МАТЧ
Проблемы начались еще на точке. Петрович «поплыл» почти сразу. Когда мы перелезали через забор, чтобы попасть во двор нашей школы и срезать путь, он уже не слишком стабильно держался на ногах. Нам предстояло пройти последнее оцепление на Сексаганской в районе 145-й школы.
Конечно, еще было время откантовать Петровича домой, на Рогнединскую, но тогда мы навечно попали бы в бан у Фаины Яковлевны. Что бы она про нас подумала?
Получили билеты, напоили невинную душу, и теперь, как ненужный хлам выбрасываем… Да, и маму не хотелось подводить…
Брат вручил Петровичу свой дипломат, натянул еще глубже ему на череп шикарный борсалино и мы двинули навстречу судьбе.
Все прошло на удивление гладко. Менты только мельком посмотрели на наши билеты. По идее, через этот кордон могли пройти болелы с билетами, или проживающие здесь кияне. Естественно, с предъявлением паспорта.
Но, когда мы вышли на площадь перед стадионом, то безбилетников там оказалось в раз десять больше, чем «билетников».
К каждому приближающемуся «билетнику» подскакивала толпа московитов, вперемешку с грузинскими узбеками, с воплем: «Билетик?»
В нашем дружном коллективе они сразу определили «слабое звено».
С воплями: «Дай билетик, ну, дай билетик!» они резко хватали Петровича за руки, пытались вырвать из рук дипломат. Они дергали его в разные стороны, как куклу, надеясь вытряхнуть из него пачку билетов, как лиса Алиса и кот Базилио из Буратино его сольды…
И Петрович «отдал»… Резко, неожиданно громко и далеко… «Фуууууу…» – с отвращением зашипела толпа, еле успевшая отскочить в сторону.
Билеты у нас были в нижнем ярусе 21-го сектора. Очень классные билеты. Большая часть сектора – это блатники Фаины Яковлевны.
Здесь сидели тетечки в бруликах и с прическами а-ля Фурцева со своими партайгенносными мужьями. Рядом грузчики с овощных или мебельных магазинов. Сайлес менеджеры из «Березки» и операторы по приему стеклотары. Большой ментовский чин дружно болел вместе с цеховиками из города Бендеры. Мытець-педофил со своей несовершеннолетней музачкой-нимфеткой...
Кого здесь только не было…. Единение партии и народа в тот день, на том стадионе было полное.
Кто сильно дернул меня сзади за ухо… Оборачиваюсь: наш школьный физрук, Марлен Семеныч, он же Марик. Ну, конечно, сынок Фаины Яковлевны все еще учился в нашей школе.
Марик был замечательным мужиком. Из тех, о ком Высоцкий говорил: послевоенная шпана. Одни пошли учиться, другие в тюрьмы.
Марик был из первых. Правда, очень часто к нему в каптерку на последнем этаже наведывались и вторые тоже... Сидели, попивали "портфешку".
Марик был очень популярной личностью у инфизовских девушек-практиканток. Очередь на стажировку в нашу школу (вернее на мягкие маты в его каптерке) была длиной в год...
Рядом с ним сидел зав. техническими средствами нашей школы, Жорик, такой же «боец», как и Марик. Мой брат и Петрович поздоровкались с ними. Мой брат закончил нашу школу десять лет назад. Здесь все всех знали.
Теперь о футболе. В тот день не нашелся бы ни один человек, ни на стадике, ни в Киеве, ни вообще на планете Земля который не верил бы в нашу победу.
В день матча в газетном киоске я купил четыре разных значка, срочно изготовленных к этой игре. Тема везде одна: изображен кубок (хотя его никто тогда еще не видел) и подпись: «Динамо» Киев обладатель Суперкубка». Прикиньте, матч еще не сыгран, а мы уже победили.
Всем нам нужно было просто протянуть еще полтора часа, чтобы наша команда ОФИЦИАЛЬНО стала сильнейшей в Европе.
Ну, кто бы мог подумать еще в начале марта, когда «Динамо» с натягом выиграли у "Бурсаспора" 1:0, что через семь месяцев мы станем сильнейшими в Европе?
То проклятие, которое висело над нами с полуфинала в 66-го и особенно больно ударило всех в 72-м, когда наша сборная ухитрилась проиграть немцам два матча в течении трех недель с общим счетом 7:1, похоже теряло силу.
Лед тронулся, когда «Динамо» во Франкфурте побило "Айнтрахт", в котором играли чемпионы мира 74-го года Грабовски и Хёльценбайн. Весной «Байерн» уже играл с «Араратом» в четвертьфинале Кубка чемпионов. В Мюнхене выиграли хозяева, а в Ереване Дед-Маслов, почти перевел игру в овертайм. Армяне выиграли 1:0.
Мы, конечно понимали, что «Байерн» - это звезды мировой величины. Майер, Хорсманн, Шварценбек, Беккенбауэр, Вайсс, Рот, Руммениге, Мюллер и все такое…
Но с другой стороны, люди регулярно читавшие «Футбол-Хоккей», «Советский спорт» или на худой конец «Спортивную газету» знали, что баварцы пережили в сезоне 74-75 глубочайший игровой кризис, который вылился в 10-е место в чемпионате и отставку тренера Удо Латтека. Да и осенью 75-го, в новом чемпионате, под руководством Деттмара Крамера, тоже не блистали, чередуя крупные победы с ничьими и даже поражениями от аутсайдеров...
Но это были их проблемы и нас они не касались. Мы ждали нашей победы.
Игра началась осторожно. Команды приглядывались друг к дружке. У нас из основных не играли Колотов и Матвиенко. Немного стремно было, как и в первом матче, за Зуева на этой позиции. У немцев не играл Мюллер, что было для нас гуд.
С Блохой очень плотно играл Шварценбек, да и другие «динамовцы» постоянно подвергались прессингу. Наши катали мячик на своей половине, а немцы их высоко атаковали. Было трохы тревожно: уж слишком резво немцы наскакивали на «динамовцев». Малейшая ошибка и могли выходить вдвоем-втроем на ворота…
И почти сразу мы могли забить. Блохин прорвался по правому флангу и прострелил во вратарскую, Буряк ласточкой упал на мяч, но вогнать его в ворота не смог. Похожий гол Ленчик забил в Эйндховене…а здесь не смог… жаль..
Еще пара минут и Блоха прорывается на левом фланге, выводит на удар Онищенко – мимо. Становится ясно: нацикам и сегодня не справится с лейтенантом НКВД.
Они организованно отходят назад. А наш народ начинает заводиться. Вообще, весь матч стоял такой гул с шумом, что люди просто не слышали друг дружку.
«Динамо» убыстряет темп. По воротам бьют Веремеев, Муня, Коньков, но Майер – есть Майер. Их бин лучший футболист года в Дойчлянде.
Возбужден и Петрович. Он так перенялся ходом событий, что вскакивает и начинает руководить командой, размахивая руками, как Наполеон в известной битве на Курской дуге:
- Давай, давай... пошел, пошел... Куда бьешь, бляяя…ь, шлымааазл! Пасс, дай пасса, кому говору!
И Коньков, словно услышав кодовое слово «шлымазл», длинным пасом выводит Блоху в прорыв. Олежка пробрасывает мячик себе на ход, с лёгкостью проходит грузного Шварценбека и с линии вратарской под острым углом заколачивает банку!
Петрович дико вращает голову, глаза вытаращены… по-тарзаньи бьет себя в грудь:
- Я же говорыл, дай пасса, я же говорыл!
И тут же мог забить Онищенко, но Майер вытащил из правого нижнего.
Пе-ре-рыв.
В перерыве, весь народ, сидящий рядом с нами окружил Петровича. Все видели, что именно по его команде Конек дал голевую передачу. Все одобрительно хлопали его по плечам и спине, пожимали правую и левую руки. Просили еще гола.
Марик передал ему чекушку «коленвала»:
- Бухни, это еще сильнее простимулирует деятельность твоей нервной системы.
И тут случилось чудо. Петрович отвел его руку с пляшкой:
- Сегодня у меня должна быть светлая голова…
Неожиданно стало тихо. Весь стадион замер. Даже немецкий тренер Крамер с неиграющим Мюллером выбежали из раздевалки поинтересоваться: «Вус трапылось?»
Впервые, за последние сорок лет Петрович отказался от буха. Да, еще шарового….
А в это время начинался второй тайм…
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
Загрузка комментариев
