Воспитанник киевского «Динамо» Игорь Жабченко поделился воспоминаниями о своей игровой карьере.
Игорь Жабченко— Давайте перейдем к футболу. Вы являетесь воспитанником киевского «Динамо». Но за главную команду, кроме нескольких матчей на Кубок Федерации футбола СССР, так и не заиграли. Почему?
— Я три года провел за дубль, с 1985-го по 1988-й. Рядом играли уже, к сожалению, покойный Миша Стельмах, Игорь Корниец, Сергей Юран, Сергей Погодин, Володя Бедный, Сергей Шматоваленко. Рядом с нами уже начали выставлять ребят 1970 года рождения, чемпионов мира среди юношей — Юрия Мороза и Николая Русина. Коллектив у нас был просто взрывной. И поддержку Анатолия Пузача, который помогал Лобановскому в главной команде, постоянно чувствовал. Я был близок к основе, но меня выбил из колеи перелом ноги.
— Как это произошло?
— На тренировке. Тогда ребята 1966 года рождения, такие как Олег Деревинский, Русик Колоколов поехали на Спартакиаду. Команду доукомплектовали ребятами из фарм-клуба из Ирпеня. Среди них был Юра Бакалов. Вот он мне и сломал малую берцовую кость, пытаясь не дать себя обойти после того, как я пробросил мяч на ход. А вы же должны помнить, какая тогда была медицина. Мне гипс наложили на всю ногу. Три месяца в таком состоянии промучился, а когда начал восстанавливаться, что-то уже не пошло.
— На Бакалова не обижались?
— Нет, что вы? Он же не специально.
— С Лобановским лично разговаривали?
— Да. Веселая была история. Мы были на сборах в Ужгороде. Перед их завершением, когда на следующее утро должны были отправляться поездом домой, пошли с Серегой Погодиным погулять. И не вернулись до отбоя. Когда пришли, нас ожидали Виктор Колотов и Михаил Коман. На утро захожу к Лобановскому. «Игорь, ты дома не ночуешь? В часть!», — говорит.
Так и произошло. Отправили нас на две недели в воинскую часть на Леси Украинки. Мыли там посуду, другой черновой работой занимались. Я еще терпел, а у Погодина характер мягкий. Он не выдержал и набрал Колотова: «Михалыч, заберите нас отсюда!» И забрали. Пожалели.
— Когда вы поняли, что в «Динамо» заиграть не удастся?
— Когда в 1988-м закончился контракт и меня отдали в белоцерковское «Динамо». Тренером там был Александр Пилипенко. На самом деле он бизнесмен, но тогда пытался тренировать. Позже Александр понял, что это не его, стал успешным бизнесменом, был президентом клуба «Система-Борекс». Мы как-то еще с тех времен, с конца 80-х держимся рядом.
Но в Белой Церкви он меня почему-то не ставил в состав. В итоге я плюнул и поехал в любительскую команду в Лубны на Полтавщине. Там у нас знатная бригада собралась, на все матчи приходило по пять-шесть тысяч человек. Собственно, именно выступая за «Сулу» среди коллективов физкультуры, я в себя и поверил.
— На профессиональный, или как тогда говорили мастерский уровень вы вернулись довольно быстро.
— С «Сулой» мы ни одного матча не проиграли, попали в финальную «пульку» чемпионата среди любителей. Вот оттуда меня в 1990-м Анатолий Коньков забрал в питерский «Зенит», который как раз вылетел в первую лигу. У Дмитриевича была задача вернуть команду в вышку. Кроме меня, из украинцев Коньков пригласил еще Вову Горилого и Олега Смолянинова. Я самым молодым среди них был. И в Питере откровенно не прижился. На меня там тоска напала. Незадолго до того женился, любимая в Киеве осталась, у нас уже родился ребенок. В один момент собрал вещи, выбросил через окно на базе сумку, спустился, взял вещи, перемахнул через забор и поехал в Киев. Добирался на поезде двое суток. И сразу вернулся в «Сулу».
— Подождите, вы же как будто в «Кремне» тогда оказались.
— Не сразу. За мной долгое время ездил начальник кременчугского клуба Петр Скрильник. Наконец приехал на «рафике», загрузил туда все мои вещи, посадил в салон меня, жену, дочь, тещу и поехал в Кременчуг. Мне сразу дали двухкомнатную квартиру, создали все условия, чтобы играть в футбол и ни о чем не думать. Чего еще 21-летнему парню надо? Да и играть было интересно. «Кремень» тогда выступал в переходной зоне чемпионата СССР. Против нас, кроме украинских коллективов, играли команды из россии, Молдовы, беларуси, Армении, Азербайджана.
— Тогда трансляций матчей из Кременчуга во всеукраинском эфире не было. Так что «Кремень» времен Стрельцова запомнился прежде всего участием в поединке против «Динамо», когда киевляне в последнем туре победили и оформили первый в истории титул чемпионов Украины. О той игре есть разные слухи. Говорят, будто соперники с «Кремнем» или его отдельным футболистами договорились...
— Перестаньте. «Динамо» тогда было на голову сильнее. Мне перед этим матчем, кстати, звонил Григорий Бибергал, вице-президент «Черноморца». Говорил, что приедет в Кременчуг и привезет деньги, которые заплатит нам, если сможем обыграть «Динамо». Одесситы в случае неудачи киевлян могли попасть в еврокубки. Григорий Ефимович действительно привез деньги, я как капитан рассказал обо всем команде, мы вышли на поле очень мотивированными. Но «Динамо» тогда набрало ход, мы им не имели чего противопоставить. Потом, правда, оказалось, что Бибергал приехал не столько из-за того матча, сколько чтобы меня забрать в «Черноморец».
— Сразу согласились?
— Чемоданы упаковал и вместе с женой и Григорием Ефимовичем поехали в Одессу. Мне сразу дали двухкомнатную квартиру, все меня устраивало. Уже начал тренироваться с «Черноморцем», когда за день до выезда на первые сборы в Финляндию звонит Петр Скрильник. «Игорь, даем тебе пятикомнатную квартиру, зарплату больше, чем в „Черноморце, только возвращайся“, — говорит.
— Какие тогда суммы фигурировали?
— А вот убейте, но не скажу. Не потому, что не хочу, а из-за того, что деньги мы тогда забирали мешками. В прямом смысле. Времена такие были, в обращении были купоны, эквивалент которых измерялся в миллионах... Так вот, я тогда Скрильника послушал, сел в машину и поехал. Но не сразу в Кременчуг, а в Киев, к родителям. Ныне покойная мама говорит: „Тебе звонят. Из Харькова“. В случае перехода в „Металлист“ обещали трехкомнатную квартиру, машину, подъемные. Поэтому сразу сели с женой в машину и поехали в Харьков. Там сразу обо всем договорились, получил подъемные и с ними отправляюсь в Кременчуг. Скрильник только меня увидел, как сразу что-то почувствовал. „Вижу, что что-то ты уже начудил“, — говорит. Я и рассказал о „Металлисте“.
— Где-где, а в Харькове вы не играли никогда...
— Все потому, что „Черноморец“ оказался слишком настойчивым. Виктор Прокопенко, отправляясь с командой в Финляндию, дал Владимиру Плоскине четкую задачу: „На сборы не едешь. Ищи его где хочешь, но без Жабченко не возвращайся“. Это мне Владимир Иванович потом сам рассказывал. Тогда же он начал набирать меня. Я не отвечал. В итоге Плоскина дозвонился к Скрильнику. Петр Григорьевич сказал мне, чтобы перезвонил и рассказал обо всем, как есть. Я и рассказал о „Металлисте“, и о благах, которыми меня соблазнили. „Игорь, так почему ты сразу не говоришь? Мы тебе дадим все это и даже больше в Одессе“, — говорит Плоскина.
Нет вопросов, поехал в Одессу. Пока команда была на сборах, я жил в гостинице, бегал кроссы по парку Шевченко, рядом со стадионом ЧМП. По возвращении Прокоп сразу сказал: „Жаба, ты же знаешь, я никаких обид не держу. Давай, работай“.
Когда весной 1994-го мы с „Черноморцем“ выиграли Кубок и бронзовые медали, Прокоп говорит: „Видишь, а остался бы в "Металлисте“ — не имел бы ничего». Кстати, медали мы себе гарантировали и Кубок получили досрочно. До завершения чемпионата оставалась неделя. И мы все это время гуляли. Старая база «Черноморца» на Архитекторской гудела. Серьезным оставался лишь Семен Иосифович (Альтман — прим. ред.). «Надо взвешивание, надо это, надо другое», — постоянно был озабочен. Пока Прокопенко не вмешался. Перед тренировкой выстроил всех и говорит: «Семен, твою мать, рядом с базой вообще не ходи». У нас там как было? В одном корпусе футболисты жили, в другом — тренеры. Там, где футболисты, творилась вакханалия — алкоголь, девушки. Прокоп Альтману подчеркнул, чтобы рядом с нашим корпусом не появлялся, дал ребятам отдохнуть.
— В следующем сезоне «Черноморец» уже тренировал не Прокопенко, а Леонид Буряк. Между этими специалистами разница огромная, во всех смыслах...
— Мы Леонида Иосифовича восприняли не сразу. Он приехал со своей программой и принципами, с нагрузками, как в киевском «Динамо». Летом, в жару, эти испытания даются особенно тяжело. Мы были шокированы. Но постепенно втянулись. А еще Буряк поразил тем, что постоянно был одет «с иголочки» — пиджак, бручки наглаженные, туфли. От нас тоже Иосифович требовал быть аккуратными и на тренировках, и после них. На базе появилась стиральная машина. В итоге с Буряком мы дважды подряд завоевали серебро. Это был главный критерий эффективности тренерской работы.
— Вас болельщики тех времен вспоминают прежде всего по матчу против «Динамо» на Республиканском стадионе Киева весной 1995-го, двум мячам в ворота Шовковского, которые принесли «Черноморцу» победу. Тогда одесситы выдали восьмиматчевую победную серию. В какое-то время даже было принято говорить, что завоевать чемпионство «Черноморцу» не дали.
— Ни в коем случае. Хотя на выезде мы «Динамо» и победили, а дома сыграли вничью. Команда у киевлян была классная и стабильная. А что касается того матча, то не считаю его лучшим в карьере. Да, памятный, потому что в такой игре забил дважды, да еще и на стадионе, который считаю родным, но не более того.
— Вы сыграли еще в одном памятном матче. Когда сборная Украины обыграла на Республиканском стадионе 1:0 хорватов с Шукером, Бобаном и Бокшичем в составе. Говорят, от соперников тогда тянуло перегаром.
— Где-то так и было. Как минимум хорваты выглядели очень расслабленными. Они тогда Италию обыграли, нас дома 4:0 победили. Как бы то ни было, но я не мог дождаться, когда эта игра закончится. Луга (Олег Лужный — прим. ред.) сломался, я вместо него на правом фланге защиты играл. А против меня — Роберт Ярни, левый защитник. Как же он носился, как же он силен! Первый тайм еще кое-как, а во втором было безумно тяжело. С трудом выдержал.
— Выезд со сборной Украины в Северную Америку осенью 1993-го, очевидно, запомнился не столько футболом, сколько тем, что это было что-то необычное.
— Без происшествий тогда не обошлось. Жили мы в Сан-Диего, в пятизвездочной гостинице, в которой снимался фильм «Мы из джаза». Местный стадион — практически на границе с Мексикой. Потому матч против этой сборной играли фактически на выезде. Трибуны забиты — более 50 тысяч зрителей. Уступили мексиканцам 1:2. Возвращаемся в отель, а карточки, которыми открывались двери в номера, не срабатывают. Стоит сказать, что тогда мы вообще не могли понять, как открывать дверь карточкой, а не ключом. Обратились на рецепцию. Когда дверь открыли, оказалось, что нас «почистили» — мелкие купюры оставили, а сотки вынули.
Больше всего расстроился Сергей Попов, которому Валерий Яремченко (тренер «Шахтера» — прим. ред.) дал приличную сумму денег, чтобы тот что-то там купил. Понятно, что денег не было. Полиция тоже только развела плечами. Однако впереди — заключительный матч тура против американцев. В первом мы победили 2:1 и хозяева, через год принимавшие чемпионат мира, очень хотели реваншироваться. Однако судьбу встречи решил единственный гол, который ударом почти из центра поля провел Попов. После игры Дмитрий Злобенко, президент клуба «Борисфен», спонсировавший эту поездку, на радостях премировал Серегу на ту сумму, которую у него украли. Так что Яремченко без заказа не остался.
Иван Вербицкий
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
