В 1988 году поразившую мир советскую футбольную сборную, почти полностью укомплектованную украинцами, распродали в именитые евро

В 1988 году поразившую мир советскую футбольную сборную, почти полностью укомплектованную украинцами, распродали в именитые европейские клубы

В конце 1980 х советский футбол, ведомый твердой рукой киевского тренера Валерия Лобановского, продемонстрировал миру свои лучшие качества. Но этой лебединой песни могло и не быть. В 1983 году главой Госкомспорта СССР сделали 55 летнего Марата Грамова, бывшего заместителя завотдела пропаганды ЦК КПСС, человека далекого от спорта и недалекого по своей сути. Волейбол от неизменно называл “валетболом”. Ради экономии средств не отпустил лыжников на сборы в Швейцарию. Когда тренер сказал, что альпийские базы дали огромную скидку, а также предоставили к услугам спортсменов “шведские столы”, Грамов распорядился купить для лыжников три шведских теннисных стола — чтобы сборы провести в Союзе. Но самый безумный шаг Грамов совершил в футболе, уволив в 1983 м Лобановского с поста главного тренера сборной СССР. Формальная причина — поражение в матче против португальцев 0:1 в отборочном цикле чемпионата Европы-84. В результате сборная СССР не смогла выйти из группы. Ведомство Грамова запретило Лобановскому и начальнику команды Никите Симоняну когда либо работать с советскими сборными всех уровней, начиная с юношей. Место Лобановского занял его главный оппонент — тренер московского Динамо Эдуард Малофеев. Но у того все пошло наперекосяк, и в 1986 м высокие чины из ЦК КПСС потребовали вернуть киевлянина в главную команду страны. Возвращение стало триумфальным — сборная отлично выступила на чемпионате мира в Мексике в 1986 году (вышла из группы с первого места) и на первенстве Европы-1988 в Германии. На Евро подопечные Лобановского разнесли трех грандов континентального футбола — Англию, Нидерланды и Италию — с общим счетом 6:1. До золотых медалей СССР не хватило всего лишь одной победы, но и серебро Евро-88 стало отличным итогом. После этого турнира жизнь и карьера практически всех игроков сборной пошла круто вверх. Европейские гранды бросились скупать украинских футболистов. Ведь СССР уже не был страной за колючей проволокой, а спортсмены перестали быть невыездными. И 1988 год открыл для них широчайшее трансферное окно в Европу. “Если бы Советский Союз оставался таким же, каким он был,— без кооперативов, внешних связей — может быть, все осталось на прежнем уровне,— рассуждает Алексей Михайличенко, игрок сборной СССР-1988.— Но у нас появился шанс засветиться”.

Эпоха возмущения В 1988 году Михайличенко исполнилось 25 лет, тогда же молодой полузащитник советской сборной был назван лучшим футболистом страны. “Два таких соревнования, такие удачи — как же этот год можно забыть?” — вопрошает сейчас 52 летний спортивный директор киевского Динамо. Упомянутые две удачи — это золотые медали футбольной сборной СССР на Олимпиаде в Южной Корее, проходившей в сентябре 1988 го, и серебро Евро-88 в Германии. Михайличенко стал единственным футболистом СССР, который сыграл в обеих турнирах. Триумфу предшествовала жаркая борьба, которая велась не только на футбольном поле. Малофеев, пришедший на смену “отставника” Лобановского, не смог наладить игру сборной. В первой половине 1986 го, накануне чемпионата мира в Мексике, команда проиграла четыре товарищеские встречи. Спортивные функционеры поняли: команда сознательно играет слабо, чтобы Госкомспорт отправил их наставника в отставку. После нулевой ничьей в матче с финнами, который прошел 7 мая, Малофеева вызвали в ЦК партии, где предложили взять себе в помощники Лобановского. “Или я, или он”,— ответил тренер.

Затем на базу сборной приехал Грамов и спросил мнение футболистов. Динамовец Олег Блохин сказал, что не понимает, чего от них на тренировках требует Малофеев. К этому времени основу сборной составили киевляне — 13 игроков, и мнение именитого ветерана динамовцев не стоило игнорировать. В итоге 17 мая на очередную товарищескую игру сборную выводил уже Лобановский. И на чемпионат мира команду повез именно он. Первый же матч закончился разгромом венгров со счетом 6:0. А ведь в отборочном цикле те разбили голландцев, австрийцев, киприотов и вышли на мундиаль с первого места в своей группе. В стартовом составе советской команды оказались восемь киевлян. Еще один — Вадим Евтушенко — вышел на замену. Та команда вполне могла бы именовать себя сборной Украины. В следующей игре практически тот же состав добыл ничью с французами — 1:1, затем победил канадцев со счетом 2:0. Но выйдя из группы, сборная СССР проиграла в 1 / 8 финала бельгийцам — 3:4. В том противостоянии хет-триком отличился динамовец Игорь Беланов, которого по итогам года назвали лучшим игроком Европы. Поражение было тем обиднее, что два из четырех мячей бельгийцы забили из положения вне игры. Британский журнал World Soccer назвал чемпионов мира — сборную Аргентины с ее лидером Диего Марадоной — командой года, а второй командой планеты авторитетное издание определило киевское Динамо, что в 1986 м было синонимом сборной СССР. Эти признания совсем не значили, что дальше у Лобановского все пошло гладко. Василий Пилипенко, заведующий спортивным сектором в республиканском комитете партии, вспоминает, что в Госкомспорте СССР чиновников раздражало нежелание киевского тренера привлекать в сборную московских футболистов. “Не взяли Федора Черенкова [игрок московского Спартака] — все обижались”,— рассказывает Пилипенко. Борис Воскресенский в конце 1980 х работал начальником управления спортсооружений в Госкомспорте УССР. Он вспоминает, что перед чемпионатом Европы в Германии состав сборной бурно обсуждался на уровне членов ЦК КПСС. “Заслуга Лобановского в том, что он поставил ультиматум: либо я поеду с теми людьми, в которых верю, либо езжайте сами”,— делится Воскресенский. Пик давления пришелся на ноябрь 1987 года. В ЦК компартии Украины поступила записка от зампредседателя КГБ УССР Леонида Быхова. Генерал-майор сообщил, что некоторые игроки киевского Динамо начали спиваться. И указал имена подозреваемых: Александр Заваров, Анатолий Демьяненко, Владимир Бессонов, Олег Кузнецов. Все — сборники. Быхов также указал, что игроки изнурены непосильными нагрузками, а команда психологически истощена. С учетом того, что сезон 1987 го для Динамо был провальным,— прошлогодний чемпион страны завершил внутреннее первенство на шестом месте — этот сигнал вызвал тревогу партийных бонз. Хотя факты злоупотреблений алкоголем не подтвердились. Да и у Лобановского было моральное и материальное право защищать себя и команду. СССР уже пробился через отборочный турнир на Евро-88, не проиграв здесь не единого матча. Причем осенью 1986 го советская сборная в Париже со счетом 2:0 выиграла у легендарной команды Мишеля Платини, оставив чемпионов Европы-84 за бортом турнира.

Решительный бой Перед сборной СССР на Евро-88 пали гранды: Англия (3:1), Голландия (1:0), а в полуфинале и Италия (2:0). Последнюю игру Михайличенко и динамовский защитник Владимир Бессонов запомнили более всего. Накануне игрокам сборной раздали анкету с единственным вопросом: “Готовы ли вы прессинговать все 90 минут?" Все ответили “да”. “Мы предложили им необычный футбол,— вспоминает Бессонов.— Вся команда 90 минут не давала им [итальянцам] даже принять мяч. Прессинг”. А Михайличенко подчеркивает, что в составе сборной прессинговать было тяжелей, чем в клубе. В интервью газете Советский спорт Вагиз Хидиятуллин, спартаковский защитник и игрок советской команды, объяснил, почему сборной было сложно прессинговать. Он рассказал, что Лобановский делал большой упор на физические нагрузки, которые не всякий способен выдержать. “Если киевляне еще были привычны к ним, то мне, спартаковцу, было поначалу совсем худо”,— уточнил Хидиятуллин. И вспомнил, как один из помощников Арриго Сакки, тренера итальянского Милана, увидев тренировку динамовского полузащитника Павла Яковенко, наматывавшего круги на скорости выше средней, в удивлении воскликнул: “Мамма миа! У этого парня три сердца?” Остолбенеть пришлось не только итальянским специалистам, но и футбольным звездам, попавшим под динамовский прессинг. Полузащитник сборной Италии Джузеппе Джаннини даже продемонстрировал странный жест — он бегал по полю, периодически сжимая зубами кисть руки. Михайличенко вспоминает, что тогда не понял странного поведения итальянца. Лишь позже, переехав на Апеннины, он узнал смысл — так итальянцы демонстрируют удивление неутомимостью: “Вы что, сырого мяса наелись?”

В итоге итальянцы, одолевшие перед этим испанцев, датчан и сыгравшие в ничью с ФРГ, не выдержали. С подачи динамовцев — Михайличенко, а затем полузащитника Александра Заварова,— другие два украинца — Геннадий Литовченко и Олег Протасов — “убили” скуадра адзурра. Но у победы оказался неприятный привкус — накануне финала с голландцами советская сборная потеряла сразу двух центральных защитников: Олег Кузнецов получил желтую карточку и с ней дисквалификацию, а Бессонов — травму, несовместимую с финалом. “Он ставил ногу туда, куда некоторые еще подумают, ставить или не ставить”,— смеется Михайличенко. Бессонов сидит рядом, и ему до сих пор не смешно. “Обиднее всего было, что я не сыграл в финале,— вздыхает он.— Вот это жалко”. Жалко не только Бессонову, но и всем футбольным болельщикам СССР. В финале именно через центральную зону форвард Нидерландов Руут Гуллит вколотил в ворота Рината Дасаева первый гол. Позже Никита Симонян сокрушался тем фактом, что в решающей игре не было Бессонова и Кузнецова,— последний, по замыслу тренера, должен был персонально играть против Гуллита. И Симонян уверен, что украинец справился бы с голландцем. Затем другая восходящая звезда мирового футбола — Марко Ван Бастен — сотворил чудо в виде второго гола в ворота советской команды. А в довершение всех несчастий Беланов не реализовал пенальти. Тем не менее, сборная СССР оставила о себе великолепное впечатление, подтвержденное серебряными медалями, рекордными в истории Союза премиальными и первыми международными контрактами с ведущими клубами Европы.

Окно в Европу За выход на Евро-88 советская сборная получила премию от УЕФА в $2 млн. По результатам турнира — еще $2,5 млн. До 1988 года эта бухгалтерия ничего не значила бы для советских футболистов: им платили за европейские трофеи примерно по $300. На этот раз все было иначе. Еще перед отъездом в Германию Лобановский и Симонян попали на прием к секретарю ЦК КПСС Егору Лигачеву. Главный тренер спросил партийного босса: может ли команда получить 10 % от суммы премиальных? Лигачев разрешил. Однако министр финансов СССР Валентин Павлов стал тянуть с выплатой причитающихся футболистам премий. Деньги пришлось выбивать через членов политбюро ЦК. “Мы получили деньги, которых никогда не видели,— 23 тыс. марок,— говорит Михайличенко.— Мы часто ездили за границу и находили, куда это потратить”. Бессонов, например, решил купить автомобиль. Но в конце 1980 х машина все еще была для советских граждан роскошью, а уж потом — средством передвижения. “Я поговорил с Васильевичем [Лобановским], он там с кем то созвонился, узнал и сказал мне “нет”. За валюту — нельзя,— вспоминает Бессонов.— Если ты в Германии купишь, например, подержанный мерседес, на тебя как будут смотреть?” Нечто подобное случилось и с Михайличенко после победы сборной СССР на Олимпиаде в Сеуле. “Там были эти машины — Daewoo. Они еще не поставлялись на европейский рынок,— рассказывает Михайличенко.— В порту стояли наши пароходы, которые шли в Одессу. Капитан мне говорил: «Покупай любую”. Не получилось»

Впрочем, эти трудности были временными. Советский Союз доживал свои последние дни. На окраинах империи уже начинались волнения. Республики требовали больше свобод, а некоторые — и независимости. В 1988 м, на третий год так называемой перестройки, со всех западных радиостанций были сняты глушилки. Стал появляться первый частный капитал, открылись кооперативы. После долгих лет жизни взаперти страна начала быстро открываться миру. Для советских футболистов, особенно сборников, наступали новые времена. Еще в 1987 м никто и помыслить не мог о личных контрактах с западными клубами, а после Евро-88 советский футбол прорвало. Сразу же после триумфа в Германии европейский гранд — туринский Ювентус — заплатил за переход в свою команду Заварова сумасшедшие по тем временам деньги — $5 млн. Из этой суммы $1,5 млн пришло на счет Динамо (Киев), остальные $3,5 млн улетели в Москву — в Совинтерспорт. За Заварова, кроме валюты, итальянцы передали динамовцам автобус FIAT и легковой автомобиль лично для Лобановского. Интерес к советским футболистам, преимущественно к игрокам киевского Динамо, был беспрецедентно высок. “Сразу появились агенты с той стороны, а они умели зарабатывать, особенно на нас”,— резюмирует Михайличенко. В следующие два года за рубеж уехали почти все герои турнира: Сергей Балтача — в Англию, Василий Рац — в Венгрию, Протасов и Литовченко — в Грецию, Блохин — в Австрию, московский спартаковец Дасаев — в Испанию, Бессонов — в Израиль, Кузнецов — в Шотландию, Михайличенко — в Италию, Анатолий Демьяненко, Иван Яремчук и Беланов — в Германию. В 1988 году был пик советского футбола. Он же и его тупик. После триумфа на Евро-88 заря отечественного футбола стремительно зашла за горизонт. Как далеко и надолго — покажет время.

Материал опубликован в №45 журнала Новое Время от 4 декабря 2015 года Автор- Александр Пасховер. http://nv.ua/publications/okno-v-evropu-kak-porazivshuju-mir-sovetskuju-futbolnuju-sbornuju-rasprodali-v-imenitye-evropejskie-kluby-84050.html