Константин ВИХРОВ: «Бессонова удалили за такой же фол»

По традиции Константин Львович избегает субъективных оценок конкретного эпизода, фокусируя внимание исключительно на методике правил.

— Таким термином, как «фол последней надежды», футболь­ная Фемида пользуется при­мерно два с половиной или три десятилетия, так что по сравне­нию с возрастом самой игры в футбол это определение отно­сительно ново, — утверждает наш собеседник. — Пожалуй, чуть ли не первый отложивший­ся у меня в памяти инциденте участием наших клубов или сборной, связанный с этим по­нятием, произошел на чемпио­нате мира в Италии во втором туре группового турнира. Тогда не кто иной, как нынешний тре­нер «Днепра» Владимир Бессо­нов, будучи не в силах догнать убегавшего в одиночку с мячом к нашим воротам аргентинца Каниджу, уложил его на газон. За что и увидел перед собой красную карточку.

Что же такое «фол послед­ней надежды»? Это лишение игрока соперника возможно­сти забить мяч недозволенным способом — притом, что для атакующего футболиста в мо­мент нарушения уже не остава­лось серьезных преград для то­го, чтобы поразить ворота.

— Имеет ли значение, сколько игроков защищаю­щейся команды находится впереди игрока, на котором нарушают правила?

— Да. Если остается только вратарь, то это, безусловно, — выход один на один, а значит, явные шансы на гол. Но быва­ет и так, что голкипер остается позади, и путь к мячу преграж­дают один или несколько поле­вых игроков... В любом случае, решение должен принять арбитр — он обязан оценить, бы­ли ли помехи защищающейся команды достаточно явными. Ведь если футболисты коман­ды соперника находились вблизи мяча — это одно дело, если на краю штрафной пло­щадки — другое...

Могу лишь добавить, что члены Экспертной комиссии ФФУ регулярно просматривают поединки ведущих европей­ских чемпионатов. И там даже в последних турах было немало эпизодов, когда защитники ме­шали выходам один на один, хватая нападающих за футбол­ки, ставя подножки и так далее. По-моему, в ста процентах слу­чаев арбитр тянулся за красной карточкой...

— Допустим, как и в мат­че «Динамо» — «Днепр», один защитник нарушает правила, а второй в это вре­мя мчится параллельным курсом...

— Арбитр должен правиль­но оценить расстояние между игроками, скорость движения футболистов... Если нападаю­щий, допустим, набрал прилич­ный ход, то остановить его го­раздо сложнее, чем футболи­ста в статичном положении. И уже мало значит то, что кто-то несется в трех метрах от форварда... Повторюсь, конкрет­ную ситуацию может оценить только арбитр.

— Константин Львович, может, нарушите традицию и выскажете свое мнение? Олег Зубарев правильно по­ступил, удалив Мандзюка?

— Завтра этот вопрос будет подробно разбираться Эксперт­ной комиссией ФФУ (разговор происходил вчера. — Прим.ред.). Я сейчас скажу одно, а мои коллеги придут к другому выво­ду — и окажусь в невыгодном свете (улыбается). Так что все же не будем менять традицию.

— Спрошу вас о другом. Может ли арбитр изменить наказание? Допустим, снача­ла он решил показать игроку желтую карточку, а через не­сколько секунд — красную или наоборот?

— Решение официально принято тогда, когда карточка поднята вверх. Рефери может просто достать обе карточки из карманов — это ничего не бу­дет означать. Правда, замечу, что так поступать арбитру не рекомендуется. Оптимальный совет в таких случаях: не уве­рен — не доставай. Пусть луч­ше рефери потянет время, проведет воспитательную ра­боту с игроками, а карточка ма­ксимально долго будет оста­ваться у него в кармане. Ведь будь то красная или желтая, она служит очень сильным раздражителем для игроков обеих команд. Начинаются не­нужные споры, и арбитр таким образом попросту теряет кон­троль над ситуацией.

Повторюсь, это методиче­ский промах рефери, но сам факт того, что он держит в руках желтую карточку, никак не может означать, что он должен поднять вверх только ее.

— С точки зрения методи­ки как можно оценить то, что арбитр меняет решение под давлением одной из команд?

— Крайне негативно. Иное дело — рефери может прийти к какому-то определенному ре­шению в результате собствен­ных размышлений. На это дает­ся максимум 20-30 секунд. Но если «человек в черном» уступа­ет напору игроков, это характеризует его работу не лучшим об­разом. Значит, футболисты на­шли слабинку в действиях рефе­ри и этим пользуются...

— На 28-й минуте матча «Динамо» — «Днепр» Олег Зубарев мог просто обме­няться взглядами с лайнсменом. Для этого ему было не обязательно подходить к бо­ковой линии?

— Дело в том, что у любой бригады рефери существует своп система знаков. Они могут договориться между собой, что в левом кармане лежит красная карточка, а в правом — желтая. Ассистенту арбитра достаточ­но минимального движения руки, чтобы дать совет главно­му рефери.

— Чтобы разбавить тему рассуждений о цвете карточ­ки Мандзюку, коснемся на­последок одного из эпизодов в другом поединке — «Ме­таллург» 3 — «Карпаты». В частности, во втором тайме защитник львовян Федецкий нанес повреждение голкипе­ру запорожан Ковалю. Одна­ко удостоился он второго «горчичника» лишь после то­го, как рефери заметил кровь на лице у пострадав­шего. Наличие крови или других подобных признаков травмы может влиять на сте­пень наказания?

— Думаю, здесь есть смысл снова вернуться к середине на­шего разговора — арбитру дает­ся некоторое время на размыш­ления. Так что кровь здесь ни при чем. Согласно рекоменда­циям ФИФА, если игрок ото­рвался от земли и после этого врезался в другого футболиста — это явные предпосылки к то­му, чтобы арбитр удалил нару­шителя с поля...

Юрий ТРОХИМЧУК, газета «КОМАНДА»