«После матча с «Барселоной» отец плакал»: последнее большое интервью Павла Шкапенко

17 апреля 2023 года стало известно о смерти Павла Шкапенко... Он отыграл за киевское «Динамо» шесть сезонов. Забивал «Барселоне». Но, кажется, не сумел раскрыть весь свой потенциал. Несколько лет назад в откровенном мужском разговоре с Максимом Розенко Шкапенко рассказал, как рыбалил вместе с Реберовым на озере, кто блокировал его переход в английский «Сандерленд» и что говорил Лужный партнерам на тренировках. Это было последнее большое интервью, которое дал бывший футболист сборной Украины.

Первая зарплата в «Динамо» — 600 долларов

— Павел, для вас приглашение в «Динамо» было неожиданным?

— И да, и нет. В 1992 году в составе фактически юношеской сборной Украины мы съездили на турнир в Нидерланды. Сейчас это сложно объяснить, но тогда наша команда выступала под маркой киевского «Динамо». В составе делегации был и знаменитый селекционер первой команды Анатолий Сучков. В Стране тюльпанов мы выступили неплохо, я забил несколько голов. А на банкете после турнира зашел разговор, что мной заинтересовался «Ференцварош». Но в итоге вместо Будапешта оказался в Киеве — Сучков вместе с Михаилом Ошемковом приехали за мной в Запорожье.

— Согласились сразу?

— На переговоры отправился вместе с отцом. Он работал заведующим аптекой. Сначала нам предложили подождать в коридоре — руководство «Металлурга» обсуждало нюансы перехода с Сучковым и Ошемковым. По своему вопросу в офис посетили ветераны «Металлурга» Юрий Сивуха и Игорь Наконечный. Поинтересовались, что я, салабон, здесь делаю. Я развел руками: «В „Динамо“ приглашают. А я не хочу ехать из Запорожья». Игорь удивленно посмотрел и сказал: «В „Металлург“ ты всегда успеешь вернуться, а „Динамо“ бывает раз в жизни, и это далеко не у всех. Езжай и даже не думай!».

— И вы прислушались к его мнению?

— Не сразу. Дело в том, что «Металлург» не горел желанием со мной расставаться. Президентом клуба был Розенко. Мы зашли с отцом в кабинет, он говорит, что, учитывая обстоятельства, мне предлагают новый, улучшенный контракт. И дают две «Таврии»! Две «Таврии»! В то время для молодого пацана это был космос. Розенко подытожил: «Оставайся, сынок!». Я даже немного растерялся. В отличие от отца, который спокойно резюмировал: «А теперь давайте выслушаем предложение «Динамо».

— И какие условия озвучил Ошемков?

— Зарплата — 600 долларов в месяц, в служебное пользование дают мерседес. Играю за «Динамо» три года и мне оформляют его в собственность. Мол, теперь слово за тобой. Разница в условиях, конечно, была колоссальной. Мой ответ Ошемкова, наверное, удивил: «Вообще-то я за „Днепр“ мечтал играть, но раз зовете в „Динамо“, поеду в Киев». Дело в том, что матчи между «Металлургом» и «Днепром» тогда носили очень принципиальный характер, «Днепр» в 80-х гремел на весь Союз, и я искренне хотел выступать за днепрян.

— В «Динамо» вы пришли почти в одно время с Реберовым. Подружились?

— Конечно. Нас в одном номере поселили — сначала в гостинице «Турист». Поддерживали друг друга. Я дернул переднюю мышцу — это была моя первая травма, которую лечил уколами. 22-23 дня колют уколы в мышцу — это было в новинку. Когда получил травму, настроение ухудшилось, возникли мысли вернуться в Запорожье. Сергей меня морально поддержал. Потом у меня все наладилось, в первой официальной игре вышел на второй тайм с «Днепром» по счету 1:1. С подачи Шматоваленко забил победный гол «Днепра», из которого я все детство мечтал играть! Вскоре получил и приглашение в сборную Украины — дебютировал в выездном матче с Польшей.

А у Сергея начались проблемы с коленом — нужно было наращивать хрящ. Вопрос стоял, как прирастет хрящ, будет ли он вообще дальше играть. Ребров сильно переживал. Пару месяцев ему нельзя было нагружать колено. Нас к тому времени уже переселили в гостиницу «Украина». Уже я его поддерживал. В результате и у Сергея все наладилось.

— На рыбалку вместе с Реберовым ходили?

— Как раз с рыбалкой связана история. Неженатые тогда заезжали на базу за два дня до игры. Например, если матч в субботу, заезд в четверг. Нужно было как-то проводить время. Мы купили удочки, вечером пошли на озеро. Легендарная Трофимовна, которую еще Щербицкий целовал в щеку, завернула нам несколько бутербродов. И вот сидим мы у озера, рыбачим. Подошли девушки — совсем молодые. Оказалось, гимнастки с олимпийской базы. Подсели к нам, мы их начали расспрашивать о спортивной гимнастике. Смотрю, они на бутерброды косятся. Мы им предложили перекусить. Сначала отказывались. Мол, нам нельзя. Потом жадно набросились. Рассказали, что у них взвешивание на каждой тренировке и штрафы за 100 лишних грамм веса. Они все время голодными ходят. Доходит до того, что корочки хлеба они прятали в сливном бачке, чтобы тренеры их не нашли. Ели их ночью. Мы с Сергеем были поражены.

— А кто из «Динамо» поражал на поле своей строгостью?

— Лужный. Вспоминаю его забегания на тренировках. В «Динамо» к тому времени уже появился Алексей Герасименко. Он принимает мяч, Олег бежит и кричит «забегаю». Алексей раз пробил, второй отдал в середину. Лужный, когда возвращался со второго забегания, проходя мимо Герасименко, пригрозил: «Еще раз не отдашь, я тебе кадык вырву». При этом сразу после игры Лужный моментально остывал.

Пиджак в ломбарде

— Помните историю с вашим малиновым пиджаком?

— Даже не знаю, стоит ли ее вспоминать. Впрочем, чего уж там. Однажды Йожеф Сабо не взял на сборы в Германию литовских легионеров «Динамо» Вальдаса Мартинкенаса и Игоря Панкратьева — оставил их в Киеве со второй командой. После сбора возвращаюсь, вижу, мой фирменный малиновый пиджак продается в валютном киоске в холле гостиницы. Помните, тогда, в начале 90-х, была мода на малиновые пиджаки? Узнаю свою вещь, ничего понять не могу. Подходит Мартинкенас с виноватым выражением лица. Говорит: «Паша, извини, у нас деньги закончились, мы твой пиджак заложили. Выкупи сам, когда получим зарплату, отдадим». Оказалось, ребята взяли ключи у дежурной, сказали, что хотят видеокассеты посмотреть — у меня в номере видеомагнитофон стоял. Ну и взяли этот малиновый пиджак. Вальдас вообще был хорошим мужиком. Серьезным. Я запомнил, что даже Сабо с Мартинкенасом не рисковал вступать в словесные перепалки. На разборе полетов Йожеф Йожефович что-то скажет Вальдасу, тот начнет возражать в ответ. Сабо отмалчивался.

— Кто веселил в «Динамо»?

— Кормильцев. И в «Динамо», и после. Во время отпуска в декабре мы в Киеве всегда собирались в зале ЦСКА. Играли, поддерживали форму. Перед новым годом — традиционный банкет. Сергей должен был прилететь из Москвы. Опаздывал. Наконец забегает в банкетный зал, сбрасывает верхнюю одежду. На шее висит две медали чемпиона Украины. Сергей стал ими звенеть. Говорит, в «Динамо» в основном вокруг поля бегал, но две золотые медали получил и два кубка страны выиграл.

Также запомнились противостояния на тренировках Джишкариани с Топчиевым. Упражнение называлось удержание мяча. Михаил — резкий, маленький, худой, ветром носило. Дмитрий — габаритный, тягучий, длинный. За движениями быстрого грузина не успевал. Сгоряча начал лупить его в подкатах. Раз дал, тот опрокинулся, чуть не убился. Потом еще. И еще. После третьего раза Джишкариани вскочил, взял мяч в руки и поднес Топчиеву с эмоциональным спичем: «На, возьми этот мяч, только не ломай мне больше ноги».

— Ваша самая памятная игра за «Динамо» — победа над Барселоной?

— Наиболее памятным был эпизод после нее. Хотя и матч показался ярким — уже на пятой минуте забил гол. Стадион на миг затих — болельщики сами не поверили в такое счастье. Потом взорвался. Когда заработал пенальти, на трибунах было что-то невероятное. В итоге выиграли 3:1. Ко мне из Запорожья приехал отец. После матча сели в машину, нужно было съездить на базу отвезти вещи. Едем, вдруг слышу всхлипывание. Поворачиваюсь, с удивлением вижу у отца слезы на глазах. «Папа, ты чего?» — спрашиваю. «Это от счастья! Горжусь тобой, сынок!», — сквозь слезы отвечает отец.

— После победного матча с «Барселоной» вы с кем-то не поменялись футболками из-за дефицита последних. Когда в «Динамо» разрешили этот жест доброй воли?

— Уже при Лобановском. До этого часто в еврокубках после матчей соперники предлагали поменяться футболками. Но мы могли отдать футболку только в последней игре в сезоне. Поэтому вынуждены были отрицательно качать головами, помня руководство администратора «беречь амуницию». Соперники удивлялись. Но уже во времена Валерия Васильевича все пришло в норму.

— Правда, что за победу над «Баварией» в групповом турнире Лиги чемпионов в декабре 1994 года руководство «Динамо» обещало игрокам по 40 тысяч долларов премиальных?

— Премиальные за победу в групповом турнире Лиги чемпионов были, если не ошибаюсь, по 3 тысячи долларов. Но за выход из группы бонусы уже вселяли уважение. А перед матчем с «Баварией» у нас сложилась такая ситуация, что победа над немцами с разницей в два и больше мячей выводила нас в следующий раунд турнира. Но тогда получить премиальные нам не суждено — юный Шева забил гол, «Бавария» ответила четырьмя.

6 тысяч фунтов в неделю

— В 1996 году выезжали на просмотр в британский «Сандерленд». Почему не сложилось с переходом?

— Уже успел обсудить условия личного контракта — должен получать 6 тысяч фунтов стерлингов на неделю. Напомню, в Англии зарплату еженедельно выплачивают. Но переходу помешали две причины. Во-первых, клубы не смогли договориться о моей трансферной стоимости. Но главной, на мой взгляд, была вторая причина. Лобановский к тому времени уже приехал в Киев, готовился принять команду. Якобы он сказал руководству клуба Шкапенко не продавать.

— Когда Хенрик Ларссон сломал ногу, и стало ясно, что он не успеет восстановиться до конца контракта, «Барселона » специально продлил с ним соглашение. Вы сталкивались с таким отношениям в клубах, за которые выступали?

— У «Динамо» у меня была очень сложная травма — удалили часть мышцы бедра, вместо которой вставили трансплантат. Пропустил около четырех месяцев. Операцию делали во Франции, хирург не обещал, что смогу снова играть в футбол. Это было при Лобановском, команда набирала обороты, «Ювентусу» тогда проиграли в четвертьфинале Лиги чемпионов. В тот непростой момент меня поддержал и Валерий Васильевич, и руководство клуба. Не поверите, но мне даже премиальные за игры в Лиге чемпионов выплачивали! Говорили, восстанавливается быстрее. Все ждали, надеялись, помогали советом и добрым словом.

— Но в итоге с активной игровой карьерой вы закончили в 31 год.

— Сначала ключицу вывихнул, потом порвал крестообразные связки. Пять болтов вставили! Колена восстановил, а плечо подводило. На поле без борьбы никак. А я при любом падении чувствовал, что вот-вот, ключица выскочит. Уже выступая за «Кубань» решил, что в моем возрасте хватит травм. Работал детским тренером в школе. Выпустил ребят. Снова набирать детей по 7-8 лет не хочу. Столкнулся с подходом, когда тренироваться негде, не за что мячи купить. Нужно на аренду поля собирать деньги с родителей. Теперь хочется набраться опыта в работе со взрослыми командами.

Максим РОЗЕНКО