Ринат Дасаев: «Вместе с Лобановским пришли к выводу, что ван Бастен поймал меня на прыжке перед ударом...»

Легендарный вратарь московского «Спартака» и сборной СССР Ринат Дасаев вспомнил выступления в сборной под руководством Валерия Лобановского и пронализировал мяч, пропущенный от Марко ван Бастена в финале Евро-1988.

«Бесков был в высшей степени порядочным человеком, не тащил в сборную всех спартаковцев без разбора, а только тех, кто, по его мнению, такой чести заслуживал. В результате половина команды играла на Олимпиаде, половина — простаивала. Возник дисбаланс, и после Игр мы все преимущество растеряли.

А Лобановский, когда был тренером сборной, поступал иначе — брал туда все киевское «Динамо», и оно в плане подготовки оставалось единым целым. В 86-м году вообще был необъяснимый чемпионат. Киевляне в полном составе поехали в Мексику на первенство мира, и все матчи внутреннего календаря им перенесли. А из «Спартака» в сборной оказалось четверо — Родионов, Бубнов, Морозов и я, но в наше отсутствие команду заставили играть встречи чемпионата! Естественно, без лидеров команда теряла очки — к нам тогда отнеслись очень непорядочно. А киевляне потом приехали, все наверстали и стали чемпионами.

Может быть, где-то сказывались тактические промашки Константина Ивановича. И общий настрой, гораздо меньше сконцентированный на результат, нежели у киевского «Динамо». Лобановский подходил к турнирной стратегии по-научному, просчитывал, на каком отрезке первенства сколько очков нужно взять.

Мы все это считали ерундой, брали энтузиазмом и романтическим вдохновением. После некоторых поражений порой не расстраивались, потому что показали хороший футбол и порадовали публику. А Лобановский всегда говорил: «Пускай лучше хреново сыграем, зато победим». Ну, и разговоры о том, что от украинских команд им заранее гарантировано 6-7 очков, велись...

Я никогда не был за одного или за другого. Просто делал свое дело. Самым важным для меня было доказать, что по праву являюсь первым вратарем сборной. А у кого какое видение футбола — не мой вопрос. Что, если я даже согласен с Бесковым, то должен выкладывать это Лобановскому? Ну, не было бы меня тогда в сборной. И что толку? Кстати, не помню случая, чтобы Бесков с Лобановским при игроках плохо друг о друге отозвались. Все было очень солидно.

В сборную во главе с Валерием Васильевичем мне поначалу вписаться было непросто. С приходом Лобановского за спиной находился Виктор Чанов, который готов был занять мое место после первой же «пенки». И в сборной за все годы не припоминаю за собой серьезных ошибок! В «Спартаке» пропускал из-за своих оплошностей, а в сборной — ни разу. Лобановский в меня поверил, и ребята тоже. У нас сложились славные отношения, на которых противостояние «Спартака» и «Динамо» не отражалось. В сборной о клубных делах забывали. До сих пор, когда приезжаю в Киев, собираемся вместе, выпиваем, вспоминаем те времена. Игра — одно, жизнь — другое.

Для меня, одного из немногих спартаковцев, постоянно игравших в сборной Лобановского, переход от него к Бескову и обратно не был сложным. Я чувствовал, что он мне доверяет — недаром и в 86-м на чемпионате мира, и спустя некоторое время, после Демьяненко, назначал меня капитаном сборной. В то же время я понимал, что к своим любой тренер относится чуть по-другому, и поэтому всегда тренировался до изнеможения и доказывал ему, что я лучший.

Накануне стартового матча ЧМ-86 в Мексике я 8 часов пролежал под капельницей. Как-то ночью проснулся от безумной часотки. С каждым днем становилось все хуже. За день до матча с Венгрией едва вышел на разминку — опухло лицо, по телу пошли красные пятна. Диагностировали аллергию — скорее всего, на клубнику с медом.

Наутро вызвал Лобановский. Я был уверен, что меня поставить не рискнут, но услышал: «Ринат, в газете написали, будто ты больной. Давай сделаем сюрприз венграм. Ты — в составе». Вот такие у нас отношения были с Лобановским, хоть он вроде и был нашим оппонентом.

Хоть эта история и не имеет отношения к «Спартаку», спрашивают меня о ней так часто, что не вспомнить ее не могу. Речь о невероятном голе ван Бастена в финале Eвро-88 Голландия — СССР.

Наверное, доля моей вины была. Мы с Лобановским пришли к выводу: ван Бастен поймал меня на том, что я подпрыгнул перед ударом, и когда мяч оказался в высшей точке траектории, я уже опускался. Эта ошибка стала уроком, и теперь учу молодых вратарей, чтобы они ни в коем случае не прыгали до удара. А тогда, хоть и почувствовал, что ошибся, все равно был крайне удивлен, обернувшись и увидев мяч в воротах.

Первая и последняя размолвка с Лобановским у нас случилась перед ЧМ-90. Команда уезжала в ФРГ на сбор перед контрольным матчем с Израилем. Я приехал из Испании, но Валерий Васильевич оставил меня в Москве на две недели. Сказал: мы знаем твои возможности. Но как можно готовиться к такому турниру одному? Хорошо, Романцев дал возможность тренироваться со «Спартаком». Но вскоре стало ясно, что Лобановский не верит в легионеров — не только меня, но и Заварова, Кузнецова. Это проявилось после первого матча с румынами, который стал моим последним за сборную. 13 июня, в день своего 33-летия, я впервые за 8 лет не вышел играть за сборную в финальной стадии чемпионата мира.

Пытались ли мы, спартаковцы, переубедить Лобановского в его многолетнем нежелании брать в сборную Федора Черенкова? Предубеждения против него у тренера, полагаю, не было. Он всегда у нас интересовался: «Как там Федор?» — причем не формально. Иногда брал его в команду, иногда — нет. Конечно, порой за Черенкова было обидно, но думаю, что Лобановский, зная проблемы Федора со здоровьем, просто боялся его перегрузить», — приводит слова Дасаева Спорт-Экспресс.