Юрий НИКИФОРОВ: «Искренне хотелось завершить карьеру в Одессе»

ПРЕДЛОЖЕНИЯ ОТ РАМОСА И МУНЬОСА

— Юрий, ваши бывшие одноклубники по «Спартаку» один за другим покинули Пиренеи: Карпин, Мостовой, Радченко, Попов, Онопко, Ледяхов... Что вас держит в Хихоне?

— Когда заканчивал карьеру, мы с супругой на семейном совете решали, где жить дальше. Рассматривали два варианта — Хихон и Одессу. Я был за Одессу. Искренне хотелось завершить карьеру в том клубе, в котором начинал. Но не сложилось.

— «Черноморец» зарплату не потянул?

— Я попросил весьма умеренную зарплату и квартиру в Одессе — хотел перевезти в родной город семью. Но главный тренер Семен Альтман сказал, что президент клуба не готов выполнить мои условия. Мы с женой посоветовались и решили жить в Хихоне, посчитав, что так будет лучше для детей.

Закончив карьеру, я около двух лет отдыхал от футбола — даже по телевизору не мог его смотреть. Знакомые удивлялись. Потом попробовал заняться бизнесом. Сначала вместе с Витей Онопко (он тогда жил в Испании) хотели купить землю и что-то на ней построить. Но не нашли того, что бы нас устроило. А сейчас у меня вялотекущий бизнес в сфере недвижимости. Также налаживаем связи испанских коммерческих структур с Восточной Европой — с Россией и Украиной. Но это не постоянная, а эпизодическая работа.

— Желание вернуться в футбол не посещало?

— Посещало. Но уже, наверное, поздно. Была пара предложений. Не очень конкретных, правда. Перед тем как Хуанде Рамос возглавил «Днепр», звонили с вопросом, не хотел бы я поработать в его тренерском штабе. Как я понял, испанцу нужен был человек, хорошо знающий испанский и русский языки и разбирающийся в футболе и футбольной терминологии. Сейчас понимаю, что отказываться от такого предложения не стоило. Но все мы сильны задним умом. На тот момент у меня были другие планы.

— Второе предложение было из России?

— Да, позвонил экс-тренер «Спортинга» Антонио Маседа. Сообщил, что Виктор Муньос принимает «Терек» и ему нужен ассистент со знанием русского языка. Я снова отказался. Но на этот раз не прогадал: подписав контракт, Виктор вскоре его расторг. Что там случилось — не знаю. Как не знаю, в курсе ли бы «Терек», что меня хотели пригласить в тренерский штаб Муньоса.

— Могу предположить, в какую команду вы бы пошли без вопросов...

— Вы о «Спартаке»? Меня многие спрашивают, почему я до сих пор там не работаю. Дескать, генеральный директор — твой друг. И что? Это изначально неправильная постановка вопроса. Во-первых, штат клуба не резиновый, а работать в «Спартаке» хотят многие бывшие игроки, которые имеют более серьезное имя, чем я. Во-вторых, я никогда бы себе не позволил позвонить Карпину и сказать: «Валерчик, устрой меня в «Спартак». И он это прекрасно знает.

— Вы сказали, что на момент приглашения от Рамоса у вас были другие планы на жизнь. Футбольные?

— Да, местная агентская фирма предложила сотрудничество. Я должен был отвечать за российский рынок — продавать игроков из Испании в Россию. Но не пошло. Это ведь специфический бизнес. Все входы и выходы закрыты. Многие клубы даже не хотят с тобой разговаривать — у них есть агенты, с которыми они работают много лет. Помню, позвонил в ЦСКА. Объяснил, чего хочу. Меня связали с менеджером, который сразу дал понять, что армейцев такие предложения не интересуют.

— Успели оформить агентскую лицензию?

— Нет, работал с ребятами, у которых есть лицензия. Понял, что работа на этом рынке — каменный век. Случались неприятные ситуации, вплоть до подстав. Например, агенты говорили, что владеют всеми полномочиями вести переговоры от имени того или иного игрока. А когда для переговоров требовались подтверждающие документы, их часто не оказывалось. Выяснялось, что за футболистом стоит куча посредников, которым конца и края не видно.

ДОПРОС В НАЛОГОВОЙ ПОЛИЦИИ

— Миновал главный футбольный турнир года — Евро-2012. Очередную громкую победу национальной сборной в Испании восприняли как должное?

— Думаю, нам стоит взять пример с испанцев в плане отношения к сборной. Здесь за национальную команду болеют все от мала до велика. И поддерживают свою «ла роху» так, что можно позавидовать. Говорят: «У нас лучшая в мире команда, у нас лучшая в мире защита, у нас лучшее в мире нападение, у нас лучшие в мире игроки».

— В чем, по-вашему, феномен испанских побед?

— Испанцы никогда не считались аутсайдерами, однако много лет (44 года. — ред.) не побеждали на серьезных турнирах. И вот пошло-поехало. Видимо, у них что-то поменялось в мозгах, про-изошел какой-то сдвиг. Сборной России сейчас нужен такой же сдвиг.

— Может быть, его обеспечит новый главный тренер?

— У меня свой взгляд на эпопею с иностранными наставниками сборной России. Благодаря работе в агентской конторе я немного узнал закулисную кухню футбола, стал понимать не только следствие, но и причину. Теперь мне ясно, благодаря каким факторам тренер на новом месте работы может получать в 10 раз больше, чем на предыдущем. Непонятно только, почему зарплата в размере 7 млн евро ни у кого не вызывает конкретных вопросов. Многие наверняка понимают, куда и кому уходят эти деньги. Только никто об этом не хочет говорить. Почему эта тема не обсуждается, например, в программе «Человек и закон»?

— Может, предложить налоговой полиции России провести соответствующие беседы? Выяснить, все ли положенные по контракту деньги голландские тренеры сборной забирали себе или приходилось что-то отдавать?

— А что, меня ведь в свое время допрашивали, причем как раз по вопросу премиальных в сборной. Мы получали по пять тысяч долларов за победу над хорошими европейскими командами. Я и представить не мог, что из-за этих денег могут возникнуть проблемы.

— В 1998 году вы поэтому отказались играть за сборную?

— Именно, была ведь целая детективная история. Я приехал из Голландии в Москву. Меня «обрадовали» вызовом в налоговую. С удивлением узнал, что на меня открыто уголовное дело — обвиняют в не-уплате налогов. В органы поехали вместе с Тукмановым (в то время — гендиректор РФС. — ред.). По дороге Александр Вячеславович меня успокаивал. Дескать, следователь — женщина, будет допрашивать для проформы. Я же не имел представления, какие обвинения мне могут предъявить.

— Симпатичная хоть женщина оказалась?

— С симпатичной женщиной не сложилось. Зашли в кабинет. Сидят два матерых мужика в форме. Говорят, будут меня допрашивать. Тукманову велели ждать за дверью, даже не пустили в кабинет.

— В чем конкретно вас обвиняли?

— В неуплате налогов с премиальных. У нас как было — деньги давали в конвертах, а мы расписывались в специальной книге. В сборной говорили, что все налоги уже уплачены. Оказалось — неправда. Меня ткнули носом в ту самую книгу и показали графу «налоги» — пусто. Я максимально доходчиво постарался объяснить, как мы получали деньги, кто их нам выдавал и что при этом говорил. Мне устроили перекрестный допрос: один вопрос, второй, третий. Я сказал, что не могу отвечать на три вопроса одновременно. Тогда один из следователей применил метод психологического прессинга. Громко сказал, чтобы я отвечал на поставленные вопросы, иначе закроют визу.

— Чем все закончилось?

— Обязали заплатить штраф — 10 тысяч долларов. Сказали, если не заплачу, обратно в Голландию дороги не будет. Попутно поинтересовались, за сколько «Спартак» продал меня «Спортингу». Я посоветовал с этим вопросом обратиться к руководству «Спартака». Штраф, конечно, заплатил. А когда вернулся в Голландию, объявил о своем решении закончить карьеру в национальной сборной — взыграла обида.

— Кто-то еще из сборников пострадал от налоговой полиции?

— По-моему, я один. Следом должны были вызывать других ребят, но дело быстро замяли.

— В сборную вы вернулись через два с половиной года.

— И вскоре пожалел, что сделал столь продолжительную паузу. В 2001 году у меня заканчивался контракт с ПСВ, я поругался с тренером. Было ясно, что голландцы не предложат мне нового соглашения. На горизонте возник «Глазго Рейнджерс», который в то время тренировал Дик Адвокат. Мы даже обговорили условия личного контракта. Однако переговоры пришлось свернуть — мне не смогли оформить рабочую визу. Я должен был за два года сыграть 70% матчей за национальную команду. А я в 2001 году провел все игры, но в 2000‑м не играл. Пользуясь случаем, дам совет: никогда не отказывайтесь от выступлений за сборную!

— Новым главным тренером сборной России стал Фабио Капелло. Ваше мнение о назначении итальянца.

— Я не понимаю, какой смысл назначать Адвоката, Капелло и иже с ними и платить им такие деньжищи! В сборной ведь собраны лучшие футболисты страны, здесь не нужно ставить игру.

Мое мнение — главным тренером сборной нужно было назначить перспективного отечественного тренера. Причем я не ратую за какого-то конкретно — возьмите Писарева, Кобелева, любого другого. Дайте зарплату 500 тысяч евро в год, пусть попробует. Выведет на чемпионат мира — удвойте сумму в контракте. Не выведет — меняйте. В любом случае нужно давать дорогу молодым.

«ОТ ЦСКА ПРЯТАЛСЯ НА КОНСПИРАТИВНОЙ КВАРТИРЕ»

— Юрий, мало кто знает, что «Спартака» в вашей карьере могло и не быть. В конце 1980‑х вами всерьез интересовался ЦСКА, в те годы имевший привилегированное положение в кадровом вопросе...

— С ЦСКА была интересная история. Армейские селекционеры присмотрели меня еще в 1987 году, когда я в составе сборной СССР выиграл юношеский чемпионат мира. Персональный наряд на меня был выписан уже после победы на юниорском первенстве Европы. Но в киевском «Динамо» сработали оперативнее. Когда в Одессе меня начали искать, я был уже в столице УССР. Помню, некоторое время нас с Серегой Беженаром и Олегом Матвеевым прятали на какой-то «конспиративной» квартире. Причем тренеры «Динамо» запрещали даже на улицу выходить.

— Долго действовал запрет?

— До поездки во Львов, где в какой-то закрытой части мы приняли присягу. После этого нам не были страшны никакие персональные наряды ЦСКА.

Через два года я приехал в ту часть демобилизовываться. Но из Львова вернулся уже в Одессу — надоело в «Динамо» только за дубль играть. В последнем своем киевском сезоне я забил 13 голов в чемпионате дублеров. Но Лобановский только раз выпустил меня в основе — в еврокубковом матче против «Фиорентины». В нападении у «Динамо» (я ведь тогда впереди бегал) выходили Протасов, Беланов и Саленко — с ними было сложно конкурировать.

— Еще из несостоявшегося — трансфер в «Лидс»...

— 1992 год. Я провел две контрольные игры, выходил вместе с Эриком Кантона. Мною были довольны. Но возникли сложности с рабочей визой. Пришлось возвращаться в Одессу.

А потом мы с Ильей Цымбаларем договорились о переходе в московское «Динамо». «Спартак» появился в последний момент, пришлось все пере-игрывать. О чем впоследствии, конечно, ни капельки не пожалел. Выиграл три чемпионата, Кубок страны, удачно сыграл в Лиге чемпионов. После того как забил два гола «Нанту», перешел в «Спортинг».

— И все-таки — сколько испанцы заплатили за вас «Спартаку»?

— Точно не знаю, в прессе мелькала цифра 1 млн долларов. В «Спортинге» меня ожидал провал: команда вылетела из Примеры, я стал задумываться о возвращении в «Спартак». Попутно попросил Карпина поговорить с его личным менеджером, чтобы он нашел мне какой-нибудь вариант в Европе. Менеджер нашел «Бешикташ». Я уже должен был подписывать с турками соглашение — прилетел в Стамбул, договорился об условиях. Не подписал только из-за того, что у «Спортинга» передо мной была задолженность по зарплате. Ждал, пока испанцы рассчитаются.

— Рассчитались?

— Да. А на следующий день около полуночи перезвонил менеджер Карпина и сказал, что ни в какой Стамбул я не лечу — он договорился с ПСВ. Это не чета «Бешикташу». «Спортинг» тоже не прогадал: голландцы выплатили за меня 4,7 млн долларов. И я подписал хороший личный контракт.

— Когда в последний раз получали деньги за футбол?

— В прошлом году. С ветеранами «Спортинга» выиграли чемпионат страны по «индору». Турнир проводит федерация, играем 5 на 5, с бортиками. Сначала прошли группу, затем была олимпийская система — четвертьфинал, полуфинал, финал. Победили «Овьедо», «Сельту» и «Атлетико». Против «Овьедо» я получил травму. Перед следующим матчем зашел в раздевалку поддержать ребят, а мне вручили 50 евро призовых.

Но я ведь не за деньги играю, бегаю с удовольствием. Сейчас у нас отпуск. Первые тренировки — в сентябре...

Максим Розенко