Александр ЗАВАРОВ: «Я постарался убить в себе футболиста»

Экс-наставник «Металлиста» и «канониров», а ныне — помощник Михаила Фоменко в национальной сборной Украины Александр Заваров вспомнил свою игровую карьеру, рассказал об отношениях с Марадоной и Платини, работе в киевском клубе и главной команде страны, а также оценил перспективы Джабы Канкавы в «Реймсе».

— Александр Анатольевич, может ли человек, не игравший в футбол на профессиональном уровне, стать хорошим тренером? Или все-таки нужно видеть всю эту «кухню» изнутри?

— Думаю, может. Если он перед этим прошел соответствующее обучение, получил образование, перенял опыт какой-то у более старшего тренера. Моуринью не играл на высоком уровне в футбол. Есть еще примеры, я сейчас и не вспомню. У нас тоже в Украине есть люди, которые не играли и стали тренерами. Я думаю, что человек может, но перед этим обязательно нужно поработать помощником главного тренера. Это трудно, но это возможно. Человек может ко всему приспособиться. Большинство людей не идут почему-то в легкую атлетику, к примеру, или в борьбу, или в волейбол. А в футбол все идут.

— Говорят, когда начинаешь карьеру тренера, нужно «убить» в себе футболиста...

— Да, это правильно. Я согласен. Знаете почему? Потому что если такие игроки, к примеру, как Марадона, или Гуллит, начнут сравнивать всех футболистов с собой, с тем, как они играли, то это будет неправильно. Нужно воспринимать действительность такой, какая она есть. Я постарался, как вы говорите, «убить» в себе футболиста, чтобы потом не было проблем.

— Вас природа наградила футбольным талантом. Став тренером, как считаете, что важнее в современном футболе: талант или трудолюбие?

— Скажу, конечно, что всегда хорошо, когда есть и талант, и трудолюбие вместе. Это самое главное.

— А если таланта как такового нет, но есть огромное желание?

— Ну, значит этот футболист будет играть хорошо, но, думаю, звезд с неба хватать не будет. Будет играть без фантазии, прямолинейно. Это мое мнение. Талант нужен не только в футболе. И трудолюбие тоже нужно. Нужно иметь голову на плечах. Если голова не работает, это очень сложно. Футбол — коллективная игра, когда в команде на поле передвигаются одиннадцать человек и нужно быстро принимать решение. Думаю, что трудолюбие может помочь, но с ним больших высот не достигнешь, в сравнении с игроком,у которого есть и талант. Каждый человек, не только футболист, а и любой спортсмен, политик и так далее должен ставить перед собой цель добиться какого-то результата. В случае со спортсменом — цель что-то выиграть.

— Давайте немного поговорим о вашей карьере футболиста. Вы — человек из Советского Союза — приезжаете Италию. Что вам там сразу бросилось в глаза, что удивило?

— Воспитание советского человека было немножко другое, в отличие от нынешнего времени. Сейчас люди более свободны. Самая большая проблема — адаптироваться к новой жизни. Не зная языка, на первых порах это было сложно. Пока не знаешь языка, конечно, немного сложновато. Но уже потом, когда начинаешь разговаривать все налаживается. Хорошие люди, друзья появляются. С некоторыми я до сих пор поддерживаю дружеские отношения. Самое главное — войти в новую жизнь. Я отбросил свое стеснение какое-то, какие-то нормы поведения, которые были заложены в Советском Союзе. Там на жизнь смотрят проще, более демократично, я бы сказал. Надо было отбросить это, и когда тебе удается, все получается, как надо.

— Болельщики в Италии играют огромную роль в жизни команды. Вам не мешало внимание со стороны тифози, их давление? Например, могли ли ли вы спокойно погулять по Турину вместе с семьей?

— Скажу честно, это было сложновато. Не могу сказать, что совсем из дома не выходил, но было проблематично. Выходишь в магазин или на прогулку, и если тебя замечал один человек, то как-то сразу людей вокруг становилось очень много. Не знаю почему. Человек наверно начинал звонить по телефону своим знакомым, и могла собраться толпа

вокруг. Чувствовал себя не совсем комфортно. Но, думаю, что не только я себя так чувствовал. Все футболисты, которые играли в чемпионате Италии. Ведь на тот момент в итальянском футболе было очень много звезд с мировыми именами, чемпионы мира. Плюс, команды хорошие были. Поэтому, думаю, что внимание болельщиков — нормальная вещь. Не скажу, что это неприятно, скорее наоборот. Но иногда это мешало. Но если ты боишься публичности, внимания со стороны болельщиков, значит надо выбирать другую профессию, заниматься чем-то другим. Каждый футболист должен привыкнуть к этому. Фразы «я не могу», «я не умею» надо отбрасывать.

— К чему в Италии вы так и не смогли привыкнуть?

— Наверно к прессе, которая порой заслуженно, а порой — нет, писала многие вещи. Наверно, как и сегодня. Как-будто установка какая-то есть. К примеру, «сегодня пишем гадости о сборной». Неважно, выиграла она или проиграла, все равно пишем. В Италии так было не только со мной. В преддверии окончания моего контракта существовало давление со стороны прессы. Когда приходит новый тренер, естественно, он приводит новых игроков. И вот, чтоб с человеком было проще говорить, включается пресса. Как можно, к примеру, было писать о том, что мы плохо играли, когда в прошлом году мы выиграли Кубок Италии, Кубок УЕФА? Соответственно, команда на ходу, правильно? И вот, когда приходит новый тренер (Луиджи Майфреди — авт.), он начинает все менять. Это касалось не только меня. И Микаэля Лаудрупа и Руя Барроша, всех тех игроков, у которых в скором времени заканчивались контракты. Считаю, что пресса должна писать по делу, то что есть.

— То есть вы думаете, что тогда журналисты были предвзяты?

— Думаю, да. Но не только ко мне, повторюсь.

«Думаю, у Марадоны мало друзей»

— Это правда, что в Италии у вас были проблемы из-за того, что вы не слишком баловали тамошних журналистов с интервью и послематчевыми комментариями?

— Нет, не в этом дело. Давать интервью и комментарии было обязанностью любого футболиста. В контракте было прописано, что когда об этом просили, нужно было общаться с журналистами. Хочешь-не хочешь, это надо было. Да и как можно было обойти журналистов, когда они после тренировки стоят, их человек 20 там было обычно. Одного обойдешь, а остальных не получится. Так что нет, с этим все было нормально.

— В составе «Юве» вы играли против Марадоны. Какое впечатление он на вас тогда произвел? Действительно ли он такой звездный был?

— Не знаю, не замечал этого. На футбольном поле он, однозначно, был звездой, которая по праву занимала свое место. По делу мог высказывать некоторые вещи, которые, возможно, кому-то не нравились. Марадона один на белом свете, и другой такой вряд ли еще будет. Может, ему разрешено было немножко больше, чем остальным. Ну вы же понимаете, он друг Фиделя Кастро, ходит в футболке с изображением Че Гевары.

— С ним лично когда-нибудь общались?

— Общались когда играли за сборную мира. После матча была вечеринка, сидели вместе за столом, поговорили, посмеялись и потом разъехались по клубам. Думаю, у него очень мало друзей. Потому что характер такой скорпиона. Не скажу, что тяжелый характер. Просто надо находить к нему подход в общении.

— Поддерживаете ли сейчас дружеские отношения с Мишелем Платини?

— Да, конечно. Созваниваемся, списываемся.

«В Европе симпатизирую трем клубам»

— Во Франции вы себя чувствовали более комфортно, чем в Италии?

— Надо привыкать ко всему. Это профессиональный футбол. И во Франции и в Италии тогда была плеяда очень сильных игроков. Думаю, что мне сильно помогло адаптировать во Франции то, что до этого я провел два года в «Ювентусе». Уже не так себя чувствовал некомфортно. Стал человеком европейским.

— С языком уже тоже полегче было с учетом того, что итальянский вы знали?

— Да, легче. Там некоторые даже по-итальянски понимали.

— Сейчас за какую европейскую команду болеете?

— У меня остались старые симпатии к «Милану», пусть сейчас эта команда и не блещет. Там ведь наши футболисты играли. Часто ездил на их матчи. Недавно тоже смотрел миланское дерби. Конечно, «Барселона» тоже в числе команд, которым симпатизирую. «Бавария» нравится. Нравилась, точнее. Потому что раньше они играли в типично немецкий футбол, а сегодня строят свою игру немного по-другому. Вот этим трем командам я симпатизирую. «Реал» еще есть, но мне все-таки «Барселона» больше нравится.

— Недавно ваш друг Игорь Гамула дал очень откровенное интервью о том, как раньше гуляли футболисты. Вы читали?

— Да.

— Как относитесь к такого рода откровениям?

— Понимаете, это не совсем мой уровень объясняться, было это или нет. Я все-таки думаю, что люди, которые дают интервью в прессе, должны думать, о чем они говорят и говорить только правду. Желательно рассказывать о себе. А не говорить «а вот кто-то там то делал» и так далее. Мы же уже взрослые люди. На меня это никак не подействовало и даже не разозлило. О себе человеку надо рассказывать. Представляете, если я сейчас начну рассказывать о всех? (Улыбается.) Это неправильно. Я не хочу оправдываться. Я же говорю — это не мой уровень. Кто умный, тот поймет. Кто немножко дурак, тот подумает, что это все правда.

«Установка — установкой, но самое главное — отношения»

— Каким вам вспоминается период в киевском «Арсенале»?

— Во-первых, для меня это был очень хороший опыт работы тренером. Я получал удовольствие от этого, потому что занимался практически всем, начиная от выплаты зарплат, вплоть до закупки экипировки и функционирования футбольной школы. На то время мэрия не слишком уделяла клубу внимание. Рабочий день у меня начинался в половину

восьмого, я утром уже сидел в кабинете у Омельченко, просил денег на поездку или еще что-нибудь. Потом поменялись хозяева. Все было нормально. Даже шестое место заняли в чемпионате. К «Арсеналу» у меня никаких претензий нет.

— До прихода Рабиновича финансирования у клуба практически не было...

— Не называйте его фамилию. Давайте скажем так, до смены владельца. Какие-то средства до этого, конечно, у нас были. Тяжело мотивировать людей, когда нет премий, зарплаты небольшие совсем. Но тем не менее, я скажу так: тот, кто жалуется, должен бросить это дело и идти в другое место, туда, где будет комфорт. Если некомфортно, надо бросать. Вот как сейчас многие тренера говорят «нам то не платят, это не платят». Бросьте эту работу тогда. Другой придет, может его будет все устраивать. Я не жаловался, но было тяжело тогда. Иногда бывало собирались и хотели ехать на игры в Запорожье, во Львов на своих машинах. Для меня это очень большой опыт во всех отношениях. Пять лет проработал в «Арсенале».

— Так как же удавалось в таких условиях мотивировать футболистов? Вы даже «Шахтер» на выезде обыгрывали, а Канкава забил гол.

— Да, помню такое (улыбается). В «Арсенале» собралась плеяда игроков, которые просто хотели играть в футбол. Я так думаю. Хороший микроклимат был в команде, хорошее понимание между тренерами и игроками. Никто не ворчал. А кто ворчал, мог спокойно взять и уйти. Те люди, которые остались тогда в команде, им главное было играть в футбол. И молодые у нас были, и ветераны, сплав такой. Нормальные игроки.

— Футболисты всегда говорят, что вы не любите долгих установок. «Состав, два слова и вперед». Это правда?

— (Смеется.) Когда ты целую неделю много говоришь, строишь структуру игры, изучаешь соперника, объясняешь каждому игроку его функции, то футболисты за 3-4 дня до матча уже просто знают, что они должны делать на поле. Плюс, перед игрой до отъезда еще рассказывать надо. Я думаю, что говорить много нет смысла, потому что до этого уже сказано многое. Во-вторых, установка тренера должна как-то простимулировать игроков и подвести их к той мысли, что если, к примеру, они сегодня не сделают результат, то они не выполнят задачу и так далее. Чисто в человеческом плане имею ввиду. Установка установкой, но самое главное это человеческие отношения. Я так это понимаю. Я все-таки играл под руководством многих тренеров. Лобановский тоже не любил часами рассказывать. 15-20 минут буквально — и все. Также Эмиль Жаке, который выигрывал чемпионат мира, Дино Дзофф, Оливье Руйе — те наставники, с которыми я работал и у которых я стараюсь почерпнуть лучшее. Если ты не учишься постоянно, то ты просто останавливаешься в росте.

— То есть вы стараетесь на тренировках создать легкую и непринужденную атмосферу?

— Да, конечно, это важно. Но это не значит, что будет вседозволенность. Существуют рамки. Если кто-то делает что-то неправильно, потом к себе его вызываешь и объясняешь спокойно, по-человечески. Футболист понимает, и потом у меня нет проблем. Я думаю, что те футболисты, которые играли под моим руководством вряд ли скажут, что я их в чем-то подвел. Я же со своей стороны их всех помню, слежу за ними. Знаю,кто закончил. Вот Юра Беньо, к примеру, Серега Мизин, Сергей Закарлюка, который к сожалению погиб. Вот трое моих ребят, которые очень сильными футболистами были, ну и как личности тоже очень сильные. Ну и молодежь, которая росла с ними рядом. Ребята, которые хотели играть в футбол и играли. Саня Романчук, Ярошенко Костя, Ильницкий Тарас и многие другие. Я рад за них. Живут они очень хорошо. К сожалению, сейчас футбольный мир на Украине уже не тот, что был раньше, и мы все прекрасно понимаем, что обстановка сейчас такая. Хорошо еще, что так держимся.

— Раз вспомнили про Закарлюку, то расскажите каким вы его помните.

— Пять лет мы с ним проработали. Он был моим помощником в первую очередь. Своей работой на поле и вне его помогал мне. Человек — профессионал своего дела. Боец, помощник и пример для более молодых игроков был. Семьянином был, трое детей у него. К сожалению, очень жалко. Я когда узнал, честно скажу, тогда был в другой стране и неделю не мог прийти в себя. Когда люди умирают своей смертью это одно, а когда такое... (Пауза.) Одним словом, очень хороший человек был.

— О Рабиновиче говорить не хотите?

— А зачем?

— Вы поняли тогда, что произошло, и почему он вас убрал?

— Не понял. Я вообще не понял, почему. Ну, ладно.

— Правда, что в «Металлисте» вы поссорились с президентом клуба из-за чайника, который постоянно потом вспоминали....

— (Смеется.) Да нет. Президент Ярославский этим не занимался. Я общался с представителем руководства, не помню его фамилию. Ребята подходили ко мне с просьбой купить пару чайников, холодно было. Ну вот об этом и был разговор. Чтобы мы не были чайниками, купите нам лучше чайники (улыбается).  В итоге все нормально, купили нам чайники.

— Ваш сын Валерий играл у вас в «Арсенале», потом в «Оболони». Как думаете, ему помешало ваше имя? Или были другие причины, из-за которых он не заиграл на высоком уровне?

— Думаю, помешало мое имя. Скорее всего, он не встретил своего тренера, который мог бы вести его или помочь немножко. Каждому футболисту это иногда необходимо. Как я когда-то встретился с Лобановским, он пригласил меня в команду. Некоторые вещи, которые, возможно, по его мнению были неправильными, Лобановский не замечал, прощал мне. Валере такой тренер не встретился. Но я не жалуюсь. Сейчас все нормально. Такая жизнь.

«Агрессия нужна при ловле насекомых»

— В последние годы вы работаете в сборной, есть желание вновь стать клубным тренером?

— Скажу так: работать в сборной и мечтать о клубе или наоборот это неправильно. Потому что так ты теряешь взаимоотношения со всеми. Приходить на тренировку и говорить «так ребята, вы тут побегайте, а я тут мечтаю сборную тренировать» — неправильно. Есть конкретное место работы и там надо отдаваться на все сто процентов. Думать все время об этом. Конечно, есть пословица, в которой говорится «какой солдат не мечтает стать генералом», но это в армии. Конечно, можно думать и мечтать, но этого не должны видеть люди. Чтобы это не мешало основной работе. Можно погнаться за двумя зайцами, работать в клубе и мечтать о сборной, а потом вообще остаться ни с чем. Скажем так, сейчас я думаю только о сборной. О сборной, которая должна набирать очки. В клубе работа может интереснее, потому что ты можешь творить. А в сборной ты получаешь игроков на четыре дня. Вот многие ваши коллеги пишут, мол, что мы не подготовили команду и так далее. Как подготовить, если игроки в клубах готовятся? Они должны приезжать готовыми в сборную. Сегодня игра, завтра восстановительное мероприятие. Времени даже нет. Тактику разработали и все. Каждый тренер, который работает на конкретном месте должен думать только об этом. А потом уже время покажет, пригласят или не пригласят.

— Вы согласны с критикой по поводу игры сборной со Словакией?

— (Вздыхает.) Не согласен. Критиковали и за игру с Белорусией, и за матч со Словакией. А почему не забили больше, а почему не забили меньше и так далее... На сегодняшний момент, все что мы могли, мы сделали. Еще раз повторяю, что тренера, руководители федерации сделали все возможное для футболистов, которых вызвали. Прилетели они, встретили их на машинах, привезли в гостиницу, покормили, в сауну сходили, массаж сделали, побегали они немножко. Мы ж не можем за них выйти на футбольное поле. Соответственно каждый игрок, который вызывается в сборную, должен играть и показывать свое футбольное мастерство.

— Вы же понимаете, что критиковали за позднюю замену. И, кстати, Фоменко пошутил, мол Заваров не подсказал мне раньше сделать замену...

— Да, я слышал. Просто после игры, когда задают вопросы, о том, почему, мол, вы что-то не сделали, я же не могу отмалчиваться. Сложно сказать. Возьмем к примеру матч недавний «Динамо» с «Порту». Главный тренер Ребров по совету испанского специалиста в концовке встречи выпустил второго нападающего, и команда забила. Играли дома и дали результат. Мы играли в Словакии. И у нас все еще остаются шансы. Поэтому это немного другая ситуация. В сборной снимать защитника и выпускать нападающего было бы, наверно, неправильно. Но ведь каждый журналист у нас специалист. Еще тоже пример. Вы же помните, когда Ребров возглавил «Динамо» говорилось о том, что в клубе будет

отдаваться предпочтение нашим украинским игрокам и своим воспитанникам. В игре с «Порту» состав был такой, что я некоторые фамилии не могу даже выговорить, новенькие какие-то, ну и некоторые сборники. В итоге кто сделал игру? Наши украинцы. Гусев забил и в конце повезло Буяльскому. К чему я это говорю — иногда слова могут расходиться с делом (улыбается). Это футбольный мир. Я могу сейчас говорить, что мы могли и в три нападающих играть. Но считаю, что журналистам надо ко всему относиться нормально, по-человечески. Тем более, если они так переживают за сборную. Хотя я думаю, что никто не переживает за нее, лишь бы только написать какую-то отсебятину, покритиковать.

— Думаю, что многим хотелось видеть в игре сборной больше спортивной агрессии.

— Агрессия нужна при ловле насекомых (улыбается).

— Как вы относитесь к натурализации Тайсона и Марлоса? Нужно ли это нам?

— Знаете, думаю, что не нужно. Нет, ну если они хотят быть украинцами, пусть будут. Я точно не знаю, как этот процесс происходит. По-моему иностранцу надо прожить в Украине 5 лет. Если они прожили и они действительно этого хотят, а не чтобы кричать, что это для сборной нужно. Тогда они должны как все украинцы получить паспорт, а потом уже

— То есть, если они будут приносить пользу сборной, то почему бы и нет?

— Ну вот, смотрите, пример. Эдмар. Человек много лет играл в «Металлисте», вызывался в сборную, сейчас на хорошем уровне тоже играет. Он украинец. Человек захотел, прожил достаточное количество времени в Украине, оплатил налоги и получил гражданство. Он хочет играть в сборной. Мы не можем бегать за всеми и просить, чтоб дали гражданство тому или тому. Так можно с Африки напривозить футболистов и всем давать натурализацию.

«Уверен, в Реймсе Канкава будет еще развиваться и развиваться»

— Вы были первым тренером, который работал с Канкавой на Украине. Какое он на вас произвел первое впечатление?

— Помню, когда он только приехал на просмотр к нам в «Арсенал», то в первом же товарищеском матче забил два мяча с дальней дистанции. Я сразу сказал, наверно надо этого игрока брать, потому что есть перспектива. И правда. Он здорово помог «Арсеналу» тогда. Он вскоре попал в ведущий наш клуб — «Днепр». Для «Арсенала» он много сделал и сделал много для «Днепра», дошел с ними до финала Лиги Европы. Человек заслужил уважение своим отношением, своей работой, своей игрой и самое главное своим поведением вообще в жизни. Поэтому он заслужил поехать и поиграть где-то еще. Хотя я думаю, что он бы еще «Днепру» принес очень много пользы, если б не ушел.

— Вы очень хорошо знаете чемпионат Франции. Как считаете, Джаба сделал правильный выбор, перейдя в «Реймс»?

— Реймс — хороший город. Там выпускается шампанское. Столица шампанского, скажем так (улыбается), «Реймс» я знаю еще с тех времен, когда был играющим тренером во Франции. Сейчас клуб сильно прибавил. Считаю, что Джаба сделал правильный выбор. 29 лет ему. Может, если бы ушел немного раньше, ему было бы немножко легче, а «Реймс» мог бы стать хорошей стартовой площадкой для него. Поиграл бы в «Реймсе», а потом, может, и в ведущих клубах. Тем не менее, я уверен, что он еще будет развиваться и развиваться. А чтобы развиваться с перспективой, наверное, лучше быть в «Реймсе», учитывая сегодняшнюю ситуацию в стране.

Александра Гулордава