Подружились в одесской кондитерской...

ПАМЯТИ ЛЕГЕНДАРНЫХ

23 мая... Начиная с 1969-го года, для меня это один из самых горьких дней: 52 года тому назад ушёл в мир иной мой отец, земля ему пухом, динамовец ещё до моего рождения.

Аркадий БАКМАН, мастер спорта, заслуженный тренер Украины по боксу. Последняя фотография в жизни отца — в родной Одессе, на Потёмкинской лестнице.

Но, упаси Боже, не собираюсь добавлять вам «негатив». Напротив, только, как говорится, светлое, доброе, вечное. Почему я это делаю? С первых же публикаций в социальных сетях - по комментариям или письмам в личку многих из вас! - почувствовал, что у меня немало единомышленников. Впрочем, памятуя об основной тематике сайта, коротко напомню эпизод из жизни дорогого для меня человека, о чём подробно уже писал в такой же майский день, одиннадцать лет тому назад:

«Хохма» Николая Трусевича...

В ПОРЯДКЕ ОТСТУПЛЕНИЯ

В 1986-ом году вышла в свет моя книга:

В этой книге глава "20 лет на ринге" написана фактически самим отцом. О себе и своём времени. Думаю, эти письма-воспоминания отца не появились бы без участия замечательного украинца Дмитрия Никифоровича Котко. Энтузиаст спорта, патриот Украины, он по крупицам собирал не только реликвии, но и судьбы выдающихся украинских спортсменов. Особенно тех, кто были первыми. Так благодаря энтузиазму Д.Н.Котко и его единомышленников 9 мая 1970-го года в Киеве был открыт Музей спортивной славы УССР.

В октябре 1967 года мой отец Аркадий Давидович БАКМАН, первый в Одессе и один из первых в Украине мастеров спорта СССР по боксу, постоянный капитан сборной Украины довоенных лет, участник войны, написал два подробнейших письма-воспоминания для музея...

Именно из этих писем я узнал о том, что легендарный вратарь киевского «Динамо» Николай Трусевич, расстрелянный фашистами во время оккупации Киева, чуть было не занялся... боксом. В начале 20-х годов, когда отец, в поисках желающих «изучать бокс», обращался к своим сверстникам из пекарен и кондитерских Одессы, где работало много его друзей, Трусевич оказался в их числе (они с отцом раньше работали в одной кондитерской). Но в последний момент он передумал:

— Там же , наверное, бить будут? А мне в «Пищевике» уже в вортах предлагают играть!...

А в тридцать девятом году, когда чемпионат Советского Союза по боксу впервые проводился по двум группам, так уж случилось, что динамовский вратарь был главным болельщиком земляка и друга молодости Аркадия Бакмана. И даже оказал ему помощь.

Главное действо происходило...

...на киевском стадионе «Динамо», ставшим для меня родным. К слову, мы с ним одногодки.

х х х

Вот как об этом рассказывал (фрагменты из главы"20 лет на ринге",) сам отец:

Наступил 1939 год. Впервые чемпионат Советского Союза решено было провести по двум группам. В первую вошли 50 человек (в основном мастера спорта), во вторую — 80. Все украинские боксеры выступали во второй группе, соревнования которой проходили в Киеве на стадионе «Динамо». Предварительные бои начались 28 июня и проводились на двух рингах, установленных в легкоатлетических секторах за футбольными воротами. В день финала — 1 июля — решающие встречи проходили на ринге, установленном на помосте перед центральной трибуной. Мне, члену спортивного общества «Динамо», было приятно, что за меня болели многие динамовцы Киева — футболисты, которых приводил на бокс мой земляк и давний приятель Николай Трусевич, к тому времени уже известный в стране голкипер. И так уж случилось, что именно он помог мне в самый трудный момент состязаний. А произошло вот, что.

Полуфинальный бой с ленинградцем Филипповым я выиграл, но в третьем раунде сильно рассек бровь. Мое участие в финале оставалось под вопросом. После боя с ленинградцем с унылым видом я складывал в чемоданчик свои боксерские доспехи, когда в раздевалку вошел Трусевич.

— С победой, Одесса! — Николай хлопнул меня по плечу.

— Какая это победа, Коля, — уныло ответил я и снова посмотрел на себя в зеркало.

Сквозь марлевую наклейку на брови проступали пятна крови.

— Только спокойно! — как можно веселее пордолжал Трусевич. — Пошли в нашу санчасть к Митеньке. Он тебя залатает — будешь как новая копейка.

Санчасть, которой пользовались футболисты киевского «Динамо», помещалась в маленькой комнатке под центральной трибуной стадиона. Тот, которого Трусевич назвал Митенькой, был известный в двадцатые годы спринтер, неоднократный чемпион СССР в беге на 200 и 400 метров Подгаецкий — врач санчасти стадиона. Он осторожно снял марлевую наклейку, внимательно осмотрел мою рассеченную бровь. Потом приготовил какой-то «свой» особый раствор коллодия и наклеил на травмированную бровь. На месте свежей раны появилась аккуратная белая наклейка.

— Я же говорил, что наш доктор — маг! — подбадривал меня Трусевич.

Но волнение не проходило. Поглядев на себя в зеркальце, висевшее над умывальником, и увидев «залатанную» бровь, я снова подумал о финале, где моим соперником будет сильный москвич спартаковец Евсин.

— Для Евсина это неплохая мишень, — сказал я, потрогав наклейку.

— Собьет в первом же раунде...

— Доктор, у меня есть идея, — вдруг весело сказал Трусевич. — Делаете сейчас Аркаше на здоровой брови точно такую же белую блямбочку, и тот Евсин со смеху упадет — не будет же знать, куда ему раньше бить!

Мы все втроем посмеялись, и М. Подгаецкий с очень серьезным видом сделал на моей здоровой брови точь-в-точь такую наклейку, как на травмированной. В день финала я вышел на ринг с двумя наклейками...

В решающем бою моим секундантом был замечательный одесский боксер Д. Фидлер. После первого раунда он обратил внимание на то, что москвич от моего левого бокового в голову очень низко «ныряет». Посоветовал финтами заставлять соперника чаще опускаться пониже, а самому атаковать его ударами снизу. Все мои комбинации отлично проходили. Страхуя перчаткой травмированную бровь, я часто сближался с Евсиным и переигрывал его в ближнем бою. В один из таких моментов мы столкнулись головами и я почувствовал, что одна из наклеек слетела. Рефери тут же дал команду «Стоп!» и ... с изумлением посмотрел на меня: бровь, с которой только что слетела наклейка, была абсолютно целой... «Бокс!» — скомандовал арбитр, и поединок продолжался.

Бой окончен, судьи единогласно объявляют меня победителем первенства СССР по второй группе в легчайшем весе! Кажется, больше всех этой победе радовался Николай Трусевич, рассказывавший в тот день друзьям на стадионе, что две наклейки на бровях у одессита — это его «хохма»...

ИЗ ВИКИПЕДИИ

В 1941—1945 гг. Аркадий Давидович — участник Великой Отечественной войны. После войны возвращается в родную Одессу и продолжает заниматься любимым делом. Работает тренером в спортобществах «Пищевик» и «Авангард».

В 1946 году Аркадий БАКМАН (слева) становится бронзовым призёром ВЦСПС (малое первенство СССР) в полулёгком весе (57 кг).

ПОСЛЕСЛОВИЕ

1963 год. В такие минуты боя своих учеников заслуженный тренер Украины Аркадий БАКМАН не только взглядом, но и помыслами на ринге... Фото Дэви Бакмана (фамилию с благословения матери я сменил на свой постоянный псевдоним — по имени отца! — в 1972 году).

Особенно не предсказуемы судьбы людские. Дети войны. Мы никогда не были знакомы, а встретились в лихие 90-е в Балтиморе (США), где у меня проходили творческие встречи: Светлана ТРУСЕВИЧ и Дэви АРКАДЬЕВ. А наши отцы - Аркадий БАКМАН и Николай ТРУСЕВИЧ, как оказалось, работая в одной из одесских кондитерских в далёкие 20-е годы, были большими друзьями в жизни и с годами стали великими спортсменами...

А закончу строками одного из форумчан, написавшим свой комментарий к одной из моих публикаций десятилетней давности, в которой я рассказал о ДИНАМОвских друзьях-одноклубниках - моём отце и Николае Трусевиче:

Отцы... Много можно писать об этом, но всегда недостаточно. Прекрасно, когда и другие люди могут/смогли оценить человеческие качества наших отцов. Светлая память!

Но разве наше с вами, друзья-форумчане, отношение к своим отцам с тех пор изменилось?!

Дэви АРКАДЬЕВ,

23 мая 2021,

Филадельфия.

х х х