Игорь КОЧЕТОВ: «Металлист» и «Карпаты» получили мягкое наказание»

— В первую очередь хочу поблагодарить тех читателей, которые не соревновались в вопросах, кто больнее меня оскорбит, а, невзирая на все эмоции, ставили свои вопросы профессионально, корректно. И я постараюсь в такой же форме максимально ответить, чтобы у большинства развеялись какие-либо сомнения, что данное расследование было проведено неправомерно или в какой-то мере заангажировано.

— Игорь Николаевич, по каким критериям определяется отсутствие честной игры?

— Данных критериев, в общем-то, достаточно много. И в первую очередь это информация, которая поступает с матча от официальных представителей — это делегат, инспектор или арбитр матча. Следующее — эта та информация, которая может всплыть накануне или после матча о возможных покушениях на договорной матч. И следующее — это экспертная комиссия, которая может просмотреть матч и сделать свой вывод. Естественно, наш комитет начинает свою работу тогда, когда мы получаем первичную информацию о каких-либо подозрениях на тот или иной матч.

— Что мешало привлечь к разбору в ситуации с матчем «Металлист» — «Карпаты» правоохранительные органы и вынести наказание в соответствии с действующим законодательством, как это сделали в Италии?

— Я хотел бы, чтобы все читатели четко поняли, что мы — не правоохранительные органы. Сегодня те инструкции, те регламентирующие документы, которые имеет ФФУ, опираясь на все рекомендации ФИФА и УЕФА, говорят о том, что нарушения принципов фейр-плей есть прерогатива Федерации футбола Украины. И в данном случае ни в одном кодексе, законодательном акте Украины нет такого понятия, как нарушения принципов фейр-плей. И наш комитет в первую очередь проводит проверку нарушения принципов фейр-плей.

Поэтому привлечение правоохранительных органов может быть в том случае, если мы в ходе нашей проверки выяснили, что нарушены законы Украины. В данном случае ни футболист, ни инспектор, ни судья не являются субъектами такого уголовно наказуемого деяния, как взятка, и не могут быть привлечены к уголовной ответственности. Я считаю, что это правильный подход, есть футбольная институция, есть документы, и мы обязаны их четко выполнять. То, что вы сказали насчет Италии, — в первую очередь работа правоохранительных органов проводилась по такой статье, как «мошенничество», то есть работа была по букмекерским конторам и тотализаторам. И когда правоохранительные органы выяснили, что к этому причастны руководители клубов и сами клубы, после этого поступила информация в Федерацию футбола Италии, и они стали проводить свое расследование, и каждый получил по заслугам. Те, кто нарушил закон по вопросам «мошенничество», были привлечены к уголовной статье, о которой все знают. Там, где были нарушены принципы фаир-плей, были наказаны самой Федерацией и понижением в Лигу, и снятием очков, и дисквалификацией футболистов.

— Какие еще матчи, кроме «Металлист» — «Карпаты» после сезона 2007-2008 проверялись на предмет отсутствия фейр-плей и спортивной борьбы? Например, матчи «Илличевск» — «Шахтер» весной 2009.

— Я бы не хотел, чтобы ФФУ занималась поиском черной кошки в темной комнате. Многие матчи проверяются на предмет отсутствия честной борьбы. Но если мы не получаем сопутствующей этому матчу информации, если мы не видим прямого умысла футболиста на поле уклоняться от этой борьбы, то естественно, что мы не хотим кого-то голословно обвинять. Поэтому я не хочу сегодня называть матчи, чтобы не вызывать ажиотаж, но поверьте мне, что мы после каждого тура пристально смотрим на большинство матчей с целью выявить те или иные признаки. Я хочу сказать, что в этом сезоне прошло 7 туров. Практически мы не видели, и я думаю, все читатели со мной согласятся, что ни один клуб нам таких поводов не давал.

— Есть какая-то структура или схема, чтобы начать расследование подозрительных матчей? Изначально вы рассматриваете рапорт делегата ФФУ?

— Изначально мы рассматриваем рапорт инспектора матча и арбитра, которые находятся на месте событий и могут оценить происходящее. Кроме того, на целый ряд матчей мы отправляем наших наблюдателей. Кроме того, мы используем свои конфиденциальные возможности по получению информации о возможном покушении на договорной матч. Я скажу, что нередко накануне матча получив какие-либо признаки того, что такой матч может быть подозрительным на предмет честной борьбы, мы проводили свою работу и давали понять клубам, что если у них есть такие замыслы, то этого делать не нужно.

— Основные фигуранты договорного матча «Металлист» — «Карпаты» — это должностное лицо «Металлиста» Красников и футболисты «Карпат». Санкции различной степени тяжести по результатам расследования были применены к трем должностным лицам именно «Карпат» — Дыминскому, Дедышину и Ефремову. Брались ли к сведению показания должностных лиц «Металлиста» — Ярославского и Стороженко? Если нет — почему; если да, то почему они не наказаны за сокрытие факта?

— Все фигуранты данного дела, которые получили наказание, в той или иной степени причастны к этому делу. Мы не получили информации, и мое устойчивое мнение, что господин Ярославский никакого отношения к данному матчу в вопросе, который мы изучаем, не имеет. Это президент клуба, президент клуба выполняет четкие условия для жизнедеятельности клуба, и к данному матчу он отношения не имеет. Поэтому при отсутствии информации в чем-то голословно его обвинять было бы неправильно.

То, что касается Стороженко — он не представитель клуба, поэтому тут нет смысла о чем-то говорить. Цель его опросов была бы абсолютно пустой.

Что касается Дыминского, Ефремова и Дедышина — эти люди непосредственно связаны с клубом «Карпаты», официально спустя практически полтора года заявили о том, что данный матч носил договорной характер. И эти люди полтора года скрывали эту информацию от всех. А руководство «Карпат» использовало полученную от Лащенкова информацию исключительно во внутренних вопросах клуба, депремируя футболистов, переводя из одной команды в другую... То есть, до определенного момента в течение полутора лет данная пленка была внутренним делом клуба. И те наказания, которые они получили, — в первую очередь за то, что они это скрывали. А так называемый официоз, который был предан данному вопросу, возник не от ФК «Карпаты», а от вице-президента ФФУ Бандурко, которому в частном порядке эта пленка была показана. Это было в январе 2010 года. Первое официально письмо с передачей пленок в ФФУ было 10 февраля на заседании нашего комитета. Господин Дедышин официально передал данные пленки и соответствующее письмо. Хотя до этого уже в 20-х числах января данные пленки уже были направлены в Лозанну футбольным клубом «Карпаты».

— 110 тыс. долларов — сумма немаленькая. Сложно предположить, что Красников со своего кармана достал эту сумму и при этом не поставил в известность ни президента, ни главного тренера...

— Я даже не сомневаюсь в том, что Красников не достал из кармана эту сумму, как свою. Естественно, эту сумму ему кто-то передал. Но мы не получили информации о том, кто именно ему передал эту сумму, поэтому кого-либо обвинять мы не будем.

— Красников утверждает, что в тот день был в Донецке, а боковой арбитр говорит, что видел его на трибунах стадиона. Как такое возможно, чем занимался арбитр во время матч? Или они с Красниковым давно дружат и замечают друг друга на многотысячном стадионе?

— Это как раз тот вопрос, который еще больше дал основания членам нашего комитета удостовериться в том, что Красников причастен к данному вопросу. Я официально хочу всем сказать, что Красников в Донецке не было. Красников из гостиницы предоставил якобы документ о своем проживании, который, я не сомневаюсь, является липовым.

Если прокуратура будет читать мое интервью, то пусть она очень внимательно на это посмотрит. Когда харьковская прокуратура говорит о том, что такого события, преступления не было, опираясь на то, что Красников якобы не было в Харькове... Я вам скажу, что просто харьковская прокуратура не захотела этот момент проверять. Сам Красников на заседании контрольно-дисциплинарного комитета заявил: «Я не селился в гостиницу по паспорту и не платил деньги». И возник соответствующий вопрос: «А каким же образом в гостинице вы получили документ, который утверждает, что вы там проживали и платили деньги?» Это вопрос, который остался неисследованным. Поэтому для нас есть целый ряд доводов, подтверждающих, что Красников находился именно в Харькове. И то, что арбитр, который видел его перед матчем — правда... Кроме того Красникова видел еще и арбитр Шебек, который устно рассказал об этом, но письменно написал, что не помнит. Однако показания, которые были даны Шебеком в присутствии свидетелей, комитет счел доводом того, что Красников был на стадионе. Поэтому пусть этот вопрос останется на совести тех, кто его проверял. Но я думаю, что сам Красников не сомневается в том, что он в этом время был в Харькове.

— Знаю, что вопрос не совсем к Вам, но возможно Вы знаете, по какому принципу было избрано наказание для «Металлиста» и «Карпат»? Насколько мне известно, наказание за договорной матч, если вина доказана — понижение в классе, таковы, по крайней мере, прецеденты в европейских чемпионатах. Почему именно 9 очков?

— Здесь несколько факторов. Мое субъективное мнение — оно мягкое. Но я не принимал участия в принятии решения, так как не евляюсь членом контрольно-дисциплинарного комитета. Но я выскажу свою точку зрения по этому поводу: что является отягчающими обстоятельствам при решении вопроса о наказании? Это участие руководителей клубов в так называемых тотализаторах. Этого не было. Второй момент — это сговор президентов клубов. Также такого сговора не было. Самый распространенный вид в Европе проведения договорных матчей — это сговор футболистов между собой. Этот проступок трактуется УЕФА как средней тяжести. Члены контрольно-дисциплинарного комитета в первую очередь, наверное, руководствовались тем, что она клуба являются брендами украинского футбола, она играют в Лиге Европы. В обоих клубах есть игроки сборной Украины. Тренер харьковского «Металлиста» на тот момент был тренером сборной Украины. Я не сомневаюсь, что все эти компоненты послужили тому, чтобы решение было принято достаточно мягкое. Оно не потому мягкое, что недостаточно доводов. Оно мягкое именно потому, что интересы украинского футбола для тех, кто принимал решение, были превыше всего.

— Почему наказание для обоих клубов одинаковое? Если все так, как написано в обнародованной части материалов дела, то причем здесь «Карпаты» как клуб? Они и были инициаторами расследования, а их наказали — чтобы неповадно было?

— В данном случае инициатором расследования была Федерация футбола Украины. А внутреннего расследования в клубе — да, «Карпаты». Но «Карпаты» обязаны были, получив информацию изнутри клуба, уведомить об этом ФФУ. О том, что их игроки грубо нарушили принципы фейр-плей, а не шантажировать в течение полутора лет федерацию тем, что они имеют такие данные, но не дадут их, но вместе с тем требовали, чтобы определенные решения принимались в пользу львовского клуба. Поэтому «Карпаты» не до конца объективны. Кроме того, на сегодня «Карпаты» не предоставили ни одного материала внутреннего расследования, хотя они такими материалами располагают.

ФК «Карпаты» пойдут в лозаннский суд, нанимая немецкого адвоката, президента Бундес-лиги для того, чтобы в Лозанне тот помог им отстоять вопрос в отношении того, что Федорив был участником договорного матча, и в связи с этим они имеют полное право не выполнять условия контракта в финансовом плане, так как Федорив нарушил эти условия контракта... Я буду очень рад, если у них окажется достаточно доводов для того, чтобы в Лозанне это доказать. С другой стороны в Лозанне, вероятнее всего, могут встретиться «Карпаты» с тем же «Металлистом», который говорит о том, что не было никакого договорняка. И вот в Лозанне столкнуться две официальные позиции двух украинских клубов. Я думаю, что каждый, кто будет читать или смотреть эту конференцию, может четко себя поставить на месте судьи в Лозанне, который располагает двумя противоположными мнениями. Первое, что он спросит: «Какова позиция национальной федерации, которая провела расследование?»

— Почему даже не рассматривалась версия о том, что «Металлист» мог быть просто оклеветан Дыминским? Зная отношение последнего к Маркевичу, эта версия должна была быть рассмотрена первой.

— Эта версия была первой и рассмотрена. Я еще в течение всего февраля был убежден в том, что Дыминский оклеветал ФК «Металлист». Мои первые интервью тому подтверждение. С первого дня «Карпаты» заняли позицию не предоставлять материалы. Частично что-то озвучивали, потом от этого отказывались. Заявляли, что получили информацию изнутри команды, но вместе с тем, кроме выдержек из объяснительной одного из футболистов ничего больше в комитет не предоставили. Поэтому члены комитета свое расследование начали именно в направлении того, что, скорее всего, ФК «Металлист» оклеветали. Но мы не руководствовались только запросами, которые разослали в разные организации, мы опрашивали футболистов.

И первый же разговор с Лащенковым подтвердил то, что он сказал правду. Но и этого было мало для того, чтобы выносить какой-то вердикт. И 9 марта, когда мы приехали во Львов и стали опрашивать футболистов, мы увидели, что футболисты, к сожалению, начали занимать разные позиции. Вот если бы такого не было, поверьте, все футболисты до единого заняли бы одну позицию. Были футболисты, которые сотрудничали с нашим расследованием. Я не имею права называть их фамилии, потому что все прекрасно понимают, что этот вопрос является конфиденциальным. И когда мы с тали получать информацию об обстоятельствах, уже осталось меньше сомнений в том, что «Карпаты» кого-то оговаривают.

Ну а после того, как нам удалось в прокураторе Львовской области получить кое-какие материала, я имею ввиду свидетельства Худобяка. Затем мы несколько раз пообщались с футболистом Налепой, который почти слово в слово подтвердил то, что Лащенков говорил на пленке... А также помощь тех, кто пожелал сотрудничать, дали основания нам утверждать, что данный матч имел договорной характер. Поэтому я скажу, что «Карпаты» практически не оказывали помощь в этом расследовании, они не доверяли и не доверяют, наверное, в этот момент федерации футбола. Они не верили в то, что мы можем быть объективны. Они сами, наверное, были уверены в том, что их обвинят во лжи. Но сегодня члены комитета — очень уважаемые люди, которые не стелятся под кого-либо, которые абсолютно независимы в принятии решений и благодаря этому мы практически не ощущали давления со стороны каких-либо структур и смогли провести данное расследование.

— А давление со стороны клубов ощущали?

— Мы не ощущали давление со стороны клубов, мы ощущали определенный шантаж со стороны одного из фигурантов дела.

— Каким был состав инспекторов, оценивающих наличие или отсутствие борьбы в названном мачте?

— Мы обратились письмом в Федерацию футбола Украины о том, чтобы были создана группа экспертов в составе господина Вихрова, который возглавлял до недавнего времени экспертную комиссию ФФУ, и ставить под сомнение его квалификацию было бы неразумно. Это Альтман, это Сабо, Головко и Александр Ищенко. Это специалисты высочайшего уровня. Эта группа исследовала данный вопрос и вынесла свой вердикт.

— Каковы критерии компетентности (непредвзятости) самих экспертов?

— Критерий оценки один — я не сомневаюсь, что для этих людей их личное достоинство и честь превыше всего. И выполнять чьи-либо заказы они бы не стали. Кто может сегодня поставить под сомнение авторитет тех, кто находился в этой комиссии? Да, можно сказать, что кто-то где-то не то сказал, но профессиональная квалификация их высока, они знают футбол не по картинкам. И они оценивали тактико-технические данные и характеристики, которые имели место на поле. Они просмотрели не только этот матч, а несколько матчей этих клубов до и после этого матч.

— Чи етично з Вашого боку давати чисельні інтерв’ю ще до того, як справа отримає рішення і це рішення набуде чинності?

— Здесь болельщикам не угодишь. Одни заявляют о том, что комиссия все скрывает, никто ничего не говорит. А другие сегодня обвиняют в том, что слишком много интервью... Считаю, что я даю интервью ровно столько, сколько нужно. Считаю, что нельзя болельщика держать на голодном информационном пайке. Он такой же участник футбольного действа, и все футбольное действо ради болельщика. Поэтому мы обязаны выступать перед болельщиками, давать объяснения. Все, что происходит в украинском футболе, является частью нашей обыденной жизни. А сегодня главный судья — это болельщик. Поэтому те интервью, которые я давал, были максимально объективны, свидетельствовали о той работе, которую мы проводили, и в первую очередь они были для болельщика, чтобы болельщик меньше домысливал, меньше строил версий, имел в первую очередь возможность взаимообщения с футбольными институциями.

— Чи етично давати оцінку і характеристики особистості члена Виконкому, а не його правовій позиції?

— Я так понимаю, что этот вопрос связан с господином Стороженко? И обвинять меня в том, что я его оскорбил или в какой-то степени неэтично выступил — это голословные обвинения. Я четко привел факты поведения Стороженко в тех или иных случаях. И я хочу сказать, что мы с ним такие же члены исполкома. И то, что сегодня в исполкоме мы можем свободно высказаться и указать кому-либо из членов исполкома о тех моментах, которые идут в разрез с общей позицией футбола — мы обязаны это делать. Мы не безмолвное стадо, которые должны проглатывать какие-либо моменты.

Стороженко — главный правовед ФФУ, является членом юридического комитета УЕФА. И на протяжении последних лет — а я в исполкоме работаю четвертый год — Стороженко был флагманом всех юридических норм. И я думаю, что читатели со мной согласятся, что именно из-под пера Стороженко выходило большинство регламентов, постулатов, статутов — это та положительная работа, которую он проводил в Федерации. Но в данном случае, наверное, были затронуты определенные интересы не только харьковского футбола, но и самого Стороженко. И вот здесь господин Стороженко, я считаю, повел себя абсолютно неправильно.

Нельзя если выгодно — «давайте разбираться в футбольной институции», а не выгодно — «давайте разбираться в прокуратуре». Почему господин Стороженко в 2002 году, когда исследовался матч «Полесье» — «Борисфен», не сказал: «Подождите, был договорной матч? Пусть это прокуратура докажет и осудит виновных». Почему он это нам не сказал в 2005 году, когда те же «Карпаты» играли со «Спартаком» (Сумы)? Когда так же был вынесен вердикт, что этот матч был договорным. Тоже он нас не отправлял в прокуратуру. Почему он нас не отправлял в прокуратура, когда дело Савченко было? Когда был четкий вердикт черниговской прокуратуры, что ни Савченко, ни судьи не должностные лица, и в их действиях отсутствует состав преступления. Но именно Стороженко на исполкоме сказал: «А причем здесь прокуратура? Мы футбольная институция, деньги откуда-то берутся и даются».

На всех заседаниях комитетов, на которых присутствовал Стороженко как руководитель, он заявлял: «Мы находимся в Европе и руководствуемся европейскими нормами, мы работаем на доверии, мы не правоохранительные органы. Поэтому будьте добры, принимайте все статусы, регламенты постулаты ФИФА, УЕФА». А в данном случае, когда был затронут вопрос харьковского клуба, он занял другую позицию. И потом, я считаю, с его стороны было крайне неуместным шантажировать нас тем, что будет создан комитет в Харькове по компрометации ФФУ, что против меня подадут в суд, что Маркевич оставит сборную, Ярославский откажется от Евро. Поэтому пусть каждый читатель сам даст характеристику Стороженко.

Я ни в коем случае не хочу его оскорбить, я хочу ему сказать — если у вас нет позиции, то вы ее отстаивайте там, где она есть. В данном случае он четко определил, где его позиция. Наверное, он и должен работать именно там. Это мое мнение, никто мне его не навязывал. И мое выступление на исполкоме было в первую очередь связано с тем, что я отсутствовал, когда Стороженко обвинил всех членов исполкома, что это 37-й год, что это беспредел, если бы я был тогда рядом, я бы ответил ему.

Господин Стороженко во многих своих интервью рассказывал о беззаконии федерации футбола. Поэтому я считаю вполне логичным, что я ему ответил на все эти вопросы. А он пусть делает свой выбор, где он. Он работает в клубе харьковского «Металлиста»? Я желаю ему удачи. Но если он работает в федерации футбола Украины, то как минимум, надо занимать позицию, которая не может скомпрометировать эту организацию. Поэтому руководствуясь его советами в первую очередь на протяжении последних лет и его рекомендациями, мы проводили данное расследование.

И я благодарен Сергею Михайловичу за то, что он научил нас, как правильно проводить расследование, чем руководствоваться в этих расследованиях и какие доводы (я не люблю слово доказательства — мы не в правоохранительной системе) применять для принятия решения. Я благодарен в этом вопросе в первую очередь Сергею Михайловичу Стороженко.

— Готовы ли Вы добровольно уйти в отставку в случае, если Лозанна вынесет решение в пользу «Металлиста» и «Карпат»? Готовы ли при этом принести извинения клубам?

— За любые свои негативные неправовые действия я готов извиниться перед любым, в чей адрес я могу это допустить. Каждый человек имеет право на ошибку. В данном случае я не сомневаюсь, что мне не придется извиняться. Я бы поставил встречный вопрос — а готовы ли те, кто вчера и сегодня соревновались в своих постах, как больнее меня оскорбить, извиниться передо мной и перед руководителями Федерации футбола Украины, в лице которых они видят сегодня самое главное зло украинского футбола? Руководствоваться принципом «этого не может быть, потому что этого быть не может» — я считаю, неразумно. И если уж получили определенный вердикт тех органов, которые на это уполномочены, то нужно держать удар.

— Почему не наказали делегата ФФУ за матч «Металлист» — «Карпаты»?

— У меня у самого есть такой вопрос. Но этот вопрос, наверное, к членам контрольно-дисциплинарного комитета. Возможно, квалификация данного делегата недостаточна для того, чтобы видеть подобные нарушения на поле.

— А почему не вмешался ваш комитет?

— Наш комитет не вмешивается в действия никакого комитета ФФУ. Мы подконтрольны исполкому. Мы не можем сегодня накладывать санкции, принимать решения наказательного плана... Для этого есть уполномоченные комитеты. Мы ведем только расследование и делаем свой вывод. В данном случае то, что касается делегата, мне тоже непонятно, почему он не понес наказания.

— При взаимодействии, сотрудничестве с КДК никаких проблем не возникает?

— Ход нашего расследования контролировали представители КДК. Они не вмешивались в наше расследование, но присутствовали на заседаниях нашего комитета, при необходимости, когда мы опрашивали футболистов... И я думаю, что они наблюдали за соблюдением нами всех норм и рекомендаций УЕФА.

— Почему Григория Суркиса не посадили за покрывательство и молчание, ведь это он сообщил Дыминскому о договорном характере матча «Металлист» — «Карпаты»? Зачем обвиняете невиновного человек? Ефремов четко сказал в эфире одной из известных телепередач о футболе о том, что Дыминскому сообщил о договорняке Суркис во время ужина, на котором Ефремов и присутствовал. Почему Суркис и Лащенков не допрошены на детекторе лжи?

— На этот вопрос мне очень легко ответить, потому что я общался со всеми фигурантами данного дела. Хочу, чтобы читатели четко понимали, что впервые о том, что якобы Суркис проинформировал Дыминского, прозвучало в марте месяце. 10 февраля на заседании комитета этики и честной игры господин Дедышин заявил: «Информацию мы получили внутри команды и в связи с этим мы начали проводить служебное расследование». Однако в марте, когда ФК «Карпаты» понял, что за сокрытие данного события они могут понести наказание, и был придуман Суркис.

Представьте себе разговор Дыминского с Суркисом в ресторане, сидят два представителя, два президента... Посмеет ли кто-то из их подчиненных, если их не позовут, приблизиться к этому столику? Я думаю, ответ очевиден — нет. Второй аргумент: почему ни Дыминский, ни Ефремов, ни Дидышин не заявили об этом в июле 2009, когда в КДК рассматривался вопрос Федорива? То есть, у них не было, значит, такой информации.

И последнее: я побеседовал практически со всеми, кто присутствовал тогда в ресторане и из окружения Суркиса и из окружения Дыминского, и могу с уверенностью сказать, что в ресторане находился действительно Ефремов, но на таком расстоянии, на котором невозможно было вообще что-то услышать. Все прекрасно знают и фон, который имеется в любом ресторане: это и музыка, и другие шумовые компоненты. Ефремов подошел только тогда, когда ему позволил это сделать Дыминский. А по поводу того, что в ресторане находился и Дидышин, так ведь сам Ефремов это отрицает. Дидышин заявляет, что они с Ефремовым слушали слова Суркиса вместе, а Ефремов заявляет, что он слышал один. Кстати, представители Суркиса также говорят, что Ефремов был один и находился он на определенном расстоянии, а подошел к двум президентам только после того, как его позвали.

Поэтому обвинения Суркис в том, что он якобы является первоисточником данного события связано именно с тем, чтобы уйти от наказания за сокрытие данного факта руководителями ФК «Карпаты». Данная информация, пленка попала в ФФУ не официальным путем, а частным — господин Ефремов принес ее Бандурко. С одной лишь просьбой — воздействовать на КДК в вопросе отмены санкций в отношении к «Карпатам».

— А что относительно детектора лжи?

— Во-первых, применение детектора лжи может быть только с согласия того или иного фигуранта. Мы не уполномочены такими санкциями. Мы футбольная институция, мы не имеем права кому-то что-то навязывать или даже предлагать. Только если человек сам изъявит желание, но никто из фигурантов этого не сделал.

— Понимаете ли Вы, что в случае, если «Металлист» или «Карпаты» подадут иск в суд общей юрисдикции, то суд этот будет весьма недолгим и с весьма плачевным исходом для ФФУ? Объясняли ли Вы этот момент Григорию Михайловичу?

— Мне нет смысла объяснять что-либо Григорию Михайловичу, он вполне компетентен во многих правовых аспектах. Мы не боимся подачи какого-либо заявления или иска в любой суд, который примет это на рассмотрение. Но на что будут подавать? На коллегиальное мнение комитета, который имеет право принимать то или иное решение?

Я хочу задать вопрос этому читателю: когда он выходит во двор и хочет поиграть с группой мальчишек, но они его не берут играть, он разве в суд идет жаловаться?

Сегодня структура футбольных институций создана так, что в каждой футбольной институции есть уполномоченные на то, добровольно выбранные, органы, которым предписано отвечать за те или иные вопросы, принимать те или иные решения. И это требование ФИФА, УЕФА, и весь футбольный мир живет по этим футбольным законам.

Сегодня, когда на футбольном поле футболист наносит травму средней тяжести, мы же не тянем его в правоохранительную систему, и не доказываем там, что был умысел? Мы четко определяемся с наказанием в рамках футбольной институции. Давайте сохранять объективность, сегодня есть футбольная структура, есть футбольная институция, и мы выполняем четко те регламентирующие нормы, которые в ней прописаны.

Хотел бы я посмотреть на этот иск, в котором будет обвинен тот или иной член комитета в том, что он как-то не так принял решение. Я думаю, что это полностью абсурдный вопрос.

— Когда будет рассмотрен матч на предмет присутствия фейр-плей «Динамо» — «Карпаты», окончившийся со счетом 7:3? Существует ли срок давности «договорняокв»?

— Я начну со второго вопроса. Думаю, что все читали заявление Платини, который сказал, что коррупция не имеет сроков давности. Но вместе с тем, кроме счета и матча другой информацией мы не располагаем. И я очень был бы благодарен этому читателю, который задал этот вопрос, чтобы он дал нам информацию, если он ею располагает, о каком-либо сговоре. Если такого нет, то искать в темной комнате черную кошку мы не будем.

— Здесь на форуме первый вице-президент ФФУ в качестве попытки поставить под сомнение факт подкупа «Металлистом» футболистов «Карпат» привел информацию, что дешевле было бы за 50 тысяч долларов купить арбитра матча. Как глава комитета по этике и честной игре ФФУ дайте оценку этому заявлению, а также скажите, насколько эта сумма отличается от сумм, которые фигурируют в первой лиге нашего чемпионата (исходя из показаний господина Савченко, на основании которых Ваш комитет пришел к выводу, что некоторые арбитры брали деньги у президента Десны).

— Я благодарен Сергею Михайловичу за то, что он знает, какие суммы, возможно, давались или даются судьям Премьер-лиги. Я хочу оставить на его совести это утверждение, он сам пусть ответит на этот вопрос. Но я хочу сказать, что в 2007 году наш комитет проводил расследование по делу Савченко. Мы опросили тогда более 30 судей, просмотрели практически все матчи черниговской «Десны» и ряда других команд, в которых арбитраж осуществлял тот или иной судья. И если вы помните, было принято тогда впервые, наверное, достаточно жесткое решение — 5 арбитров были отстранены от арбитража, ряд функционеров отлучен от футбола.

Тогда четко было сказано, что футбольная коррупция имеет место, факты договорных матчей имеют место, подкупы арбитров имеют место. Федерация футбола Украины не побоялась в 2007 году это сказать и последовательно продолжала работу в этом направлении. В ходе расследования было выяснено, что футбольные клубы первой лиги в бюджеты клубов закладывали N-ные суммы для решения таких негативных явлений, как покушение на договорной матч, нарушение принципов фейр-плей. В своем выводе мы даже примерно указали, какие именно суммы для этого предназначались. Я вам скажу, что целый ряд судей был предупрежден, чтобы даже мыслей не было о том, чтобы вступить в сговор с представителями клуба. И я думаю, что последние действия руководства ФФУ по привлечению для руководства судейским корпусом господина Коллины направлены в первую очередь на то, чтобы исключить случаи, когда нарушаются принципы фейр-плей, когда та или иная команда получает победу по особым условиям. И я не сомневаюсь, что мы будем продолжать работать в этом направлении. Наша главная задача — упреждение и мы в этом направлении работаем.

— Рассматривалась ли версия, что Лащенков сам сливал матч в интересах не «Металлиста», а, скажем, были замешаны букмекерские ставки? Ведь ни одного доказательства причастности «Металлиста» к этому делу, кроме слов Лащенкова, от которых он сам потом отказался, нет.

— Мы не получили информацию о том, что данный матч имел какое-то особе значение для букмекерских контор. Но я хотел бы, чтобы все читатели четко поняли значение данного матча для клуба «Металлист». Итак, матч состоялся 19 апреля 2008 года и турнирная таблица имела следующий вид: 52 очка — харьковский «Металлист», 51 — «Днепр» (Днепропетровск). Обе команды борются за бронзовые медали. Накануне этого матча, то есть, 18 апреля, «Днепр» проиграл киевскому «Арсеналу». И у Харькова появляется реальный шанс уйти в отрыв, одержав победу над «Карпатами», в 4 очка.

Но было обстоятельство, которое не мог не учитывать харьковский клуб — это отношения между Дыминским и Маркевичем. Это то, что руководство «Карпат» придавало особое значение данному мачту, были повышены премиальные, мотивация каждого футболиста была такой, что умереть надо на поле, но проиграть данный матч нельзя. Так нацеливал игроков и тренер Яремченко, и президент Дыминский. Но что в итоге мы получили? Команда приехала в Харьков и полностью развалилась.

Сливал ли матч один Лащенков? Один не сливал. И вместе с тем, если кто-то внимательно слушал эту запись, то вы четко видите, как Лащенков дифференцирует, кто брал деньги, сколько брал... Он делает четкую градацию фигурантам по их действиям. Кроме того, он дает предпосылку, почему с ним был такой разговор — что есть отношения между ним и Красниковым, очень хорошие.

Красников в жизни Лащенкова сыграл очень значимую роль, он помог ему заключить контракт с «Ильичевцем», и я не исключаю, что возможно, и заработал на этом определенные дивиденды. Лащенков неоднократно обращался к Красникову в вопросах трудоустройства себя и своих знакомых. То есть, какой смысл был Лащенкову оговаривать человека, который столько хорошего ему сделал? Какой смысл был Лащенкову оговаривать весь футбольный состав «Карпат» вплоть до запасных? Если бы это было придумано, он бы так не рассказывал подробно.

И вместе с тем, я может, предопределяю вопрос, который, возможно, последует, что Лащенков сказал это под давлением. А как вы считаете, такую информацию сознательного характера может дать человек без определенного психологического давления? Дыминский сказал — ты не будешь получать зарплату 2 года, ты будешь играть у меня во втором составе, говори. Но я не думаю, что Лащенков настолько наивный мальчик, чтобы не понимать, что если ему не будут платить зарплату, есть КДК, куда много футболистов обращаются, в данном случае Федорив нашел же туда путь. Лащенков не такой наивный мальчик, чтобы не воспользоваться другими правовыми методами и защитить свою честь. Поэтому говорить сегодня о том, что это все придумано, и он действовал по заданию Дыминского, — крайне неуместно.

Вместе с тем понятно, что еще до разговора с Лащенковым Дыминский практически все знает. Все его вопросы целенаправленны, точечны. То есть, информацией он уже располагает. А Лащенкову крайне неприятно находиться там, он выжимает из себя эти слова, но вместе с тем все его ответы достаточно красноречивы. Я думаю, что если читатель захочет объективно посмотреть и послушать данное интервью, то он согласится с моим мнением.

— Вы обвиняете С.М. Стороженко в защите интересов «Металлиста» в ФФУ. А то, что практически все остальные члены исполкома, КДК и вашего комитета болеют за «Динамо» и при случае ему помогают (вспомним решения по времени начала матча ДК-МД, эпизод Михалик-Девич и многие другие), вы считаете естественным? Получается, что Стороженко плохой только потому, что он там белая ворона?

— Вы знаете, Стороженко — не плохой. Стороженко не может быть объективным. И я не обвиняю его в каких-либо непричастных к нему моментах. Я конкретно указываю на те аспекты, в которых я не согласен с действиями Стороженко. То, что касается того, что весь исполком болеет за «Динамо», я скажу, что вы ошибаетесь. Сегодня в исполкоме собрана география практически всех регионов. Более половины региональных председателей являются членами исполкома. И я не думаю, что президенты региональных федераций Днепропетровска, Харькова, Донецка, Винницы, Запорожья болеют за «Динамо» и отстаивают позиции «Динамо». Те случаи, которые вы приводите с Девичем и так далее — это решения арбитра. И в первую очередь, бокового арбитра. Вы, я думаю, помните. И я не могу сегодня отвечать за действия дисциплинарного комитета Премьер-лиги или контрольно-дисциплинарного комитета ФФУ, которые этот вопрос разбирали и выносили решения. Они руководствуются определенными документами и выносят решение.

Сегодня в исполкоме достаточно мнений, которые абсолютно противоположны мнениям других членов исполкома, но главный принцип — меньшинство должно подчиниться большинству. То есть, если большинство голосует за данное решение, то меньшинство обязано подчиниться и работать в направлении, которое принято большинством членов исполкома. Иначе эта структура не может работать. Коллегиальность, демократичность, открытость и право высказывать свое мнение. И я не думаю, что кто-то может обвинить, в том числе меня, что я действую по чьей-то указке и так далее — если читатели наблюдают мою работу в исполкоме на протяжении последних 4 лет, то они видели, что у нас есть определенные рабочие разногласия с другими членами исполкома. Одни отстаивают одну позицию, я отстаиваю другую позицию, но принцип один — меньшинство обязано подчиниться большинству.

— Какое право имеет человек возглавлять комитет поэтики, если элементарно себя вести? Или вы можете объяснить поведение на исполкоме ФФУ?

— Не побояться абсолютно объективно, конструктивно, используя фактаж, высказать свое мнение — это является плохим поведением члена исполкома? У меня обратно мнение по этому вопросу. Я никоим образом не оскорбил Сергея Михайловича, не нарушил определенную этику или субординацию. Если я вижу, что футбольный функционер сегодня работает на компрометацию федерации футбола Украины, то в первую очередь он должен открыть статут ФФУ, который вышел в большинстве из-под его пера, и прочитать в одной из статей, что футбольные представители, которые проводят работу по компрометации того органа, в котором они находятся, должны быть приостановлены в своем членстве. Поэтому я и рекомендовал ему прочитать в первую очередь написанный им статут, и написать заявление: «Уважаемые коллеги, ввиду сложившихся обстоятельств, прошу отстранить меня от работы в исполкоме, в комитетах, так как не могу я быть объективным. Рубашка харьковского клуба для меня гораздо ближе, чем та объективность, которой вы сегодня руководствуетесь в своей работе». Я не думаю, что это оскорбление, это в первую очередь пожелание и рекомендация Сергею Михайловичу.

— Как можно выносить решение, руководствуясь «этому поверили, а этому нет?» И на основе чего или кого он это решал?

— Очень хороший вопрос. Мы руководствовались в первую очередь наличием той информации, которую получили. И я думаю, что все понимают, что расследование вопроса двухгодичной давности, естественно, крайне осложнено тем, что этот вопрос был неприятен всем фигурантам. И ожидать того, что все сейчас открыто скажут, что это делали, — мы на это не надеялись. Я уже говорил о той полученной информации, которая у нас имелась — это те противоречия, которые между собой допускали футболисты. То есть, если футболист рассказывает одно в присутствии нескольких членов комитета, а мы все опросы проводили коллегиально. Когда мы, зная о том, что группа футболистов об этом футболисте дала определенный факт, мы задавали вопрос — а известен ли вам этот факт? Он говорил — нет, неизвестен. Мы это все фиксировали. Но был момент, когда на заседании КДК футболист вдруг вспоминал — то есть, во время расследования он отказывался от целого ряда моментов, а на заседании он вспоминал!

Еще один очень показательный момент произошел на заседании КДК, когда Красников с Пшеничных стали спорить, было такое событие или не было. Пшеничный доказывал, что такого не было, Красников — что было, и через 5-минутного спора Пшеничных согласился, что все было. И вот таких моментов было немало — противоречия футболистов. И я вам скажу, что ставить под сомнение добровольно сказанное, пусть даже по громкой связи по телефону, Налепой, ставить под сомнение, добровольно написанное в прокуратуре Львовской области Худобяком, ставить под сомнение коллегиально рассказанное Лащенковым — почему мы должны это делать? Это углы расследования. А алиби Красников, о котором я уже говорил, вообще не вяжется никуда. Он полностью себя скомпрометировал.

— Лащенков говорит, что основной состав получил 110 тысяч — по 10 тысяч каждому игроку, и что всё решал Ищенко. Почему не дисквалифицирован Ищенко, который сейчас играет в «Шахтере»? Или вам кто-то мешает его наказать?

— Лащенков в одной фразе говорит, что весь состав получил, а потом он дает определенную градацию. Я скажу, что не весь состав «Карпат» получил по 10 тысяч. Получили, в основном по 10 тысяч игроки, которые имеют длительный стаж и авторитет в команде, а молодым уже градировалось в зависимости от того, какое место в иерархии «Карпат» они занимают. Кому-то 5 дали, кому-то 3, кому-то 2. Но для нас неважно было подтверждение, кто какую сумму получил, важен был фактор — получил ли он вообще за это.

Действительно, роль Ищенко значимая как капитана команды. Но я уже говорил о том, какими принципами руководствовались члены контрольно-дисциплинарного комитета. И сегодня обсуждать правильность их наказания я не буду. Сегодня дело находится в апелляционном комитете, поэтому пусть он и даст оценку адекватности наказания. И «Шахтер» здесь абсолютно не причем, он занимал максимально объективную позицию, насколько мне известно. «Шахтер» сделал все для того, чтобы мы получили ту информацию, которая нами исследовалась, от игроков «Шахтера». Поэтому говорить о том, что кто-то авторитетнее, а кто-то нет, и мы этим руководствовались — неуместно.

— Налепа сейчас отказывается от своих слов?

— Налепа отказался после того, как на него было оказано давление. Мы получили такие данные... Мы разговаривали с Налепой после того, как он дважды все подтвердил. И он ничего лучшего не нашел, чем объяснить то, что он ранее сказал, тем, что якобы он был пьян. Но я думаю, что все прекрасно понимают, что человек находится в соревновательно-тренировочном режиме, в футбольном клубе, и все разговоры мы вели в обеденное время, потому говорить о том, что он был пьян — просто смешно. И я думаю, что после такого заявления ни у кого не останется сомнений, что то, что он сказал ранее, является правдой.

— Как можно выносить решение на основе показаний, треть которых указывает на одно, вторая треть на другое, а третья — просто всё отрицает? Не говоря уже о плёнке (главном доказательстве) и мотивационной части, которая не соответствует сказанному на плёнке?

— Так вот именно эти все противоречия между футболистами и ложились в основу принятия решения. Это все те доводы, которые мы принимали или не принимали. Если бы этого не было, то ни один футболист не захотел бы на себя натягивать негативную рубашку данного вопроса, не захотел бы с нами сотрудничать, не шел бы куда-либо в правоохранительные органы и не писал бы сам на себя. Это нонсенс!

Именно, что треть говорила одно, треть другое, треть говорила третье, потом отказывалась, говорила четвертое, а потом возвращались к первому. Поэтому все эти моменты были не в пользу футболистов. Должна быть чистота, прозрачность. Если человеку не в чем оправдываться — то ему не в чем оправдываться. Если человек не боится встречаться с нами, то он не уклоняется от этого расследования, не говорит о том, что будет разговаривать с нами через адвоката. Кто-то подошел к двери и быстренько убежал. Один начал писать факт, потом его зачеркивает и пишет другой. Вот эти все крупицы ложились в материалы и анализировались сначала 10 членами нашего комитета, потом 6 членами контрольно-дисциплинарного комитета. А сейчас анализируется в апелляционном комитете. Просто не успели футболисты договориться между собой в силу разных обстоятельств, находясь в разных частях света.

— Почему все игроки оштрафованы на ту сумму, которую они якобы взяли? Чем они в таком случае лучше того же Лащенкова?

— Неправильно будет мне комментировать решение, которое принимало КДК. Свое мнение я уже озвучил выше — наказание мягкое. Я думаю, эти штрафы, которые были применены к клубам — это тот первый камень, который заложен в фундамент борьбы с коррупцией. Мы должны были провести расследование от «А» до «Я», чтобы убедиться в том, что это негативное явление имело место. То, что члены нашего комитета единогласно проголосовали за признание данного матча как договорного, говорит о том, что те материалы, которыми располагает расследование, достаточны для принятия такого решения. Ну, а суммы штрафов — это вопрос не ко мне.

— Как обстоит расследование слов Виталия Данилова?

— Все помнят, что в свое время господин Данилов заявил о том, что он лично давал взятки судьям. Этот вопрос мы довели до конца, передали материалы в контрольно-дисциплинарный комитет, и мне на сегодня неизвестно, какое решение принято по этому делу. Но я считаю, что руководитель такого уровня не имеет права допускать подобные высказывания, иначе он этим фактически себя компрометирует и ставит под сомнение всю дальнейшую объективность в его работе на посту одного из высших футбольных органов.

— Глава КДК Стефан Решко в одном из интервью в газете также сказал, что в свою бытность футболиста он так же принимал участие в договорных матчах. Как после этого с этической точки зрения он может возглавлять КДК ФФУ?

— Вы знаете, господин Решко — футболист, человек и специалист с большой буквы. В своем интервью он не сказал, что он и его партнеры получили какие-то деньги, он сказал о том, что «Динамо» уже не имея определенной мотивации в турнирной таблице в первенстве СССР, не выкладывалось на поле в полную силу в связи с тем, что были уставшие, поэтому сыграли вничью со Львовом и с Харьковом. То есть, они помогли украинским командам.

Да, может быть, с моральной точки зрения, со стороны фейр-плей это не хорошо. Но анализировать сегодня нашему комитета действия футболистов киевского «Динамо» — бренда европейского футбола — в тех годах, когда была другая страна, у нас нет никаких оснований. И то, что господин Решко об этом честно сказал сегодня, он ни в коей мере он не хотел поставить под сомнение свою репутацию. Уважаемые харьковчане и львовяне, а если бы мы тогда не сыграли с вами вничью, когда очки вам были очень нужны, а выиграли у вас, как бы вы относились к нам, украинцам, — вот что он хотел сказать этим. Поэтому ставить этот вопрос или начинать расследование материалов несуществующей страны является абсурдным, я считаю.

— В программе «Третий тайм» Сергей Ребров на всю страну заявил, что принимал участие в матче, имеющем договорной характер. Собирается ли ваш комитет рассмотреть это дело? Не считаете ли Вы, что должен существовать максимальный срок для рассмотрения подобных эпизодов? Ведь так можно поднять дела 10-ти летней давности и более.

— Абсолютно согласен с тем, кто задал этот вопрос. Действительно, расследовать дела 10-летней или даже 5-летней давности очень тяжело. И находить какие-либо доказательства еще тяжелее. Но мы не можем не руководствоваться рекомендациями УЕФА и заявлением самого Платини о том, что коррупция не имеет сроков давности. Тот матч, на который указывал Сергей Ребров, был сыгран в первенстве СССР, и на сегодня я не представитель комитета союзного какого-то ведомства. Сегодня я представляю комитет этики и честной игры Федерации футбола государства Украина. Тот матч, о котором говорил Ребров, не игрался в чемпионате Украины. И вместе с тем Ребров сказал, что ему показалось, что никто не радовался забитому им мячу — это субъективная оценка футболиста. Но нигде не прозвучало ни от одного специалиста, эксперта, что матч игрался по каким-то условиям.

— Как лично Вы можете прокомментировать заявления Лащенкова прессе, где он утверждает, что свои признания Дыминскому футболист дал по сговору с почётным президентом клуба «Карпаты», в обмен на выплату задолженности по заработной плате и возможности продолжить карьеру в другом клубе?

— Я уже отвечал на этот вопрос. И еще раз повторюсь: получить такие признательные показания без определенного психологического давления со стороны Дыминского на Лащенкова было невозможно. Дыминский, по-моему, открыто поставил условия, при которых он готов отпустить его из клуба. Лащенков добровольно их принял. Но я лично беседовал с Лащенковым, и я попросил его: «Если тебя заставили оговорить клуб, напиши это в своем объяснении». Он сказал: «Я не буду писать, что меня заставили оговорить клуб. Мой адвокат мне сказал ничего не подтверждать и ничего не опровергать». У Лащенкова было достаточно официальных возможностей решить свою карьерную судьбу, находясь в «Карпатах».

— Вы понимаете, что общество в массе своей воспринимает решение КДК не как факт борьбы с договорными матчами, а как результат трёхстороннего конфликта между владельцами «Металлиста», «Карпат» и президентом ФФУ?

— Я постараюсь очень кратко объяснить, где начался конфликт и откуда растут ноги. Итак, июль 2009 года — впервые и Дыминский, и Ефремов говорят о том, что Федорив грубо нарушил принципы фейр-плей. В июле 2009 наблюдаются абсолютно нормальные, деловые отношения между руководителями харьковского «Металлиста» и руководством ФФУ. Январь 2010 года — когда господин Дыминский отправил пленку в Лозанну, и Лозанна уведомила ФФУ о том, что они начинают расследование поступившего материала от ФК «Карпаты», и что интересы «Карпат» представляет известный немецкий адвокат, он же президент Бундес-лиги. Отношения между руководством ФФУ и харьковским «Металлистом» по-прежнему хорошие. Как подтверждение этого на исполкоме ФФУ 1 февраля, Маркевич назначен главным тренером национальной сборной, Ярославский благодарит исполком за оказанное доверие.

Начинается расследование, которое фактически заканчивается 20 марта. В этот день готовый вывод передается в юридический комитет ФФУ для правовой оценки и рекомендаций. Конфликт же начался после матча «Металлист» — «Динамо», который состоялся в Киеве. Этот матч был сыгран гораздо позже, чем наш комитет сделал свой вывод. И я хочу задать вопрос всем читателям: скажите, пожалуйста, что должен был сделать Суркис после того, как Европа уведомила его о том, что он обязан расследовать данный вопрос? Что должен был делать Суркис, когда господин Данилов на европейском форуме профессиональных клубов заявил, что Федерация футбола Украины делает все, чтобы не расследовать и скрыть данный вопрос? Что должен был сделать Суркис, когда 10 членов комитета единогласно голосуют за то, что был договорняк? И что должен был делать Суркис, когда европейская футбольная ассоциация фактически осуществляет надзор над расследованием подобных дел?! Суркис сделал одно, он сказал: «Расследовать объективно». И ни в коей мере в этот вопрос не вмешивался. Я думаю, что он поступил как европейский руководитель и позволил этот вопрос объективно расследовать, не вмешиваясь в процесс.

— На основаниях каких законов Вы, полковник СБУ, занимаетесь деятельностью, не связанной с Вашей основной работой, и там получаете заработную плату (имеется в виду в ФФУ)?

— Я хочу поправить — я генерал-майор СБУ. Основная моя работа связана с проведением антитеррористических мероприятий при массовых скоплениях людей, в первую очередь на спортивных объектах. Моя работа в футбольной институции на общественных началах. Согласно законодательству Украины, я имею право заниматься педагогической и общественной деятельностью. Я ни копейки не получаю за данную работу, как и все члены нашего комитета. Мы работаем в свободное от нашей основной работы время.

— Был ли факт отсутствия «честной игры» в матче чемпионата Росси «Амкар» — «Ростов»? И как это определяется? Если за матч команда наносит один удар по воротам, является ли это показателем нечестной игры?

— Вы знаете, не мне определять, является ли данный матч договорным. Я думаю, сегодня достаточно специалистов в России для того, чтобы это определить. Наверное, в этом вопросе самое главное — это позиция руководства российского футбольного союза в вопросах борьбы с коррупцией. Если нужно менять законодательство, в том числе и Украины, чтоб правоохранительные органы имели право в футбольных институциях проводить свои расследования, то давайте его менять.

— Имеет ли право быть экспертом в этом деле Йожеф Сабо, который замешан в том что «кидал» людей на пакет (из интервью Серебрякова)?

— Вы знаете, я не читал интервью и не хочу обсуждать какие-либо морально-психологические поступки Сабо. Но я хочу сказать, что он специалист футбола, который способен оценить те или иные действия футболиста на поле — вы знаете, он длительное время тренировал сборную — и в ни коей мере не ставлю его профессионализм под сомнение.

— Почему расследовался только матч «Металлист» — «Карпаты», почему не расследуется свежий матч «Динамо-2» — «Черноморец» (2:0), ведь команда уровня середняка Премьер-лиги, имея в составе достаточно опытных легионеров, проигрывает 17-ти летним подросткам? Или возьмите прошлогодние матчи «Гелиоса» — команда, идущая на 2 месте после первого круга, проигрывает все матчи во втором круге — разве это не говорит об отсутствии честной игры? Эти матчи не вызывают у вас подозрений?

— У каждого есть свои полномочия. 10 членов комитета не в состоянии просмотреть все матчи Премьер-лиги, первой лиги или второй. Первую лигу и вторую, вы же понимаете, показывают очень редко. Поэтому я считаю, что уполномоченные на этих матчах представители, делегаты, инспектора, арбитры обязаны обращать внимание на те элементы, о которых говорит читатель в данном вопросе. И если они будут исполнять свои обязанности как положено, то, наверное, у нас будет больше информации, это даст возможность дополнительно исследовать какой-то объем матчей. Но сегодня выдергивать из календаря матч с подозрительным счетом, но без какой-либо дополнительной информации на счет нарушения принципов фейр-плей, — будет абсолютно неправильным. Мы работаем в первую очередь по тем информационным потокам, которые поступают из официальных источников. Но сегодня тотально подозревать всех футбольных функционеров — будет крайне неправильно. И мы не будем руководствоваться этой всеобщей подозрительностью.

— Если бы матч «Металлист» — «Карпаты» был договорным, то, наверное, и сыграли бы непримечательно со счетом 1:0 или 2:0, но никак не 4:0, ведь сразу пойдут разговоры о договорном характере матча, Вы так не считаете?

— Я считаю, что если бы футболисты «Металлиста» были в курсе, то, наверное, они бы не забивали столько голов. Футболисты харьковского «Металлиста» честно вышли на поле и честно сражались за победу и забивали столько, сколько могли забить. Второй вопрос — что футболисты «Карпат» очень легко позволяли им это делать. Но если в матче мы не наблюдаем практически единоборств, подкатов, силовой борьбы, то уже возникает вопрос — как же так? Поэтому 4:0 — абсолютно закономерный счет, и каких-либо претензий к игрокам «Металлиста» у нас нет — они вышли и добились победы. Был сговор между футболистами «Карпат», чтобы этот матч сыграть без соблюдения принципов фейр-плей, сговор был организован представителем харьковского «Металлиста». Я не сомневаюсь о том, что Красников не ставил в известность об этом ни президента, ни игроков.

— В середине февраля, судя по интервью на этом сайте, Вы были уверены, что «Карпаты» отстаивают не принципы фейр-плей, а свои деньги, и подчеркивали, что «Металлист» всячески помогает в расследовании. К этому времени Вы успели ознакомиться с содержанием диска. Какие же появились новые обстоятельства, которые изменили Ваше мнение? Лежат ли эти обстоятельства в политической плоскости?

— Сразу скажу — ни о каких политических плоскостях не может идти и речи. Сегодня невозможно каким-либо политическим образом оказывать давление на меня как на футбольного функционера, я уж не говорю как на сотрудника службы безопасности Украины. Первое мое мнение было таким, что существует великая вероятность того, что это смонтированная пленка, специальный сговор. И первые наши запросы, которые мы разослали и в «Карпаты», и в «Металлист», в какой-то степени давали нам основания полагать, что именно так и есть. «Карпаты» не ответили ни на один наш запрос, не прислали ни единого материала внутреннего расследования. А «Металлист» сразу же ответил на наш запрос. Они четко заявили, что в суде будут отстаивать свою честь. И действительно Красников сразу же дал объяснения, в которых сослался на определенные показания и Федорива, и Пшеничного (хотя те потом полностью отрицали, что они что-либо говорили Красникову по этому поводу). И я уже говорил, что они между собой начали спор на заседание КДК. Поэтому я абсолютно честно и сказал, что «Карпаты» борются не за фейр-плей, а за свои деньги. Я и сейчас утверждаю, что в тот период они отстаивали именно эту позицию. Пусть рассудит Лозанна, в которую уже обратились «Карпаты», утверждающие, что были нарушены принципы фейр-плей. Скоро, возможно, до Лозанны дойдет и «Металлист», но с заявлением, что такого не было.

— Вам как юристу, не кажутся смешными обвинения, базирующиеся на якобы имевших место телефонных признаниях, в частности Лащенкова и Налепы, данные ими членам рабочей группы комитета этики и честной игры ФФУ, письменно подтвердить которые они отказались? Что мешало Вам сделать хотя бы аудиозапись этих признаний?

— Я скажу, что мне абсолютно не стыдно, так как я сам лично слышал эти признания вместе с членами рабочей группы. Имеются записи всех этих разговоров, и они прослушивались теми, кто принимал решение по данному вопросу. Я хочу сказать, что я, находясь в футбольной институции, не имею права руководствоваться методами и принципами правоохранительных органов. Я не прокуратура в которой, есть свои законы. Для футбольной институции достаточно того, что рассказывает человек, если эти свидетельства даны коллегиально. Все свои показания, в том числе и телефонные, мы брали коллегиально, включали громкую связь. Я вам скажу, что присутствовали и слышали это не только члены рабочей группы, но и другие представители футбольной институции. Поэтому ставить под сомнение добровольно сказанное человеком, который инициативно позвонил нам, у нас нет никаких оснований не верить ему. И когда он второй раз свои слова подтверждает, но отказывается от них только в третий раз, ссылаясь на то, что был пьян... Извините, мы разбираемся, когда человек пьян или нет.

Я думаю, что большинству читателей, в первую очередь, Харькова... А я очень уважительно отношусь и к харьковскому «Металлисту», у меня очень много друзей в Харькове среди специалистов футбола, с которыми я общаюсь, и которые в большинстве случае поддерживают нашу работу. Я хочу сказать — постарайтесь быть объективными. Да, так сложилось, что ваши клубы были расследованы наиболее тщательно, но инициатором этого расследования являются не Кочетов, не Суркис, а действия руководства ФК «Карпаты». И Украина, как европейская держава, обязана также держать удар и быть объективной и честной. Имеете договорные матчи — боритесь с договорными матчами. Не хотите бороться — напишите заявление, выйдите из европейской ассоциации и проводите футбол по понятиям, а не международным законам и общепринятым нормам. Поэтому, я думаю, мы поступили, как европейская ассоциация и максимально постарались расследовать договорняк двухгодичной давности, чтобы и другим было неповадно, максимально получить доводы того, что это было. И вместе с тем я рад, что нам удалось убедить и КДК, что та конфиденциальная информация, которой мы располагали, не вышла в эфир, и сегодня ни один футболист не преследуется кем-либо.

— Какую роль сыграл Игорь Федорович Гатауллин в жизни и карьере Лащенкова? Вам, как человеку, несомненно знающему цену дружбы и доверительных отношений взрослых людей в наших реалиях, не кажется ли фальшивым упоминание в мотивировочной части, что «між Гатаулліним і Лащенковим були дуже довірчі відносини протягом багатьох років і донині», и как эти отношения могут оставаться доверительными, если Гатауллин по сути помог выписать волчий билет для ветерана футбольной сборной Молдавии? Знает ли Гатауллин, где сейчас скрывается Лащенков?

— Игорь Федорович Гатауллин — специалист с большой буквы. И нет сегодня в Украине человека, который может поставить под сомнение профессионализм и порядочность Гатауллина. Он знает футбол не по картинкам. Он играл в разных сборных командах — и Украины, и Союза по юниорам. Он работал тренером, работал президентом клуба. Сегодня он возглавляет футбольный профсоюзы и Винницкую федерацию футбола. Это человек, который знает изнутри все коллизии футбола. И действительно, в жизни Лащенкова — а он из Ровенской области — он сыграл очень большую роль, был его тренером, отправил его в Молдавию. И он с Лащенковым, наверное, имеет самые доверительные отношения, которые могли бы иметь люди, которые много лет друг друга знают. Но Гатауллин — профессионал, для которого честь превыше всего. Гатауллин, получив от Лащенкова подтверждающую информацию, поступил, как порядочный человек. Он сказал ему: «Это плохо, что ты это сделал. Я не могу тебе давать рекомендации, писать тебе это, или не писать... Но я не могу занимать позицию укрывательства». Он поступил, как европейский специалист, и все это изложил на бумаге.

Да, действительно, в какой-то степени это повлияло на судьбу Лащенкова. Но давайте не будем говорить о круговой поруке. Не может сегодня функционер такого уровня, как Гатауллин, участвовать в закулисье, в сговорах, занимать позицию круговой поруки — он добровольно вызвался работать в рабочей группе, добровольно согласился работать в комитете этики и честной игры. И он четко этого придерживался. Поэтому я хочу в пример господину Стороженко поставить действия Гатауллина. И не надевать на него мундир врага украинского футбола, а наоборот — человека, который, невзирая на разные обстоятельства, не стал покрывать этот негатив. И поверьте мне, что Гатауллин — не тот человек, который будет принимать решения, в чем-то сомневаясь. Он свой вердикт вынес, будучи 100-процентно уверенным в том, что все, о чем говорил Лащенков, — правда. И более, чем он, с Лащенковым никто не общался.

— Какую цель, по Вашему мнению, сложившемуся в результате расследования, преследовал Дыминский, настойчиво пихая свои киношедевры в ФФУ и Лозанну? Неужели Дыминский может быть так глуп и не осознавать тяжести возможных последствий для собственного клуба?

— Я не сомневаюсь, что в первые месяцы нашего расследования руководство «Карпат» не осознавало еще тот фактор, что скрытие коррупционного деяния — дисциплинарный проступок. Это норма УЕФА, и мы четко этим руководствуемся. И применение санкций к определенным футболистам, которые знали, но об этом не сказали, свидетельствует о том, что и КДК руководствуется такими принципами. Руководство «Карпат» долгое время надеялось, что они смогут убедить руководство ФФУ в том, что сор из избы выносить не нужно. Что нужно все решить тихо и отменить те санкции, которые вынесла КДК, а потом и апелляционный комитет в отношении ФК «Карпаты», рассматривая дело Федорива. Потом их обращение в Лозанну — они поняли, что на этой фразе нельзя построить какое-либо нападение на ФФУ, нужны какие-то другие моменты.

До марта у них была одна линия поведения, которая основывалась на том, что информацию они получили изнутри команды, что они провели внутренне расследование, что у них достаточно доказательств — это их официальная позиция, и они будут ее отстаивать в Лозанне. А в марте они поняли, когда прошло интервью Платини, что коррупционные деяния не имеют срока давности, что в этой ситуации нужно найти стрелочника, и таким стрелочником оказался Суркис. Но пусть это будет на совести «Карпат», они сами себя к этому привели. Да, я благодарен футбольному клубу «Карпаты», что вообще эта тема возникла, что эта тема будет уроков и предостережением для многих футбольных функционеров и игроков.

Ведь фактически мы наблюдаем мошенничество — болельщик покупает билет, идет на футбол, чтобы увидеть реальное действо. А оказывается, что уже заранее предопределен результата, судьба матча, болельщик вводится в заблуждение... Когда-то нужно поставить этому барьер. И я благодарен болельщикам, которые не безразличны к этой теме. С этим надо бороться. Может быть, совершенствовать методы, условия разоблачения этих коррупционеров футбольных, но то, что с этим нужно бороться, я думаю, ни у одного болельщика не вызовет сомнения.

Правильно они говорят — такой матч под сомнением, такой матч... Я могу тоже назвать десятки таких матчей, которые мы смотрим, но мы не получаем соответствующей информации. Все прекрасно понимают, круговая порука имеет место. «Корпоративная» определенная этика не позволяет кому-либо об этом говорить. Но мы начали эту борьбу, мы будем последовательны, и мы будем ее продолжать. И голословно кого-то обвинять не нужно, давайте лучше вместе продуктивно работать в этом вопросе.

Сегодня все всё знают — в клубах знают, кто занимается этим, знают все фамилии, и по судьям, и по инспекторам. Информации много. Но когда-то давайте проведем черту, начнем с белого листа. Хватит обманывать — в первую очередь болельщиков. Давайте играть честно, проиграл — но ты проиграл честно. В этом же уровень и мастерство растет в первую очередь футболиста. Если мы привыкаем каким-то льготным, особым условиям, то выходя на международную арену, что мы имеем? Пора с этим заканчивать.

Да, может быть, это минимум того, что происходит, и этот матч стал лакмусовой бумажкой для всего футбольного сообщества Украины, но мы должны пройти этот путь. Я считаю, что клубы должны мужественно принять этот удар и на футбольном поле доказать, что то, что произошло, не является характерным для этих клубов, и те составы, которые представляют эти клубы на футбольном поле, могут добиваться высочайших достижений без каких-либо условий, добывая победы в честной борьбе.

— Что, кроме фразы «Кажется, Красников», произнесенной Лащенковым после троекратной подсказки, свидетельствует о покупке матча именно представителями «Металлиста»?

— Фамилию «Красников» Дыминский знал заранее, и этот вопрос был самый неприятный для Лащенкова — назвать фамилию. Поэтому Дыминский дал несколько вариантов этой фамилии. Поэтому я допускаю, что Дыминский умышленно исказил фамилию Красникова, сказав Крысюк, по-моему. Это была психологическая тактика Дыминского в разговоре с Лащенковым. И я думаю, что ответы Лащенкова свидетельствуют о том, что Дыминский добился поставленной задачи и получил сведения, хотя они ему ранее были уже известны, по поводу данного матча и обстоятельств, которые ему предшествовали. И длительное время эту запись использовал исключительно во внутриклубном хозяйстве, имея рычаги влияния на фигурантов, которые находились в «Карпатах», играли в этом матче.

Единственный, кто вышел из-под контроля, — это Федорив, покинув клуб, решил получить соответствующие деньги, которые ему положены по контракту. Дыминский считает, что нарушитель контракта или трудовой дисциплины не имеет права на это вознаграждение, начал своими методами бороться. Те методы, которые он выбрал — это его право. Федерация футбола Украины в данном случае была нейтральным наблюдателем, которая отреагировала на действия ФК «Карпаты», как подобает главной футбольной институции. Если потом я вам начал помогать, то это не значит, что вы должны уйти от наказания. Даже те футболисты, которые добровольно захотели с нами сотрудничать, получили эти наказания.

— Рассматривали ли Вы, и если да, то какие именно причины того, что матч был проведен с отсутствием спортивной борьбы со стороны игроков «Карпат»? Вы говорил, что силовой борьбы почти не было.

— Ну, если посмотреть весь матч, то да, практически не было единоборств. Но опять таки — мы в первую очередь приняли мнение экспертной группы, о которой я говорил, которая сделала свое заключение. Вот и все. И мы не считаем — члены комитета — что наше мнение в просмотре выше мнения тех, которые это заключение сделали. Поэтому мы в данном случае не руководствовались своим мнением от просмотра матча, для этого была уполномоченная группа специалистов, авторитет и профессионализм которых мы ни в коей мере не ставили под сомнение.

— Вам не кажется подозрительным совпадение копейка в копейку суммы задолженности «Карпат» перед Федоривым и суммы, которую якобы получили футболисты «Карпат» за сдачу матча, что, учитывая показания Лащенкова о том, что слова, произнесенные ним при съемках киношедевра, сказаны под давлением, может служить источником совсем другой версии возникновения видеозаписи?

— Не кажется. Если вы обратили внимание, то Лащенков назвал эту сумму 16 мая 2008 года. Лащенков в своей пленке никаким образом не указывал, что именно Федорив каким-либо образом виновен. На тот момент у Дыминского с Федоривым не было никакого конфликта. Все футболисты были в равных условиях. Поэтому сумма — 110 тысяч долларов — впервые прозвучала в мае 2008 года. Сумма же 110 тысяч долларов, которую должен клуб Федориву, впервые прозвучала в июне 2009 года, то есть практически через год, когда Федорив подал свою апелляцию в КДК ФФУ. То есть, это просто совпадение, не более. Я думаю, что я вполне доступно объяснил, что сумма прозвучала с годичным перерывом, и именно Федорив заявил об этом. Не «Карпаты» подгоняли контракт Федорива под эту сумму. Поэтому здесь я не вижу никаких подозрительных моментов, это чистое совпадение, оно оказалось символичным.

— Экспертная комиссия, просматривавшая матч, просматривала ли его полностью или только моменты, когда были забиты голы? «Сдавала» матч, по мнению экспертов, вся команда, или отдельные игроки, или один игрок? Наблюдалось ли отсутствие спортивной борьбы у футболистов «Металлиста»? Кто, если не секрет, являлся членом экспертной комиссии, просматривавшей матч?

— Я уже отвечал на этот вопрос — просматривали полностью матч, просматривали матчи до этой игры, после этой игры. И определить, кто в большей или меньшей степени сдавал матч, было непринципиальным. Вопрос был один: как играли «Карпаты». К «Металлисту» вопросов по данному матчу нет.

— Вам не кажется вероятным повторение допингового скандала с «Оболонью», где контрольно-дисциплинарный орган ФФУ уже показал себя во всей красе, только в гораздо более крупных размерах и последствиях как для ФФУ, так и для Вас лично?

— Я помню допинговый скандал, и как раз медицинский комитет, расследовавший данный вопрос, возглавляет Сергей Михайлович Стороженко, и он в свое время и сделал это заключение, что инъекционное применение определенного препарата является допингом и нарушает все требования ФИФА, УЕФА, и поэтому надлежит наказанию. Я не участвовал в расследовании данного вопроса, но если он потом был аннулирован и врач команды «Оболонь» был признан невиновным, то я думаю, что качество проведенного расследования, возглавляемого Стороженко, было на низком уровне. Нужно внимательнее читать регламентирующие документы ФИФА, УЕФА и четко ими руководствоваться.

— Есть ли у Вас какая-либо информация по ходу рассмотрения апелляций от клубов и фигурантов в апелляционный комитет ФФУ? Можете ли Вы хотя бы сообщить, от каких именно фигурантов поступили жалобы в АК, а от каких не поступили?

— Я знаю, что на сегодня есть в апелляционном комитет жалобы от двух клубов и от футболиста Мартыщюка, который наказан, к нему применена санкция — штраф. Мартыщюк в своих интервью, которые я читал, говорит о том, что он не брал деньги и все это придумано. У меня один вопрос к Мартыщюку: почему он во время расследования не указал членам комиссии, что его вызывали в прокуратуру по данному вопросу и он давал там показания? Если он забыл об этом, то у меня второй вопрос: неужели его очень часто обвиняют в договорных матчах, что он вдруг забыл о том, что данный матч расследовался прокуратурой Львовской области и он там давал показания? Ну, это право футболиста, что говорить членам комитета, что не говорить. И в данном случае он имеет право обратиться в апелляционный комитет, что он и сделал. Поэтому я не буду комментировать его действия, он имел на это право, он его и реализовал.

— Спасибо за подробные ответы на вопросы наших читателей.

— Я также очень благодарен еще раз читателям, которые достаточно конструктивно поставили вопросы, некоторые даже профессионально. Хотя я понимаю, что многих эмоции захлестывали. Но тем, кто не соревновались в том, чтобы как можно больнее оскорбить меня и Федерацию футбола Украины, я хочу сказать «спасибо» и давайте взаимодействовать в этом направлении. Вы главный наш индикатор в состоянии дел в украинском футболе. Спасибо вам.