькой шапочке. Я вертел ее в руках, думал: почему? А ответ выяснил через несколько лет — судьба! Женился на фигуристке-москвичке — Светлана была примой в балете на льду;
— Знаете, нас дома никогда не хвалили. Скорее наоборот — всегда чехвостили. Возможно, поэтому и не зазнавались мы никогда. Здесь — другое. Спорт тогда был слишком идеологизированным. Любое выступление на международной арене без получения медалей — априори было провальным. Хотя выход в финальную часть чемпионата мира, куда попадают сильнейшие, а затем и выход из группы уже были успехом;
— Вроде постоянно играешь, бояться нечего. Но перед матчем Лобановский на собеседовании такого наговорит, что чувствуешь — ты вообще никто и звать тебя никак. Начинаешь тревожиться: а будешь ли в составе? Когда на установке слышали свою фамилию, все одиннадцать выдыхали: «Уф-ф-ф»;
— В 1982 году играли на «Ривер Плейт» со сборной Аргентины. Поставили меня персонально против Марадоны. Ох и тяжко пришлось! Да, думаю, надо его припугнуть. Подкатился пару раз. Потом посчитали: он в том матче сделал меньше всего технико-тактических действий — 60. За Диего решил заступиться Марио Кемпес. Подлетает, на английском стращает. Я так же коротко отвечаю: закрой рот. А он начал меня подлавливать. Принимаю мячик — и чувствую: Кемпес бежит, убивать собирается. Но я-то знал, что делать. Чуть приподнимаю пятки, а шипы-то — будь здоров. Вот Кемпес точно в них и въехал — сразу унесли его с поля на носилках;
— В Минске я вышел играть без щитков, и Мельников мне шипом ногу разрезал. Гетр целый, стягиваю, а там кость видна. 17 швов! Пока оперировали, я пропел все частушки, которые знал, и приступил к репертуару Аллы Пугачевой. Наркоз-то местный. Оперировал мальчишка. Говорю: «Мой доктор просил, чтоб вы всё хорошо почистили и зашили. У нас через десять дней игра со «Спартаком». Тот спокойно отвечает: «Постараемся». Выдал на прощание костыль и наказал побольше на солнце находиться, чтоб швы усохли. Со «Спартаком» я в итоге сыграл, но с тех пор щитки надевал обязательно;
— Копировать Лобановского можно, повторить — нет. Валерий Васильевич был уникальным тренером, наследство которого еще осмысливать и осмысливать. Те, кому довелось работать с ним, став тренерами, исповедуют его принципы и подходы к игре. Но школа Лобановского еще и в том, чтобы искать свое, идти собственным путем. Как говорили древние, нельзя дважды войти в ту же реку;
— Всего в жизни я добивался сам — это, наверное, и есть моя формула успеха;
— Наверное, чудо — когда неожиданно происходит что-то хорошее. В моей жизни такое тоже было;
— Мой девиз — если встал утром и на душе тяжело, никому не стоит портить настроение. Если в жизни какие-то неурядицы, все равно нужно улыбнуться, поговорить тепло. Мои проблемы — это мои проблемы. Зачем я буду создавать их еще кому-то? А сложные периоды у каждого человека случаются. Ведь не все можно предусмотреть. Недаром говорят, что если бы знал, где упадешь, соломки подстелил бы. А преодолеть непростые периоды мне всегда помогала вера в лучшее. И еще: всегда нужно помнить о Боге;
— Счастливых дней было много. К примеру, когда женился, когда родился ребенок, когда пришел в профессиональный футбол... А самые непростые дни связаны с потерей близких;
— Лучший матч «Динамо» сыграло на моей памяти в 1997-м, когда в Киев приехали ветераны «Спартака». Выходим на поле, оглядываемся, а на трибунах — 90 тысяч! Кто сейчас столько соберет? Уже и стадиона того нет — он теперь на 70 000. В тот день был такой кураж, какого никогда не испытывал. После бежим с Хидиятуллиным, благодарим зрителей — а они все стоят, аплодируют. Даже сейчас вспоминаю — и мурашки по коже;
— Знаете, хочется прожить дольше. Но, если время придет, ничего не поделаешь. Бессмертных людей нет.
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
Читать все комментарии (8)