В студии Радио Вести побывал легендарный украинский футболист, единственный игрок, становившийся чемпионом Украины в двух клубах, а в настоящее время — тренер молодежной сборной Украины — Александр Головко.
Александр ГоловкоПредлагаем вашему вниманию стенограмму эфира. Ведущий — Виктор Вацко.
— Олександре Борисовичу, добрий вечір. Я вперше зустрічаю вас у 2016 році, незважаючи на те, що в останні роки нас доля тісно зв’язала у співпраці у медіапросторі. Тому публічно вітаю вас із призначенням на нову посаду і хочу відразу запитати — ви стежите за кар’єрою Ґаррі Невіла?
— Приходится следить, потому что мне часто его в пример ставят. Почему? Наверное, это связано с телевидением. За карьерой как футболиста — смотрел. За карьерой телеведущего нет, но скажу так — наслышан.
— А за кар’єрою тенера?
— За карьерой тренера — нет.
— Ви знаєте, що наші колеги-журналісти порівнюють вас і Ґаррі Невіла, називаючи найглибшими телевізійними експертами із футбольного світу. Ґаррі Невіл очолив зараз «Валенсію», ви очолили молодіжну збірну України. Я хочу відразу побажати вам, щоб у вас складалось там краще, аніж у Ґаррі Невіла, який 11 матчів не може виграти.
— Спасибо большое. Жалко, что пока мы не можем встретиться на поле, как тренеры, потому что я все таки тренирую сборную, а он клуб. Но жизнь футбольная длинная. В том числе и — тренерская.
— Читав ваше інтерв’ю. Ви розповідали, що домовились із Федерацією футболу України про контракт на чотири роки, але контракт не підписаний. Уже підписали?
— Нет. Еще не подписал. Дело не в контракте, дело не в сроках. Поймите, что я занимаюсь любимым делом. Все что связано с контрактом, это юридическая часть. И не настолько, как мне кажется, нужно заострять внимание на этом факторе. Меня интересуют совсем другие вещи. При том, что контракт как бы дает определенную страховку как мне, так и Федерации футбола. Не более. Так что это чисто технический момент. И я не думаю, что об этом стоит говорить. А говорить о сроках, так это вообще. Для тренера это интересно. Потому что мы работаем в режиме микроциклов. То есть, все, что ближайшее выигрываешь, ты — тренер. Если начнутся поражения, то здесь же начнутся вопросы и, естественно, что нужно будет постоянно доказывать свою профпригодность. Так что давайте будем надеяться, что всю каденцию, о которой был разговор, то есть — это уже следующий отборочный цикл на Евро и попадание на Олимпиаду — хотелось бы конечно, чтобы у нас все получилось.
— А що значить: «ми працюємо в режимі мікроциклів»?
— В любой профессии есть какой-то срок, когда человек работает, и ему кто-то мешает, кто-то не мешает. А тренера всегда судят по результату. То есть, каким бы он ни был умным, каким бы он ни был бывшим футболистом и хорошим человеком: есть результат — тренер работает, нет результата — находится человек, который будет это делать. И, тем более, касательно сборных команд. Где ничего, как мне кажется, скажу свое личное мнение, кроме результата не должно интересовать, потому что ты, по большому счету являешься, как бы — госслужащим. Потому, что на каждом турнире, в каждом матче, ты выходишь, как человек представляющий страну. И вы прекрасно понимаете, что такое спорт, хоть многие говорят, что спорт — вне политики — это не правда. Самая сильная политика — это футбол в Украине, и каждый матч, когда ты проводишь, как тренер, ты прекрасно понимаешь, что ты выходишь выигрывать! Здесь другого не дано.
— Це соціальне явище. Олександре Борисовичу, а приклад Хуанде Рамоса вас нічому не навчив? Контракт — це захищеність тренера. Контракт, підписаний належним чином, правильно підписаний, а не так, як у нас це, зазвичай, робиться…
— Хуанде Рамос работал за границей. И он вернется домой и будет…
— Я маю на увазі «Дніпро»…
— Да. Но я говорю о том, что какой бы ни был контракт, то есть человек, ну, я так понимаю, профессионал в своем деле, то он прекрасно понимает, когда ему нужно уйти. Ибо стоит ли ему бороться за свои определенные права, которые кто-то как-то нарушает. Если есть, скажем, отсутствие результата, если чувствуешь определенное давление, ну что контракт — лишние какие-то там… Я понимаю, что есть контракты на миллионы долларов. И будем говорить, что один или два потерянных миллиона — это действительно большие деньги. Когда это сумма, если можно говорить, в современном футболе о каких-то там тысячах долларов или десятках тысяч, то, скажем так, твой авторитет и все остальное будет выше, всех неприятностей, которые могут возникнуть при расторжении контракта: кто кому что-то должен, и как я работал, и все остальное. Здесь, в принципе, как мне кажется, должно быть нормальное мужское отношение к тем вещам, которые понимают и твои руководители и ты, как специалист, который работает. Мы сейчас, на этом этапе, друг другу нужны. И я, как специалист — для Федерации футбола, и Федерация, как мой работодатель, который дает мне возможность заниматься любимым делом.
— Я пропоную розкрити невеличку таємницю для наших глядачів, слухачів. У 2013 році вас запрошували на роботу львівські «Карпати», я знаю після цього у вас ще було кілька пропозицій від клубів України. Ви навіть у переговорний процес не вступили. Взяли час подумати — я про історію з «Карпатами» розповідаю — і відмовились. Ви не захотіли вступати у переговорний процес. Ви зараз уже кілька років працюєте із збірними командами. Вам досвід тренера збірних команд ближчий, аніж клубний? Чому ви відмовлялись від роботи у клубах в Україні?
— У меня, скажем так, не было особо большого выбора, чтобы я отказывался от одного, второго, третьего. Да, было пару-тройку предложений, но на том этапе, когда я принимал решение, я, все-таки, считал и до сих пор считаю, что именно по интересу работы, по качеству работы, интересней работать все-таки в сборных командах. Потому что есть определенная перспектива, и есть, скажем так, интерес. Когда начинал, сначала работать с ребятами, начал: в 2007-м году с возрастной группой 15, 16, 17, 18 лет. Когда ты сначала должен определиться — кто ты вообще есть — тренер или не тренер. Многие футболисты заканчивают играть в футбол, идут сразу тренировать. Но вся большая проблема в том, что футболист не знает, как тренировать. Это я сразу вам говорю. У меня была та же проблема. То есть, я не знал, что делать. Я мог тренировать, ну скажем так — наверно на уровне какой-то второй лиги. И знания у меня были те, которые у меня были в футболе. То есть я был хорошим футболистом, но я был никакой тренер. И для того, чтобы стать каким-то более-менее тренером, который в чем-то, еще раз говорю — в чем-то более-менее разбирается, наверное, мне понадобилось сейчас уже восемь лет. И говорить о том, что нужно было идти в клуб или не нужно... В клубе работа более понятна. В клубе от тебя все зависит. Наверное, она там и оплачивается по-другому, наверное, там и возможности есть другие. Но пока я еще не все сказал на уровне сборных команд. И, тьфу-тьфу-тьфу, те движения, которые есть у меня, буду за себя говорить, они поступательны. К чему говорю, достаточно неудачное выступление со сборной 92-го года рождения, и очень удачные выступления, не беру сам чемпионат Европы один и второй, по младшим юношам, по 17-тилетним и по 19-тилетним. И то, что ты смог дать и себе — научиться, как тренер, и отдать футболистам — я сделал. И вот то решение, которое было, спасибо и президенту Федерации, и исполкому, что мою кандидатуру поддержали, — это новый вызов. И я считаю, что уровень именно спортивных достижений, уровень спортивного интереса в сборной команде он выше, чем в клубе. На сегодняшний день. Учитывая, опять же, моменты, связанные с тем, что на самом деле сейчас творится в украинском клубном футболе, — здесь не все так просто.
— Ви зараз так цікаво розповідали про свою тренерську кар’єру, про старт тренерської кар’єри і бачення для себе оцього старту, оцінку своїх можливостей…
— Она очень тяжелая, Витя…
— А скажіть, будь ласка, як зараз, крізь призму власного досвіду, ви ставитесь до того, що Андрій Шевченко може, не маючи жодного тренерського досвіду, потрапити в штаб національної збірної України. Багато хто говорить, що ось цей гравецький досвід він, насамперед, повинен допомогти.
— Ну, не мной было сказано, что у каждого футболиста, который хочет быть тренером, есть уже так называемый чип футбольный, который позволяет ему ощущать изнутри, что чувствует футболист на футбольном поле. Другое дело, когда ты футболист, ты отвечаешь за себя, а когда ты руководитель, ты отвечаешь за всех. Это две совершенно разные вещи. Пока Андрей, насколько я понимаю, идет помощником Михал Иваныча, он должен однозначно окунуться в эту кухню, и посмотреть, насколько, на самом деле, его воспринимают уже не как футболиста, а как тренера. Я-то понимаю, что если он идет в эту команду, то, наверное, с перспективой быть и главным тренером. Потому что Андрюша максималист по сути своей и придти просто помогать… Ну, я думаю, что перспективы скорей всего — такие, что через сборную, окунувшись туда. То есть — бояться ничего не надо — так скажу. Потому что если вы ничего не делаете, то у вас ничего и не будет. Вы давайте туда окунитесь, там начните работать. Тем более, что рядом должны быть грамотные, умные специалисты. Возможно, на этом этапе Михал Иваныч и команда поможет, дальше, как это будет — посмотрим. Может специалист какой-то придет, и ему будет помогать в тех вопросах, в которых он не очень силен. Ну, посмотрим.
— Олександре Борисовичу, тепер уже перейдемо безпосередньо до справ робочих — буденних для вас. Повернулись із Туреччини, де збірна під вашим керівництвом взяла участь у турнірі «Antaliya Cup». Скажіть, будь ласка, наскільки плідними були цей турнір, цей збір? Ви його проводили, по-перше — в січні місяці, коли футболісти тільки вийшли з відпустки і вони,висловлюючись футбольним жаргоном, «розкладні». Плюс ви проводили цей збір без цілої групи ключових футболістів. Яку інформацію ви очікували отримати і чи задоволені?
— Сразу скажу, что я продукт советского прошлого. И я оцениваю себя, как бы я приехал на сборы в сборную команду. Ну, не в том состоянии, в котором приехало человек шесть или семь.
— В гіршому чи в кращому?
— Ну, наверно — лучше. По крайней мере я бы к этим сборам готовился. Потому что у меня определенное удивление вызвало то, что многие из них приехали — не готовы. Как бы вызовы были. Понятно. Кто-то начал раньше. Сейчас такая молодежь, что если сказали приехать, они приедут за день, а тренироваться начнут за два дня до того как сборы начинаются. Для меня это как бы немножко не понятно. Потому очень информативные были сборы. Мы собрали, если в двух словах сказать общий круг кандидатов с учетом четырех годов. Мы еще не утратили шансы побороться за Евро, которое будет в следующем году — 2017 — в Польше. Хотим не хотим, учитывать нужно возрастную категорию 1994-1997 года. То есть, как видим четыре года этих ребят, которые в состоянии решать проблемы высокого уровня — выхода на чемпионат Европы, их не так много, хотя я могу назвать 50 с чем-то фамилий, которые перспективные. Ребята, которые должны играть. И вот, тех, кого хотел вызвать и действительно с ними познакомиться, действительно понять, что такое молодежная команда, потому что у меня есть опыт выступления на чемпионате Европы в течение двух лет, это было два раза и со старшими юношами в том числе. Но уже именно с молодежной командой, когда ребята уже играют в клубах, и когда с ними уже, ну, наверно, не нужно, как с детьми (да им нужно уделять внимание, нужно общаться, нужно требовать все, как есть). Но вот, мне так казалось, что здесь нужны вещи, связанные не с футболом: «Мальчик или парень, приезжай в сборную команду!». Это для него должно быть вызовом. А сейчас этого нет у многих. Потому что каждый решает свои клубные вопросы, и вызов в сборную для многих был, ну, так: хочу — поеду, хочу — не поеду. Это меня как-то насторожило. Но когда все ребята приехали, знаете, что такое знакомство: все смотрят на меня с настороженностью, потому что, наверное, кто-то где-то слышал, кто-то, возможно, помнит, одно дело, как играли, другое дело кто я сейчас, как тренер — никто меня не понимает. Ну, за эти две недели я попытался объяснить свое видение и тот уровень изначальной культуры, который мы будем создавать и обще человеческий и футбольный вообще. На что мы будем обращать внимание. То есть были поставлены определенные цели и критерии, за которые я буду спрашивать с них, как с футболистов. И многие ребята к этому оказались не готовы — с моей точки зрения. И чем хорош этот турнир? Он с одной стороны тяжелый, потому что очень тяжело за 11 дней сыграть 6 игр, именно в январе месяце. Да мы взяли 24 футболиста, но этих 24, они не были однозначны и не равнозначны. Там центральных защитников было всего трое. И, хочешь не хочешь, они вынуждены были играть три дня подряд. Мы пытались варьировать составом, мы пытались, чтобы избежать травм, хотя у нас это не получилось. Потому, что хочешь не хочешь, на полуусилиях играть такие турниры вообще нельзя. Еще раз напомню, что сборную интересуют только победы. И это правильно. Вот когда говорят, что сборная готовит ребят для первой команды, это все понятно. Это, как бы, определенная стратегия. Но команда должна готовиться на победах. Потому что у тебя естественно будет чувство победителя, у тебя будет требование каждый ближайший матч играть на максимуме. Было, как мне показалось, с моей стороны — очень требовательно и многие оказались к этому не готовы, по разным причинам. Но тем интересней было для меня, потому что я сразу окунулся в эту работу и сейчас прекрасно понимаю, что допустим из этих человек 24-х, вызванных на этот сбор, после этого сбора останется человек 10, с которыми мы будем продолжать сейчас работать. Это не значит, что футболисты, те, которые сейчас были, утеряны. Я ни в коем случае, никогда не ставлю ярлыки ни на футболистах, ни на людях, — все имеют право на ошибку, тем более молодой человек имеет право на ошибку. Другое дело, что сейчас такие обстоятельства, что мы, хотим не хотим, — в сборной команде не до сентиментов: люди, которые приезжают, должны быть готовы.
— Якщо мова тільки про результат, то які сентименти?
— Я буду об этом говорить. Я говорю сейчас как тренер, который занимается лучшими футболистами. Моя задача — это селекция. То есть я не занимаюсь набором или отбором. Это пусть занимаются детские школы. Сейчас, тем более, чем выше сборная — это лучшие из лучших. Получается, что мы делаем: для того чтобы любой человек прогрессировал — футбольный, не футбольный — мне нужно поместить этого человека в конкурентоспособную среду с качественными условиями работы, с качественными требованиями, ну и с хорошим уровнем специалиста, как тренера. И вот здесь они будут тогда расти. Сейчас меня интересуют именно те футболисты, которые приезжают ко мне и мне нужно решать задачи именно победы. А не задачи уговаривать кого-то, заниматься вещами, связанными с детско-юношеским футболом — это не здесь. Сто процентов!
— Олександре Борисовичу, перед поїздкою у Туреччину ви говорили, що вас хвилюють 5 позицій: насамперед — воротар, два центральних захисники, опорний півзахисник, ценр-форвард.
— Не только меня. Я высказал мнение, которое витает. Может я его просто озвучил.
— Ну от, а турнір в Туреччині, він дав можливість бодай якомусь вирішенню цих турбот? Я чув, що воротар Підківка дуже пристойно виглядав.
— Рома, если можно, я не знаю слушает он меня или не слушает, я обычно фамилии не называю, сегодня только имя скажу. Рома — игровик, если кто меня понимает, это человек, который играет в воротах. Мне это нравится. При том при всем, что у него есть определенные качества, опять же есть и проблемы, связанные с его конституцией. Но он мне понятен, как футболист. То есть обязательно должна быть конкуренция на этих позициях и, дай Бог, она будет, но не буду называть фамилий. По центральным защитникам — здесь дилемма какого плана? Что ребята 94-го, 95-го года рождения, они качественные ребята, которые играют сейчас. Но у них это получается, как последний год молодежки. То есть в этом году, к осени, они должны как бы закончить. А вот линия обороны 96-го, 97-го годов рождения у меня вызывает беспокойство.
— Вам потрібно зараз завдання вирішувати. Ви ж самі сказали, що в Польщу хочете потрапити.
— Да, я буду решать задачу. Естественно, строя команду, которая будет стараться в следующем этапе работать, — 96-го, 97-го годов. Еще раз говорю, она будет строиться на каком-то фундаменте. Фундамент — это победы, которые сейчас есть, именно этой сборной — 94-95-го годов.
— Дивіться, у вас складна ситуація турнірна. Одна невдача ставить хрест на всьому завданні. В такому випадку, не дай Боже, не дай Боже — ми всі вболіваємо за Україну, за наші збірні різних видів спорту і вікових категорій, ви будете далі напрацьовувати склад уже на наступні відбори?
— Я бы уже сейчас этот состав нарабатывал, но есть такая вещь, как участие футболистов, которые могут играть за молодежную команду, в своей вековой категории за свою команду. Допустим, ребята 96-го года рождения сейчас готовятся к Лиге чемпионов, которая будет проходить сейчас. Дальше, ребята 96-го года — «Шахтера», они в Америку поехали со своей командой. То есть есть определенные какие-то трудности. Команда 97-го года, где, как минимум уже сейчас я могу 4-5 человек привлекать в молодежную сборную, они сейчас едут с Кузнецовым на элит-раунд.
— А ви можете назвати цих людей?
— Нет. Я же сказал, что фамилий называть не буду.
— Я все-таки буду атакувати, Олександре Борисовичу. У вас не вийде сьогодні без прізвищ «зіграти цей матч».
— Я буду стараться защищаться.
— Дві людини, про яких зараз дуже багато говорять у цей зимовий період. Про першу — дуже серйозно почали говорити зі вчорашнього дня, я маю на увазі Івана Петряка, за якого зараз торгуються «Динамо» Київ і донецький «Шахтар». За повідомленнями ЗМІ сьогодні генеральний директор «Зорі» пан Рафаїлов це підтвердив. От Петряк для вас це — гравець національної чи молодіжної збірної?
— Я с Петряком не знаком.
— Як з футболістом…
— Да. Я только смотрю его по телевизору. Я смогу оценить его действия только когда он приедет ко мне в сборную, и я посмотрю ему в глаза. Если его возьмет к себе Михал Иваныч, вопросов нет, тогда он будет в сборной Михал Иваныча и тогда спрашивать надо будет либо у него, либо у Андрея Шевченко — насколько Петряк — футболист.
Когда их не видишь в команде, когда они не только, как по телевизору, себя ведут в быту, в тренировочном процессе, как они воспринимают информацию, тогда я могу какое-то мнение о нем сложить. Да, я, тоже, как и вы слежу за ним, насколько парень растет. Главное, чтобы он в этом тоже не заблудился. Потому что мы сейчас все начинаем говорить о деньгах. Ну, давайте будем говорить и о том, что давайте иногда может и без денег поиграем в футбол — в футбол ради футбола. Потому что сейчас все уже идет в коммерцию и наши молодые ребята, не скажу, что все, но многие начинают терять футбол за теми вещами, что происходят в прессе и во всем остальном. Потому я бы здесь хотел сказать: пусть президенты клубов занимаются своим делом, а футболисты должны заниматься своим делом: он должен тренироваться и быть всегда в форме.
— Ну, він же читає, він бачить ці цифри: там мільйон, два мільйони. Ці цифри впливають на нього?
— Сто процентов. С одной стороны — они, как бы стимулируют, с другой стороны — они ему мешают.
— Добре. Інший футболіст — для вас значно ближчий. Я маю на увазі Зінченка. Ви зізнались, що порекомендували заграти його за національну збірну України. Тобто ви стали винуватцем того, що розгорнулось глобально. А скажіть, Олександре Борисовичу, він зараз уже дійсно готовий грати вже зараз на найвищому дорослому рівні першої збірної, головної команди країни?
— Да нет, конечно. Все молодые футболисты могут играть. С другой стороны стабильности не будет — сто процентов. Он может дать хорошую игру, а может провалить игру. А на уровне задач, которые стоят перед первой командой, там нет возможности — сыграю или не сыграю. Для этого, как бы там не говорили, существует молодежная команда, вторая молодежка — U-20, где футболисты, которые по разным этапам, не получают еще практику стабильную в своих составах, где-то еще по каким то чисто возрастным каким то моментам не доходят, как бы созревают. Для этого есть грамотные специалисты, в первую очередь — это тренеры команд, которые подпускают осторожно очень — резерв. Должны отыграть скрипку наши ветераны, если взять первую нашу команду. Команда уже ветеранистая, мягко сказано. А в середине поля, как мне кажется, достаточно креативные и любящие именно футбол, как футбол, таких людей нужно действительно держать и за них надо бороться. Я скажу, что история с Саней Зинченко, я скажу, что надеюсь, что она выльется в то, что парень будет прогрессировать.
— Ви Сашу Зінченка бачите на якій позиції? Він у вас грав центральним півзахисником, в «Уфі» грає як вінгер і він дуже сильний на цій позиції.
— Вы знаете, чем Саша интересен? Он мыслящий человек, умный футболист. Он умный и хитрый, можно говорить и то, и то. Потому что ум — это стратегия, а хитрость — это тактика. То есть он на многих позициях может сыграть. И когда мы будем играть и будут такие моменты — без нападающих, он может из глубины туда включаться. То есть, вопрос чем интересно с такими ребятами играть, потому что с ними можно решать разные тактические задачи под разного соперника. Они понимают, они быстро схватывают. Понимаете, вот с ними — интересно.
— А скажіть, є футболісти в молодіжній збірній, для вас, без яких ви не можете уявити свою команду? От, як, наприклад, не можна уявити національну збірну без Ярмоленка і Коноплянки. Якщо когось із них немає, уже відразу в людей паніка починається.
— Слушай, ты по девяткам бьешь. Честно тебе скажу. Вот я не вратарь, но сейчас тяжело вытащить тот наскок, который у тебя есть.
Витя, я не отвечу тебе. Потому что я управляю. Я управляю через людей. Моя задача. Как любого тренера, собрать в команде ближний круг людей, которые будут. Вот реально, ты правду говоришь, что в любой команде есть 5-6 человек, без которых любой тренер — ничто. Но я, сразу же, могу тебе в ответ ударить в твою же девятку: у меня не было еще тех людей в молодежной команде о которых я могу сказать, что я без них не могу обойтись. Потому что я еще в том составе, в котором именно я хочу, как тренер, еще ее не собирал.
— Ви — тренер-демократ чи тренер-тиран? Як ви себе охарактеризуєте?
— Ну, не тиран — это точно, потому что…
— Я ж не спроста це питання поставив. Я знаю, що в юніорській збірній, в юнацьких на зборах ви відбирали у футболістів ґаджети...
— Что значит я отбирал? Я не отбирал. Я пытался доводить до ребят, опять же я ничего не отбираю, потому что на меня по большому счету могут в суд подать. Сейчас все такие умные. Поверьте мне…
— П’ять по триста, і про суд забувають. Я маю на увазі — біг…
Нет, Витя, я этим не занимался. Мы просто пытаемся, по крайней мере, вести так диалог с ребятами, чтобы эта наша мысль, которую мы хотим сделать, чтобы она шла от них. Так как в одно время, когда мы занимались футболом у Валерия Васильевича Лобановского, когда надо было бегать — очень много, не понимая, почему мы бегаем, что мы делаем, отбирать мячи — зачем это. То есть, Васильевич ничего никому не доказывал, он просто строил так тренировочный процесс, чтобы без этого нельзя было просто тренироваться. Вот мы в наших командах, которые там есть — юношеская, теперь молодежная, будем пытаться задавать ту культуру, то понимание важности результата, чтобы футболисты сами приносили за день до игры какие-то вещи, которые будут мешать готовиться к матчу.
— Олександре Борисовичу, зараз знову ж таки довкола реформ у нашому футболі дуже багато дискусій іде. І от останнім часом почали говорити про доцільність турніру молодіжних команд. На ваш погляд, як якоюсь мірою зацікавленої особи, краще зобов’язати усі клуби Прем’єр-ліги утримувати молодіжні команди, проводити окремий чемпіонат між ними, чи все таки для розвитку молодих футболістів було б правильно, як в тій же Іспанії чи Німеччині — клуби, які бажають утримувати молодіжні команди, заявляли їх у нижчі дивізіони, але на професійному рівні — друга ліга, перша…
— Моя точка зрения — лучше, чтобы их заявляли по испанскому варианту. Потому что где вопрос связан с борьбой настоящей. Ну, как — чемпионат есть, там уровень чемпионата и все остальное понятно. У нас нет такого количества футболистов, сколько есть в Испании по этой категории определенной — по 19 — это официально зарегистрированных. Я так думаю, что в Испании их гораздо больше. У нас, как таковой, конкуренции нет по этим всем возрастным группам. Потому, как мне кажется, лучше бы было, чтобы они играли, допустим, там вторая лига или там лига «Б», там они заявляются и набивают шишки. Все для чего делается? Понимаете, в чем дело, вот мы сидим здесь и сейчас и рассказываем как бы вести себя президентам, которые платят деньги…
— Ні, ми не розповідаємо. Ідуть розмови про те, як буде краще українському футболу? Я запитав просто про розвиток молодіжного футболу.
— Украинскому футболу будет лучше не в U-19, U-18, а в U-6, U-7, U-8.
— Чому?
— Ну, потому что нужно сначала начинать с самых простых азов. Нужно понимать, что такое, если можно говорить, — госзаказ, кому нужны эти футболисты и для чего они нужны. И когда они будут нужны стране здоровые крепкие и люди будут нужны, как личности, тогда будут строить школы, будут строить поля, будут нанимать хорошо оплачиваемых детских тренеров, которые будут за свою работу бояться. Которые будут работать не ради зарплаты, а будут набирать не группу, а две или три группы по 25 человек и все равно, кто выйдет, главное, чтобы работа была. Вот тогда начнется какое-то действительно понимание, для чего это нужно. Это тема настолько серьезна, что надо бить тревогу. Я не хочу никого обидеть, я, кстати, не пошел работать детским тренером, потому что я не знаю, как тренировать детей. Честно скажу. Это надо иметь, во-первых — талант педагога, то есть надо по большому счету любить детей. Но, чтобы туда прийти и воспитать что-то на выходе, ты должен знать, что за свой труд ты получишь определенные, ну, Бог с ним, там — деньги, какое-то там звание и все остальное. Но это должен быть действительно определенный заказ от общества. Вот говорят — давайте массовость создадим... Ну, слушайте, массовость как бы создали, качества нет. Понимаете, в чем дело. А качество, откуда оно возьмется: вот мы куда ни пойдем вокруг все бедненько, скромненько. Люди пытаются выживать. То есть я хотел бы все-таки оттуда вот говорить. А все остальное — это уже профессиональный футбол.
Слава Варда (далее все вопросы от него — ред.): — Вы знаете, друзья, у меня есть друг, он в следующем году, возможно, будет играть в U-8 — Максим Викторович Вацко, вот он тоже слушает, и мне кажется, что очень важные вещи вы говорите для него Александр Борисович. У наших слушателей и зрителей очень много вопросов для вас. Вот смотрите:
«Доброго дня. Це — Дмитро Болотін. Олександре Борисовичу, де на Вашу думку можуть краще прогресувати в ігровому і тактичному плані молоді гравці чи постійно в основі у нас в Прем’єр-лізі, чи за кордоном. Виходячи на лічені хвилини на заміну, як, наприклад Юрченко, або взагалі перебуваючи в других командах своїх клубів в інших лігах, як Швед і Вачіберадзе? Дякую».
— Лучше им прогрессировать естественно здесь, если им будут созданы условия для этого и рядом будут люди, которые руководят ими и которые ставят определенные задачи не только выжить, а самые нормальные человеческие цели. Послушайте, почему человеку куда-то за границу уезжать, если здесь будут созданы условия для того, чтобы он нормально играл в футбол на хорошем уровне. У нас нормальный чемпионат, который развивался до определенного момента. Так что лучше заниматься здесь. Но не все от футболиста зависит.
— Сергей Макаренко: «Александр Борисович, вы в свое время были на просмотре в «Ливерпуле» и «Болтоне». Скажите пожалуйста, что тогда не сложилось?»
— Ну не на просмотре был. В «Болтоне» был точно на просмотре. Ну, там вопрос чисто коммерческий. Я заканчивал с футболом и нужно было попытаться трудоустроиться. Не получилось и я потом уехал в Китай.
С «Ливерпулем», видимо вопросы и ко мне были. Я приехал в Ливерпуль как бы подписывать контракт. Но, уже по приезду туда я обнаружил, что я один из трех футболистов, с которым возможно должен быть проведен просмотр. Я оказался к этому не готов. Так им это и сказал. И после этого, возможно там еще были и вопросы финансового плана, потому, что эти суммы, которые на тот момент назывались, был куплен Сонг где-то раза в три дешевле… мне тяжело сейчас судить…
— Вопрос от Сержа Дышлюка специалисту, который работает с молодежью: «Топ-5 самых талантливых футболистов U-21 Украины?»
— Самых талантливых? Ну, давайте будем называть тех, кто есть на слуху, те, кто куда-то поуезжал, наверно. Это, если за Сашу Зинченко будем говорить… То есть я буду все-таки говорить за ребят 96-го года, за ребят 94-го, 95-го года не могу сказать, потому что я в меньшей степени с ними знаком. Это Бека Вачіберадзе — так, наверно, Витя Коваленко — так, Цыганков — наверно, так, и здесь я пока дам паузу. Потому что это те, кто пришли сразу на ум.
— Пятое место вакантно, уважаемые господа футболисты…
— Все говорят о Петряке. Пусть Петряк будет.
— Вот так вот быстро решили. И так дальше. Юрий Твардовский: «Останні скликання молодіжки не настільки сильні як в роки Ярмоленка-Коноплянки. Чи є серед теперішньої молоді якась «зірочка», яка могла б так само заявити про себе, як Євген чи Андрій? І за яку європейську топ-команду вболіває Олександр Головко і чи мріє її очолити?»
— Нет, я не мечтаю ни о какой команде европейской, которую я бы хотел возглавить. Я достаточно приземленный человек и занимаюсь тем делом, которое вижу, люблю, и где я, скажем так, буду востребованным на сегодняшний момент.
Если говорить о каких-то «звездах», которые будут, это вопрос не ко мне. Извините, я не могу ответить. Потому, что я долго работаю с молодежью и я понимаю, что сегодня «звезда» это — да, а завтра ее не будет. И даже сейчас, уже поработав некоторое время с ними, но все-таки не смогу так сказать.
— Вот смотрите, вот такой вопрос: Владимир Солоп: «Не кожний футболіст завершив школу із «золотою медаллю». Як Головку вдалося поєднати те, що поєднати не можливо?»
— Ну, во-первых — не с «золотой», а с «серебряной». Знаете, когда занимаешься любимым делом и, отдаваясь ему по-максимуму, особых проблем возникнуть не должно в любом деле. Другое дело, что одним дается легче учеба, другим не так легко. Мне давалось это легко, и я решал задачи по мере их поступления. Нужно было закончить школу. Если что-то делаешь, надо делать хорошо. Я пытался ее закончить хорошо. Потом поступил в институт. Потом, что уже как бы хорошо закончил ее и бросать это все на достигнутом, как бы не хотелось. Потом были еще два института. В общем мне хватило сил и играть в футбол, и заниматься. Я в то время в составе «Таврии» стал первым чемпионом Украины в 1992 году и одновременно закончил Крымский институт природоохранного и курортного строительства по кафедре инженера-технолога. Так что учеба не мешала. А может даже стимулировала в таком плане, чтобы быть всегда в тонусе.
— У вас не было какого-то научного прозвища в команде?
— Нет, не было. «Профессор» — нет. Я думаю, что там все было просто: если это была «Голова», то это в первую очередь связано с моей фамилией и ни в коем случае — не с моей учебой.
— «На кого з тренерів рівняється Олександр Борисович, яку ціль тренера ставить перед собою і коли скаже, що досягнув бажаного?» — це питає Роман Прилипко.
— Интересный, кстати, вопрос. Если честно, то ни одного тренера перед собой не ставлю, как какого-то кумира. Потому что прекрасно понимаю, что у каждого человека есть свои плюсы и минусы. Меня интересуют сейчас люди, которые умели работать с личностями, такими, как мы. И за счет чего они этого добивались, и за какие струны дергали, чтобы мы, обладая характером, каким-то там пониманием жизни могли играть на достаточно высоком уровне. Вот это мне интересно. Естественно, я буду сравнивать тех тренеров, с которыми работал. С одной стороны, их не так много было, потому что у меня за карьеру было всего три клуба: это была «Таврия», это был Киев, это была китайская команда. Но даже из этих пяти человек, которые есть, я могу сказать, что нельзя делать, что можно делать в футболе. Естественно, обладая какими-то аналитическими способностями, спасибо той же учебе и родителям, я могу лучшее взять именно для своей работы.
— Смотрите, вот в наш огород камень. Ну, условно говорю. Богдан Кокович: «Чи була вам цікавою робота в якості футбольного експерта на ТБ? Що нового для себе відкрили? Хто тепер замість вас буде аналізувати матчі у стилі «стайс-спортс»?»
— Ну, скажем так, это вопрос, кстати, очень интересный, потому что одно дело, когда ты говоришь и являешься тренером юношеской команды, где как бы внимание не настолько приковано к болельщикам. Другое дело, сейчас, когда твои слова должны на 100% совпадать с твоим делом. Как бы ты красиво не говорил, твоя команда должна выигрывать. И я надеюсь, что если это нужно будет, в том числе и болельщикам, мы будем встречаться. И это не помешает ни каналу, ни моей работе.
— «Назвіть українських молодих футболістів, які на данному етапі значно відрізняються від своїх ровесників?» — Це теж Богдан Кокович.
— По возрастным категориям я могу сказать, повторяя все те же фамилии: те ребята, которые выходят в составе того же «Шахтера» — тот же Витя Коваленко, Саня Зинченко — мы о нем говорили, и, возможно, Витя Цыганков. То есть это те фамилии, которые можно сейчас сразу сфотографировать. То, что перед глазами.
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
× 29
Загрузка комментариев
