Войти в историю можно по-разному. Валентин Москвин вошел в нее как автор последнего гола «Днепра» в чемпионате СССР. Вот только история той последней встречи нехорошо пахнет и послужила причиной раскола дружественных команд.
(Обиду Днепропетровска за 1938 год, когда в чемпионат СССР запустили две харьковские команды, но ни одной днепропетровской, вспоминать было бы странно — уж больно давно это было, но об избиении харьковских фанатов несколькими годами ранее поговаривают — разумеется, по-разному. Одни отстаивают версию, что вершили справедливое наказание — поскольку нечего дружить с Москвой, тем более со «Спартаком», другие говорят о нарушении всех мыслимых и немыслимых правил таких противостояний... Тем не менее, классическая версия именно такова — матч «Днепр» — «Пахтакор». — ред.)
2 ноября 1991 года. Последний тур чемпионата и вообще всех чемпионатов СССР. Харьковский «Металлист» отчаянно ведет борьбу с ташкентским «Пахтакором» за сохранение прописки в высшей лиге. Выход прибалтов и грузин как бы намекал, а то, что творилось в стране, так и вовсе кричало, до Беловежских соглашений оставалось чуть больше месяца, но рубились в концовке турнира не по-детски, и не стоит обвинять футболистов в слепоте и глухоте.
Итак, чтобы не составить компанию давно обеспечившему себе вылет московскому «Локомотиву», «Металлисту» не только нужно было обыграть в Харькове ЦСКА, уже чемпиона, но и чтобы «Днепр» не проиграл «Пахтакору» на своем поле. Увы, вот в это мало кто верил...
Тренер ЦСКА Павел Садырин дружил с главным тренером «Металлиста» Леонидом Ткаченко, они вместе учились в ВШТ. ЦСКА ничего не имел против, чтобы достойно проиграть. Армейцы приложили нешуточные усилия, чтобы дать выиграть «Металлисту» 3:2. Колотовкин даже пенальти при счете 3:1 не собирался забивать, но Помазун помог, коряво парировав 11-метровый на все того же Колотовкина. Странно, что Колотовкин не запулил выше со второй попытки. Но уже было известно, что «Днепр» безбожно уступает «Пахтакору», в результате чего Харьков вылетает в первую лигу. Аксакалы футбольного цеха рассказывали, что Садырин высказался кратко: «Эти украинцы сказочные идиоты! Сами друг друга топят».
Валентин Москвин на 89-й минуте установил окончательный счет — 1:3. Исторический мяч ничем не помог «Металлисту». Но Харьков горевал недолго — через месяц Советский Союз развалился.
С тех пор Харьков и Днепропетровск разбились на два противоборствующих лагеря. Удастся ли Москвину сформировать убедительную и непротиворечивую версию той истории? Скоро узнаете. Как и то, что из себя представлял «Днепр» на стыке эпох — при Кучеревском, Павлове, Штанге и Грозном.
Валентин оказался приятным рассказчиком и, если бы не ограниченные рамки нашего издания, разговор мог затянуться на часы.
— Вы играли в юношеской сборной Союза, за вами охотились московские команды, но вы оказались в «Днепре», к тому же с «московской» фамилией. Почему выбор пал на «Днепр»?
— Я был молод и решение принималось тяжело. Украинские команды — «Динамо» и «Днепр» — были ближе к сердцу, чем московские. Ситуация повернулась таким образом, что в «Прикарпатье» у меня пошла череда травм, и после восстановления обо мне вспомнили только в Днепропетровске. «Прикарпатье» приехало на игру в Кривой Рог, где находился тренер-селекционер «Днепра». Сразу после той игры я написал заявление об уходе и через месяц прибыл в расположение «Днепра».
— Долго довелось вариться в дубле и насколько сложно было пробиться в первую команду «Днепра» в советское время?
— Пробиться в состав было практически нереально. Раньше же в заявку на матч входили не восемнадцать человек, а шестнадцать. «Днепр» находился в накате, боролся за первое место в первенстве СССР. Честно скажу, даже в дубле зацепиться было тяжело. В 1988 году сформировался очень приличный дубль у «Днепра». Особенно тяжелой конкуренция была в середине поля и в нападении. Мечты и надежды на будущее потихоньку начали сбываться только в 1989 году.
— Дедовщина существовала? В те времена принято было брать шефство над молодежью. Кто вас опекал?
— В те времена было иное воспитание. Молодые ребята знали свое место, выполняли определенные обязанности — приносили и собирали мячи и так далее. Перед старшими лучше было не мелькать, не выпячивать себя. Ни в коем случае не быть «важным». Я вел себя скромно. Касательно шефства, вы знаете, если мне было двадцать, то ребята, которым было по 25, казались ну очень старыми дядьками. Естественно, я общался со своим кругом, хотя в принципе могу сказать, что Вадик Тищенко и Ваня Вишневский меня поддерживали.
— Дебютировали за «Днепр» вы в последнем матче чемпионского сезона 1988 года, когда судьба золота уже была решена. Встреча с минским «Динамо» вышла необычной?
— Да! На дворе ноябрь месяц. Погода нелетная. Минчане долго не могли вылететь на игру. Мы сидели на базе в ожидании того, прилетят или нет. Раньше самый поздний матч начинался в семь вечера. Запланированное время той встречи я не помню, но с горем пополам она все же состоялась — начали с ощутимым опозданием, ближе к девяти вечера. По этой причине, наверное, и на «Метеор» пришло всего тысяч пять болельщиков при вместимости 34 000.
Основной состав «Днепра» к тому времени улетел играть коммерческие матчи в Марокко. И против минчан вышла необстрелянная молодежь, разбавленная Лютым и Башкировым, которые по своим причинам не полетели в Африку на Кубок Короля Марокко. Жене Похлебаеву, по-моему, шестнадцать было. На воротах стоял тоже 16-летний парнишка Тютерев. Не удивительно, что мы пропустили на первой минуте, но затем собрались и выдали увлекательный матч (на самом деле Кошелюк открыл счет на 24-й минуте, а минчане повели 2:1 в игре против ереванского «Арарата» к 36-й минуте. — авт.), причем состав у минчан был боевой, с тремя вице-чемпионами Европы — Зыгмантовичем, Алейниковым и Гоцмановым. Но Лютый с Башкировым повели за собой молодежь. Два тайма мы бегали как заведенные и победили 4:3. Я еще в перекладину попал.
— В следующем сезоне 1989 года днепропетровская команда выиграет Кубок СССР и возьмет «серебро» чемпионата, уступив «Спартаку» первую строчку и опередив киевское «Динамо» с его суперзвездами. К основе вы тогда уже приблизились?
— Под основой я уже регулярно ходил. Ближе к концу года, выражаясь термином НБА, я был шестым игроком команды, первым-вторым на замене. И, знаете, я чувствовал себя сказочно счастливым. Даже просто попадая в заявку на матч.
— Как Кучеревский относился к молодым?
— Он аккуратно подводил молодых, что весьма логично. Если команда сыграна, дает результат, о каком вливании молодежи может идти речь? По большому счету вводить в состав новых людей повода не было, только в случае если кто-то выпадал из-за травмы. При этом в дубле россыпь талантливых ребят. Кстати, Кучеревский на игры дубля в Днепродзержинск практически всегда приезжал. Схема следующая. За день до встречи основных команд играли дублеры. На базе оставалось одиннадцать человек основы и один запасной, они готовились ко встрече основных команд. Все остальные ехали на матч дубля. По итогам первого тайма дублеров примерно было понятно, кто попадет в заявку на матч первых команд. Кого меняли в перерыве, — тот гарантированно попадал в заявку на следующий день.
— С чем связано то, что в 1990 году вы провели всего два матча?
— Я прошел сборы, закрепился в первой команде. Но перед самим стартом чемпионата сломал ногу. У меня треснула пятая плюсневая кость, эта травма меня потом часто преследовала. Восстановление получилось тяжелым. Естественно, тренеры стали подводить к составу других ребят. Неудачный сезон для меня. В конце сезона на этой почве у меня произошел неприятный конфликт с Кучеревским. Я собрал вещи и покинул команду. Пересидел некоторое время в «Прикарпатье». Зимой провел сборы с винницкой «Нивой». Но перед стартом сезона-199І позвонил Мефодьевич и попросил приехать на базу. Мы переговорили, выяснили отношения, и я вернулся.
— Вы автор последнего гола «Днепра» в чемпионатах СССР. Сдавал «Днепр» игру «Пахтакору», только честно?
— У нас были очень хорошие отношения с «Металлистом». Все ребята между собой дружили. Я знаю, что приезжали представители «Металлиста» с просьбой, чтоб мы уперлись против «Пахтакора». В силу своего молодого возраста ни в какие дела посвященным я быть не мог. Непосредственно по игре мы старались и отдавались как могли. Но история сложилась так, что мы проиграли. Бывает и такое. Говорить о какой-либо сдаче игры я не могу. По крайней мере, мне ничего неизвестно.
— Когда не стало СССР, вы осознавали, какая империя рушится?
— Когда тебе 23, голова забита другими вопросами. Я не осознавал масштабы, да и никто не воспринимал развал Союза как катастрофу. В футбольном плане мы не знали, что будет с чемпионатом, какой будет формат, сколько участников. Этот ход истории приняли как данность и только.
— В 1993-м «Днепр» сам виноват, что не взял «золото» или «Динамо» за уши вытянули на первую ступеньку?
— В том чемпионате «Днепр» был очень приличным, считался ведущей командой Украины наравне с киевским «Динамо». По качеству игры большой разницы между нами не было. Я не хочу обсуждать какие-то закулисные моменты, полагаю, все было в наших руках. Принято считать, что чемпионство мы упустили в Харькове, когда уступили «Металлисту» 0:1. Но у меня другое мнение. Более важные очки мы потеряли перед этим, сыграв вничью в Запорожье с «Металлургом» и дома с «Кривбассом». С Кривым Рогом вообще был единственный случай, когда мы потеряли очки дома. Единственное, если говорить откровенно, мы тяжело обыгрывали соперников, в отличие от киевского «Динамо», которое многих не замечало. Если проанализировать результаты, получается, все победы мы на жилах вытягивали, побеждали в один или два мяча. Киевляне имели больше квалифицированных исполнителей, которые могли обеспечить результат.
— Могли иметь место просчеты тренерского штаба Николая Павлова, который тогда был одним из тренеров сборной и нередко отвлекался на сборную Украины? Мог Павлов пренебрегать интересами днепропетровской команды?
— Исключено, что вы! Павлов больше нас, игроков, жаждал этого чемпионства. Он только и мыслил о том, как опередить «Динамо». Единственное, что могло сыграть злую шутку с нами — игра с «Динамо» за два тура до финиша. Ее мы-то выиграли благодаря голу Юрия Максимова, но дело в том, что к ней как решающей битве мы готовились задолго. Мы пренебрегли календарем и матчами, которые были перед «Динамо». Наверное, как принято говорить после боя, можно было где-то подстраховаться и не потерять обязательные очки. Но нам казалось, что соперников классом пониже мы в любом случае обыграем. В составе одна молодежь, глаза горят. Самое обидное, никто не думал, что этот шанс будет единственным в 90-е годы. Я предполагал, что мы постоянно будем бороться с Киевом за чемпионство, но судьба «Днепра» сложилась иначе.
— Как рассматривали старт в Кубке УЕФА?
— Фактически это был мой первый международный опыт. В 1989 году я только отметился в играх с австрийским «Тиролем» в Кубке чемпионов, дважды выходя на замены под занавес матчей. Победу над австрийцами на горбу вытащили другие люди. По иронии судьбы первым нашим соперником снова стали австрийцы, на этот раз «Адмира-Ваккер». Первый матч в Днепропетровске я пропустил из-за травмы колена. А вот в Австрии сыграл, только снова вышел на замену. Собственно, «Адмиру-Ваккер» мы не заметили, поэтому больше запомнились встречи с «Айнтрахтом». Раундом ранее «Айнтрахт» обыграл 6:0 московское «Динамо», которое очень прилично выглядело в ту пору. Мало того, «Айнтрахт» шел на первом месте в бундеслиге.
— Во Франкфурте капитан Дирявка подвел?
— Безусловно, он подвел команду. Только первая желтая карточка была высосана из пальца. Начудил знаменитый испанский арбитр Лопес Ньето. А вторую он ему показал за отброс мяча после свистка, хотя Дирявка мог и не слышать свистка, такой гул стоял (матч судил другой испанец, Гарсия-Аранда Энсинар. — авт.). В результате немцы нас дожали благодаря голу Окочи (2:0). После матча в раздевалке Павлов серьезно наехал на Дирявку. Серега очень совестливый парень и принял тот разнос Павлова близко к сердцу.
— В Днепропетровске могли 2:0 вытянуть?
— Могли. В самой концовке встречи Гена Мороз ворвался в штрафную, где в него пошел в подкате немецкий защитник. Очевидный намек на пенальти. Судья дает свисток, все наши игроки прыгают от счастья, но оказывается, что это финальный свисток. По правде говоря, пройти «Айнтрахт» было бы подвигом! В Днепропетровске игра была абсолютно равная, «Айнтрахт» тоже имел моменты. Не скажешь, что мы переиграли их в одну калитку.
— Чем был обусловлен неожиданный отъезд в Израиль, к тому же далеко не в самую сильную команду?
— После вылета от «Айнтрахта» многих днепровских ребят взяли на карандаш другие клубы. Агентов еще в стране не было. Подходили неизвестные люди, интересовались планами игроков. Деньги в «Днепре» платили мизерные. По природе я человек консервативный, если привязываюсь к одному месту, поднять меня сложно. Поэтому я никуда не хотел уезжать. Но Павлов сказал, что надо ехать в Израиль. Нет, конечно, он спросил, как я смотрю на вариант с Израилем, но настойчиво дал понять, что вопрос уже решен. Объяснил все сложным финансовым положением «Днепра». Чтоб вы понимали, условия в Израиле, в команде, которая боролась за выживание, были раз в десять лучше. Это смешно звучит, но так было. Но вот когда возвращался, этой разницы уже почти не чувствовалось. За год «Днепр» сумел сильно поправить свои финансовые дела. В команде шла перестройка, взяли много новых футболистов — Бориса Финкеля, Игоря Плотко, Виктора Скрипника, Славика Сироту. Однако несмотря на обновление состава костяк сохранился. По сути я возвращался в ту же команду, из которой уходил.
— Когда в Киев перебрались Павлов с четверкой ведущих игроков — Беженар, Максимов, Похлебаев, Коновалов — считаете, это было воровство со стороны киевского «Динамо»?
— Нет, конечно. Даже несмотря на то, что еще существовал такой стереотип как эмблема команды. Ребятам просто предложили гораздо лучшие условия и перспективу. Киев всегда забирал игроков. Для «Днепра» это стало ударом, от которого команда очень долго отходила. Но в коллективе никто ребят не осуждал, наверное, потому что «Днепр» всегда с честью переживал такие потрясения, вспомнить хотя бы переходы Протасова с Литовченко. Кроме этих четверых добавьте сюда Михайленко и Мороза, которые чуть раньше перебрались в «Динамо». По факту получается шесть футболистов!
— Финал Кубка Украины-1995. Обидное поражение?
— Одна из заноз. Болезненное и неожиданное поражение. «Днепр» был получше «Шахтера». По игре мы имели подавляющее преимущество, вели в счете и должны были доводить дело до победного конца, но неудачный рикошет внес коррективы в игру. Ну а серия пенальти, понятно, лотерея.
— По семь футболистов подходили к точке, но не вы. Струсили?
— Я никогда не бил пенальти в официальных играх. У нас была основная пятерка пенальтистов — Скрипник, Багмут, Дирявка, Ковалец, Полунин. Все они свои пенальти забили. Все забил и «Шахтер». А дальше дело пошло до первого промаха. Подвел Борис Финкель.
— За что Бернд Штанге и «списал» его из «Днепра». Этот эпизод характеризует Штанге как авторитарного специалиста?
— Из-за одного действия списывать футболиста неправильно. На самом деле Штанге был демократичным дядькой. Он предоставил игрокам много свободы, привнес много западных элементов в наш футбол. Тренировочный процесс кардинально изменился. Начали стирать форму, футболисты тренировались в одной экипировке. Сейчас это принято даже в командах второй украинской лиги, но тогда это было в диковинку.
— Сергей Мизин вспоминал: «На тренировках Штанге могли играть в бейсболках. Он шутил: «Если солнце сильно светит, можете тренироваться в кепках». «А как же головой играть в кепке?» — подтрунивали мы над Штанге. На что он отвечал: «Когда мяч будет опускаться на голову, снимите кепчик, а потом опять наденьте!» Какой момент из его практики вам вспоминается?
— На сборах обыграли венский «Рапид» и как поощрение получили выходной. Штанге сказал: «Собираемся завтра в одиннадцать вечера и идем в ночной клуб!» О Штанге остались самые позитивные воспоминания. Если он предъявлял претензии, то предъявлял их не как к человеку, а как к профессиональному футболисту. Жизнь и футбольное поле он не смешивал. В отличие от наших специалистов, он никогда себе не позволял обозвать человека «подлецом». У наших специалистов как? Если неудачно сыграли, то и прическа не та, и походка. Да все что угодно!
— Финкель не считал Штанге сильным тренером: «Он больше организатор. Если за что-то ему и следует сказать спасибо, так за то, что ребят наших за границей попытался устроить. Но все же клубы были не лучшими, поэтому только Скрипник заиграл на достойном уровне. А у нас ведь были настоящие звезды! Ковальца запихнули в «Твенте»: его бы в лучшем возрасте в хороший чемпионат, была бы знаменитость! И так многие...»
— Я считаю, Штанге неплохой специалист. Тот факт, что Скрипник заиграл в «Вердере», а другие не смогли — проблемы самих футболистов, а не Штанге. Шанс получили все. Кто мешал засветиться сначала в слабой команде, а потом проявить себя в сильной? Главное, при участии Штанге это все стало возможным.
— Вместе со Штанге в «Днепре» появились первые легионеры — Зассен и Эмерсон. Они соответствовали уровню?
— Зассен приехал в разобранном состоянии. До «Днепра» Зассен поиграл несколько сезонов в «Гамбурге», поэтому в том, что это квалифицированный футболист, сомнений не возникало. Но в «Днепр» он не вписался, провел очень мало игр. Хотя команда его хорошо приняла. Луис Эмерсон после «Днепра» поиграл за «Санкт-Паули» в бундеслиге. И в отличие от Зассена, забитыми мячами он помог «Днепру». Эмерсон был легким, координированным игроком, умело обращался с мячом. Понятно, что не Виллиан или Фернандиньо, но для нашего чемпионата это был приличный футболист!
— Владимир Горилый в о дном из своих интервью так отзывался о первом немецком легионере в истории постсоветского футбола: «Андреас Зассен вообще не похож на немца. Он сам говорил: «Я должен был родиться в этой стране. Простой парень, опаздывал частенько, выпить не отказывался». В Германии закрепилось за ним прозвище «Водка-Зассен». Зассен был алкоголиком?
— Алкоголиком он однозначно не был. Свойский, компанейский парень. Влился в коллектив на раз-два (смеется). Не скрою, с удивлением смотрели на него — немец, но по характеру антинемец. Зассен хорошо сдружился с Костей Ледовских, который из Екатеринбурга перешел в «Днепр», вратарь под два метра ростом. Вот когда они с Зассеном выходили пройтись по Днепропетровску в темное время суток, то народ с опаской озирался вслед. Самое веселое, что Зассен по-русски ни слова не знал, а Костя — по-немецки, но они так хорошо друг друга без слов понимали, что просто диву даешься.
— Проигранный финал Кубка Украины сильно повлиял на судьбу «Днепра»?
— «Днепр» финансировала корпорация «Интеркас». Это после того как «Приватбанк» перестал финансировать команду. Как раз после ухода Павлова «Днепр» обрел нового спонсора. Полгода финансирование было шикарное! Зарплаты, премии, сборы проводили в Дубаи и Бразилии. Когда объявили сумму премии за финал — это был шок! Но финал был проигран, и энтузиазм этой корпорации очень быстро сошел на нет.
— Пришедший на смену Штанге Вячеслав Грозный стал прививать «Днепру» спартаковский футбол. Не сложилось с Грозным по этой причине?
— Менялась концепция команды, приходили новые игроки. Грозный прямо сказал, что не видит меня в команде. Не думаю, что дело здесь в спартаковском стиле. Квалифицированные исполнители подстроятся под любой стиль. Я пожал руку Грозному и отправился в «Кривбасс».
— Когда у вас пошли проблемы с тазобедренным суставом, из-за чего вы рано закончили?
— Месяца за два до конца чемпионата 1996 года. Но какого характера проблема, тогда еще не знал. На игру кололи обезболивающее, боль отпускала, и я играл. По-настоящему мучения начались в Кривом Роге. Каторга!
— Можно было решить эту проблему в свое время?
— Я думал, что проблема в пахе либо в спине. В Кривом Роге я уже не мог тренироваться, настолько усилились боли. Каждый раз нужно было растираться по полчаса. Можно ли было что-то сделать с этим на ранней стадии, я не знаю. Действия, обратного артрозу, в природе нет. Шло разрушение сустава. Его можно замедлить, притормозить, но не вылечить. Хотя, говорят, сейчас суставы меняют.
— Закончив с футболом, вы говорили, что у вас начался очень сложный период в жизни. Как долго он продолжался?
— После завершения игровой карьеры нужно было проявлять себя по-новому. А где может найти себя футболист? Только в футболе. Ситуация в стране была далеко не простой, мест для работы не хватало. Деньги платили с перебоями и те смешные. Мне помог бывший игрок «Прикарпатья» Игорь Юрченко. В Ивано-Франковске создали специализированную школу олимпийского резерва. С 1998 года я все время там, работаю тренером в СДЮШОР.
— Каков сейчас уровень футбола в западном регионе?
— Талантливых ребят в регионе всегда хватало, но есть глобальная проблема — кроме «Карпат», нет флагманов. В Ивано-Франковске долгое время вообще не было команды, только в этом сезоне «Тепловик» заявился во вторую лигу. Детям приходится в раннем возрасте уезжать. Если есть предложение от хорошей команды, ребенка практически нереально удержать в Ивано-Франковске.
— С какими трудностями сталкиваетесь, работая с молодым поколением?
— Восприятие у нового поколения совершенно другое. Если брать мое поколение, то футбол для нас был смыслом всей жизни. После тренировки мы шли все равно играть в футбол, в школе на больших переменах тоже играли. У нынешнего поколения другие интересы. Хорошо это или плохо, судить не берусь, но есть современные реалии и с ними надо считаться. Дети могут сутками просидеть за компьютером. Ухудшилось материальное положение, к сожалению. Некоторые родители отправляют ребенка в футбольную секцию просто ради социализации ребенка, чтоб он за тем же компьютером не просиживал время. Теперь не все подчинено футболу.
— Что для вас значит «Днепр» сегодня?
— «Днепр» — это моя семья. Мне повезло оказаться в прекраснейшем коллективе, многие из которого дружат и поныне, искренне радуются встрече. Это Полунин, Горилый, Коновалов, Беженар, Михайленко. Пусть простят те, кого забыл назвать с ходу. У нас была команда семейного типа. Поэтому за «Днепр» я буду болеть и переживать всегда!
— Финал Лиги Европы — это вершина повыше, чем «золото» союзного первенства?
— Ого, вопрос! Знак равенства можно поставить? Пытаюсь прикинуть на весы... Уровень Кубка УЕФА был космическим, но в то же время игр на порядок меньше, чем в первенстве Союза, в котором тоже было немало сильных команд и в котором нужно было выдержать нешуточную конкуренцию на протяжении длинной дистанции. Однако достижения в Европе оцениваются выше!
— По-вашему, «Днепр» прыгнул выше головы или все закономерно?
— Закономерно, хотя и удача команде посвистывала. «Днепр» прошел приличные команды в плей-офф — «Олимпиакос», «Аякс», «Наполи». И не скажешь ведь, что не по делу. Я думал, и «Севилью» обыграют. И, знаете, не скажу, что «Севилья» в чем-то превзошла «Днепр» в финале. Испанцы забивали спонтанные мячи, что ли.
— Развитие карьеры Евгения Коноплянки идет по нужному руслу или он сдает?
— Тяжело давать оценки звездам. Полагаю, он все правильно делает. Единственное, ему надо было немного раньше уехать в Европу. Коноплянка — прекрасный футболист! Он правильно сделал, что перешел в «Шальке». Игровая практика важнее. Не сомневаюсь, что это не его потолок. Свое слово он еще скажет.
— Выше всех из той команды взобрался Никола Калинич. Удивлены?
— Да! В той днепровской команде все футболисты были классные, и что любопытно, Калинич не считался твердым основным форвардом. Попеременно играли Селезнев, Калинич и Зозуля. Это потом уже когда из-за тяжелой травмы выпал Зозуля, Калинич стал выходить чаще в старте. В принципе, они все хорошо дополняли друг друга. Калинич удачно нашел команду, вот и проявляет себя в «Фиорентине». Желаю ему только удачи!
— Не постигнет ли «Днепр» судьба «Металлиста»?
— Будем надеяться, хватит здравого ума, чтобы оставить команду. Я не могу представить футбольную карту Украины без «Днепра». Это не только клуб с историей и миллионной армией болельщиков, но и команда, которая покорила Европу. За «Днепр» болеют не только в Днепропетровске. Могу сказать, что на Западной Украине за «Днепр» тоже болеют. Это народная команда. В Днепропетровске есть люди, которые могут объединиться и вытянуть команду в трудное время. Нужно только захотеть!
Валерий ПРИГОРНИЦКИЙ, журнал «Футбол»
"Дніпро" дійсно є народною командою і якщо її не спасати, то хоч топити не треба. Адже всі ці прибамбаси з пониженням в кваліфікації штучно притягнуті за вуха, щоб позбавити чемпіонат сильного конкурента кротам.