Сергей Ольшанский: "Серебряников два раза штрафные бил Анзору, тот вытаскивал из самых "девяток".

Юрий ГОЛЫШАК Александр КРУЖКОВ

РАЗГОВОР ПО ПЯТНИЦАМ

Когда-то он считался самым одаренным юным футболистом Советского Союза. Такие пропадают обычно на пути к серьезным клубам – Ольшанский же не пропал. Совсем напротив – стал капитаном "Спартака", ЦСКА и сборной СССР. Вот всё в его жизни так – вопреки.

Сегодня Сергей Петрович генеральный директор "Ники". Мы заходим в его кабинет – и оторваться не можем глазами от шкафа. Фуражки, фуражки…

– Где ж папаха? – радуемся за жизненный путь нашего героя.

Полковнику полагается папаха, даже школьник знает.

– Нет папахи, – огорчается Ольшанский. – Я "полковника" получил, и как раз в тот год папахи отменили…

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

– В 1969-м состоялся один из самых ярких матчей в истории советского футбола – "Спартак" драматично выиграл в Киеве. Вы смотрели со скамейки?

– Оттуда. Осянин забил фантастический гол – как Марадона в 1986-м. Тогда считалось – если выигрываем в Киеве, точно становимся чемпионами. Так и вышло. Серебряников два раза штрафные бил Анзору, тот вытаскивал из самых "девяток".

– Никто так штрафные не исполнял, как Серебряников?

– В то время – никто. Месси сейчас бьет. Но Анзор в 1969-м реально был полкоманды. Не было бы такого вратаря – чемпионства "Спартаку" не видать.

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

– В 1969-м чемпионские медали были, кажется, именные. У вас тоже?

– Не дали мне медаль.

– Почему?

– Меньше половины матчей сыграл. А чужие медали я не рассматривали, мне ни к чему. По-моему, в 1969-м уже не именные были… Есть у меня одна медаль, на которой фамилия написана!

– Это что ж за медаль?

– Олимпийская – за 1972 год. Немцы во время матча успели выгравировать фамилии каждого, латинскими буквами вывели. Дали только тем, кто участвовал в матче за третье место, запасным ничего.

– Кто особенно обидно тогда не получил медаль?

– Йожеф Сабо отыграл все матчи на Олимпиаде, а матч за бронзу пропускал. Так Андреасян, который с ГДР вышел на замену, отдал Йожефу свою медаль!

– Вот это поступок. Неужели Сабо взял – с фамилией "Андреасян"?

– Взял.

– Матч за бронзу с ГДР – договорняк?

– Неправда. В основное время бились будь здоров! 2:2. Перед дополнительным по стадиону объявили, что послематчевые пенальти не предусмотрены, в случае ничьей бронзовые медали получат обе команды. В регламенте изначально был этот пункт, но до игры мы не придавали ему значения. А тут в голове щелкнуло – какой смысл еще полчаса жилы рвать, если счет устраивает?

– Перемигнулись с немцами?

– Все стало понятно без жестов и слов. Уже никто вперед не лез, просто катали мяч.

++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

– В декабре 1973-го вы, Ловчев и Онищенко сыграли за сборную мира в прощальном матче Гарринчи. Кто пригласил?

– Сборная СССР проводила турне по Южной Америке. В Рио к главному тренеру Горянскому подошли представители бразильской федерации футбола. Позвали нас с Володькой Онищенко, а Женька напросился: "И меня возьмите!" Подарили Гарринче самовар, который из Москвы захватили.

– Какая предусмотрительность.

– За границу всегда самовары везли. Если не продашь, хоть на что-нибудь обменяешь. Гарринче было уже сорок лет, скорость ушла, но все равно финтил. А Пеле техникой поразил. Стоял на бровке, мяч полетел в его сторону по уходящей траектории. Он задрал левую выше головы – и одним касанием остановил! Мяч прилип к ноге! Болельщики стоя аплодировали. Для меня Пеле – футболист номер один. Ни Марадону, ни Месси с ним не сравнить.

– Стадион был битком?

– Нет. Собралось 130 тысяч зрителей – а вмещала тогда "Маракана" 180 тысяч. Думали, после матча будет банкет, но в раздевалке даже чаю не налили. Вручили простенькую медаль с профилем Гарринчи – и до свидания.

++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

– Лобановский, который сменил Бескова, вас в упор не видел?

– Он и Ловчева отцепил. Кто играл у Лобановского в сборной, кроме киевлян? Вратарь Астаповский да Минаев с Назаренко. Оба – бегунки. У Назаренко скорость сумасшедшая, Минаев – выносливый, как марафонец. Киевское "Динамо" тогда было в большом порядке. Взяли Кубок Кубков, в матчах за Суперкубок дважды грохнули "Баварию" во главе с Беккенбауэром и Гердом Мюллером. Но ребят адскими нагрузками загнал. Витька Колотов жаловался: "Лобан высушил так, что мы, как пергамент! Сквозь нас можно книжки читать!"

++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

– Юрий Саух, игравший в том ЦСКА, вскоре в тюрьму загремел. Кажется, за изнасилование?

– Там другое. Юрка не женился на девушке, хоть обещал. Она повесилась. А у нее отец – полковник. Вот и упекли Сауха на двенадцать лет.

– Сколько отсидел?

– От звонка до звонка. Но молодец – не опустился, уркой не стал. Культурный человек, по нему не скажешь, что такой срок отмотал. Когда освободился, мы встретились. Зима, мороз – а Юрка в легкой курточке. Пуховик ему подарил. Потом я надел мундир полковника, взял Бубукина и двинули в райисполком. Выхлопотали Юрке жилье.

– Каким образом?

– Его квартира после развода отошла жене с ребенком. Но по закону, если сохранилась московская прописка, человек, отсидевший в тюрьме, имел право на жилплощадь.

– С Бубукиным общались до последних дней?

– Да. Борисыч никогда не унывал, сыпал анекдотами, прибаутками. "Раньше мог через забор пописать, а сейчас все на ботинки льется…" В другой раз сообщил доверительно: "Когда-то боялся, что девушка откажет. Теперь боюсь, что согласится".

– Похоронили его на центральной аллее Ваганьковского кладбища. Представляем, в какую сумму обошлось.

– Он же тренировал футбольную команду правительства России. Люди помогли. С Зоей Васильевной Бубукиной вместе на Ваганьково ходим.

++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

– Зато ЦСКА в Ереване в неприятную историю влип. В 1977-м, при Боброве.

– Уговор был на ничью. Во втором тайме при счете 1:1 неожиданно забили Чесноков и Копейкин. Два шальных удара – два гола. И Астаповский уперся: "Не буду три пропускать на глазах Симоняна!" Никита Павлович сборную тренировал, сидел на трибуне. Один мяч "Арарат" все-таки отыграл, 3:2 закончили. После матча – скандал…

– Еще бы – в Ереване "Арарат" обманули!

– Маркаров, главный тренер "Арарата", ворвался в нашу раздевалку, материл Боброва. Тот сидел, молчал.

– Астаповскому Бобров напихал?

– Нет. Ни с кем на эту тему не говорил. Но все понимали – некрасиво получилось. Нас перед игрой на коньячный завод пригласили, каждому подарили по бутылке. В самолете с расстройства всё выпили.

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

– В Гвинею-Бисау по линии ВШТ занесло?

– Нет. Предложил поехать Юрий Нырков, который руководил "загрануправлением" Министерства обороны.

– Легендарный генерал из "команды лейтенантов".

– Между прочим, до генерала всего два футболиста дослужились – Нырков и Виктор Федоров, он за ВВС и ЦДКА играл. Юрий Александрович сказал: "Поработай в Африке с армейской командой, получишь майора. Других вариантов пока нет". Тогда был порядок: если играешь – выше капитана не поднимешься. Становишься тренером – сразу майора присваивают.

– Гвинея-Бисау – одна из беднейших африканских стран. Что увидели?

– Нищета жуткая. Люди живут в покосившихся хибарах из пальмовых листьев, ходят босиком. Из еды – рис, рыба да бананы с кокосами, которые растут на каждом шагу. Когда на первой тренировке дал небольшую нагрузку, футболисты начали спотыкаться, падать. Оказалось – кормят раз в сутки! Дополнительное питание им пробил.

– Сами что ели-пили?

– Местные блюда пробовать не рискнул. Каждые шесть месяцев в порт заходили наши сухогрузы, привозили мясо, консервы, макароны, рис, муку, конфеты… Дороже всего ценились яйца. На полгода выдавали семь штук! Конфетами местных мальчишек угощал. Они таскали мне кокосы, которые с пальмы сбивали палками. На Зину мою поглядывали с почтением.

– Это почему?

– В Африке культ пухленьких женщин. Символ богатства, достатка. Самый тревожный период в Гвинее-Бисау – когда созревает плод кажу. Из него гонят брагу, в это время вся страна ходит пьяной.

– Даже футболисты?

– Ну нет. Они-то режим соблюдают. В отличие от водителей и летчиков. Когда играли на островах, пользовались гражданскими вертолетами Ми-8. Пилоты явно под градусом, но это никого не смущало. Привыкли, наверное. На обратном пути сажали торговцев с курами, овцами, козами…

– Как в "Мимино".

– Только летишь зигзагами над океаном. И молишь Бога – если суждено рухнуть, лучше сразу об землю, чем в воду, где кто-нибудь сожрет.

++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

– Пару лет назад вы обронили в интервью: "Фанаты в метро едва голову не снесли…" Ждем подробностей.

– На "Автозаводской" после матча оказался в вагоне с кучкой торпедовских фанатов. Либо пьяные, либо обкуренные. Увидели на куртке эмблему ЦСКА, прицепились, начали грубить. Вышел от греха на ближайшей станции, эти дальше поехали. В другой раз сделал замечание парню, который ножом сидения резал.

– Тоже из фанатов?

– Нет, пьяное хулиганье. Рядом его приятели, вскакивают: "Пошли выйдем? Да мы тебя…" Ладно, киваю, пошли. Оглядываюсь по сторонам – народ в телефоны уткнулся, никто не реагирует. Поезд из тоннеля вылетает, вот-вот двери откроются. Тут здоровый мужик подходит: "И я выйду!" Хватает за шкирку этого, с ножом, начинает трясти. Остальные сразу поникли. Нырнули обратно в вагон. Говорю мужику: "Спасибо. А то бы в одиночку не справился". Мне вообще-то драться нельзя. После перелома лицевой кости вживили титановую пластину.

– О, Господи. Память о чем?

– Об ударе кастетом. В 1995-м с футбола возвращался. Двор, узкая дорожка, какая-то машина чуть ли не по ногам проехала. Я обернулся: "Вы чего, охренели?!" Машина по тормозам, выскочили четверо кавказцев. "Ты куда, дядя?" – "Домой" – "Мы проводим". Двое подхватили под руки, повели. Метров через пятьдесят с левой сильный удар в лицо. Кастет прошел в сантиметрах от виска. Иначе хана.

– Потеряли сознание?

– Нет. Упал на колено, кровища, перед глазами все плывет. Кавказцы в автомобиль – и деру. Я до дома доковылял, позвонил доктору Белаковскому. Тот приехал, выписал мази, лекарства. А через десять дней улетать в Австралию на ветеранский чемпионат мира. Синяк сошел, рана затянулась.

– Полетели?

– Да. Все матчи отыграл! Правда, головой старался по мячу не бить. Мы чемпионами стали, золотые медали вручили. Вернулся в Москву, чувствую – что-то не то. Отправился к Владимиру Сергеевичу Воробьеву в НИИ, сделали снимок. Врач глянул, обомлел: "У вас перелом! Глазное яблоко в любой момент может провалиться! Немедленно оперировать…" Лицевую кость поддерживает пластина, а глаз посадили на титановую сетку. Со зрением проблем нет, да и хирург изумительно сработал – шрам почти не видно.

– Повезло.

– Не в первый раз. Мама рассказывала – в полтора года родная бабушка чем-то накормила, слег с дизентерией, две недели был на грани жизни и смерти. Болезнь подкосила иммунитет. Рос не Гераклом, часто простужался, ездил в санаторные лагеря для ослабленных ребятишек. В школе от волнения даже в обморок падал.

– Позже обмороки случались?

– Ни разу. Начал спортом заниматься, окреп – хвори как рукой сняло. Но мама все равно поражалась: "Как же ты футболистом-то стал?!"

Полностью интервью:

http://www.sport-express.ru/fridays/reviews/sergey-olshanskiy-viktora-tihonova-iz-cska-uvolnyal-ya-1066925/