Юрий ВОЙНОВ: «Считать, что Суркис вытащил меня из петли, не будет преувеличением»

МОЙ ПЕРВЫЙ «ЗЕНИТ» БЫЛ ИЗ МЫТИЩ

— Юрий Николаевич, ваше имя неизменно ассоциируется с киевским «Динамо» и сборной СССР 50-х — начала 60-х годов. Однако отправной точкой в большом футболе для вас стал, если не ошибаюсь, ленинградский «Зенит».

— Не ошибаетесь. Хотя хронологически футбол начался для меня в подмосковных Мытищах, где я родился и вырос. Мой старший брат Владимир по сей день живет в Москве, он уже пенсионер, после автодорожного института 45 лет проработал на АЗЛК. Даже в самом кошмарном сне мне не могло присниться, что нас будет разделять государственная граница... Ну да ладно, сейчас речь не о том. С первого дня войны наш отец ушел на фронт, а мама стала работать на военном заводе. На это же предприятие в 47-м году пришел работать и я, играя уже за заводскую команду «Зенит». Кстати, наш мытищинский завод входил в огромное «хозяйство Королева». Именно в наших цехах была собрана ракета, которая в 1957 году вывела на орбиту первый искусственный спутник Земли. Но я опять забежал немного вперед. В 1950-м мы выиграли первенство Московской области, и меня довольно неожиданно пригласили в ленинградский «Зенит», который представлял оборонное ведомство в чемпионате Союза. Так что как футболист я сформировался скорее всего в Ленинграде, хотя ничего выдающегося за пять лет там не достиг.

ЗА ПЕРЕХОД В КИЕВСКОЕ «ДИНАМО» ГРАНАТКИН ПРИГРОЗИЛ ДИСКВАЛИФИКАЦИЕЙ

— А как вы оказались в киевском «Динамо»? И почему именно там?

— В Киев меня пригласил Олег Александрович Ошенков, которого я знал еще по Ленинграду. Кроме этого, за «Динамо» выступали Макаров, Голубев, Фомин — с этими людьми меня связывали добрые дружеские отношения. А Терентьев, Кольцов и тот же Голубев были, как и я, москвичами. В общем, я не долго раздумывал над предложением с берегов Невы переехать на берега Днепра. В ноябре 55-го года под расписку администратору «Зенита» сдал все «казенное» имущество, которое состояло из футболки, трусов, гетр и бутс, купил билет на поезд и отправился в Киев. Однако не все обстояло просто, и этот переход стоил мне нервов.

— Почему?

— Потому что руководителям Федерации футбола СССР очень не понравилось, что я пренебрег предложениями московских команд («Спартака», ЦСКА и «Динамо») и уехал в столицу Украины. К любому переходу перспективного игрока в немосковскую команду тогда относились очень ревностно. Мне тут же припомнили, что я нарушил сроки переходов. Так называемый Юрьев день для футболистов тогда длился с 1 по 31 декабря. Я же ушел из «Зенита» сразу по окончании сезона 1955 года — в ноябре. Причем ленинградской команде ничего не был должен. В межсезонье меня дважды вызывали в Москву. Пытались переубедить. Когда стало ясно, что я буду стоять на своем, председатель Федерации футбола Гранаткин пригрозил годичной дисквалификацией, если не откажусь от своей затеи. Но я был упрям. И, честно говоря, по сей день не жалею о принятом тогда решении выступать за «Динамо».

В марте 1956 года вместе с киевской командой отправился на первую игру сезона в Баку. Буквально за несколько часов до игры из Москвы пришла телеграмма следующего содержания: «Футболист Войнов имеет право играть за киевское «Динамо».

— По тем временам вы еще легко отделались.

— Думаю, что дело ограничилось примитивным запугиванием по двум причинам. Во-первых, все понимали, что изменить свое решение я не соглашусь ни при каких обстоятельствах. А во-вторых, не забывайте, речь шла об игроке сборной СССР. И там наверху решили, что я еще могу пригодиться. Полагаю, что не ошиблись.

НЕ ПОЕХАЛ НА ОЛИМПИАДУ В МЕЛЬБУРН, ПОТОМУ ЧТО РАЗВЕЛСЯ С ЖЕНОЙ

— Когда вы впервые надели майку с надписью «СССР»?

— В 1954 году. Меня вызвали на игру с командой Пушкаша — сборной Венгрии. За сборную выступал до 61-го года. Правда, пропустил весь 56-й.

— Что, припомнили-таки вам ваше упрямство?

— Все было несколько сложнее. Возникли как объективные, так и субъективные причины моей отлучки. С точки зрения тренеров сборной, в моей игре после перехода в новую команду наступил спад. Им со стороны, конечно, было виднее, и тут я оспаривать ничего не мог. К тому же наставники нашей сборной располагали более чем достаточным выбором футболистов. С другой — наверное, в Федерации футбола все же решили проучить строптивого Войнова. И повод подвернулся подходящий: я только что развелся со своей первой женой. А по тем временем это считалось страшным преступлением. Хотя связка полузащитников Войнов — Нетто была в сборной основной.

— В итоге вас лишили золотой медали олимпийского чемпиона Мельбурна, где наша команда стала первой.

— Получается, что так.

— И все же непонятно, если вас непременно хотели видеть в столичном клубe, то «призвать», скажем, в ЦСКА было проще простого, разве не так?

— Осенью 1954 года за мной действительно приезжал из ЦСКА, если память не изменяет, тренер Башашкин. Но ему не повезло: за пару недель до этого вышел приказ министра обороны СССР, по которому спортсмены, выступающие за сборные команды страны, получали отсрочку от службы в армии. Это уже позже, в 1961 году, Вячеслав Дмитриевич Соловьев аттестовал всех игроков киевского «Динамо» на звание старших лейтенантов. Чтобы у армейских клубов больше не возникало соблазнов таскать горячие каштаны из чужого костра.

БЕЗ СТРЕЛЬЦОВА СО ШВЕДАМИ СЛАДИТЬ НЕ УДАЛОСЬ

— В 1957-м вы вновь вернулись в сборную?

— Да, причем выходил на поле в ее составе, с небольшим перерывом, до конца 1960 года. В 1957-м участвовал почти во всех отборочных играх к ЧМ-58. Особенно запомнилась дополнительная встреча с поляками в Лейпциге. Мы победили со счетом 2:0 и завоевали путевку в Швецию. Перед чемпионатом прошли сборы: сначала в Индии, а затем в Китае. Надо отметить, что условия для подготовки были созданы великолепные. К сожалению, в 1/4 финала мы уступили в Стокгольме хозяевам чемпионата со счетом 0:2 только потому, что устали. Посудите сами — в течение двенадцати дней пришлось отыграть пять матчей: в группе — с Англией, Бразилией и Австрией, дополнительный матч с Англией за право выхода в 1/4 финала {сборная СССР выиграла со счетом 1:0), а после этого попали на шведов, которые дома выступали с необыкновенным подъемом и недаром дошли до финала. По существовавшим тогда правилам играли без замен. А наши тренеры, в распоряжении которых было 22 человека, боялись варьировать составом и на каждую игру выходили одни и те же люди. Первый тайм со шведами мы еще кое-как продержались — 0:0, но во втором силы иссякли окончательно.

Стадион «Парк де Пренс». Сборная СССР — обладатель первого Кубка Европы.
Стоят (слева направо): Лев Яшин, Игорь Нетто, Виктор Понедельник, Юрий Войнов,
Гиви Чохели, Валентин Иванов.
Сидят: Анатолий Крутиков, Валентин Бубукин, Анатолий Масленкин, Слава Метревели,
Михаил Месхи.
10 июля 1960 года.

— За две недели до чемпионата мира случилось несчастье со Стрельцовым, против которого возбуждали уголовное дело. Какой была реакция в команде?

— Мы пережили ни с чем не сравнимый шок. Это была невосполнимая потеря для команды. Кстати, вместе со Стрельцовым в той истории оказались замешанными еще два основных игрока сборной — Огоньков и Татушин. На свое счастье, они вовремя уехали с той злополучной вечеринки на даче, но из сборной их отчислили незамедлительно с формулировкой «за нарушение спортивного режима». Что касается самого Стрельцова, то здесь я, пожалуй, не буду оригинальным, если скажу, что на тот момент он был лучшим нападающим в мире. Морально нам было очень тяжело. Когда приехали в Швецию, там газеты на разные лады только и обсуждали случившееся с нашим центрфорвардом.

— Мало кто уже помнит, но по итогам шведского чемпионата вы попали в символическую сборную мира. С тех пор ничего подобного не удавалось, по-моему, никому из наших футболистов.

— Да, это одно из самых приятных воспоминаний в моей футбольной жизни. Удивительно, что, несмотря на в целом неудачное выступление нашей команды в Швеции, я тем не менее получил звание заслуженного мастера спорта СССР. Не знаю, наверное, сейчас, когда все измеряется только деньгами, это покажется смешным, но значок ЗМС мне по-прежнему очень дорог. В те времена лишь единицы выдающихся спортсменов удостаивались такой чести.

К ЗОЛОТОМУ ГОЛУ ПОНЕДЕЛЬНИКА НА «ПАРК ДЕ ПРЕНС» Я ТОЖЕ ПРИЧАСТЕН

— Как шла подготовка к первому Кубку Европы 1960 года, который выиграла сборная СССР?

— В 1959 году сборная сыграла всего три матча. Начались тренерские эксперименты с составом, Базовыми командами сборной тогда стали московские «Спартак» и «Динамо». Однако в конце концов тренеры вернулись к команде образца 1957-58 годов. Последнюю игру отборочного цикла мы должны были проводить с Испанией. И вдруг приходит сообщение, что сборная этой страны отказывается играть с нами: в Испании в это время установился фашистский режим Франко. Отказ соперников автоматически выводил нас в финальную часть Кубка Европы. Во Франции собрался квартет сильнейших по итогам отборочных игр сборных Старого Света: СССР, Чехословакии, Югославии и хозяев турнира.

— С командой Чехословакии в полуфинале вы разделались, судя по счету 3:0, сравнительно легко?

— Сказать, что игра получилась легкой, я не могу, хотя счет действительно был несколько неожиданным. А вот другой полуфинал принес настоящую сенсацию: югославы, проигрывая французам за 20 минут до конца второго тайма со счетом 2:4, сумели забить три мяча подряд и прорваться в финал.

— Финальную игру 10 июля на парижском «Парк де Пренс» наверняка помните до мелочей?

— Еще бы не помнить такой матч! На стадион приехали за полтора часа до начала игры, которая была назначена на 22.00 по московскому времени. Погода стояла прескверная: холодный ветер и не прекращавшийся ни на минуту моросящий дождь. Зрителей собралось немного: неудача французской команды в полуфинале снизила интерес парижан к развязке турнира. Для нас финальный матч поначалу складывался неудачно: после первого тайма мы проигрывали — 0:1.

— В перерыве, видимо, состоялся крутой разговор?

— Конечно! Наша делегация во Франции была очень внушительной. На каждого футболиста приходилось как минимум два руководителя высокого ранга. Нам тут же напомнили о поражении сборной СССР от югославов на Олимпиаде 1952 года, когда первый матч закончился вничью — 5:5, а второй соперники выиграли — 3:1. Именно после того поражения была разогнана легендарная команда лейтенантов — ЦДКА.

— «Накачка» в раздевалке «Парк де Пренс» сильно подействовала на игроков?

— Я бы этого не сказал. Все мы и без того горели желанием победить. Одно я знаю точно: в тот вечер сборная СССР победила исключительно за счет проявленных волевых качеств. Сначала Метревели после удара Бубукина метров с 30 первым поспел к мячу, выпущенному из рук югославским голкипером, — 1:1. А победу мы вырвали в дополнительное время. На 113-й минуте Яшин рукой выбросил мяч практически к центральному кругу. После короткой перепасовки он попал ко мне. Я обыграл Матуша и длинной передачей отправил в прорыв по левому флангу Месхи. Михо элегантно, своими фирменными финтами разобрался с защитником и прострелил в район 11-метровой отметки, куда параллельным курсом на всех парах летел Витя Понедельник. Удар головой и мяч в сетке. 2:1 — Кубок Европы наш.

— Представляю, что творилось тогда у вас на душе.

— Радовались как дети. А сколько клятвенных обещаний выслушали от наших сановных особ. Правда, все, что мы в итоге получили за эту победу в Париже, — по 200 долларов на брата, которые по возвращении домой с нас почему-то были высчитаны. Но, поверьте, на это никто не обратил внимания. Мы ведь играли не ради денег.

ЛОБАНОВСКИЙ-ФУТБОЛИСТ НЕ ЛЮБИЛ БЕГАТЬ КРОССЫ

— На начало 60-х годов приходится и первый взлет киевского «Динамо» в чемпионатах страны. Чем вы можете его объяснить?

— В 59-м Ошенкова на посту главного тренера команды сменил Соловьев. Причина: от «Динамо» ждали побед, а их не было. И все же, на мой взгляд, фундамент для будущего взлета команды был заложен именно Ошенковым. Это он пригласил из Закарпатья целую группу молодых игроков, среди которых были Сабо, Турянчик. И Соловьев начал работу уже с этими людьми. Чуть позже в команду пришли киевляне Лобановский и Базилевич. Самое главное, что сделал Соловьев, — приучил молодежь трудиться. Именно при нем мы впервые начали помимо утренней разминки тренироваться два раза в день. До этого практиковалась лишь одна тренировка. И как результат — в 1961 году впервые стали чемпионами СССР.

— Вам довелось выходить на поле вместе с Лобановским. Хоть какие-то задатки великого тренера в Лобановском-игроке уже просматривались?

— Может, я был несколько близорук, однако ничего подобного в нем не замечал. Больше скажу: Лобановский очень не любил физподготовку, ненавидел кроссы. Может быть, отчасти потому, что находился уже в зрелом для игрока возрасте.

— Как вы думаете, сам-то Лобановский выдержал бы те нагрузки, к которым потом приучил своих подопечных?

— Хм... Интересный вопрос. Думаю, нет. Скорее всего Лобановский-игрок от них бы отказался. В этом смысле он был все-таки немного ленив. Зато во всем остальном — профессионал высшей пробы, чем с лихвой компенсировал недостатки в атлетической подготовке. По окончании карьеры футболиста я в 1964 году волевым решением председателя федерации футбола Украины возглавил одесский «Черноморец» (хотя Маслов предлагал мне остаться в «Динамо» в качестве селекционера). И вскоре пригласил в команду Лобановского и Базилевича, почти одновременно списанных с киевского корабля.

— Трудно было с ними работать?

— Ничуть. Зная их характер, я не предъявлял особенно жестких требований, скажем, к той же физподготовке. Потому что прекрасно понимал: люди они грамотные и способны готовиться к матчам самостоятельно. Это уже половина успеха. Во всяком случае, моих ожиданий они ни разу не обманули. А Лобановский оказался тренером от бога, со своим видением игры. Он обладает колоссальным чутьем на талантливых футболистов. Хотя, как мне кажется, кое-что он все-таки перенял и у Соловьева, и у Маслова.

ЗАСЛУЖЕННЫЙ МАСТЕР СПОРТА ЗАСЛУЖИЛ ПЕНСИЮ В 25 ДОЛЛАРОВ

— Как дальше сложилась ваша тренерская карьера?

— В 1965 году «Черноморец» уже выступал в высшей лиге. Мы дошли до полуфинала Кубка СССР, за что сразу 18 игроков в команде получили звания мастеров спорта. Но 12-е место в чемпионате, которое занимал «Черноморец», не устраивало руководство области. Мне пришлось уйти. В середине 67-го возглавил николаевский. «Судостроитель», с которым чуть было не вышел в высшую лигу: в переходной игре в Сочи мы уступили свердловчанам. «Судостроитель» становился чемпионом Украины, доходил до полуфинала Кубка СССР. Причем в четвертьфинале в Москве со счетом 2:1 обыграли «Торпедо», в составе которого еще играл Стрельцов. После Николаева работал с донецким «Шахтером», харьковским «Металлистом», киевским СКА. В 1973 году ушел с тренерской работы. Какое-то время был инструктором физкультуры на заводе. В 57 лет ушел на пенсию.

— Я скорее всего заранее знаю ответ на этот вопрос, но все же его задам: почему вы снова начали работать?

— (Тяжело вздыхает.) Жизнь заставила. Моя пенсия составляет 49 гривен 86 копеек (это около 25 долларов. — С.Ю.). Жена получает такие же деньги. На них даже впроголодь невозможно прожить. Поначалу еще кое-как перебивался, играя за ветеранов, но возраст брал свое. Затем пошел работать на овощную базу, даже грузчиком был. В общем, положение — хоть в петлю лезь (голос моего собеседника задрожал, глаза заблестели от подступивших слез. — С.Ю.). К счастью, нашлись нормальные порядочные люди, которые вытащили меня из этой петли. Я бесконечно признателен Григорию Михайловичу Суркису, его соратникам по ПФЛ Украины Александру Ивановичу Бандурко и Валерию Исаевичу Мирскому. Именно они полтора года назад, когда образовалась Лига, пригласили меня на должность главного инспектора. Думаю, что под моими словами благодарности подписался бы не один ветеран киевского «Динамо»: о нас помнят, нам помогают.

ПРЕЖДЕ ЧЕМ КРИТИКОВАТЬ АРБИТРА, ТРЕНЕР ДОЛЖЕН ПОСМОТРЕТЬ В ЗЕРКАЛО

— Как главный инспектор ПФЛ, оцениваете уровень судейства на Украине?

— По-моему, он достаточно высок. И уж, во всяком случае, не ниже уровня футбола на Украине, что бы там ни говорили.

-Почему же так много тренеров, недовольных судейством?

— Может, поговорка про зеркало, на которое обычно пеняют, когда рожа крива, несколько грубовата, но уж не взыщите: что есть, то есть. У нас сложилась достаточно странная тенденция: многие тренеры в поражениях своих команд в первую очередь обвиняют судей. Конечно, и они от ошибок не застрахованы. Но почему собственные просчеты в организации учебно-тренировочного процесса нужно перекладывать на плечи арбитров? А есть тренеры, которые просто «специализируются» на скандалах.

— Имена назвать можете?

— Пожалуйста: тренеры Буряк, Грозный, президент «Таврии» Аронов. За свою долгую жизнь в футболе я повидал немало великих тренеров. Но никогда ни Маслов, ни Бесков, ни тот же Лобановский не позволяли себе не то что руку на арбитра поднять — грубое слово в его адрес сказать. Сейчас же многие наставники ведут себя порой просто по-хамски. Чего стоит только история с главным тренером мариупольского «Металлурга» Погребняком, зверски избившим вместе с подельниками судей. Это какой-то каменный век! Я считаю, что Погребняка, прежде чем наказать в уголовном порядке, необходимо серьезно проверить у психиатра. Человек, находящийся в здравом уме, так поступить просто не мог.

— А что вы можете сказать о скандале с Нагорняком, которого поймали на допинге?

— Нагорняк виноват сам. Я не понимаю, зачем футболисту принимать какие-то стимуляторы. Футбол — игра коллективная. Если устал, всегда есть возможность взять паузу — и партнеры поймут, на худой конец попросить замену. В наше время, конечно, ничего подобного не случалось. Я, например, ничего, кроме меда, орехов, сметаны, при подготовке к матчам не ел. Лекарственные препараты любого происхождения не признаю до сих пор.

— А как расслаблялись футболисты во времена вашей молодости?

— Я позволял себе стакан вина дня за три — четыре до игры. И все. А находясь на сборах за границей, максимум, что мы могли себе позволить, — это стакан воды из-под крана: валютой в наших карманах не пахло.

ЛЮБОЙ ОТКАЗ ИГРАТЬ ЗА СБОРНУЮ ОСТАНЕТСЯ ЗА ПРЕДЕЛАМИ МОЕГО ПОНИМАНИЯ

— Как вы оцениваете уровень украинского футбола?

— За последний год с возвращением Лобановского наш футбол сделал заметный шаг вперед. Игра «Динамо» и полный киевский стотысячник на матчах Лиги чемпионов — тому подтверждение.

— Все это так, однако динамовцы по-прежнему остаются по большому счету вне конкуренции в чемпионате страны.

— Но это уже не их вина. Что мешает «Шахтеру», «Днепру», «Черноморцу», «Карпатам» тянуться к игровому уровню киевлян? И потом — ярко выраженный лидер в чемпионате — далеко не всегда свидетельство ущербности турнира. Разве потерял свою привлекательность чемпионат английской премьер-лиги от того, что вот уже пять лет моду в нем диктует «Манчестер Юнайтед». Нет, конечно. И таких примеров — предостаточно.

— И последний вопрос. Как вы оцениваете выступление российской и украинской сборных в отборочном цикле ЧМ-98?

— Россияне потеряли решающие очки на Кипре, мы — в домашней игре с Арменией. Но украинская сборная выступила все же достойнее, если помнить, из какой группы она вышла в стыковые матчи, где ей не хватило опыта и везения, чтобы пройти хорватов. Лично меня порадовало и то, что наша команда в отличие от российской все свои проблемы решала только на поле и не была поражена метастазами распрей, взаимных упреков, недовольства игроков тренерами, и наоборот. Когда-то, еще будучи футболистом, я дал себе слово не давать оценок поколениям игроков, которые придут после нас. Это всегда напоминает старческое брюзжание: мол, в наше время и сахар был слаще, и соль солонее. Но сегодня все же сделаю маленькое отступление от собственного правила, и, надеюсь, меня не осудят: я никогда не пойму, даже с поправкой на любые «рыночные» времена, что это такое — отказаться играть за сборную страны. Видимо, есть вещи, которые навсегда останутся за пределами моего понимания.

Сергей ЮРИС, «Спорт Экспресс», 1997 год