ВиП-интервью: Товарищеский суд.

Как уже сообщалось на сайте Шурика, Ю. П. Сёмин, в связи с поражением от «Ильичёвца», решил скорректировать планы команды и собрал игроков на базе раньше задуманного — в воскресенье.

На следующий день я получил этот материал от своего доверенного источника — М. П., который не так давно снял квартиру в Киеве (подозреваю, в тайной надежде стать корреспондентом любимого сайта :)

Не сомневаясь в достоверности информации, предлагаю её Вашему вниманию.

«Приезжай на базу. Будет бомба для твоих вью» — предложение ИМС было из разряда тех, от которых сложно отказаться. Хотя оно несколько и нарушало мои планы на вечер. Но — долг зовёт, подумал я, поцеловав разгорячённую и огорчённую красавицу рядом с собой в нежное плечико... Боже! Я не мог просто так уйти! В конце концов, супружеский — он ведь тоже долг... честно исполнив который, я и отправился на зов профессионального.

На проходной базы меня встретил Александр Чубаров. «Эм Пэ? Проходите за мной! Попрошу сдать имеющуюся звукозаписывающую аппаратуру и одеть вот это». Александр принял у меня телефон и водрузил на мою голову белый, завитой, пропахший нафталином гримёрки средневековой парик.

«Что за бал-маскарад?» — мелькнула мысль, и я, вслед за Чубаровым, вошёл в просторный зал.

Огляделся. Что-то похожее на аудиторию. От дверей шёл длинный проход к пустующему на возвышении столу-трибуне. Слева и справа от прохода размещались сиденья — ни одного свободного. Полно тихо гомонящего народу. И — ни одного в маске или с перьями на голове. «На костюмированную вечеринку не похоже» — я начал было чувствовать себя белой вороной. «Но вороны ведь не носят парики?» — успокоил я себя.

Дальше — перед трибуной — стояли ещё два стола. За тем, что слева, сидел ИМС. За правым — ЮПС.

Самое интересное было у правой стены, ближе к трибуне. Футбольные ворота, развернутые сеткой наружу и прислоненные рамкой к стене. Внутри — в этакой импровизированной клетке, на скамейке — сидели игроки Динамо. Основной состав. На скамье рядом разместились запасные. На лицах и тех и других было написано изумление сродни моему.

«Осмотрелся? Твоё место — там! Не дрейфь, импровизируй! Веди заседание!» — Чубаров кивнул на стол-трибуну и мягко подтолкнул меня к ней.

Сделав несколько шагов, я послушно остановился, услышав громкий, чуть с хрипотцой голос администратора: «Встать! Суд идёт!». Все встали. Мне же пришлось идти дальше. Кажется, я догадался о неблагодарной роли, отведённой мне коварными устроителями действа.

Нет. Не интервьюер. Судья! Перед глазами промелькнула череда голливудских фильмов, в которых ловкий и сексапильный пройдоха-адвокат легко уделывает второстепенного персонажа — стареющего и лысеющего судью. Заодно с прокурором.

Но делать нечего. Сценарий кем то написан, и его надо выполнять.

Расправив плечи и гордо подняв голову, я твёрдым шагом прошёл на трибуну, сел в удобное кресло и огляделся.

«Можно садиться» — с трудом выдавил я.

Зал сел. Все молчали.

«Будем надеяться, что профессионалов юриспруденции нет» — подумал я.

На столе лежал большой блокнот и карандаш. Деревянный молоток на дощечке.

Я пододвинул к себе блокнот. Открыл. Чистые страницы.

«Что ж, импровизировать, так импровизировать» — лихорадочно собравшись с мыслями, я взял молоток и от души стукнул им по деревяшке.

«Слушается дело команды киевское Динамо, игроки которой обвиняются в ... (я вспомнил матчи с Брагой, Ильичёвцем...) в безволии, бесхарактерности,... беззубости! Тунеядстве, наконец! Халатном выполнении своих контрактных обязательств. И т.д. Со стороны обвинения... (ну, конечно же!) — Игорь Михайлович Суркис, президент ООО ФК „Динамо“ (Киев). Со стороны защиты... (я посмотрел на стол слева от меня) — Юрий Павлович Сёмин, главный тренер команды».

На скамье подсудимых игроки нервно жались друг к другу. Было очевидно — ни один из них не ожидал подвоха, отправляясь на импровизированную пресс-конференцию. На скамье запасных обстановка была пораскованнее.

«А судьи кто? — За древностию лет...
К свободной жизни их вражда непримирима...
Сужденья черпают из забытых газет...» — вдруг раздался в тишине зала знакомый голос Александра Алиева. Он стоял справа от меня, у стены. В руках — пакетик с семечками.

Во взгляде — искреннее недоумение.

«Палыч! Я читал! Я помню!» — Саша был неподдельно рад внезапно всплывшим в памяти строкам. Сёмин показал ему большой палец. Кто-то в зале разрыдался.

«К порядку!» — я громко стукнул несколько раз молотком, как будто припечатывая не вынесенный пока приговор. Зал притих.

«Прошу присутствующих выступить в роли присяжных заседателей и принять решение по рассматриваемому делу...» — начал было я, но меня перебил Алиев.

«Лёд тронулся, господа присяжные заседатели! Командовать парадом буду я!» — было видно, что в последнее время он активно устраняет пробелы...

«Попрошу тишины! — молоток в очередной раз опустился на стол — или я буду вынужден удалить Вас из зала!». Похоже, я начинал входить во вкус...

«Есть ли замечания, отводы у обвинения и защиты?»

Встал Сёмин. «Господин судья! Господа присяжные заседатели! Я прошу перенести заседание на четверг! Причин несколько: нам надо серьёзно подготовиться к матчу в среду, а заседание нарушит режим игроков. Кроме того, я считаю, что делать выводы после окончания сезона будет правильнее. А в последнем матче мы сделаем всё, чтобы суд не был к моим подзащитным слишком строг... И — самое главное — когда перед матчами нашей команды выходят материалы господина судьи, Динамо, как правило, уступает!»

Я (радостно): «Хорошо! Суд принимает во внимание приведенные причины, как уважительные. Заседание переносится на четверг. Господа присяжные заседатели! Прошу вас удалиться на совещание!»

Продолжение следует...