Сергей Коновалов: «В чем сила Лобановского? Он никогда не повышал голос, всегда был спокоен, аж мурашки по телу...»

Бывший нападающий киевского «Динамо» Сергей Коновалов вспомнил истории, связанные с легендарным тренером «бело-синих» Валерием Лобановским.

— После возвращения в «Динамо», знаю, что у вас было, как минимум три веселых истории связанных с Валерием Лобановским. С какой начнем?

— Первая — это самая популярная. Это знакомство с Валерием Васильевичем. Приехал я на встречу с Игорем Михайловичем Суркисом, он уже был президентом «Динамо». А Григорий Михайлович — в ФФУ. Приоделся я, рубашечку такую одел желтую. Она была очень красивая, но сыграла со мной злую шутку.

Жду в приемной. Выходит Игорь Михайлович из кабинета. Поздоровались. Он мне говорит: «Васильевич, ждет. Иди познакомься». Он мне это сказал и что-то странное возникло внутри. Я вроде в жизни много всякого повидал, а тут какое-то волнение появилось. И чувствую под подмышками пот пробивает. Не обратил внимание, но тут пятнышки появились. Рубашечка то светлая. Ядовитый цвет.

Захожу, сидит Валерий Васильевич, коньячок на столе. Я увидел мэтра, и волнение еще больше. Он поднялся, здороваемся. Говорит: «Валерий Васильевич». Отвечаю: «Сережа, я знаю». «Я тоже», — говорит. Показал мне — присаживайся. Присел, начали разговор.

«Видел тебя и слышал, хотелось бы, чтобы ты к нам присоединился». Говорю: «Я бы тоже хотел». Он берет стопку и мне: «Сережа, может?». Я отвечаю: «Не-не, я вообще не употребляю». «Ну-ну, тогда кушай фрукты!», — он в ответ.

У меня еще больше выделения пошли. Крылья прижал. Думаю, когда же уже эта аудиенция закончится, чтобы можно было выйти. Недолго мы поговорили. Он мне говорит, что через три дня команда выезжает в Ялту на сборы, с семьями, неделя отдыха, а потом начинаем работать. Я ему говорю, что мне нужно вернуться в Корею, забрать вещи, родных. И только полтора суток туда добираться, а потом еще назад. Он тогда ответил гениально, посмотрел на календарь и говорит: «Хорошо, Сережа, даю тебе 5 дней». Попрощались, а я на самом деле уже все вопросы решил, просто хотел побыть с семьей.

— Дальше был случай во время ответного матч против пражской Спарты.

— Вторая история — это вообще. Отборочные матчи, «Барри Таун», «Спарта» домашний матч. Проигрываем, удаление Хацкевича. Я вышел на замену, на мне игрок сфолил, составы уровнялись. Ответный матч. Лобановский держит меня, как секретное оружие. Выпускает во втором тайме. Счет 0:0, напряженная игра. В конце этот знаменитый гол. После передачи Маковского, три рикошета после удара Шевченко. Мы выигрываем.

По итогу — серия пенальти. Все устали, сели на эту замечательную пражскую траву. Васильевич ходит. Массажисты натирают ножки, водичку все пьют. Смотрю: Олег Лужный бутсы снял, Валик тоже развязывает шнурки. Напрашивается вопрос: Кто же будет бить? Сразу — Шева, Ребруха, Каладзе.

Васильевич стоит. Я сидел под ним, думаю, в принципе, готов бить. «Мало, нужно еще два». Я уверенный в себе, голову поднимаю и говорю: «Васильевич, я могу пробить». Он на меня так смотрит: «Сережа, пробить и я могу, забить надо!». И у меня теперь уже вторая волна, как после знакомства. Подмышки вспотели, но тут уже хоть игровая форма. Бить то я был готов, и уверен. Но он как-то так сказал эти слова. В чем сила Лобановского? Он никогда не повышает голос, он спокоен, аж мурашки по телу, он дважды не повторяет. Ты должен делать так, как он говорит. Если не делаешь — будет кто-то другой делать.

— По итогу?

— По итогу, Шева не забивает, я после Шевы бью. По-моему, если я забиваю — все хорошо и дальше не бьем. Я поставил мяч, был уверен, но потом смотрю на ворота, потом на вратаря. Я наметил угол, и в последний момент поменял решение и получилось то, что получилось. Думаю, мдаа, приехал реализовывать себя в «Динамо». Слава Богу, что команда выиграла.

— И моя любимая история, как вы подбили команду пойти поговорить с Васильевичем про премиальные.

— Это был следующий розыгрыш Лиги чемпионов-99/00. Мы без Шевченко и Лужного вползли в следующий этап, это был единственный розыгрыш, когда 2 групповых турнира было. Первая группа, «Лацио», «Марибор», «Байер» и мы. Мы набрали по 7 очков, но за счет личных встреч мы оказались выше. «Марибор» — вообще последнее место. И мы вползли в следующий групповой этап. Там уже попались «Бавария», «Реал» и «Русенборг». После поражения в Мюнхене от «Баварии» с нами рассчитались за выход из первой группы.

Сидим командой и обсуждаем все моменты, жизнь, и те же премии. Все недовольные, каждый что-то высказывает. Говорю: «Давайте сходим к пахану». Ну, Васильевича мы так называли. Вечер на заезде, накануне домашнего матча с «Реалом». Все считают, что я всех подбил. Хотя пошли все. По итогу получилось, что мне больше всех нужно. Сашу Головко дергаем, как капитана, Реброва, Хаца, Валика, Шовковского. Идем на 5-этаж к Васильевичу, было поздно. Около 10. Васильевич открывает дверь. Саша говорит: Васильевич, тут вот ребята со мной, хотим зайти, пообщаться. «Одну секундочку». Пошел, наверное, оделся. Заходим, садимся на диванчик. «Слушаю вас».

Саша Головко, как капитан говорит: «У ребят есть вопросы». Лобановский спрашивает: «Саша, у тебя какие вопросы?». «Ну я как капитан пришел, мы же команда, коллектив. У меня нет вопросов, все нормально», — отвечает. Потом по кругу, Хац, Валик, Шовковский, и я — крайний. Хацкевич тогда болел и не играл, у Валика вроде тоже травма была. Короче, у кого не спросишь — у всех все хорошо. Я понимаю, что хорошо, что передо мной Шовковский. Саша на паузе, медленно рассказывает. У меня было время подумать. У Саши тоже оказалось все хорошо. Тут Васильевич ко мне поворачивается: «Сережа, ты чего пришел?». Я быстро анализирую. Если скажу, что у меня тоже все нормально, Васильевич подумает, что мы идиоты. Поэтому, у меня выбор невелик. Отвечаю: «Васильевич, тигру не додали мяса». В ответ: «Сейчас посмотрим».

Поднимается, идет в другую комнату. Возвращается с папкой. Начинает смотреть, считать, листать. «Итак: «Лацио — „Динамо“, играл, проиграли. „Динамо“ — „Марибор“, играл, проиграли. „Байер“ — „Динамо“, в ничью сыграли, играл. „Марибор“ — „Динамо“, выиграли, не играл». Все шесть матчей просчитал. «Сколько тебе дали, Сережа?». Переворачивает страницу, сам смотрит, потом у меня спрашивает: «Так ты пришел, чтобы вернуть?». Опять же таки, нужно было знать Валерия Васильевича.