Александр ХАЦКЕВИЧ: «Как футболист и как человек я состоялся в киевском «Динамо»

Заканчивал свою футбольную карьеру Хацкевич там, где и начинал, — в минском «Динамо». Он четырехкратный чемпион Беларуси, дважды признавался лучшим футболистом страны. Был играющим тренером минчан, затем — главным тренером юношеской сборной Беларуси и ФК «Витебск».

С февраля 2010 года Александр вошел в тренерский состав национальной сборной Украины, с декабря 2010-го назначен старшим тренером молодежной команды киевского «Динамо», выступающей в первенстве дублеров Премьер-лиги. Помогает Хацкевичу другой белорус — Валентин Белькевич. Когда к работе в «Динамо» привлекаются неординарные, надежные, проверенные жизнью профессионалы, у болельщиков есть все основания надеяться на высокие результаты.

«В БЕЛАРУСИ МЫ С БЕЛЬКЕВИЧЕМ ОКАЗАЛИСЬ НЕВОСТРЕБОВАННЫМИ.
ДЛЯ ПРЕЗИДЕНТА ЛУКАШЕНКО СПОРТ НОМЕР ОДИН — ХОККЕЙ»

— Александр, вы, бывший динамовец, снова вернулись в лоно родного клуба. Я не оговорился — «родного»?

— Все правильно. Потому что в киевском «Динамо» прошла большая часть моей спортивной жизни. Тут я состоялся и как футболист, и как человек. Приятно снова ощущать атмосферу клуба, который дал мне все, что я имею сегодня.

— Вы надеялись, что рано или поздно это произойдет?

— Знаете, мы все живем надеждой. После завершения футбольной карьеры у меня сохранились очень хорошие отношения и с Игорем Михайловичем, и с Григорием Михайловичем Суркисами. И в глубине души я допускал, что такое может случиться.

— Вы работали в Беларуси, а семья ваша оставалась в Киеве. Так и жили, навещая друг друга? Как часто?

— Жена чаще приезжала. Старший сын вообще полгода жил со мной в Минске, но в Киеве окончил школу. Сейчас младший пошел учиться.

— Раз уж речь зашла о сыновьях: видимо, не исключена возможность, что кто-то из них станет футболистом. Не будете этому препятствовать?

— Ну, старший точно не станет. Ему 17 лет, и футболом он не занимается — выбрал другой вид спорта. А младшему — семь, он с удовольствием ходит четыре раза в неделю на футбол, на плавание и на теннис. Мы хотим предоставить ему в дальнейшем право выбора.

— У вас наверняка уже есть тренерские наработки. Будете их использовать в «Динамо»?

— Конечно. Я работал с юношеской сборной Белоруссии. Сейчас в дубле киевского «Динамо» собраны в основном ребята 93-го года. У меня есть опыт работы именно с этим возрастом. А так как мой сын тоже 93-го, мне будет проще понять их психологию.

— Система подготовки дублеров должна быть строго согласована с системой подготовки главной команды или допустимы какие-то отличия?

— Каких-то сильных отличий не должно быть. Когда в клуб вернулся Юрий Павлович Семин, мы провели тренерский совет. Были определены все направления, по которым станут работать и первая команда, и дублирующий состав, и «Динамо-2» Андрея Гусина. Понятно, что за дубль будут выступать также игроки из первой команды: кто-то — после травмы, кто-то — чтобы набрать игровую практику.

— Каким чудесным образом Валентин Белькевич снова оказался с вами? Вас ведь всегда считали неразделимыми, даже называли «Марксом и Энгельсом»...

— Он уже работал с этой командой, помогал Владимиру Мунтяну, моему предшественнику, и больше знает, кто из ребят что из себя представляет как футболист и как человек. Мы с ним дополняем друг друга.

— На родине не ревновали, что вы, два белоруса, стали работать на украинский футбол?

— Да, мы — белорусы и немало сделали для своей страны, но, к сожалению, в ней невостребованы. Что имеем, не храним...

— Неужели президент Лукашенко не мог повлиять на ваши тренерские судьбы?

— У него другие задачи: ему нужно руководить страной, а не думать о Хацкевиче и Белькевиче. Я знаком с Александром Лукашенко. Еще когда мы выступали за киевское «Динамо» и приезжали играть за сборную Беларуси, у нас были с ним встречи. Мы говорили о том, как обстоят дела с футболом в Украине, и о том, что было бы хорошо, если бы эта игра в Беларуси развивалась в плане инфраструктуры хотя бы наполовину так же, как хоккей. Но слова пока остались лишь словами. Лукашенко контролирует все виды спорта, но, к сожалению (это я говорю как футболист), для него спорт номер один — хоккей.

— Вы, когда начинали, едва не предпочли хоккей футболу. И только благодаря вмешательству отца, взявшего в руки ремень, как вы рассказывали, вернулись на футбольную стезю...

— Это было сказано мной несколько утрированно. Хоккеем я решил заниматься от бедности. Мои родители в то время не могли позволить себе купить коньки и клюшку, а когда приходишь в хоккейную секцию, там выдают все необходимое.

Мой футбольный тренер Михаил Степанович Братченя приходил к моим родителям и убеждал их, что мне надо заниматься только футболом. Кончилось тем, что отец в достаточно жесткой форме сказал мне: «Выбирай, футбол или на хоккей?». Кстати, и Белькевич тоже занимался у Братчени. Мы ему благодарны за то, что он вывел на правильный путь.

— Резкие, обидные слова игрока белорусского БАТЭ Игоря Шитова перед первым матчем с киевским «Динамо» в групповом турнире Лиги Европы: «От „Динамо“ осталось только имя» многих задели. Честно говоря, я недоумевал, почему так взъярились на это высказывание болельщики, журналисты и футболисты «Динамо». Мне кажется, Шитов сказал это не с пренебрежением, а с сожалением...

— Я знаю Шитова, в общем, не очень давно как футболиста и не так хорошо как человека. В первую очередь скажу, что это все эмоции, которые обычно подогревают интерес к матчу не только на поле, но и за его пределами. Милевский ведь тоже не смог промолчать в ответ.

Вы говорите: «Сказал с сожалением». Действительно, и этого никто не скрывает, киевское «Динамо» с такими традициями и задачами находится не на том месте в Европе, где оно должно быть. Но даже в том состоянии, в котором пребывало киевское «Динамо», противоборствуя БАТЭ, все равно по уровню игры, по инфраструктуре оно показало и доказало, что превосходит соперника. А БАТЭ — хорошая, перспективная, амбициозная команда, уступающая «Динамо» в классе.

«КОГДА ЛОБАНОВСКИЙ ВЕРНУЛСЯ В КЛУБ, БЫЛО ОЧЕНЬ ТЯЖЕЛО ФИЗИЧЕСКИ,
НО НИКТО ЗАГОНЯТЬ ЛЮДЕЙ НЕ СОБИРАЛСЯ»

— Эдуард Малофеев востребован в Беларуси?

— В прошлом году он работал спортивным директором в белорусском клубе «Шахтер» (Солигорск), но там не задержался. Сейчас говорят, что старая методика и подходы Малофеева уже неэффективны и нецелесообразны. О том, как он проводил тренировки, рассказывать не стану... По слухам, он вернулся в Псков, там сейчас тренирует какую-то команду.

— 1 сентября 2001 года в отборочном матче чемпионата мира в Минске сборная Украины, возглавляемая Валерием Лобановским, обыграла сборную Беларуси, которую тренировал Эдуард Малофеев, со счетом 2:0. После игры Эдуард Васильевич обвинил вас и Белькевича...

— Эта тема закрыта. О ней даже не вспоминайте.

— И все-таки...

— Я же говорю, тема закрыта. Время все показало и расставило по своим местам. (Малофеев тогда после матча заявил: «В первом тайме за Украину играло 12 полевых игроков... В перерыве у нас с Хацкевичем произошел разговор. В порыве гнева он сказал, что не будет больше играть за сборную... Белькевич ничего не сказал, опустив голову... Сегодня эти футболисты страшно нарушили игровую дисциплину. А ведь они — основные движущие силы нашей команды. Так поступать нельзя. Это предательство. Позор, страшный позор...». — Авт.).

— Действительно, время показало, что Малофеев обвинил вас несправедливо. Его называли антиподом Лобановского. Ваше мнение?

— Может, так оно и было в футбольном плане: Эдуард Васильевич проповедовал игру атакующую, зрелищную, без прагматизма. А Валерий Васильевич предпочитал, чтобы на поле была игровая дисциплина, направленная в первую очередь на достижение результата. Малофеев был большим авантюристом, чем Лобановский. Но Валерий Васильевич добился более серьезных успехов, чем Эдуард Васильевич.

— Может, и авантюрист Малофеев был по-своему прав? Вспомним гол Олега Блохина в ворота «Баварии» в Мюнхене в матче на Суперкубок (75-й год). Без всякой поддержки партнеров он от центральной линии рванул к воротам. А должен был по всем правилам дождаться, пока подтянутся другие динамовцы. Это же был совершенно авантюрный проход нападающего к воротам соперника! Если бы он промазал, Лобановский наверняка бы его взгрел...

— Но Олег Блохин рискнул, взял на себя ответственность, забил гол, и кто его после этого будет судить? В игре кто не рискует, тот не выигрывает. Виват, король, виват!

— Как вы попали в киевское «Динамо»?

— Тогда имел другой статус Кубок Содружества, на который приезжали чемпионы своих стран. И, видно, на том турнире заметили Белькевича и меня. Потому что уже летом нам предложили перейти в киевское «Динамо». Сначала в Киев уехал Валик, а через неделю-две — я. Пригласил нас Григорий Михайлович Суркис.

— Другие команды приглашали?

— Да, был вариант с московским «Спартаком». Произошла такая история. Однажды прихожу домой — на кухне сидят два человека кавказской национальности (тогда этот клуб «держали» кавказцы). Жена в ужасе: «Если ты не подпишешь контракт с московским „Спартаком“, могут возникнуть серьезные проблемы». Дошло даже до этого.

Я связался с администратором «Динамо» Александром Чубаровым, тот сообщил обо всем Григорию Михайловичу. На следующий день все вопросы были закрыты, и эти люди больше не появлялись даже близко возле моей семьи.

— В зарубежный клуб вас звали?

— Знаю, что было предложение от испанского «Реала Сосьедад». Может, тогда мне следовало настоять и уехать туда, поиграть в чемпионате более высокого уровня. Но сейчас что об этом говорить? Что ни делается — все к лучшему.

— Вопрос, который приходится задавать футболистам, игравшим в команде Лобановского: как вы переносили его нагрузки?

— Очень много ходит легенд, что нагрузки были сумасшедшие. Когда Лобановский вернулся в клуб, мы это ощутили уже на первом сборе. Было очень тяжело физически, но это не значило, что нас готовили в космос. Никто не собирался загонять людей. Все было мотивировано и грамотно продумано: если человек хорошо переносил нагрузки и быстро восстанавливался, никаких проблем не возникало.

Были такие ребята, что за два дня теряли по пять килограммов. Почему? Потому что был лишний вес. Потом все приходило в норму. Естественно, оставались сильнейшие.

— Вы слыли человеком откровенным, могли и высказаться...

— Это лучше, чем ходить и недовольно бурчать под нос. Да, у меня был непростой характер. Но все-таки Валерий Васильевич нашел подход и ко мне.

— Он не ломал вас?

— Ни в коем случае. Он уважал каждого человека. Потому что мы не одинаковые: кто-то напрямую все выложит, а кто-то будет в себе держать, накапливать негатив. Я ж говорю: главное — не шептаться с кем-то за спиной, а, не утаивая, высказывать свои мысли.

— Что говорил вам Лобановский?

— «Саша, тебе весной не хватает витаминов. Видно, организм у тебя такой, что ты тяжело входишь в сезон. Поэтому, чтобы не будоражить команду, месяца два поиграй за дубль. А когда твой обмен веществ стабилизируется и ты придешь в нормальное, в первую очередь психологическое, состояние, тогда мы с удовольствием будем с тобой работать дальше».

«В КИТАЕ ПЕРЕД ИГРОЙ КОМАНДА ПЛОТНО КУШАЕТ,
А ТРЕНЕР НАСТАВЛЯЕТ ИГРОКОВ, ДЫМЯ СИГАРЕТОЙ»

— Считаете ли вы сегодня, что те сверхнагрузки, которые предлагал вам Лобановский, были так уж необходимы?

— В то время — да. Потому что мы очень сильно проигрывали зарубежным командам в техническом оснащении. И для того, чтобы не дать команде соперника сыграть так, как она хочет, надо было навязать ей свой футбол — силовой, атлетичный. И наша функция была — соответствовать функциональной подготовке.

Тогда это было целесообразно с той командой, потому что приносило результат как на евроарене, так и в чемпионате Украины. С возрастом становишься умнее, грамотнее и понимаешь: без той работы, которую давал нам Лобановский, мы не смогли бы чего-то добиться.

Сейчас «Шахтер» первый раз за семь лет вышел из группы Лиги чемпионов. Все радуются, все: «Здорово!». А для нас невыход из группы считался трагедией. И когда ты видишь итог этой работы, то понимаешь, что и на следующий год надо точно так же работать и даже еще сильнее. Чтобы выйти на новый уровень.

— Самое интересное, что у вас не было легионеров из дальнего зарубежья. А называть легионерами футболистов из ближнего, особенно вас с Белькевичем, как-то даже неловко...

— Да, мы выросли в одной стране — мы с Валиком, Каха Каладзе. И разговаривали на одном языке — на поле и в быту.

— Потом в команде появился Деметрадзе. У вас с ним даже были стычки. Чем он вас выводил из себя?

— Знаете, один грузин в команде — хорошо, два — это уже проблема, а три — начинаются танцы и шашлыки. Игрок, который выступает в киевском «Динамо», должен из себя что-то представлять не только как футболист, но и как человек. О человеческих качествах Деметрадзе говорить не буду. На поле он один, а в жизни совершенно другой. Но у нас с ним не было моментов, которые, допустим, были между Клебером и Пеевым (между бразильцем и болгарином дело доходило до драк после тренировок. — Авт.).

— Вас почему-то одно время считали недисциплинированным игроком. Что стало тому причиной?

— Может, это проявилось в игре с чешской «Спартой» в Киеве. Где-то не сдержался, сыграл грубо — локтем ударил соперника. К сожалению, судья это увидел. И это стало мне уроком на всю оставшуюся жизнь. Больше я красных карточек, по-моему, не получал.

— У футболистов тогда принято было извиняться за чрезмерную грубость?

— Можно было подойти к человеку, если ты обошелся с ним где-то жестко, и сказать: «Извини, дружище, но через две минуты я тебе точно так же сделаю!». Самое главное, чтобы это не было сзади и исподтишка.

— Вы извинялись?

— Я — нет.

— Помните ваш последний матч за киевское «Динамо»? С каким настроением покидали поле?

— Я статистику не веду, ею больше занимается мой отец. Какой это был матч, я, честно, не помню. Я его сыграл, но еще оставался динамовцем. Тогда главным тренером был Алексей Михайличенко. Он сказал, что не видит меня в команде. Контракт у меня закончился. Игорь Михайлович предлагал продлить его на год, поиграть еще в дубле. Но я этого не хотел. Держаться до последнего, числиться в ведомости, занимать чье-то место? У меня немножко другие принципы. Лучше уйти вовремя и оставить о себе нормальное впечатление.

Появился вариант с Китаем. Я поехал, посмотрел, какие там условия, — мне понравилось. Отправился туда в аренду. Но очень скоро понял, что картинка-то в Китае хорошая, но не более того. Ты привык к дисциплине, а китайцы — недисциплинированные. Тренер говорит, что завтра тренировка начинается в 11. На следующий день приезжаешь в 10, а кто-то уже тренируется, тренер с кем-то занимается.

Своеобразные моменты: перед игрой команда кушает, причем достаточно плотно. Тренер наставляет игроков, дымя сигаретой. А кто-то из игроков является на установку с женой и трехмесячным ребенком.

— И не было попыток что-то изменить?

— А зачем? Не я придумал эти традиции. Я просто выполнял свой контракт. Есть с чем сравнить. Достаточно интересно было.

— В конце концов, вы вернулись в минское «Динамо»...

— Я не сравниваю себя с великими футболистами, но зачем Андрей Шевченко возвратился в киевское «Динамо»? Зачем Баллок вернулся в «Байер» (Леверкузен)? На тот момент я решил: там, где начинал, там надо и заканчивать. Тем более у меня были и остаются хорошие отношения с президентом «Динамо» (Минск). Команда у минчан была молодая, и мой опыт пригодился.

«У МЕНЯ НЕ ТАКИЕ КРАСИВЫЕ НОГИ, КАК У МОЕЙ ЖЕНЫ»

— Что происходит с легионерами киевского «Динамо»? Никак не могут приспособиться к стилю команды, к ауре клуба?

— Скорее всего, та работа, которая давала результат и которую мы нормально воспринимали, понимая, для чего это нужно, легионерам совершенно не понятна. Особенно бразильцам, которые в большей степени любят повозиться с мячом. Может, их ставят в какие-то жесткие рамки. Конечно, есть принципы команды, и все футболисты без исключения должны выполнять то, что от них требуется. Но, как мы видим, справляются с ними немногие.

— Пример донецкого «Шахтера» и харьковского «Металлиста» показывает, что проблему легионеров можно каким-то образом решить...

— Посмотрите: тот же Луческу работает в «Шахтере» много лет. Говорит на португальском, испанском, итальянском. Ему проще объяснить футболистам то, что они должны выполнять, не только какими-то своими действиями. Работая через переводчика, игрокам свои эмоции не передашь.

— Вас что-нибудь сильно искушало в жизни?

— Каждый человек подвержен каким-то искушениям, каждый совершает ошибки. Я не ангел и тоже ошибался. Со временем становишься более разборчивым в тех искушениях, которые были возможны в молодости. Но я о них докладывать прессе не стану. Это мой жизненный опыт. Если человек не делает ошибок в молодости, он может совершить их чуть позже. И я благодарен в первую очередь семье, своей жене за то, что она меня в свое время вытерпела, и помогла, и сохранила то, что мы имеем.

— Была у вас какая-нибудь отрицательная черта, которую искоренила именно жена?

— Слава Богу, что она лобовыми методами ничего не делает. Может только посоветовать, указать на некоторые нюансы, которые ей не нравятся. Но я стал больше прислушиваться к ее мнению и к мнению окружающих.

— Дома, как когда-то на поле, можете выйти из-под контроля?

— Я научился не приносить работу домой, она остается за пределами дома.

— На одном фото я заметил небольшое тату на ноге вашей супруги. У вас тоже есть?

— Нет. У меня не такие красивые ноги, как у моей жены.

Михаил Назаренко