Бывший полузащитник «Шахтера» и «Ильичевца», а ныне наставник юношеской команды «Мариуполя» Сергей Грибанов в интервью «КОМАНДЕ1» рассказал свою историю уничтожаемого российскими оккупационными войсками Мариуполя.
Сергей Грибанов
— Сергей, под обстрелами в Мариуполе вы провели больше 20-ти дней. Месяца хватило, чтобы прийти в себя после всего этого безумия?
— Взрослым чуть легче от этого отходить, а вот психику детей восстановить сложно. Стараемся их как-то отвлечь, вернуть к нормальной жизни. Если такая сейчас возможна.
— Давай по порядку. Ты все еще главный тренер ФК «Мариуполь U-19»?
— Да. У меня контракт с клубом, его никто не разрывал. Но зарплату нам уже не платят. За март была начислена материальная помощь, и на этом, сказали, все. Ситуация понятна и логична, но, как руководитель, так сказать, отдельного коллектива, коим является наша юношеская команда, я бы хотел, чтобы клуб с максимальным пониманием отнесся к дальнейшей судьбе своих сотрудников.
Многие из них выехали из Мариуполя без машин, без вещей, без каких-либо сбережений, и я считаю, что нельзя бросать людей на произвол судьбы. Каждый из них, и я в том числе, готов принимать участие в волонтерских мероприятиях, быть полезным стране. Возможно, клуб нас каким-то образом организует.
— Президента ФК «Мариуполь» вы, думаю, никогда в глаза не видели, а с вице-президентом общаетесь?
— По моей информации, Андрей Санин находится на Западной Украине, где занимается гуманитарной деятельностью. Мне часто звонят мои помощники, сотрудники детской школы, и все они говорят, что готовы присоединится к этой работе.
— В украинском футболе так всегда — о персонале если и думают, то в последнюю очередь. Предлагаю поговорить о футболистах вашей команды. С ними все в порядке?
— Слава Богу, да. Все выехали, все живы и здоровы. Местные ребята спасались вместе со своими семьями, а приезжих мальчишек, из U-19 и U-17, война застала в общежитии. Там они и находились долгое время под присмотром воспитателя, который, как мог, организовывал безопасность и жизнедеятельность ребят в подвале. Словом, не бросил их.
Потом, когда в их районе стало совсем страшно, я договорился, чтобы пацанов приютили в отеле Чайка, который находится рядом с базой ФК «Мариуполь». Там было убежище и питание, но самое главное, что этот район, расположенный прямо у моря, до какого-то времени почти не бомбили. Жаль, но руководство клуба не смогло повлиять на процесс эвакуации.
Да, это сложно — без связи организовать какие-либо перемещения. Я, например, четыре раза выходил из подвала, чтобы добраться до ребят, принести им что-то из продуктов и так далее. Так вот, дважды мне приходилось возвращаться — были такие обстрелы, что я не мог справиться со страхом. Но два раза дошел.
— Вы определили убежище для футболистов в отеле. Почему не на базе своего клуба?
— Давайте по порядку. После того как в моем районе, на Левом берегу, стало совсем, мягко говоря, не спокойно, я забрал жену и своих двухлетних детей и перебрался на базу другого мариупольского клуба — Яруда.
Там организация была четкой, и ее лично наладил президент Александр Ярошенко. У него медицинский бизнес в городе, и он с утра до вечера мотался по больницам, по всем важным объектам. Помогал людям, контролировал и свою команду. Свой дом мы покинули, кстати, вовремя — на следующий день в результате авиационного удара он едва ли не полностью сгорел. В лучшем случае мы бы оказались под развалинами в подвале…
В какой-то момент прилетело и возле базы Яруда. Ребята, кто как, начали выезжать, а мы с семьей перебрались на базу ФК Мариуполь. Там было 47 человек. Укрытиями служили комната для теории и тренажерный зал, которые находились на минус первом этаже. Там были какие-то запасы еды, но самый важный момент — не было проблем с водой.
— Кто были все эти 47 человек?
— Сотрудники клуба, семьи футболистов. Приехали даже родственники капитана «Мариуполя» Димы Мишнева. Приехали из-за границы, чтобы вывезти родных, машину и так далее. В первый день их пребывания было какое-то затишье. Люди думали: «Стреляют где-то вдалеке». Но потом как началось, и они чуть с ума не сошли. Плюс машина не заводилась…
— Когда вы уезжали, база еще была цела?
— Да. Но потом разбили и ее. Вместе с паркингом, на котором находились автомобили тренеров и футболистов первой команды.
Выезд из города — то еще приключение. У кого, правда, как, но мы добирались до Бердянска через 17 блок-постов. Раз чуть не попали под обстрел. Скрутились в клубочек, детям уши закрыли и просто молились.
— Жалели, что не уехали в первые дни войны?
— Знаете, многие жители Мариуполя стали, как бы это сказать, заложниками своего же опыта. Думали, что мы это уже проходили, вспоминали 2014 год и надеялись, что через пару дней все успокоится. Для моей семьи эти пару дней умножились примерно на 10. А кто-то в городе до сих пор.
— Самый страшный момент?
— Та их много. Все говорят, что авиация — это сущий кошмар. Я могу лишь подтвердить. Самолет летит низко, ты понимаешь, что сейчас будет удар, но не знаешь, куда. Артиллерия, когда ты в подвале, не так страшна, а против бомбы с неба любые укрытия бесполезны. Все же видели, что случилось с Драматическим театром.
Страшно было выходить на улицу, это большой риск. Многие люди и погибли как раз тогда, когда куда-то ходили. За той же водой. Будучи на базе ФК «Мариуполь», я как-то поднялся наверх, чтобы через тренировочные поля пройти к ребятам в общежитие. И там нарвался на вражеский самолет. Вижу — заходит. Я бегом к дому, где находился мой помощник Андрей Оберемко. Успел у него спрятаться, а прилетело прямо на поле, которое я как раз собирался осмотреть.
— Уничтожили важный военный объект?
— Ага. Такой же, как и роддом. Когда его разнесли, я был на базе Яруда. Президент этого клуба собрал добровольцев, и мы сразу поехали в эту больницу. Вот это было, пожалуй, самое страшное. В разрушенном здании мы собирали лекарства и все, что уцелело, а затем переносили мешки в другое отделение, которое продолжало работать.
Вокруг — обстрелы. Свистело так, что уши закладывало, а Александр Ярошенко нас успокаивал: «Ребята, в одну воронку снаряд два раза не попадает». Но и это еще ничего. Прибегаешь с медикаментами, отдаешь их медсестрам, а тут в дверь звонок. Девочки говорят: «Откройте». Открываю, а там раненные. Дети в крови. Вот это пережить было сложнее всего. Я сразу выходил на улицу покурить. Не мог на это смотреть…
— Что дальше?
— Сейчас мы с семьей в Кременчуге — друзья приютили. Вот, принял вчера посылку от ребят из Киева — помогли бывшие футболисты Петр Кондратюк и Андрей Смалько. Все еще надеемся, что клуб направит нас в какое-то русло, но параллельно занимаемся созданием фонда помощи юным футболистам из Мариуполя. Некоторых детей уже устроили за границу, тут сильно помогает агент Дмитрий Есин, который, кстати, отдал несколько своих машин ребятам из Яруда, чтобы они выехали из города.
Посмотрим, как пойдет работа этого фонда, но я хочу быть хоть как-то полезен своему народу, принимать участие в возрождении хотя бы футбола. Хочу жить только в Украине. Ни разу не думал о том, чтобы выехать в эту недоразвитую страну, которая на нас напала. Спасибо Богу, что выжили. А им никогда этого не простим.
Евгений ГРЕСЬ
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
Комментариев пока нет. Стань первым!