Ярослав ДУМАНСКИЙ: «Валерий Васильевич так нам «жевал» каждую деталь, что оставалось только выполнять»

Немного футболистов, выходцев из Западной Украины могут похвастаться такими достижениями, которые есть за спиной Ярослава Думанского.

Если же говорить об Ивано-Франковщине, то Ярослав Мирославович — абсолютный чемпион. За его плечами множество достижений: матчи в составе всех возможных юношеских и молодежных сборных СССР, медали чемпионатов Европы и мира, чемпионство и завоевание Кубка Союза, близкое знакомство с Марадоной и многое другое. Представляем вашему вниманию воспоминания нашего героя о всем этом и даже больше.

— Ярослав Мирославович, вас довольно трудно застать дома, ведь вы постоянно находитесь в разъездах. Продолжаете заниматься футбольными делами?

— Можно и так сказать. Продолжаю работать в школе футбола имени своего отца — Мирослава Ивановича Думанского.

— Ваш отец — мастер спорта СССР по футболу, легенда ивано-франковского «Спартака». Безусловно, вам было, на кого равняться...

— Огромная заслуга во всех моих достижениях принадлежит отцу. Кроме того, не могу сказать, что мама к этому не приложилась — она тоже спортсменка в свое время профессионально занималась баскетболом и гандболом. Думаю, гены сыграли свою роль.

— Чьей инициативой была запись в футбольную секцию к известному в ваших краях футбольному тренеру Юрию Семеновичу Шайкину?

— Я был разносторонне развитым в плане спорта. В детстве играл в гандбол, настольный теннис, а потом начал ходить на футбол. Сначала я записался в ДЮСШ № 3 к Богдану Дмитриевичу Ковалю. Позже с одним моим товарищем мы решили пойти кШайкину, который занимался подрастающим поколением «Спартака».

— В одном из своих интервью Юрий Семенович говорил, что когда впервые вас увидел, ему в глаза бросилась ваша слабость и слабая физическая подготовка. В то же время он отмечал, что вы очень хорошо жонглировали мячом...

— Техническое оснащение у меня было на хорошем уровне. Но в плане физическом я существенно отставал от тех ребят, которые уже занимались в Шайкина.

— В вашей биографии есть еще один интересный момент — в свое время вы стали чемпионом Украины по хоккею в составе сборной Ивано-Франковщины. Почему же вы не продолжали заниматься хоккеем, а выбрали футбол?

— Все мое детство можно разделить условной линией на два периода. Пока на улице было тепло, и снег еще не выпал, все ребята гоняли мяч. Только наступала зима, все мои ровесники брали в руки клюшки и гонялись за шайбой. Хоккей дал мне очень много. Особенно это касается физических навыков.

— Помните тот момент, когда пришлось встать перед выбором — футбол или хоккей?

— После победы в Днепродзержинске на всеукраинских соревнованиях, когда команда нашей области получила «Золотую шайбу», нам выпала честь представлять страну на всесоюзных соревнованиях, которые проходили в Вильнюсе. Параллельно меня приглашали московские хоккейные команды. Но в итоге, я выбрал футбол. О своем выборе никогда не жалел.

— Как вы попали в «Карпаты»?

— На тот момент я играл за ивано-франковский «Спартак». Во Львове проходила Всесоюзная спартакиада школьников. На календаре был 1976 год. К этому времени я уже попал на карандаш львовским тренерам. «Карпаты» играли товарищеский матч против «Спартака». Игра закончилась со счетом 1:1, а я вышел на замену во втором тайме и забил гол. После игры Эрнест ЭрвиновичЮст сказал, что хотел бы меня видеть в команде.

— Свой дебют в «основе» «Карпат» помните?

— Если не ошибаюсь, то это был матч с московским «Торпедо», который закончился ничьей 0:0.

— Каким для вас выдался первый сезон, проведенный во Львове? Команда вылетела в первую лигу...

— Меня часто вызывали в юношескую сборную и пришлось постоянно совмещать матчи на два фронта. Вылет был большим разочарованием. Радости мало принесла и бронза юношеского чемпионата Европы в Бельгии.

— Как вам работалось с Эрнестом Юстом?

— Наверное, я не ошибусь, если скажу, что это очень чистый и добрый человек. Ни один из его бывших игроков или тот, кто работал с ним бок о бок не скажет о нем плохого слова. Кстати, большая заслуга в формировании боеспособной команды лежит на Эрнесте Эрвиновиче в первую очередь — именно после вышеупомянутой Всесоюзной спартакиады, в которой мы одержали победу над россиянами в финале на стадионе «Дружба» (а в составе соперников играли такие люди, как Вагиз Хидиятуллин, Валерий Новиков), почти весь состав той сборной Украины оказался в дублирующем составе «Карпат».

— В 1978 году вы забили 8 голов и стали третьим бомбардиром команды после Григория Батича и Степана Юрчишина. Можно сказать, что вы нашли свою игру?

— Это был год смены поколений и становление новых «Карпат». Нам не хватило одного очка для выхода в высшую лигу. Хотя, как бы это странно не звучало, такое положение дел сыграло нам на руку. В 1971 году мы без проблем обеспечили себе путевку в высшую лигу.

— Кого можете назвать близким другом среди партнеров по команде тогдашних «Карпат»?

— Почти все ребята были сверстниками. Немного старше были Юрий Дубровный, Лев Броварский и Юрий Бондаренко. Моим лучшим другом и до сих пор является Анатолий Саулевич. После спартакиады школьников нас обоих приглашали в киевское «Динамо». Несмотря на то, что Анатолий родом из Киева, он все же выбрал «Карпаты». Мне очень повезло с коллективом. Я играл вместе с Лихачевым, Чорбой, Козинкевичем, Данилюком, Кикотем. Это примеры для подражания.

— Тогдашним «Карпатам» пришлось немало поездить по стране — Душанбе, Кемерово, Грозный, Ашхабад. Трудно бороться с судьями и местными болельщиками?

— Было по-разному. Но для меня это были мелочи. Я пытался закрывать глаза на такие вещи. Когда приезжаешь на стадион, выходишь на поле, то концентрация перед матчем все перекрывает. Хотя отрицать не буду, фактор таких «горячих» городов несколько сбивает.

— Настоящий судейский произвол произошел в матче с минским «Динамо». Судья Пономарев, который этой игрой ставил точку в своей судейской карьере, до 30 минуты назначил пенальти в ворота «Карпат» и удалил с поля Степана Юрчишина...

— Все было заранее спланировано. Это не только мое мнение. Могу сказать, что это реальность. Однако наша вина здесь тоже есть. Кто нам мешал сделать себе такой очковый запас, который мы создали в следующем году? Было обидно. Но мы знали, что это сделает нас более сильными и чрезмерных переживаний не было.

— Что скажете о работе под руководством Иштвана Секеча?

— В той команде произошло что-то непонятное. Нам предсказывали светлое будущее. Даже сейчас не понимаю, что случилось. Определенные догадки есть, но не могу дать ответ на вопрос, почему команда на подъеме затормозила.

— Поэтому и не задержались в высшей лиге на более длительное время?

— Да. Что-то пошло не так, мы плохо стартовали. Хотя игру показывали точно не хуже соперников, которые боролись с нами за выживание. Слишком много очков потеряли в первом круге.

— В 1979 году Степан Юрчишин установил рекорд результативности первой лиги, забив 42 гола. Было указание тренера играть исключительно на голеадора?

— Схема игры была построена таким образом, что мяч постоянно доставлялся вперед. Юрчишин занимал позицию наконечника. Все мы работали на него, потому что он находился на завершающей стадии атаки. Тот же Григорий Батич успешно играл впереди, могу отметить и Владимира Дикого. А Юрчишин, кроме того, выполнял пенальти и классно пробивал штрафные.

— В том же году команда пробилась в полуфинал Кубка СССР. Каким образом удалось достичь такого успеха?

— Перед нами никто не ставил четкой цели завоевать Кубок. Но каждый из футболистов хотел побеждать в каждом матче. Так просто играли и мы. Более того, шансы были неплохие. Выходили на каждый матч и сражались за победу.

— Пройти московское «Динамо» было реально?

— Совершенно. Они ничем не были сильнее нас. Вся средняя линия «Карпат» была основой «молодежки» СССР. Мы были молоды, но в то же время отмечались стабильностью.

— У вас за плечами очень много матчей на международном уровне в составе различных юношеских и молодежных сборных Советского Союза. Давайте, вспомним те события. В 1977 году вам выпала честь открывать турнир в Монте-Карло вместе с Францем Беккенбауэром.

— Было такое. Это представительский турнир. Мне трижды пришлось участвовать в нем. Матчи проходили в Монте-Карло, и этим все сказано. Почетным гостем был Беккенбауэр. Первый удар по мячу в финальном матче против югославов доверили именно Кайзеру Францу.

— На память что-то осталось от легендарного немца?

— Дома на стене висит фотография, а также храню автограф Беккенбауера.

— В той сборной вы выступали вместе со своим лучшим другом Анатолием Саулевичем. Кого еще из того состава можете назвать товарищем?

— Очень хороший коллектив тогда у нас подобрался. Покойный Виктор Янушевский, Саша Головня, который выступал в США, Ашот Хачатрян из «Арарата», Сергей Журавлев, донеччанин Виктор Чанов, луганчанин Александр Полукаров.

— На этом турнире вы сыграли 7 матчей и дважды отличились в ворота Турции и ФРГ. Эти голы можно назвать наиболее памятными среди всех мгновений чемпионата?

— Лучше всего мне запомнился даже не мой гол, а забитый мяч Анатолия Саулевича. В первом матче с турками в Кишиневе наша команда победила, а я забил единственный гол. В ответном матче мы проигрывали 2:0, но за несколько минут до конца матча судья назначил пенальти. Если мы забивали, то проходили дальше. Никто не решился пробить одиннадцатиметровый. Только Саулевич взял мяч в руки, забил и вывел нас в финальную часть чемпионата Европы, где уже я не забил пенальти. В полуфинале мы играли против хозяев бельгийцев и свой пенальти я не реализовал — попал в штангу.

— На следующем чемпионате Европы в Польше вы были капитаном команды...

— У нас был прекрасный коллектив, 80 процентов которого составляли украинцы. Когда мы летели на чемпионат мира, то нам в нагрузку дали москвича Геннадия Салова. Как это турнир может обойтись без представителей Москвы?

— Наверное, много воспоминаний у вас о мундиале в Японии. В четвертьфинальном матче с Парагваем основное время закончилось с ничейным счетом 2:2. В том матче вам удалось отличиться дважды — сначала с игры, а затем в серии послематчевых пенальти...

— Эту игру я бы назвал трагической. Мы быстро открыли счет, а затем еще быстрее пропустили два мяча. К счастью, судьба нас вознаградила за муки и за 5 минут до конца игры нам удалось сравнять счет.

— Правда ли, что тот гол в ворота парагвайцев стал самым быстрым на турнире? Пишут, что стрелка отсчитала 1 минуту и 12 секунд. Вы и подарок памятный получили...

— Все правильно. Кстати, часы, подаренные, как награда за рекорд храню до сих пор.

— Не могу не спросить вас об игре против Марадоны. Финальный матч против Аргентины складывался для сборной Союза очень хорошо. На 60 минуте, когда команда выигрывала 1:0, Вас заменили, а позже аргентинцы трижды отличились в воротах Виктора Чанова...

— Финал в Токио остается и до сих пор очень мутным. В день матча кто-то принял решение изменить бригаду арбитров. Сначала назначили швейцарца, а лайнсменами были бельгийцы. Но потом решили, что судить будет бразилец. Вроде, не существенно. Но тем самым были нарушены все требования ФИФА. На послематчевом банкете нам сообщили, что все было заранее подстроено. Мы и сами все видели — судья практически нас убил.

— Что сделал бразильский рефери?

— При счете 0:0 в первом тайме Сергей Стукашов из «Кайрата» забил чистый гол. Боковой судья флажок не поднимал, никакого офсайда не было. Зато основной судья зафиксировал офсайд. Интересным является тот факт, что передачу на партнера я отдал с лицевой линии. Где там офсайду взяться? Потом нам забили с пенальти, а второй гол Диас забил из положения вне игры. Окончательную точку поставил Марадона, который шедеврально исполнил штрафной с 25-ти метров. Он пробил без замаха, а Чанов даже не сдвинулся с места.

— Удалось пообщаться с Марадоной?

— Да, конечно. Мы три дня жили в Токио. Пообщались на разные темы. Но было трудно, потому что агент государственной безопасности за нами следил. Его задачей было проследить, чтобы я, в частности, далее Львова или Ивано-Франковска не полетел. Это было режимное общение.

— Как себя вел Марадона?

— Имеете в виду пижонство? Нет, такого не было. Он не знал о существовании Украины, а потому всех нас называл «Рус» или «Руссо». Марадона оказался простым парнем. К тому времени его звезда только начала зажигаться, но мне он запомнился скромностью и сдержанностью. В память о встрече храню его футболку.

— В вашем активе также матч в рамках 1/4 финала молодежного чемпионата Европы, который состоялся в Болонье, где соперником команды Советского Союза стали сверстники из Италии с Франко Барези, Карло Анчелотти, МауроТасотти в составе.

— Когда выходишь на поле, составы не читаешь и не задумываешься, против кого будешь играть. Если читаешь, то не придаешь этому значения. Но уровень тогда был действительно высоким. Нам было трудно с одной стороны, но с другой все казалось интересным. Тем ценнее победы в таких поединках.

— Одну из таких побед вы одержали в финале молодежного чемпионата Европы 1980 года над командой ГДР.

— Мы очень не хотели играть против немцев, потому что они были для нас неудобным соперником. Но все закончилось хорошо — первая игра завершилась со счетом 0:0, а во второй благодаря голу игрока «Карпат» Юрия Суслопарова мы стали чемпионами Европы.

— Команда тогда была серьезная: Газзаев, Демьяненко, Балтача...

— У нас был прекрасный коллектив. Все ребята были единомышленниками, а это очень важно. Каждый из нас знал, что надо сражаться за себя и за того парня. Наверное, именно таких качеств не хватало «Карпатам» в злосчастном 1980 году.

— Далее в вашей карьере был очередной чемпионат Европы, в рамках которого вам выпала честь выводить на поле партнеров в роли капитана. Сборной СССР вновь противостояли немцы с Аллофсом, Феллером и Литтбарски в составе.

— Повторюсь — с немцами всегда сложно играть. А эту команду я бы назвал машиной, сносившей все на своем пути.

— Почти все годы, проведенные во Львове вас постоянно вызывали в различные сборные СССР. Как вы это выдерживали — новые города, страны, соперники, партнеры, перелеты?

— Действительно такой ритм немного истощал. Например, летишь из Аргентины не один час, а тебе уже надо в Украине на поле выходить. Даже мой молодой организм не всегда такое выдерживал. Моя жизнь выглядела так: с одной базы на другую, с одного самолета на другой. Но в целом скажу, что воспринимал это, как положено и не жалею ни о чем.

— Что больше всего запомнилось из увиденного за границей? Можете назвать любимую страну?

— Каждая страна является особенной. К фаворитам отнесу столицу Испании — Мадрид. Также очень понравилось в Буэнос-Айресе. Сильно поколесил по Аргентине. Отмечу и Японию — очень интересная страна.

— Если была бы возможность выбирать, то где хотели бы остаться жить?

— Поработал бы везде, а вот жить смог бы только в Украине (смеется).

— Расскажите, пожалуйста, как произошел ваш переход в «Динамо».

— Это очень долгая история. Впервые меня пригласили в Киев в 1976-ом году. В 1977-ом году попробовали еще раз. Затем в 1978-ом и так еще несколько лет. Но каждый раз трансфер срывался — я не сильно рвался в «Динамо».

— В чем причина такого решения?

— В то время в «Карпатах» подобралась очень интересная и перспективная команда. Просто не было смысла менять ее. В Киеве тоже были футболисты звездные. Когда я приехал в расположение «Динамо», то еще застал Конькова, Блохина, Веремеева, Буряка и даже Виктора Михайловича Колотова. Увидел, что команда во Львове разбегается, перспективы никакой не было, поэтому я решил, что пора что-то менять.

— Таким образом вы опровергли поговорку о том, что в «Динамо» дважды не зовут.

— (Смеется). Именно так и было.

— Волнение в дебютной игре против «Кайрата» было ощутимым?

— Не сказал бы, что был мандраж. Перед нами стояла четкая задача — победить. Поэтому все лишние мысли я оставил за полем.

— В рамках Кубка Чемпионов в 1983 году киевскому «Динамо» противостоял немецкий «Гамбург» с Хорстом Хрубешем, Феликсом Магатом и Эрнстом Хаппелем...

— Начнем с того, что мы провалили домашний матч. В Киеве тогда нам запретили играть, потому домом стал Тбилиси, где «Гамбург» победил 3:0. В ответном матче мы взяли верх 2:1. Считаю, что с тактическим построением ошибся тогдашний наш тренер Юрий Морозов. На тот момент Лобановский тренировал сборную СССР и он прилетал в Тбилиси для консультаций. Решали они что-то, но в итоге «намудрили» и немцы нас разорвали. Мы не были слабее.

— Какие воспоминания остались о Валерии Лобановском?

— Это был уникальный человек. Где бы я не был, но я впервые встретил такую специфическую методику. Установка начиналась с самого утра. Вызывал футболистов на индивидуальные беседы продолжительностью 5-10 минут. Далее такие же вызовы получали целые линии — защитники, полузащитники, нападающие. Вечером был подробный разбор предстоящей игры. Перед самым выездом на стадион мы еще раз знакомились с его требованиями. Здесь уже не могло быть «отмазок», вроде, «не понял», «не услышал» или «не знал, как сыграть». Валерий Васильевич так нам «жевал» каждую деталь, что оставалось только выходить на поле и выполнять все то, о чем тебе говорили.

— Вам, как уроженцу Западной Украины, было комфортно в коллективе «Динамо»? Проблем не возникало?

— Никаких проблем не было. Нас, «западенцев», было трое: Василий Рац, Андрей Баль и я. Кто-то шутя мог сказать: «Вот, бандеры собрались» (смеется). Но все это было по-доброму и без всякого подтекста. Хорошая команда была: Саша Сорокалет, Сергей Журавлев, Сергей Балтача, Толик Демьяненко, Володя Лозинский.

— В вашей карьере было еще одно «Динамо» — московское. Там вы провели совсем мало времени. Что не сложилось?

— В Москве я получил тяжелые травмы. Сначала получил перелом руки, а затем сломал ногу. Как ни парадоксально, но травмировался я в игре против киевского «Динамо». Сразу после перелома руки на 5 минуте матча Олег Кузнецов сломал мне ногу.

— Судьба вас забросила в «Металлист» к Евгению Лемешко.

— О Евгении Филипповиче мы можем говорить целый день. Это неординарный человек, который мог сплотить вокруг себя коллектив. К Лемешко у меня огромное уважение.

Любомир КУЗЬМЯК