Александр Зинченко: «Украинцы умрут, но ни за что не сдадутся. Ничто не заставит их сдаться!»

Украинский полузащитник «Манчестер Сити» Александр Зинченко в интервью BBC рассказал о том, как узнал о российском вторжении в Украину, о важности всемирной поддержки, отсутствии реакции со стороны российских футболистов и многом другом.

— Алекс, во-первых, хочу задать вопрос о твоей семье: в безопасном ли они месте, есть ли с ними связь?

— Да, большинство моих родственников сейчас находятся в безопасном месте. Но, знаете, ты до сих пор не знаешь, что может произойти. Так что, я молюсь каждый день. И не выпускаю из рук телефон. И держу с ними связь.

— Наверное, неимоверно сложно переживать то, что ты переживаешь сейчас. Особенно на таком расстоянии от близких людей.

— Это очень сложно. Я буду честен, если бы не моя семья — жена и маленькая дочь — я был бы там.

— То есть, ты ощущаешь, что должен быть там?

— Да, именно так. Я таким родился, рос среди этих людей — такой менталитет у этой страны. И каждый украинец думает точно также.

— Где ты был, когда впервые узнал о вторжении России?

— Это было после полуночи, где-то около трех часов ночи по английскому времени, меня разбудила жена — она плакала. И я был просто в шоке. Она показала мне видео, показала фотографии того, что происходит в Украине. И это чувство...я просто не смогу его объяснить. Я просто никогда не испытывал ничего подобного.

— Когда ты видишь изображения разрушений в украинских городах — какие мысли приходят тебе в голову?

— Я просто плачу. Серьезно, плачу. Даже не считал, сколько раз это происходило в течение недели. Но это могло произойти везде — я мог заплакать в автомобиле на парковке, после тренировки. Неважно, где я находился — я мог просто расплакаться. Это сидит у меня в голове. Представь место, где ты родился — и это место просто сравнивают с землей. Это сложно даже представить.

— Но это реально происходит с тобой и твоей семьей и твоими близкими людьми.

— Я не представляю, что испытывают люди, которые находятся там и просто выживают. Я не представляю. Я много чего знаю, чего не знают в остальном мире, потому что многие мои знакомые остаются там. Мои друзья находятся в разных городах, и они присылают мне факты о том, что люди голодают, люди спят в подземках, в бомбоубежищах или где бы то ни было еще. Они не могут жить обычной жизнью.

— Скажи, ты чувствуешь гордость за свой народ?

— Я горжусь тем, что я украинец, и я буду им всегда, до конца своей жизни. И когда ты смотришь на людей, на то, как они борются за свои жизни... Здесь невозможно подобрать слова. Я знаю этих людей, знаю их менталитет — эти люди умрут, но ни за что не сдадутся. Ничто не заставит их сдаться.

— Что ты скажешь о России, которая называет это «специальной операцией»?

— Я могу показать один миллион фотографий, один миллион видео того, что они делают, могу показать фотографии тех городов моей страны, которые они разрушили. Разве это можно назвать «специальной операцией»? Это невозможно, это реальная война.

— Возможно, ты хотел бы услышать что-нибудь от российских футболистов? Узнать, что они думают об этом вторжении?

— Я был шокирован тем, что все они промолчали. Большинство из них играют за свою национальную сборную, у них миллионы подписчиков. Как минимум, они могли выразить свою позицию. Но они все игнорируют, не знаю, почему.

— Некоторые скажут: «А зачем футболистам лезть во все это? Почему бы им просто не играть в футбол?» Что ты им скажешь?

— Я играю за «Манчестер Сити», у меня в Инстаграме полтора миллиона подписчиков. Моя задача в этой ситуации — показать остальному миру реальную правду, показать, что происходит в Украине.

— Расскажи, как твои одноклубники, тренеры и работники клуба поддерживают тебя в это время?

— Мне очень повезло быть частью этого невероятного клуба. То, как они меня поддерживают, причем все, — футболисты, тренеры, даже вне клуба, просто люди в городе и в стране. Когда я просто иду по улице, маленькие ребята, может быть, лет по десять, подходят ко мне и говорят: «Мы молимся за твою страну». Это моментально доводит до слез. Сейчас все в Украине чувствуют, что мир нас поддерживает.

— Сейчас мы видим флаги Украины в матчах АПЛ, также в матчах Кубка Англии. Расскажи, помогает ли это каким-то образом?

— Да, определенно. Многие мои знакомые из Украины связываются со мной и просят о записи видео со словами поддержки. Люди в Украине продолжают смотреть телевизор, там все еще наблюдают за футболом, и я думаю, что наблюдать за этой поддержкой — это помогает. Все эти акции поддержки словно говорят украинцам: «Не сдавайтесь!», и я знаю, что мои люди не сдадутся.

— Сейчас многие журналисты ВВС находятся в Украине, в самом центре событий. Они освещают то, что там происходит. Скажи, насколько, по-твоему, это важно?

— Я очень благодарен этим людям, потому что фактически они рискуют своей жизнью, чтобы показать всему миру реально происходящие вещи. Я хотел бы сказать этим людям большое спасибо. Мои молитвы вместе с ними.

— Украина запросила поддержку в небе, но этого еще не произошло. Есть опасения ядерной эскалации конфликта. Как думаешь, закроют ли небо над Украиной?

— Я надеюсь на это, потому что есть большой риск того, что Россия возьмет то, что она хочет взять. Но затем возникает вопрос: «Какая страна станет следующей?» Мы должны остановить войну, необходимо закрыть небо, потому что основная угроза исходит оттуда. И люди должны понять, что сейчас все сильно рискуют.

— И последнее. Алекс, ты бы хотел что-нибудь сказать людям?

— Как я уже говорил, я хочу сказать большое спасибо за всю ту поддержку, которую оказывают моей стране. Если вы можете сделать пожертвование, сделайте его. Если не можете, то все равно — ваша поддержка бесценна. Любое сообщение, любые протесты, которые уже происходят по всему миру, — все это помогает.

— Поэтому ты захотел участвовать в этом интервью?

— Да, именно. Я несколько дней думал об этом интервью, стоит ли принимать в этом участие или нет. Я хочу обратиться ко всем людям: «Пожалуйста, не игнорируйте происходящее! Мы должны остановить войну».

— Возможно, ты хотел бы что-нибудь сказать на украинском?

— Я уже много чего говорил, и я хочу сказать одно — Слава Україні!