Каждый раз после больших форумов отматываешь стрелки истории в 2006 год и понимаешь, что на чемпионате мира в Германии наша сборная оставила после себя незабываемый букет ярчайших эмоций, которые непросто передать сухим сочетанием букв. И когда выпадает случай вспомнить тот «месячник радости», хочется смаковать как можно дольше — например, чтобы зализать свежие раны.
История Вячеслава Свидерского, попавшего в ту сборную весьма неожиданно (как считали многие), горькая и поучительная. Слава — как курс доллара или евро; только не пару, а десять лет назад взлетел до небывалых высот, но резко упал, чего с двумя главными валютами по отношению к гривне, увы, не произошло. Горькая правда состоит в том, что после чемпионата мира Свидерский провел всего порядка 30 матчей на высшем уровне. Сперва он попал в немилость Луческу, затем побил горшки с руководством «Днепра», а там уже и травмы доконали.
Сегодня Вячеслав всецело поглощен воспитанием 10-летнего сына Никиты, в котором видит свой главный смысл жизни и надеется, что тот проследует стопами отца. Только ни в коем случае не будет играть в защите, ибо дело это нелегкое и неблагодарное!
— Знаете, как говорят: «А вот в наше время была сборная, не то что сейчас». Вы кому-нибудь такое хоть раз говорили?
— Были обратные примеры. Во время Евро-2016 незнакомые люди подходили со словами, что ваша сборная была намного ярче и интереснее. С одной стороны, приятно, но с другой — обидно за сегодняшнюю команду.
— С какими чувствами следили за Евро-2016?
— Естественно, сильно переживал. До Евро эта сборная показывала неплохой футбол. Почему так провалились на чемпионате Европы? Определенно имел место тренерский просчет. Но это не касается выбора игроков. Играл костяк, который проводил отборочный цикл. Встреча с немцами вселила надежду, но с Северной Ирландией все мечты разлетелись осколками.
— Не считаете, что нашу сборную чересчур поливали?
— По высказываниям самих футболистов такой жесткой критики они не встречали на своем веку. Давление на футболистов было очень сильное. Когда мы уступили Испании 0:4, такого точно не было. Может, потому что мы впервые попали на большой форум. Сегодня болельщики привыкли, что наша сборная довольно-таки неплохо играет с топовыми сборными и, конечно, все ожидали положительного выступления. Поэтому такая трагедия.
— Трагедия ли? Может, неудача?
— Нет, провал! Неудача — это если бы хотя бы вничью сыграли или, на крайний случай, гол забили. А досрочно вылететь и иметь худший результат среди 24 сборных — извините!
— От Ярмоленко и Коноплянки требовали большего. А может они просто переоцененные футболисты?
— Не думаю, что мы слишком много требуем от них. Они действительно лидеры сборной. На них ложилась вся нагрузка и на них рассчитывали больше, чем на других. Но они не повели команду за собой. Я не заметил у них большого желания, как и не заметил уверенности в себе.
— Что будет дальше со сборной?
— Хороший вопрос! Вот я пока не могу представить Шевченко в роли тренера. В роли помощника — да.
— То есть Шевченко не панацея?
— Ему нужно психологически почувствовать, что это за роль. С другой стороны, он подобрал грамотный тренерский штаб. Для начала нужно вывести ребят из психологической ямы. Думаю, со сборной все будет хорошо!
— Какие плюсы в назначении Шевченко?
— Это футболист с мировым именем, бренд нашей сборной. У него большой опыт выступления под началом мировых специалистов. Шевченко принесет в сборную европейский взгляд хотя бы по той причине, что он пригласил в штаб иностранных специалистов.
— Не кажется ли вам, что в сборной необязательно должен быть гений-тактик. Достаточно мотиватора-катализатора как Блохин?
— На голом энтузиазме далеко не зайдешь. Этого мало. Минимально надо уметь правильно подготовить сборную против того или иного соперника. Тактические наработки немаловажны. Невозможно одинаково бегать против разных команд.
— Правильно ли утверждать, что для сборной Блохин сделал больше других?
— Так сложилось в силу того, что у ребят, по моим ощущениям, глаза горели. Та сборная больше хотела. Желание зашкаливало! Мы хотели сначала попасть на мировой форум, а потом проявить себя там. То есть не просто поучаствовать, а чего-то добиться.
— Как удалось произвести впечатление на Блохина?
— Первый вызов я получил из «Сатурна» на отборочную игру с Данией. Первоначально Блохин вызвал на беседу. Сидели со всем тренерским штабом. Блохин задал вопрос: «Готов сыграть с Данией?». «Разумеется. Понимаю, что у них там Гронкьяер, Роммедаль, Даль Томас-сон. Они мастеровитее, но у них тоже одна голова, две руки и две ноги», — отвечаю. Блохин удивленно посмотрел на меня: «Они такие же люди. Ничего сверхъестественного», — подытоживает. Ту игру я провел от звонка до звонка. И мы победили 1:0.
— Но это был единственный ваш матч в отборе. Что произошло дальше?
— С Данией мы играли в марте 2005-го, а в середине мая я травмировался, получил надрыв задней поверхности бедра, затем рецидив, и в результате пропустил полгода.
— На ЧМ-2006 вы ехали из киевского «Арсенала», который спасся от вылета. Правильно ли говорить, что в сборной вы оказались не благодаря, а вопреки?
— В «Арсенал» я шел целенаправленно по инициативе Блохина. Он хотел, чтобы я имел игровую практику перед мундиалем. В «Шахтере» я как раз эти полгода и пролечился. Рецидив случился на сборах с «Шахтером» уже после «Сатурна». Ну а зимой Блохин попросил Заварова взять меня в «Арсенал».
— Получается, Блохин рассматривал вас не как кандидата на поездку в Германию, а как игрока, который точно окажется в заявке?
— Не совсем. Вопрос стоял открытый, насколько я слышал. Окончательно стало ясно только после серьезной травмы Федорова, сломавшегося на ровном месте.
— Блохин рассчитывал вас как на центрального защитника?
— Скорее, как на правого. Потому что весь подготовительный этап непосредственно перед ЧМ меня наигрывали справа. В «Арсенале» я играл тоже правого защитника, но периодически Заваров ставил в центр. По ситуации, в общем.
— Что за история с квакающими лягушками в пруду накануне игры с Испанией?
— Я слышал, что кому-то они вроде мешали. Видимо, мои окна выходили на другую сторону от озерца, ибо я ничего не слышал. Спал спокойно.
— В игре с Саудовской Аравией вы заняли место Владислава Ващука. Но не справа, а в центре...
— Дискомфорта точно не было. Я же в России периодически играл в центре. В принципе, я мог закрыть любую позицию в защите.
— На Тунис Блохин поставил вас, а не Ващука. У дивило?
— Победный состав Блохин решил не менять. Я заранее знал, что выйду с Тунисом, это обговаривалось предварительно. Блохин сказал, что я надежно сыграл с Саудовской Аравией, менять состав он не видел смысла.
— С Швейцарией вы не сыграли из-за дисквалификации. Обе карточки получили по делу?
— С Саудовской Аравией я сорвался. Необдуманная желтая. Не стоило прыгать в ноги игроку сзади, чтобы выбить мяч. Счет был сделан, концовка матча... Необязательный фол, о чем после игры Баль сказал. А с Тунисом, честно говоря, решение судьи непонятно. Шла обычная верховая борьба, я не играл жестко, без локотков. Тунисский нападающий был меньше ростом и, естественно, отлетел в сторону. Но арбитр трактовал так, что я сыграл грубо.
— Президентом ФИФА был швейцарец Блаттер. Как вам со стороны показалось судейство мексиканца Тельеса в игре со Швейцарией?
— По той игре никаких симпатий арбитра в сторону Швейцарии я не заметил. Судейство надлежащее.
— По той... А где судили вкось и вкривь?
— На чемпионате мира — нигде! Идеальный арбитраж. (Еще бы! Особенно в матче Украина — Тунис, после чего парагваец Амарилья покинул турнир. — ред.)
— В какой момент вы узнали, что на Италию вы составите пару с Русолом?
— У Езерского было микроповреждение. Он отпал сразу. Рассматривали, кто сыграет с Русолом — я или Ващук. Но так как у Ващука был не совсем удачный матч с испанцами, то Блохин, как я понимаю, на следующие игры турнира сделал ставку на меня.
— Какие задания Блохин дал на Италию?
— Здесь как раз интересная история. На установке Блохин потребовал играть персонально с Тотти. Но в «тамбуре», перед выходом на разминку, он все переиграл. Решили все-таки поставить меня на привычную позицию центрального защитника, а не опорного.
— Опорного?
— Да. Гусин должен был выйти в центре обороны и сдерживать Тони. Из-за габаритов Тони. Задумка был в том, чтоб я выключил Тотти, но играл с оттяжкой на оборону. Играл даже не опорного, а по игроку.
— Блохин заменил вас на 20-й минуте. Только ли из-за желтой карточки?
— Мы уже пропустили. Надо было что-то менять. Решили выпустить атакующего игрока, чтобы как-то попытаться переломить ход игры. Воробей выходил вперед, а Гусин сдвигался в центр обороны. Плюс, конечно, была боязнь того, что я могу получить вторую желтую. Игрок-то я жесткий, но играл в пределах разумного.
— Какое состояние было у сборной после матча?
— После Швейцарии мы понимали, что перевыполнили задачу. Поэтому расстройство если и было, то символическое. Тем более, как оказалось, мы проиграли будущим чемпионам мира. Оправдание имели (смеется).
— Сколько премиальных дали за выступление на ЧМ-2006?
— Достаточно. Хотя озвучивалась другая цифра.
— Больше или меньше?
— Больше в нашей стране никогда не дают. Но не обидели. Все остались довольны.
— После ЧМ-2006 вы получили орден «За мужество» III степени. Что он значит для вас? И в материальном плане этот орден несет какую-то выгоду?
— Этот орден как самоутверждение, что ты что-то сделал для украинского футбола. Финансово он не даст озолотиться. Как мне сказали, будет надбавка к пенсии — 120 или 150 грн.
— Вы встречались с Блохиным хоть раз в неформальной обстановке после ЧМ?
— После ЧМ я еще сыграл в официальном матче с Шотландией (2:0), а завершил выступления зимой 2007-го. Пересекались только на каких-то больших мероприятиях. Здоровались, но не больше.
— Если бы не Дарио Срна, карьера Свидерского могла сложиться гораздо успешнее?
— В «Шахтер» меня брали на позицию крайнего защитника, так как в «Сатурне» играл справа. Но сказать, что вот из-за Дарио у меня в «Шахтере» не пошло — не могу. Хотя понятно, если бы его не было в команде, то все могло сложиться по-другому.
— Когда понимаешь, что уступаешь конкуренту, на что можно надеяться?
— Ты ничего не должен доказывать! Профессионал обязан выходить и выполнять ответственно свою работу как на тренировках, так и в играх. Если тренер считает нужным поставить тебя, он это сделает. Периодически Луческу меня отправлял на позицию центрального защитника. Я с оптимизмом смотрел на вещи.
— У Срны конкуренцию даже Вильягра не выиграл бы?
— В тот период Срна находился в неимоверной форме, один из лучших крайков Европы. Естественно, Мирча целиком и полностью ему доверял. Он был лидером «Шахтера», от него исходила почти вся острота. Срна придавал команде уверенность. «Шахтер» со Срной и без Срны — это две разные команды. Быть может, сейчас Срна не столь динамичен, как в то время, но объем работы по-прежнему выполняет колоссальный. Это наилучший пример, когда говорят, что у человека два сердца.
— Вы же застали еще Стойкана, правого защитника?
— Он уже редко выходил и вскоре покинул «Шахтер». На позицию правого защитника купили Ткаченко из донецкого «Металлурга». С его приходом меня и стали рассматривать как центрального.
— Крест на вашей карьере в «Шахтере» поставила игра на Месталье против «Валенсии»?
— Пожалуй. После этой игры я на продолжительный период выпал. Но что мне нравилось в Луческу — он никогда не топил футболиста, несмотря на провальные игры. Если он видел, что человек ответственно подходит к работе, он всегда давал шанс! Последняя игра перед паузой у нас была с «Севастополем» на Кубок Украины. Мы выиграли 4:0, я отдал две голевые передачи. После игры Мистер сказал, что рассчитывает на меня.
— Но вы ушли в «Черноморец».
— По инициативе второго тренера одесситов Семена Иосифовича Альтмана. Я был не против, потому что гарантированно получал игровую практику.
— Возвращаясь к матчу с «Валенсией» в ЛЧ.Кто больше виноват во втором пропущенном — вы или Плетикоса?
— Моя ошибка. Я понадеялся на Плетикосу, что он перехватит навес. Но в играх с такими соперниками футболист не должен надеяться на кого-то. Если бы я доиграл момент до конца, то я просто выбил бы мяч на угловой, а так Вилья забил мяч в пустые ворота.
— Луческу сделал вас виноватым и в первом голе!
— Наверное, потому что я эмоционально высказался в перерыве. В тот момент я считал, что Луческу чаще вину бразильцев перекладывает на украинцев. Там была явная грубая ошибка Леонардо, но почему-то выслушивал я.
— Происходило это при всех?
— Да! Меня это задело, поэтому и высказал эмоционально Мистеру, что он на ошибки бразильцев закрывает глаза.
— Как он отреагировал?
— Спокойно. Но после того эпизода я не играл.
— Язык мой — враг мой?
— В той ситуации — да. Поостыв, понял, что не стоило выплескивать эмоции.
— Защитник Леонардо это один из немногих провалов селекции «Шахтера»?
— Я бы не сказал, что это провал. Леонардо был одним из наименее умелых среди бразильцев, побывавших в «Шахтере».
— Самый забавный иностранец, с которым сталкивались?
— В «Сатурне» был чудной парагваец Оскар Диас, которого тянули за уши в основу, он был моим прямым конкурентом. Его привезли непонятно откуда и усердно продвигали в основу. Сначала у руля «Сатурна» был Тарханов, потом Игнатьев, но ни тот, ни другой не хотели его выпускать.
— Навязывали?
— Да. Поэтому я непостоянно выходил в основном составе, хотя и сыграл больше 70 % матчей в сезоне. Но было неприятно, когда без объяснений ставили парагвайца. Игнатьев плевался, прилично негодовал, но ничего не мог поделать.
— За что Луческу отправлял в дубль Брандао?
— Воспитательные меры, по слухам. Брандао довольно жестко высказался в адрес Луческу.
— Ходил по Донецку анекдот, что Брандао — единственный бразилец, который не умеет играть в футбол...
— Если бы он не умел, то не играл бы в приличных командах столько лет. Он провел лет семь в «Шахтере», а затем еще столько же во Франции. Определенно класс у него был!
— Сильнее Агаховы?
— Нет. Агахова был и быстрее, и техничнее. Характера не хватило, чтобы раскрыться сполна.
— Может, Брандао пугал?
— Да ну! Агахове не хватало спортивной злости. Кроме умения носить мяч на носу, футболист должен грызть землю.
— У кого из бразильцев талант больше — Фернандиньо, Жадсона, Элано или Матузалема?
— Однозначно у Матузалема. Это самый сильный бразилец, с которым я играл когда-либо вместе. По одаренности — фантастический игрок!
— Но вот ведь парадокс, Матузалем среди них единственный, кто в первой сборной селесао не играл!
— Это необъяснимо. Я не знаю, чем руководствовались бразильские тренеры.
— Вы говорили, что Федецкий по молодости не умел обращаться с мячом. В итоге научился?
— Журналисты немного исказили мою фразу. Как для дубля «Шахтера» Федецкому не хватало мастерства. Он взял цепкостью, спортивной наглостью. И пускай ему в плане созидания умения не хватает, но желание и воля перекрывает эти недостатки.
— Фернандиньо был компанейским, но в то же время чересчур набожным. Как это может сочетаться в человеке?
— Вот так. Бразильцы общались своей группой, но Ферна выделялся дружелюбностью.
— После игры Фернандиньо первым делом доставал из сумки Библию. Он делал это прямо в раздевалке?
— Думаю, он это делал не при всех, а в тихом месте. (Помнится, Фернандиньо заделался таким далеко не сразу — успел и погулять, в том числе по Донецку. — ред.)
— Почему вы снизили требования к себе в «Днепре»?
— Это бич многих футболистов и нашего менталитета в целом. Есть большая группа футболистов, в том числе и Алиева с Милевским, которые выпадали из обоймы. Я посчитал себя состоявшимся футболистом, за спиной чемпионат мира, я игрок сборной, уже все умею. На самом деле я должен был в два раза больше работать над собой. На тот момент я этого не понимал.
— Кто вас отправил в дубль «Днепра»?
— Это было еще при Протасове.
— За что?
— Мне не объяснили. За первое полугодие я сыграл шесть матчей, «Днепр» шел на первом месте. Я начинал понимать, что Протасов больше доверяет Ещенко. Я поговорил с Протасовым, на что он мне ответил, что претензий по работе и самоотдаче не имеет.
— Тогда зачем отправлять игрока сборной в дубль?
— Мне кажется, это была не его инициатива.
— Вы утверждали, что Стеценко целенаправленно хотел, чтобы вы продолжали деградировать в дубле.
— В зимнее межсезонье сложилась деликатная ситуация. ФК «Москва» захотел взять меня без компенсации. «Днепр» выставил счет в 2 миллиона долларов. Понятно, что ФК «Москва» отказался. Встал вопрос с арендой в «Арсенал», но Стеценко сказал, что отпустит меня, только если «канониры» оплатят аренду и сами будут платить мне зарплату. Но финансово «Арсенал» не мог себе позволить такую роскошь. Параллельно мне навязывали «Кривбасс». Но я встал в позу. Вы меня не отпускаете туда, где меня хотят, значит, я не пойду туда, куда вы хотите.
— Какова была роль Коломойского в «Днепре»?
— Финансовый мешок. Я видел его только на ЧМ-2006 после победы над Швейцарией. Было празднование, на котором собралось много олигархов, и мы сидели с Коломойским вместе за столом.
— О чем беседовали?
— В основном — о футболе. По тому общению я понял, что человек интересуется футболом поверхностно. Хобби, игрушка для него.
— Ваше отношение к нему как к человеку? Какова его заслуга в том, что «Днепр» играл в финале Лиги Европы?
— Немалая, прямо скажем. Он создал необходимые условия, которые позволили «Днепру» выйти на высокий уровень. Взять хотя бы подбор футболистов! Абы кто не поедет играть в Украину, но за его средства были привезены в «Днепр» приличные исполнители. Во главе команды встал специалист с мировым именем (Хуанде Рамос. — авт.). Механизм не заработал бы, если бы не серьезные вливания капитала Коломойского. Часто случается, что олигархи вбрасывают миллионы в команду, но результата это не приносит. В случае с Коломойским «Днепр» выиграл!
— Вы с Коноплянкой в дубле «Днепра» пересекались, не так ли?
— Да!
— Звезда уже тогда во лбу горела?
— Не звезда... В 18 лет у меня глаза горели. Образно говоря, я мог бегать круглосуточно, потому что хотел чего-то достичь в футболе. Природа наделила Коноплянку всеми способностями. В 18-19 лет он уже был сформировавшимся игроком. Но его отношение — это его главный минус. Почему он не всегда играет в «Севилье»? Вы посмотрите на Витоло — как он бьется, грызет, бежит вперед-назад. А у Коноплянки все вальяжно. Если пойдет игра, он ловит кураж, нет — сникает. Спортивной агрессии у него нет. Он не участвует в отборе мяча, только делает вид, что закрывает зону.
— Помните какие-то забавные случаи с Коноплянкой?
— Он вообще забавный парень, все время на «горбушках». Я частенько ему высказывал претензии, чтоб он бегал. На что я как-то услышал издали: «Ты больше зарабатываешь, ты и бегай». Я был шокирован. Но тренировавший дубль Горилый меня сдержал — я уже бежал ловить Коноплянку.
— Мог Коноплянка прийти на тренировку навеселе или еще хуже — не явиться?
— Исключено! Такого точно не было.
— Правильно ли будет сказать, что в вашей карьере присутствовало «проклятие «Динамо» — не заиграли ни в том, ни в другом, только карьеру подпортили?
— Я не скажу, что не заиграл в московском «Динамо». В команду меня пригласил Прокопенко, и это зная о моих проблемах со здоровьем! Первые полгода я провел в дубле, набирая форму. Восстановившись, я начал играть в первой команде, но провел только шесть матчей и снова травмировался. Упал на плечо, порвал связки. Затем Прокопенко убрали, на его место пришел чех Гржебик, и я покинул команду.
— В «Сатурне» вы играли вместе с Андреем Канчельскисом. Осознавали, что за величина?
— Не только с ним, но и с Онопко! На Канчельскиса смотрел как на легенду, вдобавок играл с ним на одном фланге. Он придавал мне мотивации. Но больше меня удивлял Витя Онопко. Настоящий профессионал до мозга костей. Фанат футбола! Канчельскис спокойнее относился к тренировкам.
— Канчельскис не позволял себе поглядывать на других свысока — дескать, я же в «Манчестер Юнайтеде играл»?
— Нет. Ни он, ни Витя. Никакой заносчивости или гонора. Простые, компанейские ребята, с которыми можно и поговорить, и пошутить. Я мог даже себе позволить подшучивать над Канчельскисом.
— Как?
— Говорил ему, что из него уже песочек сыплется.
— А он как реагировал?
— «Слышь, молодой, я тебя еще перебегаю!» (Смеется.) (Подтверждаем — Канчельскис замечательный, совершенно компанейский парень без малейшего налета звездности. — ред.)
— Почему вы считали, что Мунтяна в «Алании» сливали?
— Складывалось впечатление, что к нему неуважительно относились осетинские футболисты. Только Омари Тетрадзе пытался замять ситуацию, напоминая своим, чтоб не забывали, какая легенда футбола их тренирует.
— С осетинами лучше не иметь дело?
— Специфический народ! Заносчивые, резковатые. А вот грузины дружелюбные.
— Как вы после перерыва в три года в «Говерлу» пришли? После такого простоя физически не потянули?
— Это была просьба руководителей «Говерлы». Я поддерживал форму на любительском уровне. На одном из матчей на областном уровне ко мне подошел менеджер «Говерлы» и настоял, чтобы я поиграл еще в большом футболе. Но возвращения не получилось. Сыграл всего один матч. Полетел мениск, снова операция на колене... Когда восстановился, Севидов увидел, что мне тяжело дается тренировочный процесс, и уважительно сказал, что будет больше рассчитывать на молодежь.
— Расставались с футболом мучительно?
— Болезненно. Очень даже.
— Рекордная премия за карьеру?
— Все рекордные получал в «Шахтере». 40 тысяч долларов дали за «Легию». Это была квалификация ЛЧ.
— А на групповом этапе сколько?
— Не застал. Не сложилось мне выиграть, а за поражения не премировали. Я же только с «Валенсией» сыграл.
— Самая безумная покупка во времена футбольной молодости?
— Много спустил на автомобили. Необдуманно все это происходило. Менял машины чаще, чем вратари перчатки.
— Чем сейчас зарабатываете на жизнь?
— Немного поддерживает мою жизнь недвижимость. Сдаю несколько помещений в аренду.
— Футбольных сбережений на сколько лет хватило?
— Рано закончил, поэтому все ушло. Я рассчитывал поиграть до 35 лет, но ушел в 31 и на пенсию толком не успел заработать.
— Бизнесом занимаетесь?
— Пробовал, но из футболистов никудышные бизнесмены. Открывал мойки, вкладывал деньги, но деньги потом мне не возвращались.
— Компаньоны кидали?
— Да, непорядочные люди. За бизнесом надо следить на месте. А когда ты постоянно в разъездах, на доверии раздаешь людям деньги для бизнеса и капиталовложения, то наверняка останешься с разбитым корытом.
— Многие бывшие профи играют сейчас по аматорам и по 5-10 тысяч гривен имеют. У вас не было желания играть в удовольствие?
— Я играл за «Сокол» (Рубежовка) и «Будстар» (Киев). Сейчас поигрываю за ветеранов. Но это исключительно из любви к игре, футбольный наркотик.
— За последнее время — самый радостный день?
— Больше всего радости приносит 10-летний сын Никита. Он играет за киевскую команду «Чемпион-Дарница». У него есть все данные, чтобы вырасти в футболиста. Играет на позиции атакующего крайнего полузащитника.
— Чему вас научила жизнь?
— Философские вопросы — самые трудные для футболистов... Любить жизнь и смотреть на нее только с позитивом, потому что уж слишком много разочарований в Украине — перемены, переделы власти, военные действия!
Валерий ПРИГОРНИЦКИЙ, «Футбол»
учетная запись этого пользователя была удалена