Хочу поделится своими впечатлениями о прерваном в 1956г матче с Торпедо М, на котором я был и, понятно почему, хорошо запомнил. Протоколы этой игры и переигровки с приложением официальных публикаций приведены в коментах уважаемых Седого и Скифа на интересный пост Бубы о последней атаке, поэтому сие пропускаю.
Но нужно сказать пару слов, не парадных, а реальных о Киеве того времени, без чего непонятны те события. Поддерживая Бубу, сразу вспоминаю, что, Боже, сколько можно было встретить в первые 10-15 лет после войны еще молодых людей с тяжелейшими увечьями. Без двух ног на кустарных салазках с подшипниками, на костылях, без рук, глаз, с изуродованными обгоревшими лицами, людей, которые тяжело передвигались на палках или глухо стучали протезами \ хорошо, если из липы .Очень тяжело было этим людям, особенно тем из них, у кого не было достаточного ухода родных. Пенсия по инвалидности была мизерной, забота о них в большинстве случаев осталась на плакатах военного времени, мол родина никого не забудет. Помню, как одно время на Соломенском базаре пела, прося милостыню, группа слепых моряков со следами жутких ран на лицах. Сразу подходили люди, подавали, а много женщин плакало. Страшно было смотреть на детей с теми же увечьями. Народ очень уважительно относился к инвалидам войны- за насмешку над калекой мужики и женщины могли очень жестоко наказать прямо на месте. Очень много было вдов и подростков без отцов. В большинстве жили бедно и очень скученно в бараках ,подвалах, полуподвалах и перенаселенных коммуналках ,часто без газа, канализации и с печным отоплением. Я сам 25 лет прожил в коммуналках, особенно запомнилась комнатуха в районе рыбкомбината / трол.8 конечная \ , в квартире, где проживало 19! семей без удобств-одна кухня с примусами и керогазами чего стоила. А многим семьям еще приходилось помогать своим родным в селах, где вообще было жить невмоготу. В целом в обществе тогда скопился целый конгломерат из горя, потерь, тяжести жизни, несправедливости, усталости от болтовни про лучшую жизнь в будущем и многого другого. Это был динамит, который мог взорваться по незначительному поводу, что и произошло 4.09.56г в Киеве из-за засчитанного гола. Тогда нам победа открывала путь к 3 месту, состав был самый боевой, но видно перегорели. Торпедовцы с началом игры начали наседать. Я сидел по центру и все видел. Скажу сразу и честно-в происшедших событиях виноваты наши футболисты, я прекрасно запомнил закоперщиков, но фамилий называть не буду т.к. этих людей уже нет среди нас. Крайний бек на мгновение запоздал и при подкате задел Метревели. Помощник, наш отличный и честный судья Александр Матвеевич Цаповецкий, мгновенно дал отмашку. Но, имевший великолепную ледовую физподговку судьи всес. кат. и по хоккею, находившийся рядом рефери Вяч. Богданов, видя, что Метревели устоял и продолжил движение, сразу в динамике показал рукой-играть. Все абсолютно по правилам. А вот наши хав и еще один бек видимо посчитали, что Слава упадет, на мгновение выключились и позволили ему забить гол. Далее, видимо поняв, что провалились, эти столбы-герои стали через паузу бурно протестовать. К судье мгновенно бросился игрок с самой горячей кровью в нашей команде и начал его грубо толкать, но не на того напал. Потом на поле началась известная вакханалия с требованием отменить гол и с провоцированием зрителей на поле. Войнов в этих делах не участвовал, а Стрелец с Арбутовым стояли и смеялись. Стадион шумел и вдруг рванул. Пользуясь тем, что тогда по первому ряду солдат не было, зрители стали выбегать на поле. Сначала побежали с трибун со стороны Черепановой горы. Остальное допишу завтра.
Я со слезой прочел Ваши воспоминания об инвалидах войны того времени.
Действительно эти досточки на подшипниках были далеко слышны, когда ехал такой инвалид, отталкиваясь от земли руками.
Я помню, как люди поднимали таких в транспорт на руках или наоборот спускали обратно.
А ещё я помню абсолютно лысого, слепого в черных очках и белом халате, под которым ничего не было.
Этот человек был в плену и фашисты таk издевались над ним, заставляя ходить в таком наряде круглогодично босиком. Я помню эти босые ноги на снегу.
Он, видимо, потерял разум, но продолжал так жить и ходить по улицам после войны.
Заметен он был в центре, на Правительственной Площади у 6-й школы, у памятника Богдана, восле фуникулёра наверху, там где начинается Владимирская Горка и прилегающих улицах,
А ещё я видел этих несчастных значительно позже на острове Валаам, куда их свезли со всей страны с глаз долой,
Как их называли. "обрубки" подходили, подъезжали к туристким кораблям и предлагали свои самодельные подделки туристам.
Жестокое зрелище.
Мы с Вами из одной жизни, коллега Историк, бродили по одним улицам, видели немало горя, дышали одним послевоенным воздухом.
-
Skyf из Кропивницкого(Skyf)
- Эксперт
06.01.2019 12:18
Я жил в селе Ровном, в районном центре на Кировоградщине (уже это не районный центр, но все же наибольшее село в нашей области). И даже у нас таких участников войны было очень много.
- 3
-
L F(Leonard)
- Эксперт
06.01.2019 11:13
Сорок шестой год был самым успешным в Союзе по рождаемости. А кто родился позже никак не мог быть сыном погибшего в войну летчика , танкиста, пулемётчика... В моём классе был парень, который гордился своим отцом -лётчиком, сбитым якобы в небе над Берлином, а мы пацанята верили, что так и было. На моей улице чуть ли не в каждом доме жил хотя бы один фронтовик. И сейчас ещё живы, хотя многим за девяносто.
- 1
-
Buba Timoshenko
- Опытный писатель
06.01.2019 01:27
Уважаемый коллега Историк.
- 3
-
історик
- Наставник
06.01.2019 12:39
Уважаемый,Буба, а ведь я тоже помню этого слепого босого человека с голым немного вытянутым вверх черепом. Он ходил иногда по Саксаганского между Караваевской и Коминтерна. Не знал я его историю, интересно. Всегда был уверен, что у Киева долгая память. С уважением.
- 3
-
Евгений Солдатенко(borrisovich)
- Старожил
06.01.2019 13:30
Инвалидов было много на пригородном вокзале.они ездили в поездах.Я с родителями ехал в Ворзель.На Святошино в вагон зашли два инвалида.Один на колёсиках а второй с обезображенным лицом в чёрных очках и аккордеоном.Он заиграл тёмную ночь.Хриплым голосом запел!Очевидно он горел в танке.Следы ожогов на нём были на руках и на лице,Играл он и пел великолепно!Вагон начал подпевать!К нему подошла женщина и поправила пилотку и медаль. инвалид на колясочке проехал по вагону с фуражкой а за ним прошёл слепой певец,впереди которого проковылял его поводырь без ноги на костылях.Я пишу и меня просто задавили слёзы.Это было наше детство,мы в живую видели последствия войны!Тяжело!
- 2
-
Олег Олег
- Эксперт
05.01.2019 23:30
Ну,вот...На самом интересном месте!(
- 1
-
Sergey Lyashenko(sergey-lyshenko)
- Начинающий писатель
05.01.2019 22:39
Жду продолжения и/или окончания, НО УЖЕ СПАСИБО!
- 2
Еще комментарииМои родители ода воевали, как и родители большинства моих одноклассников.
Поэтому мы не могли не уважать их. Но было больно смотреть на этих людей.
Именно о них писала Юлий Друнина: "Нет, мой отец погиб не на войне, И все-таки война его убила..."
Кстати, как и моего, которого я уже пережил...
Я со слезой прочел Ваши воспоминания об инвалидах войны того времени.
Действительно эти досточки на подшипниках были далеко слышны, когда ехал такой инвалид, отталкиваясь от земли руками.
Я помню, как люди поднимали таких в транспорт на руках или наоборот спускали обратно.
А ещё я помню абсолютно лысого, слепого в черных очках и белом халате, под которым ничего не было.
Этот человек был в плену и фашисты таk издевались над ним, заставляя ходить в таком наряде круглогодично босиком. Я помню эти босые ноги на снегу.
Он, видимо, потерял разум, но продолжал так жить и ходить по улицам после войны.
Заметен он был в центре, на Правительственной Площади у 6-й школы, у памятника Богдана, восле фуникулёра наверху, там где начинается Владимирская Горка и прилегающих улицах,
А ещё я видел этих несчастных значительно позже на острове Валаам, куда их свезли со всей страны с глаз долой,
Как их называли. "обрубки" подходили, подъезжали к туристким кораблям и предлагали свои самодельные подделки туристам.
Жестокое зрелище.
Мы с Вами из одной жизни, коллега Историк, бродили по одним улицам, видели немало горя, дышали одним послевоенным воздухом.