Александр ШОВКОВСКИЙ: «Сабо научил меня отличать эмоции от информации»

— Чтобы не получилось как с Рыбкой, которого дисквалифицировали на два года? Ты, кстати, его поддержал? Все-таки он бывший «динамовец»...

— Я пытался. Но у него был отключен телефон — видимо, разговаривать ни с кем не хотелось. Жаль, что произошла такая история.

— А в состав самых элементарных лекарств, типа активированного угля или «но-шпы», может затесаться какая-то зараза, которую потом определит доппинг-контроль?

— Теоретически возможно все, что угодно. Но я всегда принимаю таблетки, предварительно переговорив с врачом. Заболела голова — звоню доктору, спрашиваю, можно ли принять таблетку от головы. Более того, я покупаю лекарства исключительно в одной или двух аптеках Киева.

— А если ты выпил накануне, доппинг-контроль это покажет? Или он выявляет только химию?

— Я так глубоко не копал, но знаю, что за один раз невозможно взять анализы на все виды доппинга. Потому что столько всяких препаратов! Я неоднократно проходил доппинг-контроль. Бывало так, что пять или шесть раз подряд.

— Это потому, что ты вытаскивал все не берущиеся мячи?

— Нет. Просто за полчаса до конца матча жеребьевка определяет двух игроков для обследования. Случается, что на контроль приглашают футболиста, который весь матч провел на скамейке запасных, но был заявлен на матч.

— Этой весной «Динамо» вновь вернулось на родной Республиканский, точнее, теперь уже на «Олимпийский», стадион. С какими чувствами ты выходил на матч? Или думал о том, чтобы не околеть? Все-таки был мороз.

— Во-первых, на первой игре сезона 2012 года поразило количество зрителей — 51 000, которые пришли поддержать нас! Давно мы не играли при такой аудитории. А во-вторых, мы понимали весь груз ответственности, который лежал на нас после неудачного европейского сезона 2011-2012. Хотя на первых весенних играх все команды функционально готовы одинаково, и ставка только на индивидуальное мастерство.

Валерий Васильевич Лобановский любил говорить, что весной все кошки серые.

— Лобановский вообще любил метафоры?

— Он был настолько гениальным, что даже после смерти его жизненные тезисы остались в памяти. Некоторые его слова я понял лишь спустя много лет. Например, для меня всегда были непонятны его слова, что для того, чтобы победить кого-либо, нужно научиться побеждать самого себя. Теперь это мой самый главный спортивный принцип. Валерий Васильевич любил повторять, что в футболе не бывает мелочей. «Меня не интересует, почему нет — меня интересует, что ты сделал, чтобы было да», — это тоже его слова. Действительно, это был величайший тренер.

— После Лобановского тренеры в «Динамо» с 2002 года менялись 10 раз. Скажи, руководство клуба хоть раз спрашивало мнение команды насчет новой кандидатуры?

— Принципов, по которым определяется новый тренер, несколько:

1) его незанятость,
2) его достижения,
3) насколько его видение игры совпадает с концепцией игры «Динамо».

Ну и в самый последний момент, если он вообще случается, интересуются мнением игроков. Наше дело маленькое: отступать-бежать, наступать-бежать. Та же ситуация и с покупкой новых игроков — это прерогатива тренерского штаба и руководства клуба.

— А ты бы хотел, чтобы с тобой считались в этих вопросах? Все-таки ты в клубе уже 19 лет.

— Ну, я много чего хотел бы...

— Как ты относишься к критике после провальных матчей?

— Я спокойно реагирую. Спасибо Йожефу Сабо, он научил меня отличать эмоции от информации.

— Вы с Шевченко два ветерана «Динамо». И если по Андрею видно, что он уже доигрывает — в силу возраста и травм, то по тебе так не скажешь. Это потому, что полевые игроки изнашиваются быстрее, чем вратари? Все-таки голкиперы меньше бегают и носятся по полю...

— Интересная формулировка «изнашиваются»... Мировая тенденция такова, что вратари дольше играют — иногда до 40 лет. Когда ты приближаешься к рубежу 35 лет, то тренироваться тяжелее. Мне 37. Но я не чувсвтвую себя на 37.

— А как вратарь понимает, что ему пора на покой? Начинает чаще пропускать между ног?

— Здесь очень важно уметь посмотреть на себя со стороны. Конечно, внутренние ощущения очень важны, но нужно понимать, что ты еще и восстребован. А то мотивация и желание есть, а...

— ...а контракт не продлевают?

— Точно. Я же за собой не могу забронировать место в основе. Когда Юрий Семин пришел в команду в первый раз, я часто сидел на скамейке запасных. Поэтому каждый сезон я начинаю с чистого листа, и на каждой тренировке доказываю, что достоин выходить в стартовом составе «Динамо». И когда пишут, что мне пора заканчивать, я недоумеваю — я что, кому-то мешаю? Пусть приходят на мое место и сами завоевывают себе место в основе.

— А ты часто лазишь на форумах спортивных сайтов? Пытаешься защитить честь команды под своим или вымышленным именем?

— Как капитан команды, я всегда интересуюсь мнением болельщиков. Читаю все интервью президентов клубов и главных тренеров. Понравилось высказывание Моуриньо, когда «Интер» обыграл нас 2:1 на последних минутах: «Наши игроки должны понимать, что история знает много великих побед, после которых шли безызвестные поражения. Победы мимолетные. Величие большой команды в том, что она одинаково готовится к каждой игре, независимо от значимости турнира и уровня соперника». Превосходные слова!

— Немало превосходных слов кричат во время матча и динамовские ультрас. Какие у тебя с ними отношения? Руководство клуба их недолюбливает.

— Я всегда подхожу к 43-45 секторам и благодарю их. Но прошу, чтобы в своих речевках они не опускались до оскорблений. А насчет отношения руководства: мы встречались с ультрас, чтобы установить человеческие взаимоотношения.

— Какая речевка или (как ее называют ультрас) «заряд» тебе больше всего нравится?

— (Смеется.) Думаю, «номер первый — Саша Шовковский».

— В таком случае скажи мне, номер первый, ты не думал выступать в шлеме как Петр Чех? Особенно после того, как у него зафиксировали вдавленный перелом черепа...

— (Улыбается) У меня есть мотоциклетный шлем, но в нем не разрешают выходить на поле. У Чеха есть показания докторов, поэтому он и играет в шлеме. После травмы самое главное — это преодолеть чувство страха и играть так, как ты должен.

— Многие «динамовцы» считают за должное ходить по клубам так, что об этом потом сразу пишут в прессе. Как тебе удается не светиться?

— Сказать, что я не хожу по клубам, будет неправдой. Но я редко хожу и свое поведение тщательно контролирую. К тому же знаю, когда это можно сделать, а когда нет. И потом, клубы мне уже не очень интересны. Времени нет. Я живу не одним футболом, хотя и без футбола жить не могу.

— Недавно главный тренер «Манчестер Сити» оштрафовал Балотелли на 240 000 фунтов за то, что тот развлекался в стрипе. А как штрафуют в «Динамо»?

— Поверь мне, у нас достаточно жесткая система штрафов. Просто не все наши штрафы доходят до СМИ.

— А тебя часто пытаются упрекнуть в том, что вы, футболисты-миллионеры, играете черт-те как?

— Я часто слышу такое. Но это слова дилетантов, которые видят только верхушку айсберга — наши контракты. Эти люди не отдают себе отчет в том, как мы жертвуем здоровьем. Я не хочу перечислять количество травм и операций, которые мне пришлось пережить. А сколько еще придется сделать операций по окончании карьеры, чтобы более-менее привести себя в нормальное состояние! Я знаю прекрасно, как многих игроков мучают проблемы с тазобедренными и коленными суставами. Об этом ведь никто не знает!

— Ты играешь в футбол на плэйстейшене?

— Нет, я книги читаю. На сборах предпочитаю не грузящую литературу, но иногда меня все же уводит в психологию или философию. Вот, прочел книгу о взаимоотношениях родителей и детей.

— А тебе есть с кем обсудить прочитанное в команде?

— Это провокационный вопрос. Не буду отвечать. Скажу только, что многие в киевском «Динамо» почти что в два раза младше меня, и у них другие интересы.

— Всех интересует, в какой ты форме подойдешь к Евро 2012.

— Я выстроил для себя спецпрограмму. Это не значит, что буду щадить себя во внутреннем чемпионате. Это значит, что я буду готовить свой организм к тому, что мне предстоят большие психологические и физические нагрузки.

— А насколько кофмортно тебе работается с Блохиным?

— У меня достаточно хорошие отношения с Олегом Владимировичем, но это отношения за пределами футбольного поля. На футбольном поле я никогда не перехожу границы.

— Если не сборная Украины, то кто победит? Испания?

— Сборная Украины! А если не мы, то мне все равно!

— Кстати, сколько голов ты забил в своей жизни?

— В официальных встречах один — с пенальти в матче за Суперкубок с «Шахтером». Это был победный гол. Но мог забить еще один в Лиге Европы в ноябре минувшего года! У меня был реальный шанс заколотить мяч, но я попал в голову Юссуфа на линии ворот соперника!!! Я его чуть не убил. Увы, мы вылетели из Лиги, а так оставался еще шанс побороться.

— А какой был самый обидный пропущенный гол?

— Определенно матч со Словенией за выход на Евро 2000, когда у меня получился неудачный вынос и соперники забили нам гол. После той игры, всех обвинений и общественного мнения я приходил в себя три года. За это время разрушилась моя жизнь: я развелся с первой женой, получил две тяжелейшие травмы, перестал общаться с журналистами... И как-то раз я встретил знакомого, который сказал мне: «На тебе поставили крест». Я ответил: «Рано». И вернулся в игру.

— Окей, последний вопрос. Про то, действительно ли ты ударил в раздевалке Хачериди за то, что он душил игрока, я спрашивать не буду — все равно не ответишь...

— Не понимаю, о чем ты...

— ...поэтому вопрос такой: что бы ты хотел изменить в родном «Динамо?»

— (Минутная пауза.) Скажу так: более детально я отвечу тебе, когда стану спортивным директором клуба «Динамо». (Улыбается.) Или генеральным директором.