Воспитанник запорожского «Металлурга» и донецкого «Шахтера» Денис Арендарук когда-то получал приглашения от Петракова в юношескую сборную Украины и стал предметом такого грандиозного раздора между нашими грандами, что даже был уволен тогдашний директор академии «горняков».
Денис АрендарукЕго фамилию с энтузиазмом цитировали едкие болельщики, когда парня начали отправлять по арендам. Он был подписан довольно мощным польским клубом, но в итоге завязал с футболом после киевской любительской команды.
При этом Арендарук, возивший сверстников из «Атлетика», «Бенфики», «Андерлехта» и «Челси», завершил карьеру в совсем молодом возрасте. Почему Денис решил повесить бутсы на гвоздь, кто на самом деле руководит «Мариуполем», как Арендарук едва не сменил «Шахтер» на «Динамо», чем завершил украинскую карьеру ван Лейвена — об этом всем — в интервью FanDay.
«Мариуполь» — это команда Шаблия»
— Чем ты сейчас занимаешься? Ты уже длительное время без клуба.
— Где-то год назад в декабре я решил закончить с карьерой футболиста. На данный момент мой товарищ меня подтягивает к теме агентства. Планирую быть агентом в дальнейшем. Мне нравится, в каком направлении движется мой товарищ. Это чистота, прозрачность относительно футболистов, а не только вымогательство денег и какая-то польза себе, поэтому эта тема интересна.
— В Украине беда с агентами?
— Да. Есть хорошие агенты, но большинство ‒ тьма. Имен называть не хочется. Всему свое время. Я завершил карьеру, ведь мне сделали так, что я не могу продолжать игровую карьеру на профессиональном уровне в любой команде. Поэтому, в принципе, я и оказался в Польше.
— А в чем же была суть конфликта?
— Когда я был в «Мариуполе», благодаря нескольким людям, не мог играть. Мне уже главный тренер Бабич говорил, что я игрок сборной Украины, у меня все отлично, но игровое время он мне не может дать. Я знаю, почему Бабич мне не давал игрового времени в «Мариуполе»: потому что ФК «Мариуполь» — это команда одного человека, агента, который когда-то был у меня. Я сейчас говорю про Вадима Шаблия.
У меня с ним не очень приятная ситуация вышла. Я, в принципе, мог сам перейти в тот же «Мариуполь». Перешел на одних условиях, которые мне выбивал агент, а он мне сказал давать какой-то процент ему. Я ответил, что есть какие-то обязанности. Если бы он мне поднял зарплату, дал какие-то условия, то это одно. Я не против. Но, так как он ничего не сделал...
И в итоге у нас с ним пошли какие-то проблемы, и после этого вся ситуация началась. Я понимаю, какая это футбольная фигура в нашем государстве. Да и в Европе он уже куда-то движется, но зная то, как он работает... В Украине все молодые футболисты ‒ это его игроки в основном. Даже при мне в Мариуполе была ситуация. У меня был товарищ под первой командой, мы с ним жили вместе на базе. Он не мог дозвониться до Шаблия четыре дня. Говорит мне: «Дэн, сделай что-нибудь, пожалуйста». Я звоню и говорю: «Вадь, набери человеку, он не может до тебя дозвониться». Вадим отвечает: «Хорошо», и опять не звонит ему неделю. Шаблий — такой человек, если ты заиграл, то он для тебя что-то сделает, потому что он понимает, что на этом заработает. Если есть какие-то трудные моменты в карьере, то он просто отворачивается.
— Пример?
— С «Мариуполем» очень странный момент был. Мы были на сборах и решался вопрос ‒ продлить аренду или нет. Мне пришла одна зарплата и наступал как раз месяц отдыха. Я позвонил Шаблию и сказал, что хочу свою семью на отдых отвезти. После этого месяца, грубо говоря, начинается сезон. Вадим сказал, что позвонит в «Шахтер» и спросит их, как будет с зарплатой ‒ потому что они с «Мариуполем» платили наполовину. Позже перезвонил и сказал, что мне после отпуска все выплатят. После него я приезжаю, а мне так ничего и не выплатили.
— В ФК «Мариуполь» не получилось. Что ты делал дальше?
— После «Мариуполя» я перешел в «Рух» и пошел туда не очень хорошим способом. Меня туда просто отправили. Поставили перед фактом: или ты в «Шахтере» год бегаешь по кругу и не получаешь свою зарплату, или идешь в «Рух» на меньшую зарплату. Я поехал в «Рух». Я очень благодарен Владимиру Лапицкому, это человек с большой буквы, он нашел в себе силы и рассказал мне всю правду, как я там оказался, почему не играл в «Рухе».
Когда это со мной происходило, у меня пошло отвращение ‒ наверное, еще не от футбола, а от руководства клуба, кто это делал со мной. После того, как у меня закончилась аренда в «Рухе», от «Шахтера» тоже еще мне вставляли несколько палок.
— Каких именно?
— Я разорвал контракт с «Шахтером» и поехал на просмотр в определенные клубы, но оказалось, что меня не хотели брать ни в УПЛ, ни в первую лигу. Я готов был пойти даже во вторую лигу, чтобы только играть, а мне говорят, что не могут меня подписать! Были тренеры, которые хотели меня видеть у себя, но просто не могли меня заявить. Я тогда не мог понять, почему так.
Позже, уже благодаря помощи и связям своих людей, я узнал информацию, почему так произошло. Многое благодаря Лапицкому. В Украине я год оставался без футбола и понимал, что для меня все закрыто. Просто жил, думал, что будет дальше, а потом мне предложили несколько вариантов за границей. Были предложения из России и Венгрии, но решил поехать в Польшу.
— Послушай, «Пяст» ведь всего годом ранее был чемпионом Польши. Крутой вариант!
‒ Да, я очень хотел перезагрузиться, найти в себе силы, однако было немало нюансов. В частности, карантин. Пришлось возвращаться на родину. И тут снова всплыло то, что Вадим Шаблий закрыл мне дорогу в любой профессиональный украинский клуб, можно так сказать.
Не только он один, конечно ‒ там еще руководство «Шахтера» неплохо постарались. Обидно, что, насколько я понимаю, президент Ринат Леонидович Ахметов этого всего точно не знает. Хотелось бы в свое время рассказать полностью всю ситуацию. Всему свое время, я сто процентов когда-то все выскажу.
— В последний раз о тебе слышали, когда в сезоне 2019/2020 ты играл за «Рубикон» еще среди любителей. Был смысл вообще бутсы надевать ради такого уровня?
— Когда я был в «Рубиконе», это как раз был тот момент, когда вообще все вокруг рушилось, меня не брали ни во вторую лигу, ни в первую, вообще никуда. Благодаря Вадиму Шаблию, у меня возникли еще и финансовые проблемы, так, как мне «Мариуполь» не выплатил зарплату за два месяца. Тогда все было напряженно в жизни. Я просто уехал жить в Киев с другом. Там была одна команда, которая играла даже не на любители, а на Кубок Киева, мы поехали туда просто поиграть. Пытались вернуть чувства к футболу.
Там уже нас узнали и пригласил президент «Рубикона». Мы с ним поговорили, я ему объяснил всю ситуацию, которая у меня сложилась. Человек раньше работал в Федерации футбола и все понимает. Прекрасно с ним поговорили, были какие-то свои договоренности. Мы просто там поддерживали форму, и вопрос о деньгах даже не стоял.
— Какие были предложения в последнее время?
— Были варианты, даже когда я завершал. Работал с двумя агентами: Виталием Березовским и его коллегой из Европы. Предлагали мне клубы из Польши и Венгрии. Но принял решение пока приостановиться с мячиком.
«Шахтер» — это «золотая клетка»
— Ладно, давай о юности. В твоем родном городе можно было попасть только в академию «Металлурга»?
— Перед этим у меня была еще маленькая командировка с мамой в Молдову. Там успел несколько месяцев поиграть за «Шериф», мне было 6-7 лет. Оттуда вернулся домой в Запорожье, пошел в школу и меня уже забрали в «Металлург».
— И как с условиями в академии «Металлурга»?
— В «Металлурге» был с 7 до 13 лет. Для меня это просто футбольная школа, не могу ее назвать академией. Академия ‒ это в «Шахтере», где есть база, воспитатели, тщательный уход за тобой, все условия. В Запорожье просто каждый живет у себя дома, приезжает на тренировки, с определенного возраста начинается школа. Есть спецкласс: утром вместе едете на тренировку, после нее в школу, затем снова на тренировку, а уже потом домой.
Я выезжал в пол восьмого утра и в девять вечера возвращался домой. Нашему «году» в Запорожье очень сильно повезло с тренером. Николай Сеновалов нам был как отец. Была забавная история, когда я уже учился в «Шахтере». Николай Николаевич нашу команду взял с 7 лет и довел ее почти до выпуска. Когда был завершающий сезон выпуска команды, ему «Днепр» предложил стать тренером дубля. Он отказался: попросил, чтобы ему дали год, чтобы доработать и выпустить ребят. Доработал с нашим классом, но потом «Днепр» уже был неактуален.
— Как простой парень из Запорожья попал в донецкий «Шахтер»?
— После того, как в чемпионате Украины мы заняли третье место, у нас, четырех-пяти ребят, были предложения из разных команд ‒ «Металлиста», «Шахтера» и «Динамо». Все говорили, что никто никуда не пойдет, я тоже сражался до последнего и говорил, что не пойду. «Шахтер» просто тогда очень сильно настаивал. Они часто звонили родителям и дошло до того, что отправили за мной машину из Донецка и пригласили просто посмотреть базу и условия.
Мы поехали, а там столько полей, тебя кормят, есть школа, за тобой смотрят, есть тренеры, иностранцы... В детстве смотришь на это большими глазами. От увиденного на тот момент трудно было отказаться.
— Как решался вопрос с «Металлургом»? Была какая-то компенсация от «Шахтера» за твой переход?
— Я вот уже и не помню, была какая-то, но вспомнить точно не могу.
— Какой город лучше: Запорожье или Донецк?
— Запорожье роднее в любом случае. Даже если меня поставить перед выбором между Запорожьем, Мадридом и Дубаи, то я выбрал бы Запорожье, потому что это родное. В Украине я бы поставил Донецк на второе место, а Киев с Одессой на третье.
— Какой у тебя был режим в «Шахтере»? Мог себе позволить, пиццу, чипсы, колу?
— Мог, но за этим следили. Когда позволяли фаст-фуд или сладкие напитки, то никто не переедал и не пил много. Все умели отдыхать, но вовремя. За день-два до матча старались нормально питаться.
— Какие были условия работы в «Шахтере»?
— Если рассматривать «Шахтер», то это, наверное, золотая клетка. Все сделано очень круто. Условия: тебя одевают, воспитывают, учат в школе и на тренировках, за всем следят, помогают. Если тебе что-то надо, то всегда можешь обратиться. Там делают много для футболистов, но финансового момента раньше не было, не знаю, как сейчас. Но был неприятный момент, когда мы поняли, что получаем меньше, чем в «Динамо», в разы. От остальных мы ничем не отличались. Было несколько ребят, которые получали хорошие деньги, это два-три человека.
— Давай уточним, о каких деньгах идет речь.
— Ну вот когда мы играли в юношеской ЛЧ где-то шесть лет назад, то ребята получали 10 тысяч гривень, это в команде была нормальная сумма. В «Динамо» тогда получали 700-1000 долларов ‒ люди, которые еще даже в сборную не попадали. В «Шахтере» были совсем другие зарплаты на тот момент. Моя первая зарплата — стипендия 130 грн. Впоследствии был детский контракт (это 1200), а когда в 16 лет я подписал контракт, то было около 5-6 тысяч долларов, уже другие условия.
«Витю Коваленко передержали немного в «Шахтере», надо было раньше ему уходить»
— Финал юношеской ЛЧ ‒ лучший твой период в карьере?
— По воспоминаниям ‒ один из лучших, но мне запомнилось больше, когда мы прошли первый отборочный элит-раунд перед Евро с U-14. Мы поехали играть второй, уже в Германии. Сыграли два матча, остался последний. Немцы были на первом месте, а мы на втором. На чемпионат Европы выходила одна команда, и нам нужна была только победа. У них дома, нормально?.. А на тот момент молодежные команды в Германии официальные матчи не проигрывали. Тогда мы думали, что надо сделать невозможное. Мы отскочили, отпахали, но одержали победу со счетом 1:0, не без фарта. Тогда очень много эмоций получили. Но и тот сезон юношеского ЛЧ тоже навсегда в памяти.
— Перед финалом юношеской ЛЧ был страх перед «Челси»?
— Наверное, после «Бенфики» страха уже не было. После финального свистка в Португалии, когда по пенальти «Бенфику» выбили, уже каждый из нашей команды почувствовал тот уровень. Этот матч ‒ один из самых трудных в моей карьере. Против «Челси» уровень был еще сильнее.
— Ожидали от себя выхода в финал юношеской ЛЧ перед началом сезона 2014/15?
— До полуфинала каждый хотел и думал об этом, но с уверенностью никто не мог сказать, что мы попадем в финал. После «Бенфики» было понимание, что можно чего-то достичь.
— Кто из игроков соперников удивил больше всего?
— Меня всегда удивляла игра Чарли Мусонды, бельгийца из «Челси». Он против нас несколько раз играл, немало хлопот нам принес и за сборную, и за клуб.
— Ты пробивал решающие пенальти «Олимпиакосу» и «Бенфике». Не было страшно в таких моментах?
— Наверное, нет. Волнение было, но до того момента, пока не начнешь брать разбег. Эмоции конечно, зашкаливают, тем более, если ты пробиваешь последний и от тебя зависит многое. Хорошо, что у нас была удача. Благодаря вратарю Олегу Кудрику, который нас вытаскивал в этих сериях. Если не ошибаюсь, то с «Олимпиакосом» мы первые не забили, а он потом вытащил.
— Было такое, что даже соперники вас хвалили после матча?
— Не помню, чтобы прям хвалили, но помню, когда у нас в группе был БАТЭ, то они очень сильно хотели левого защитника Ичуаидзе. Он им очень понравился.
— Как думаешь, почему Мирча Луческу на тот момент не дал шанса вашей юношеской команде перейти в первый состав?
— Мне трудно судить. Тогда первая команда была укомплектована сильными игроками, трудно было попасть в основу. Но во время Лиги чемпионов от нас немного подтянули людей в первую команду, того же Витю Коваленко.
— Кто из тех игроков, которые тогда были в команде, сейчас мало играет и к ним несправедливо относятся?
— Даже не знаю. Мне кажется, что даже Витю Коваленко передержали немного в «Шахтере», надо было раньше ему уходить. Мне непонятно, почему Бека Вачиберадзе пропал ‒ сейчас играет в «Черноморце», но он уходил из «Шахтера» в «Реал Бетис». Почему у него не вышло — не знаю, уровень его позволял играть в Европе. Андрей Борячук не заиграл так, как должен был. А так, в принципе, все играют. Может, не на том уровне, на котором хотелось.
— Вам подняли зарплату после финала юношеского ЛЧ?
— Нет, не подняли.
«После истории Зинченко с Борячуком по поводу Влады не горю желанием общаться с Александром»
— Твой ровесник ‒ Саша Зинченко. Дружил с ним?
— Да, дружили еще в академии. Сейчас мы с ним уже не общаемся.
— Почему?
— Общались до определенного момента. После их истории с Андреем Борячуком по поводу девушки я лично с ним не горю желанием общаться, и он со мной тоже.
— Каким Зинченко был в детстве?
— Он был спокойным, целеустремленным, больше времени находился на футбольном поле. Умел пошутить, было видно, что у него есть большое желание работать над собой.
— Он действительно никогда не употреблял алкоголь?
— Три года назад я точно знаю, что это было так. Как сейчас — не в курсе.
— Что говорили в команде, когда Влада Седан бросила Борячука и пошла к Зинченко?
— Меня тогда уже не было в команде, кажется, я уже был в Польше. Как по мне, это неправильно. Я знаю, что они были лучшими друзьями. После этого я уже не общался с Зинченко. Я эту ситуацию не понимаю и это неправильно. Должно быть какое-то табу.
— Как в клубе воспринимали, когда Зинченко уехал в Россию, был скандал?
— Нет, скандала не было. В команде все ребята за него радовались. Понимали, что там у него будет свободный вектор развития. В «Шахтере» золотая клетка, все прекрасно и так далее, но сколько людей завязало с футболом из-за этого...
— Расскажи о других сверстниках: кто пробился в топ, а кто скатился на дно?
— В нашей команде до меня не было много людей, которые завязали. С нашей команды не заиграли до конца Вася Штандер, Илья Ичуаидзе и я. В Ичуаидзе были проблемы со здоровьем, мучили травмы. Штандер, наверное, просто не выдержал по режиму в определенный момент. Он не заиграл, да и я тоже, в принципе.
— Что можешь сказать о Николае Матвиенко. Он лучше на позиции центрального или левого защитника?
— Мне больше нравится, как он играет на позиции центрального защитника. Более надежен в этом амплуа.
— Ты по юношам был завсегдатаем сборных. Что можешь сказать о Петракове?
— Я все время был с Головко, а у Петракова в сборной мне не довелось поиграть. На юношеский чемпионат мира в Новой Зеландии при Петракове я не поехал из-за травмы. Вроде должен был ехать, но так и не удалось.
— Ожидал ли ты, что Петраков станет главным тренером национальной сборной Украины?
— Смотря на все эти перестановки, которые происходят в сборной, мне как-то странно это. Хотелось бы, чтобы все было хорошо, и команда с тренером дополняли друг друга.
— У Петракова есть будущее в сборной?
— Не знаю, увидим по результату. Не хочется что-то говорить. Верится в лучшее и, конечно, я болею за свою страну, хотелось бы побед.
«Я позвонил в «Шахтер» и сказал, что зовут в Запорожье в военкомат, а на самом деле поехал в киевское «Динамо»
— Тебя приглашали в «Динамо» из «Шахтера». Как происходит такая «шпионская операция»?
— Тогда я еще в своем возрасте играл в «Шахтере» и у меня был детский контракт. Кажется, подписан на два года, зарплата 1200 грн. Мне донецкий «Шахтер» предложил контракт на три года, уже взрослый, с зарплатой 1700-1800 ‒ что-то такое. В этот момент агент Денис Галушко из Киева вышел на меня и сказал, что есть предложения из первых команд «Черноморца», «Днепра». Я думал над этими двумя вариантами, и тут в один момент он мне говорит, что есть приглашение в киевское «Динамо» ‒ в первую команду, тогда был Блохин тренером.
Я посоветовался с отцом. Во всех трех клубах мне предлагали одинаковые условия, 5 тысяч долларов была минималка для молодых. Я позвонил в «Шахтер» и сказал, что у меня вызов военкомат, что я поехал в Запорожье, а на самом деле отправился в Киев. Там подписал контракт, тренировался с первой командой, дублем, U-19 около месяца.
И вот узнали об этом в «Шахтере», и как-то получилось так, что президенты поговорили между собой и Ахметов попросил, чтобы все нормально было, меня вернуть. У меня был детский контракт с «Шахтером» и то, что я подписал с «Динамо» контракт, не совсем правильно было.
— Согласись, «Шахтер» на «Динамо» (и наоборот) просто так не меняют. В чем была твоя мотивация?
— Меня очень сильно обидела одна ситуация. У «Шахтера» перед игрой на Кубок с «Волынью» не хватало человека в заявке. Меня пригласили на предыгровую тренировку первой команды «Шахтера», а на следующий день вылет в Луцк. У меня в контракте было прописано, если я выхожу на поле, то мне должны какую-то сумму заплатить. А для меня просто попасть в первый состав — уже бешеная мотивация.
Я прихожу на тренировку, тренируюсь с основой, делаю это так, как никогда в жизни. Даже ни разу мяч не потерял! Иду домой со стадиона имени Банникова и думаю: «Блин, я все сделал!». Я был уверен, что поеду на игру, ведь у них не хватает человека, меня взяли на тренировку, я супер-классно оттренировался, а затем просто 17 человек поехали на матч. Даже не стали меня брать 18-м.
Думаю: «Спасибо за шанс». Ничего мне даже не говорили, просто позвонили на следующее утро и сказали, что я иду тренироваться снова в дубль. А там мне говорят, что я уже всех перерос и чтобы я уходил. А уйти я не могу, потому что, когда ты нужен другим, тебя не отпускают. Вот и начал себе искать варианты и готов был даже в «Динамо» переходить. И перешел бы, работал нормально, с первой командой тренировался.
— Правда, что Ван Лейвена уволили из-за того, что едва тебя не «проморгал»?
— Я тоже слышал о том, что его уволили за меня. Но там передо мной еще кто-то ушел в «Динамо», но вроде это было не при Патрике. При нем только я уходил.
— Не обидно было?
— Это было бы по-дурацки его увольнять из-за меня. Я через несколько лет после этого ситуации виделся с Патриком Ван Лейвеном, мы с ним разговаривали, я извинился, но он на меня обиды не держал. Он тогда был директором академии, а я ‒ игроком академии, но это не Патрик мне предлагал контракт на три года и зарплату 1800 грн. В том, что я поехал в военкомат, а приехал в «Динамо», тоже Патрик не виноват. Из него сделали виновного, а на самом деле проблемы были в другом.
— С Ахметовым и Палкиным о ситуации с «Динамо» говорили?
— С Палкиным я разговора не помню. Только уже когда переподписал контракт. Потому что я, когда приехал с «Динамо», несколько месяцев бегал по кругу без игры ‒ не хотел продлевать контракт на тех условиях, а Шахтер мне не хотел давать других условий.
Впоследствии на меня вышел агент Андрей Билейчук. Он очень крутой мужик, помог мне и добился условий в контракте с «Шахтером». После этого я виделся с Ахметовым один раз. Это было детство, не то, что какой-то разговор, просто поздоровались. У меня до неистовства негативное отношение к «Шахтеру» после того, что они сделали.
Но я уверен, что Ринат Леонидович просто многих моментов не знает. Невозможно, чтобы так говорило руководство с футболистом, с которым у тебя еще контракт. К моменту с Бабичем и «Мариуполем» была ситуация. Тогда национальную сборную Украины возглавлял Андрей Шевченко и у него помощником был Рауль. Так он называл несколько фамилий ‒ кандидатов в национальную команду, и я там был. А тебя в «Марике» просто гасят за того, что ты не платишь какие-то деньги агенту, то это смешно. А когда еще тренер работает с тем же агентом, то... Весь наш футбол...
«Тогда тренером был Мигель, он нам говорит: «Там в городе война началась, мы едем на неделю в Никополь»
— Весну 2014 года ты, как и другие ребята из «Шахтера», встретил в «горящем Донецке». Когда понял, что там уже не до футбола?
— Это было лето, мы уже были в дубле и у нас было две тренировки на день. И вот приезжаем на утреннюю тренировку. Все, как обычно, переодеваемся и идем на поле, а нам говорят, чтобы мы шли в зал теории. Тогда тренером был Мигель, и он нам говорит: «Там в городе война началась, мы едем на неделю в Никополь». У нас было два часа на то, чтобы забрать с собой все самое необходимое, и мы выезжали.
Взяли с собой паспорта и всякие мелочи, никто не мог подумать, что это все так долго затянется. Поехали на неделю ‒ и больше в Донецк не вернулись. Ребята, кто из Донецка, еще ездили домой, остальные уже не возвращались. Мы приехали в Никополь, ночью нас хотели заселить в дом, но там были настолько ужасные условия... Тараканы бегали в комнате. Мы там не остались: все зашли и были в шоке. Тренеры сказали, что едем отсюда в Полтаву.
— Говорят, что вас вывезли в лес за городом...
— На базу ФК «Полтава». Там мы и провели следующий сезон.
— Что сейчас происходит в Донецке на самом деле?
— Есть друзья из Донецка, различные знакомые. Говорят, что живут как-то. Не так, как раньше, но живут.
«Мне должны были заплатить за 12 месяцев, а дали только за два. Сумма — 10 тысяч долларов»
— Почему ушел из «Шахтера»?
— Я ушел из «Мариуполя» и оказался в «Рухе». Дальше полгода я был дома в Запорожье. Начал разговаривать с Черкасовым, хотя там уже никакого разговора не было. Я уже тогда знал всю правду, которую мне сказали в «Рухе». Но я звонил и говорил, чтобы как-то решить вопрос, закрыть эту аренду. Готов был пойти в другую аренду.
С Шаблием я тогда тоже уже не общался. Черкасов вообще ничего не хотел, говорил, чтобы я полгода был дома и сидел без футбола. В марте как раз мой товарищ, который сейчас стал агентом, а на тот момент только учился в Испании в Мурсии, предложил мне как-то разорвать договор с «Шахтером». У меня еще был год контракта. Мы начали разговаривать, и я все-таки разорвал контракт. Когда разрывают контракт, то должны отдать деньги. Мне должны были заплатить за 12 месяцев, а дали только за два месяца. Сумма — 10 тысяч долларов. Это было не по-человечески и не по-спортивному.
— Сейчас ты болеешь за «Шахтер» или хейтишь их?
— Наверное, больше хейчу, но за тех футболистов, которых я знаю, рад, если они забивают мячи или побеждают. Возможно, пройдет год, у меня пройдут эмоции, и я смогу болеть за этот клуб, я хотел бы болеть за «Шахтер». У меня прекрасные надежды и отношения к Ринату Леонидовичу, думаю, что он не знает некоторых моментов. Я видел, что он очень сильно любит «Шахтер» и делает для него все. С одной стороны, мне хочется за них болеть, а с другой я вижу, что они «Шерифу» проиграли, и думаю ‒ «прекрасно, спасибо» и получил восторг.
«Два года назад запорожский «Металлург» играл на контору»
— Ты играл в Польше. Что там у тебя не получилось?
— К тому моменту, как я здесь подписал контракт, у меня был не очень хороший режим. Я уже тогда не играл, побегал в Рубиконе и зимой понял, что завершил с футболом. Был тогда на негативе, весь мир ненавидел. Поехал к себе в Запорожье, и тут появился «Пяст». Приехал, подписал контракт ‒ а через два дня начинается карантин.
Хоба, все закрылось на полгода. Прошло шесть месяцев ‒ наступил старт нового сезона. Были какие-то изменения в команде, определенные ситуации, недоразумения. И при всем этом есть я, который вышел из карантина с лишним весом. Я набирал форму, тренируясь со второй командой и с тренером физподготовке первой команды.
Прошел месяц, у нас собрание второй команды, и вечером приходит человек и говорит, что я завтра играю матч и еду в первую команду. Если себя покажу ‒ то после этого матча я уже должен был ехать в основную команду. Выхожу на поединок, и на седьмой минуте меня бьют по колену, я падаю на «галик» и два месяца лечусь.
Прошло еще два месяца, я восстановился. У меня был контракт и стоял вопрос его продлевать. «Пяст» не хотел этого делать, и мы разорвали контракт.
— Польский чемпионат слабее УПЛ?
— Более слабый, но интереснее. Я, когда был в Польше, еще ходил на матчи Первой лиги, и туда приходят по десять тысяч человек. Во время поединков Экстраклясы стадионы вообще битком заполнены. Футбол у них слабее, но открыт.
— Какие ты получал самые большие деньги в жизни?
— Когда подписывал контракт с «Шахтером». Около 90 тысяч долларов получил тогда. 60 000 сразу отправил родителям, определенную часть бросил первому тренеру, а остальное потратил на разные мелочи. Например, приобрел себе машину.
— Следишь ли ты за выступлениями запорожского «Металлурга»?
— Сейчас, кстати, да. Последние месяца два. До этого не смотрел длительное время, так как в некоторый момент пришло полное разочарование, когда ребята играли не только для себя, а и на контору. Ты смотришь на свой клуб, знаешь пацанов, которые там играют, а они «шпилят» на контору. Действительно были такие моменты. Сейчас этого уже нет, но два-три года назад очень сильно это было. Болею за «Металлург», в какой-то момент хотелось бы даже как-то помочь клубу.
— Планируешь вернуться в футбол, как игрок?
— В планах такого нет, но понимание того, что чисто теоретически такое возможно, есть. Я ехал в Польшу, чтобы перезагрузиться и попасть в АПЛ, но не получилось. У меня была мечта — играть за «Манчестер Юнайтед».
— Если бы не футбол, то чем бы занимался?
— Даже не знаю. Трудно сказать.
— За всю карьеру сколько раз ты разочаровался в футболе?
— Дважды, а возможно и раз десять. Это те моменты, когда у меня забрали чувства к игре. Ситуация ‒ начиная с «Шахтера» и заканчивая «Мариуполем». Еще разочаровываюсь, когда мой «Манчестер Юнайтед» проигрывает. Но это уже только как болельщик.
Игорь ГРАДСКИЙ
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
Читать все комментарии (27)