Легендарный футболист «Динамо» Василий Рац в большом интервью рассказал, как в свое время перешел в киевскую команду.
Василий Рац
— Ваша первая профессиональная команда — «Карпаты» (Львов). Как оказались в Виннице?
— Первую половину сезона 1980 года я провел во львовских «Карпатах». На одну из тренировок к нам на базу приехал Иван Иванович Терлецкий. Он встретил меня после тренировки и спросил, как я смотрю на то, чтобы переехать в Винницу и играть за «Ниву». Возможно, обо мне ему рассказал Юрий Бондаренко, который уже играл в Виннице, а раньше также был в «Карпатах».
— «Не знаю» — отвечаю я. — «Нужно сначала с Иштваном Йожефовичем Секечем поговорить...» — «Я с ним уже разговаривал. Он разрешает переход, если ты не против».
Я все равно пошел поговорить с Секечем. Спрашиваю его, чтобы он сделал на моем месте? «Ты же видишь, что попасть в основной состав у нас очень тяжело. Большая конкуренция. Пойдешь в Винницу. Там во Второй лиге укрепишься, наберешься опыта и вернешься к нам в основной состав».
Я вышел к Терлецкому и сказал, что я согласен. И спросил, когда мне ехать в Винницу. «Прямо сейчас! Машина ждет» — ответил он. Мы заехали в общежитие, я собрал свои вещи, и поехали в город над Бугом.
— Как Вас встретила Винница, команда и болельщики?
— Сначала болельщики не знали меня. Не знали, как я играю. А первые матчи было очень сложно проводить. Возможно, я немного не так играл, как нужно было. Но Терлецкий постоянно меня ставил в основной состав, доверял мне. И постепенно я нашел свою игру.
А команда хорошая была. Замечательные ребята. Со всеми нормальные отношения сложились. Потом Иван Пономарь пришел. Мы с ним вместе раньше учились, то я уже больше именно с ним дружил.
— Сейчас поддерживаете с Иваном связь?
— Да звонил ему где-то полгода назад. Пообщались...
— Расскажите, как Вы едва не оказались в московском «Динамо».
— Уже в следующем сезоне у меня игра пошла. Начали распространяться слухи, что меня хотят пригласить в другие команды. Мы проживали в домиках на территории стадиона. И после одной из игр ко мне подходит какой-то человек и говорит, что у выхода со стадиона меня кто-то ждет. Я подошел туда. А там Петрашевский, который был селекционером московского «Динамо». Представился мне, пригласил сесть в автомобиль и начал рассказывать, что они давно за мной следят. И было бы хорошо, если бы я согласился перейти к ним. Тут вдруг дверь автомобиля открывается, и появляется Терлецкий. Он налетел на Петрашевского: «Ты чего пристал к нему? Чего переманиваешь? Уезжай отсюда».
Вытащил меня из машины и сказал идти к себе в домик. Они еще некоторое время пообщались, и Петрашевский уехал.
Иван Иванович Терлецкий потом мне сказал, чтобы я пока никуда не переходил. Мол, «твоя команда еще не пришла». Возможно, он уже тогда что-то знал.
Потом меня еще в запорожский «Металлург» приглашали. Я говорю, что мне с тренером нужно это обсудить. Услышал: «Ну если ты с Терлецким будешь говорить, то нам здесь точно нечего делать...» Я подошел таки к Терлецкому и сказал, что меня в Запорожье приглашают. «Твоя команда еще не пришла. Не спеши», — говорит он.
А у меня к концу первого круга 1981 года хорошие игры пошли. Хорошие передачи давал. И после одной из игр Терлецкий пригласил зайти к нему.
Говорит: «Знакомься. Анатолий Сучков. Селекционер киевского „Динамо“. Хочет с тобой пообщаться».
— Мы хотим пригласить тебя к нам в «Динамо». Как ты к этому относишься? — говорит Сучков.
— Я не знаю...
— Как? Ты не знаешь?! Это же «Динамо» (Киев). А он «не знает»!
— Я не знаю. Пусть будет так, как скажет Иван Иванович.
Терлецкий так голову опустил. Говорит, что команде я сейчас, конечно, очень нужен. Но для меня лично будет лучше перейти в «Динамо». Это именно та команда, которая тебе нужна. Поэтому он меня отпускает.
Через несколько дней он лично отвез меня поездом в Киев. Там на железнодорожном вокзале стоял автобус «Динамо», и Терлецкий передал меня из рук в руки Фоменко
Я только одно сказал ему:
— Иван Иванович, только пообещайте мне, если у меня что-то здесь не получится — я вернусь обратно к вам.
— Ну хорошо, хорошо... — ответил он.
— Так Вы хотели вернуться обратно именно в город Винницу, к тренеру Терлецкому, или в команду «Нива»?
— В команду. Ну и город мне очень понравился. Я там год провел год. Город хороший, комфортный. Болельщики тогда очень быстро узнали, что я собираюсь в киевское «Динамо» переходить. Практически все таксисты тогда были болельщиками, они быстро все узнавали и быстро все новости распространяли. И вот возле домиков, где мы проживали, собралось несколько десятков болельщиков и спрашивают меня, ну как же так? Чего мне здесь не хватает. Нужно машину, или квартиру — мы пойдем к руководству и добьемся. Нужна жена — так мы найдем красивую девушку.
— Спасибо, — говорю я. Понимаете, я чувствую, что я готов к большему. Тем более я же в киевское «Динамо» перехожу...
— Ну тогда мы соглашаемся. Потому что в другую команду мы бы тебя не отпустили, — говорят болельщики.
Так что я благодарен винницким болельщикам за их поддержку и понимание!
— Как вас принял Киев?
— Приехали мы на базу «Динамо», привели меня в одну из комнат и сказали, что пока я буду здесь проживать. Я занял свободную кровать и думаю, кто же здесь еще проживает? Смотрю вымпел висит — Саша Сорокалет.
А с утра открывается дверь, заходит Коньков:
— Не понял! Меня что, из команды отчислили? Чего это ты разлегся на моей кровати?
Я лежу, испуганный такой. Не знаю, что ответить...
— Да ладно, шучу я, — говорит Коньков.
А тогда холостяки заезжали на базу за два дня до игры, а женатые — за один день. Поэтому мне и выделили его кровать — одну ночь переночевать.
Ну и начались тренировки. Совсем другие игроки. Тяжело было. Рядом с тобой такие футболисты, что ты и не мечтал рядом с ними играть. Я чувствую, что мне тяжело. Неделя прошла, вторая. Я думаю, нет, это не для меня. Я не смогу выдержать эти нагрузки. Иду тогда звонить Терлецкому:
— Иван Иванович! Помните, Вы обещали, если у меня что-то в Киеве не сложится, вы меня заберете в Винницу?
— Хорошо. Я переговорю с Лобановским. Перезвони мне через пару дней.
Через пару дней я звоню:
— Ну что? Забираете меня?
— Лобановский не отпускает тебя. Ни за что. Что я могу сделать? Он категорически сказал, что не отпускает тебя. Говорит, пусть тренируется дальше.
— А в «Динамо» Вы никому не говорили, что Вам тяжело?
— Нет, только Терлецкому. Я чувствовал, что мне тяжело. Думал, может еще год, два поиграть в Виннице, набраться опыта, а потом уже уйти. А Иван Иванович мне говорит, чтобы я сам подошел к Лобановскому и попытался с ним поговорить.
Я и пошел к метру. Правда, перед тем как зайти к нему, семь раз вспотел от переживаний. И говорю:
— Валерий Васильевич, я понимаю, что состав команды очень сильный. Что мне нужно еще много работать. Я чувствую, что мне еще рано к вам.
— А что ты хотел? Сразу в основной состав?
— Нет. Я понимаю, что мне нужно еще много работать...
— Ну так иди и работай!
И я работал. Играл за дубль. И уже хотел было переходить то ли в «Пахтакор», то ли в московский «Спартак». Но, возможно, Лобановский об этом узнал и сделал ход на опережение.
Поставил меня в основной состав на предпоследнюю игру сезона 1981 года против московского «Динамо», а на следующую игру против «Спартака» я вышел на замену. Это были мои первые игры в основном составе киевлян. Ну и я понимаю, что если Лобановский поставил меня в основной состав, то дальше у меня есть перспектива.
— Как Вы отыграли эти первые игры в основном составе?
— Тяжело было. Переживания... К тому же я жил в одной комнате с Веремеевым. А меня брали на его место. То есть мы были конкурентами за место в основном составе. Но Владимир мне во всем помогал, давал советы, как лучше делать. По-человечески ко мне относился. За что я ему тоже благодарен.
Но в следующем сезоне Лобановского назначили главным тренером сборной, а киевское «Динамо» возглавил Юрий Морозов. А он мне почему-то не доверял место в основном составе, и два сезона я отыграл за дубль. В тот период я служил в армии и не мог из «Динамо» никуда уйти. Но у меня уже была мысль после сезона 1983 года перейти в другую команду. Опять было предложение ехать в Ташкент.
А потом, когда мы играли в конце сезона в москве, мне в номер позвонил сам Бесков. Говорит, что хочет со мной встретиться, поговорить. Его черный «Мерседес» стоит возле отеля. И он меня ждет в машине, чтобы никто нас не видел. Я спустился вниз, сел в машину. Там еще был селекционер, который ко мне еще в Виннице подходил. Бесков говорит мне:
— Мы давно наблюдаем за тобой. Твой стиль игры подходит нам. Было бы хорошо для всех, чтобы ты к нам перешел. Это же москва, «Спартак», будущее, сборная... Вот контракт, мы готовы сразу подписать.
— Константин Иванович, — говорю,- я так не могу просто подписать. Да, я хочу переходить в другую команду, потому что здесь я не играю. Но я хочу дождаться окончания сезона (в конце каждого сезона у нас были собеседования с руководством клуба) и переговорить с Лобановским. И тогда я дам вам ответ. Но я сам уже почти был уверен, что перейду в «Спартак».
Когда меня пригласили на собеседование, я говорю к Лобановскому:
— Валерий Васильевич, я хочу перейти в другую команду
— Куда? — спрашивает он. Хотя Лобановский уже все знал по своим каналам.
— Неважно, — отвечаю я. — Просто хочу в другую команду.
— В «Спартак» собрался? Ты там «потеряешься». А мы здесь тебя знаем и рассчитываем на тебя.
— Но ведь я здесь квартиры не имею. Живу в общежитии.
— После сборов приедешь — будет у тебя квартира.
Ну и я решил остаться. Позвонил Бескову, поблагодарил его за предложение и сказал, что пока остаюсь в Киеве. А после сборов я перебрался уже в квартиру.
Со следующего сезона 1984 года Лобановский начал меня постоянно ставить в основной состав. В 1985 году я был единственным футболистом в команде, который отыграл все матчи без замен. А потом Малафеев пригласил меня в сборную союза. Он вообще не очень хотел брать киевлян в сборную. Но «Динамо» в том сезоне показывало великолепную игру, о нас много писали в прессе. В том числе и о том, почему не взять в сборную таких футболистов, как Рац и других. И Малафеев, так сказать, был вынужден меня взять в сборную.
Я хорошо помню, как тренер давал установку перед первой игрой. Рассказал все, как кому играть. Мы выходим, а рядом со мной Протасов. Я ему говорю:
— Олег, я так и не понял, как мне играть.
— Играй в свою игру, — ответил Протасов.
И я играл.
— Вам больше нравилось забивать или «создавать» голы?
— Я же сначала играл в нападении. Во всех детских командах. И когда я переехал в спорт интернат, попросил тренера Валентина Ивановича Борейко, чтобы он перевел меня из нападения в центр поля. Потому что в нападении я не получал удовольствия. Ну дали тебе пас, пробежал, забил. Опять дали пас, пробежал, забил. Совсем другое дело играть в полузащите. Там можно и отобрать мяч, и побороться, и пас дать. Потому что мне в нападении было немного неловко. Вся команда на меня работает, а забиваю только я. Поэтому я и начал играть в полузащите. Я чувствовал, что это мое.
— Какой гол Вам запомнился больше всего?
— Их было несколько. Если брать сборную — то это матч против французов в Париже, на «Парк-де-Пренс» в октябре 1986 года. Мы выиграли у них 2:0. Тогда забил Беланов первый гол. А второй — я.
И еще вспоминаю победный гол в 1988 году в первой игре против Нидерландов (1:0). Это были два важных гола для нашей сборной.
А в чемпионате — это в 1986 году, игра против московского «Динамо». Мы шли с ней наравне. Боролись за золото. И там из-за перенесенной игры случилось так, что две из трех последних игр мы играем с «одноклубниками». Сначала играли на выезде в манеже. Если мы им проиграем — тогда москвичи досрочно стали бы чемпионами. Ничья давала нам шанс. Мы тогда играли в манеже. Я забил первый гол. Потом они отыгрались. Игра закончилась вничью.
Последнюю игру сезона мы играли в Киеве и выиграли 2:1 и стали чемпионами. Один из голов забил тогда я. Ну и «Факелу» воронежскому я закрутил прямо с углового. Тоже красивый был гол.
— А какие моменты запомнились, когда Вы не забивали?
— Таких не помню. Мне же больше нравилось не самому забивать, а когда с моих пасов забивают. Когда даешь длинный пас на Беланова, и он бежит и забивает. Или кто-то другой это делает. Мне это больше нравилось.
— Кого из игроков Вы бы могли выделить, когда играли в Виннице?
— В первую очередь это Ваня Вишневский. И тогда много было сильных футболистов в команде. Ваня Паламар, Сергей Руденко, Ярослав Заец, Бондаренко, Касанов, Мокшак... Хороший коллектив тогда собрался. Каждый чем-нибудь выделялся. Жаль, что тогда пришлось покинуть Винницу. Возможно, мы бы тогда завоевали первое место.
— О Лобановском что можете сказать?
— Лобановский — человек слова. Если что-то сказал — обязательно выполнит. Если сказал, что кто-то получит квартиру — значит, он ее получит. Сказал, что машину получишь — значит, получишь. И он вместе с командой бегал в лесу. Пробежка 40−50 минут, а он бежит впереди нас. Мы за ним. И думаем, если он бежит с нами, значит и мы можем и должны бежать.
Перед игрой остаемся в Конча-Заспе. У Лобановского была семья, он мог нас оставить и поехать домой. Но он никогда так не делал, всегда с нами оставался.
— Вы славились своими сильными ударами и точными передачами. Как Вы их тренировали?
— Сам оставался после тренировок. Иногда еще с кем-то. Чаще всего с Балтачей. Тогда я тренировал длинные пасы. Угловые подавать, штрафные пробивать, навешивать на нападающего. Оставались с Балтачей часто. Потому что чувствовал, что это нужно.
— После такого триумфа 1986-го года никто не имел «звездной болезни»?
— Такого не было даже близко. К тому же еще с 1984-го года началась смена поколений. Лобановский начал строить новую команду. Ушли Буряк и еще несколько игроков. Пришли Яковенко, Заваров, Беланов, Яремчук. Приходили молодые ребята.
— Затем пришло время распада советского союза. И это время и в Вашу жизнь принесло много нового...
— Это был еще советский союз. И так получилось, что меня без моего согласия и без моего ведома отдали в аренду на три месяца. Правда, я имел право выбора после аренды.
Мы были на турнире. Кажется, в Амстердаме. И мне в номер начали звонить какие-то журналисты и что-то спрашивать на испанском. А я ведь ничего не понимал. Когда спросил у нашего администратора, он мне рассказал, что Безверхий (первый президент «Динамо» — ред.) подписал контракт в отношении меня. Потом меня вызывает Лобановский. Говорит, что есть такая команда «Эспаньол», которую только принял в прошлом тренер сборной Испании. И она предлагает взять меня в аренду на три месяца. А есть еще «Глазго Рейнджерс», который предлагает контракт на три года. С «Эспаньолой» там уже все решено. А вот с «Глазго» я могу либо сейчас подписать контракт на переход к ним через три месяца после «Эспаньолы», либо могу отказаться.
И здесь я совершил, наверное, единственную ошибку в своей жизни, отказавшись от контракта с «Глазго». Раньше мне всегда тренеры подсказывали и советовали, как лучше сделать. А тут пришлось самому делать выбор. И я решил не переходить в «Глазго». Теперь часто об этом думаю. О том выборе. Насколько могла измениться моя жизнь, если бы я таки принял то предложение. Но как я тогда думал: Испания — где море, где тепло, где солнце. Или Шотландия — где климат совсем другой. А у меня только родился сын. И где ему будет лучше? И поэтому я решил поехать в Испанию, а с «Глазго» не подписывать контракт.
А почему с «Эспаньолом» контракт был только на три месяца, — потому что у них начались проблемы. Еще год назад они играли в финале Кубка УЕФА, а потом команда посыпалась и была на грани вылета из высшего дивизиона. И Лобановский мне так и сказал, что если они вылетят в первую лигу — то я должен вернуться в Украину, потому что из первой лиги он не сможет меня взять в сборную. «Эспаньол» таки вылетел из высшего дивизиона, проиграв переходные игры. Но мне предложили контракт на три года на выгодных условиях. Но при таком раскладе я бы уже не попадал в сборную. И еще переживал, чтобы меня не назвали на родине предателем. Думал о родителях. Как бы им жилось, чтобы их сына называли предателем. Поэтому я решил не продлевать контракт. Через три месяца я вернулся в Украину.
Я был без команды, возвращался прежде всего в сборную. Думал, играя в сборной, получу новые предложения. А тут как раз Лобановский уехал в Эмираты; новый тренер сборной почему-то меня и еще нескольких футболистов посадил «на банку». И получилось, что я остался и без клуба, и без сборной. Поэтому, наверное, это была моя ошибка.
— Прибыв в Испанию Вы впервые попали в иностранный клуб. Что Вас больше всего поразило? Какая разница с нашим футболом?
— Во-первых, что из отеля на базу нас забирали за один день до игры, а не за два, как в Киеве. Первый ужин команды в ресторане: на каждом столе графин вина. Мне предлагают налить, а я отказываюсь. Они удивляются, говорят: «Выпей, это нормально». Вечером игра, а на обед все могут выпить по бокалу вина. Для меня это было удивительно. Ну и тренировочный процесс намного легче. Свободного времени много. Можно спокойно с ребенком на машине на море поехать.
— Так Вы вернулись в Украину. Лобановского нет. Сборной нет. Клуба нет. Что было дальше?
— Далее мне поступило предложение из венгерского «Ференцвароша». Но буквально перед отъездом я сильно заболел. Попал в больницу. У меня парализована была левая сторона. Сначала я не хотел давать знать о моей болезни венграм. Думал, вылечусь, и тогда поеду. Но в больнице тогда даже шприцев не было.
Поэтому я решил дальше лечиться в Венгрии. Я отправил в Венгрию свои выписки по больнице. Несмотря на мою болезнь, они подписали со мной контракт на два с половиной года. Но я так и не смог полностью восстановиться. Думаю, если бы я в свое время подписал контракт с «Глазго», то я бы и не заболел. И тогда все было бы по другому.
— Как складывался тренировочный процесс в венгерском клубе?
— Там было очень много моментов, к которым я не привык и которые меня удивляли. Которые были не профессиональными. Например, у нас запланировано две тренировки в день. После утренней в раздевалке игрок мог сказать тренеру, что тяжелая была тренировка, устали все немного, ноги подсели... Можно отменить вечернюю тренировку? Тренер соглашается. А я сижу и думаю, как это можно. Попробовал бы я такое Лобановскому сказать. Боюсь даже представить его ответ. Ну и с тренером все на «ты». Тоже для меня было необычно и странно.
Также странно было, что они перед игрой могли за деньги говорить. Что, например, за следующую игру дают сто тысяч форинтов, поэтому нужно лучше играть... Как можно перед игрой думать о деньгах? Ты об игре должен думать.
Контракт с «Ференцварошем» я разорвал досрочно. Я понимал, что не могу уже так играть как раньше. И решил пойти в бизнес. Местные бизнесмены, зная меня, зная что я могу помочь, предложили мне работу. Я согласился и начал продавать гранулы полиэтилена и полипропилена производителям в Украине.
Уже лет пятнадцать, как я не занимаюсь тем бизнесом. У меня есть другой бизнес, я представляю интересы одного из черновицких заводов.
— Расскажите о своих сыновьях.
— Младший, Аттила, с детства занимается большим теннисом. Ему сейчас 33 года. В Будапеште тренирует детей и взрослых. Старший Ласло занимался футболом. Но, если бы он жил и тренировался в Украине — то мог бы стать хорошим футболистом. Но в Венгрии совсем другой тренировочный процесс. Поэтому Ласло сейчас с товарищами имеет бизнес, связанный с автомобилями. Сейчас футбол в Венгрии на подъеме. Построено много новых стадионов, выделяются средства и на сборную, и на местные команды.
— Что Вас сейчас связывает с футболом?
— Примерно полгода назад мне предложили работать в Мункач-академии. Это проект, который полностью финансируется Венгрией. Я там являюсь куратором передакадемических групп.
— Я так понимаю, что Вы здесь работаете не столько ради денег, сколько ради футбола?
— Да, конечно. В первую очередь ради футбола. Я здесь общаюсь с детьми, ищу, кого пригласить на просмотр. С родителями их решаю все вопросы. Ездим на турниры в Румынию, Венгрию с этими детьми. При этом все они находятся на полном обеспечении академией. Трехразовое питание, обучение, форма и все расходы на турниры. Родители ничего не оплачивают.
— Какие цели ставит перед вами владелец академии?
— Качественный учебный процесс. Научить детей играть в футбол, а лучшим дать возможность играть в профессиональном клубе Венгрии. На турнирах селекционеры наблюдают за детьми. За последние недели трое детей 2010-го г. р. уже переехали в Венгрию и тренируются в Кишварде.
— Напоследок скажите, чем для Вас в жизни стала Винница?
— Винница дала мне толчок. Это был мой трамплин в будущее. Там я заиграл. Там я почувствовал себя уверенно. Люди у вас очень приятные. Город небольшой, но красивый.
— И Винница и винничане Вас тоже помнят и были бы рады встрече с Вами.
— Тогда придется заехать в Винницу.
— Винница Вас снова ждет!
— Спасибо.
Общался Олег Семенов
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
Лучший комментарий