Александр ШОВКОВСКИЙ: «За 21 год карьеры я был оштрафован всего два раза»

— Прежде всего, хочу пожелать болельщикам и всем нам радость от победы сборной Украины в ближайших двух матчах.

— Не ностальгируете ли по игре за сборную?

— Не ностальгирую, но при этом на стадион не хожу, потому что меня на стадионе «потрушивает» от эмоций до такой степени, что мне проще находиться или на футбольном поле, или у экрана телевизора.

— Можете ли вспомнить, когда вы в последний раз смотрели футбол на стадионе как болельщик?

— Это был матч сборной Украины против сборной Швеции во время Евро-2012. Для меня это было очень нервное мероприятие, потому что я был в повязке, причем впервые одел более мягкую повязку. Хорошо, что со мной были мой сын, его друг и еще ребята, которые могли оградить меня в нужный момент от объятий и других активных выражений эмоций. Я понимаю, что все это было достаточно дружелюбно, но для меня эта ситуация была стрессовой. К тому же, я еще набрался наглости прийти на стадион в футболке сборной Украины, не вратарской, а игровой, с первым номером на спине и фамилией «Шовковский».

— Когда вас узнают болельщики, что обычно говорят?

— Бывает по-разному. Раньше было больше негатива, но сейчас эти встречи проходят более-менее нормально. В основном, в первую очередь это пожелания здоровья, а также пожелания играть, пока есть возможность.

— Как вы себя чувствуете сейчас, и есть ли вероятность, что вы примете участие в следующем матче «Динамо» против «Металлиста»?

— Ни в чем не могу быть уверен до конца. Могу только сказать, что на сегодняшний день с основной группой я не тренируюсь. Я все еще работаю по индивидуальной программе. Врачи говорят, что в понедельник я пройду дополнительное обследование, которое покажет когда и в каком режиме я смогу работать дальше.

При моем повреждении, для того, чтобы вернуться к полноценной работе, нужно вылечиться полностью. На футбольное поле должен выходить только тот игрок, который полностью здоров.

— Не хотели ли бы вы когда-либо перейти в какой-то другой клуб и не задумываетесь ли об этом сейчас?

— Сейчас я однозначно об этом не задумываюсь. Я закончу свои выступления в команде «Динамо» Киев, и на этом завершится моя спортивная карьера игрока.

— Вы уже знаете, когда это произойдет?

— Контракт с клубом у меня истекает по завершении текущего сезона. Дальше буду вести диалог с руководством, президентом и тренером, о том, насколько я буду полезен как игрок и, исходя из этого, я буду принимать дальнейшее решение. Я столько сезонов отдал играл за этот клуб, который, в свою очередь, также сделал для меня все… И я не хочу быть обузой для этой команды, не хочу числиться в платежной ведомости, ничего при этом не делая. Если команда и, в первую очередь, тренерский штаб будет нуждаться в том, чтобы я был в команде в качестве игрока, я приму это решение, если же нет – буду строить дальнейшие планы.

— Многие болельщики и специалисты сходятся на мнении, что из вас получился бы очень хороший тренер. Не акцентируете ли вы внимание на этом? Возможно, планируете пойти параллельно на тренерские курсы?

— Нет, я не хочу распыляться, потому что достаточно сложно мотивировать себя, когда начинаешь задумываться о чем-то еще. Хотя, безусловно, у меня есть определенные мысли по некоторым моментам. Иногда они совпадают с тренерским взглядом, иногда не совпадают. Но это только мои мысли, и они находятся при мне. Я могу поделиться ними в приватной беседе с главным тренером, но не больше. Даже с партнерами по команде я это не обсуждаю, потому что это никому не нужно. В команде есть ответственное лицо, человек, который ставит перед командой определенные задачи и требует выполнения этих задач. Если кто-то посторонний будет вмешиваться своими советами, ничего из этого не получится.

— Тем не менее, вы задумываетесь над тем, чем займетесь после завершения карьеры? Пойдете по тренерской стезе, или вы больше чувствуете себя в роли администратора, менеджера?

— Я уверен процентов на 90, что я останусь в спорте. В каком качестве – покажет время.

— Сейчас много разговоров о том, что Олегу Блохину следует покинуть пост главного тренера. Другая точка зрения – дать наставнику больше времени. К какому мнению вы склоняетесь?

— Как вы себе представляете, я буду отвечать на такой вопрос?! Ни в коем случае никаких советов, рекомендаций и ответа на этот вопрос я не буду давать. По той простой причине, что я уважаю Олега Владимировича, я с ним проработал достаточно долго. Знаю, насколько ему сложно. Я в курсе многих аспектов, потому что я с ним достаточно много общаюсь на разные темы, в том числе и на тему футбола. Я знаю, насколько тяжело перестроить команду, перестроить сознание, когда при этом еще и пришло много новых игроков. Этот процесс достаточно сложный. И утверждать, что кому-то надо уходить или нет… Каждый мнит себя стратегом, наблюдая бой со стороны. Это проще всего. Если кто-то знает, что и как нужно делать, пусть возьмет команду, расскажет и покажет, какой должен быть результат.

— Вы ведь наверняка недовольны результатами, которые сейчас демонстрирует команда. Вы видите изнутри, в чем причина – действительно ли в новых игроках или еще в чем-то?

— Есть определенный коллектив, который создается достаточно долго. Давайте вспомним ту же команду «Динамо» Киев сезона 1998/1999, которую все берут за пример. Эту команду, фактически, собрал Йожеф Сабо в 1995-1996 годах. И только в 1998 году команда заиграла уже под руководством другого тренера. Но команду собрал Сабо, и с того времени игроки в нее если и приходили, то  только точечно – один-два. До этого не было каких-то больших вливаний. К тому же нужно учитывать, что тогда команда была из одного большого региона – все воспитанники еще советской школы, и ментальность, взгляды на жизнь у них были другие. Да, индивидуально люди отличались по своему характеру, мышлению, но общие принципы, взгляды не сильно отличались, поэтому было намного проще. Сейчас по-другому. В то время вопрос был больше в интересе, сейчас же мы перестраиваемся на капиталистический режим, где есть не только интерес, а еще и финансовая составляющая.

— Но ведь те иностранцы, которые пришли этим летом, говорят, что они готовы отрабатывать контракт и выкладываться на сто процентов…

— Сложно найти футболиста, который заявил бы, что он не будет отрабатывать свой контракт.

— Вы видите их работу изнутри. Они действительно работают в полную силу и просто еще пока не влились в коллектив?

— Не каждый может понимать требования. Возможно, есть еще проблемный критерий – это языковой барьер. Потому что все идет через переводчика. Я знаю, что во многих командах ставится обязательное условие – через полгода легионер должен достаточно четко и грамотно изъясняться на языке той страны, в которой он играет, а также давать интервью в обязательном порядке. Не знаю, прописан ли такой пункт в контрактах футболистов нашей команды…

— Ленс утверждал, что у него в контракте такой пункт присутствует.

— Как раз Джермейн – один из немногих, кто регулярно ходит на занятия по русскому языку. Так что он подтверждает свои слова делом. Однако за этими нюансами достаточно сложно уследить – в этом заключается работа менеджмента клуба.

— Кто за это отвечает, следит за этим в «Динамо»?

— В принципе, следить за этим не должны. Контролировать не должен никто. В идеале существует графа, в которой все это прописано. Невыполнение условий контракта должно караться. Поверьте, штрафы в команде достаточно серьезные. Просто здесь все зависит от отношения человека. Я за 21 год карьеры был оштрафован всего два раза, и то это была чисто символическая сумма. Я заплатил за опоздание на три минуты. На тот момент штраф составил сто долларов. Второй раз также за опоздание – на пятьсот долларов.

— Будете ли продолжать общаться с Артемом Милевским после его ухода из «Динамо»?

— Мои двери открыты для всех игроков. Со всеми без исключения ребятами у меня всегда были нормальные, ровные взаимоотношения. Не могу их назвать дружескими. Все прекрасно знают, что на футбольном поле меня не интересует стаж работы, возраст, другие критерии, например, иностранец – не иностранец. Во время тренировочного процесса у меня одинаковые требования ко всем игрокам. Они могут обижаться, но факт остается фактом. Я не приемлю баловства во время тренировочного процесса. Да, бывают тренировки индивидуального характера, когда просто через сетку поиграли. И то я всегда играю на победу, потому что я не люблю проигрывать. Стремление к победам у меня в крови.

— Существуют ли в «Динамо» группировки? К примеру, балканцы, франкоговорящие общаются отдельно от украинцев?

— Нет. Понятно, что общаются больше по интересам. Но такого разграничения и разделения на группы нет.

— То есть микроклимат в команде хороший, а причина неубедительных результатов не в этом?

— Есть нюансы, есть требования. Иногда эти требования неправильно воспринимаются. Сложно однозначно ответить. Вроде бы все предельно просто и ясно, кто, что и как должен делать. Но игра состоит из многих факторов. К примеру, сейчас головная боль у главного тренера – количество украинцев в команде. Потому что Денис Гармаш выпал, Селин также выпал на полгода, была проблема у Хачериди, была проблема у Олега Гусева…

Все видят только общую картину, но немногие знают жизнь команды изнутри. А каждый день, после каждой игры есть какая-то проблема, у кого-то повреждение. Пусть даже небольшое, но оно не всегда позволяет выполнять работу на сто процентов. А иногда бывает так, что нет альтернативы, нет выбора. Об этом редко говорят. Никто не хочет рассказывать о своих проблемах в преддверии матча. Но часто так бывает.

— Олег Блохин собирался делать ставку на украинцев. Однако в матче с «Днепром» Роман Безус, проведший хорошую игру, лишь вышел на замену. Тренер не доверяет молодым игрокам, а делает ставку на иностранцев, или это тоже следствие каких-то подводных течений?

— Состав на игру всегда определяется, исходя из многих факторов: взаимодействие между игроками, взаимодействие между линиями, взаимодействие партнеров – кто лучше друга понимает, чувствует. Состав определяется не только исходя из того, кто на данный момент выглядит сильнее, но также и из того, насколько кто друг друга дополняет. Как они вместе гармонично смотрятся и как сильно чувствуют друг друга. Это тоже нужно учитывать при выборе состава. Мало того, что у нас четыре сильных защитника (это я образно говорю), могут быть два одноплановых защитника, и у них плохое взаимопонимание. По каким критериям? Бывает, совершенно по разным, объяснить иногда невозможно. Точно так же и в средней линии, точно так же и в нападении. Исходя из этого, акцент иногда делают больше в другую сторону. Игрок, выходящий на замену, должен всегда усиливать игру. Намного хуже, когда тренерский штаб надеется на то, что игрок выйдет на замену, а он не готов. По какой причине? Может быть, обиделся из-за того, что его не поставили в стартовый состав. Тренер ведь не враг себе, он не будет выставлять состав, который играет хуже. Просто его видение бывает таким. Донести это до каждого игрока бывает сложно. На поле выходит только 11 человек, а в команде находится человек 25. Кто-то не попадает в заявку. Кто-то попал в заявку, но не попал в стартовый состав. Если пошла обида – плохо. Но все преследуют один интерес. Личные амбиции всегда должны быть ниже интересов команды.

— Работает ли Блохин над тактической схемой игры, уделяет ли этому достаточно внимания? Отрабатываются ли комбинационные розыгрыши в конкретных ситуациях? Новички команды говорят в основном про физические нагрузки и отмечают, что в «Динамо» тактике уделяют мало внимания…

— Мы (вратари) занимаемся индивидуально. В групповых упражнениях мы принимаем участие как раз тогда, когда отрабатываются тактические моменты. В каком плане, формате – мне тяжело иногда тяжело понять, потому что я всю жизнь играл в этой команде и всю жизнь видел одно направление в тренировке. Может быть, одним из элементов моей будущей профессии будет то, что я уеду куда-то для того чтобы окунуться в мир подготовки других команд.

— Вы ведь играли под руководством разных тренеров в «Динамо». Разве у них у всех одинаковая линия подготовки?

— Нет, но направление все равно в принципе приблизительно одинаковое. У Семина только на корню отличалось. И построение, и схема, ведение игры. Больше коротких и средних пасов.

— Что в вашем понимании динамовский футбол, каким вы видите динамовский стиль?

— На мой взгляд, это какой-то стереотип, сложившийся еще в 80-е – 90-е года. В концепции понимания современной игры мне тяжело переложить на современный язык выражение «динамовский футбол». Все основные аспекты того славного «Динамо» Киев – они все применяются сейчас другими командами: прессинг на половине поля соперника, быстрые скоростные фланговые атаки, завершение, быстрый переход из обороны в атаку, из атаки в оборону с целью создать численное преимущество на определенном участке поля, как в нападении, так и в обороне плотное взаимодействие между линиями. Но все это требования современного футбола. И разграничить их, современный футбол и «динамовский», я не могу.

— «Динамо» критикуют за то, что в каждом матче команда пропускает как минимум один гол… В чем причина?

— Посмотрим на те голы, которые я пропустил. В той игре, в которой сыграл я, мы пропустили два гола от «Актобе». Первый гол – невнимательность при стандарте у своих ворот и рикошет, от которого избавиться просто невозможно. Мне иногда кажется, что я проклят с этими рикошетами. Второй гол – прекрасное исполнение, на которое тяжело среагировать. Но опять таки – обрезка Беланды в середине поля, быстрый прорыв по флангу, длинная передача, Вида в этот момент смещался в середину, в принципе, все правильно делал, а игрок показал движение с середину, но остался на дальней штанге – видно, это у них была такая хитрая домашняя заготовка. И пробил игрок более чем удачно. В Киеве в игре с «Днепром» — невнимательность игрока при стандартном положении. При этом «Днепр» не первый такой гол забивает. Стандарты у них наиграны.

— Почему именно Ярмоленко играл с Зозулей?

— Это решают, договариваются уже непосредственно перед матчем. Игроки договариваются, кто с кем будет играть.

— Почему же стандарты в исполнении «Динамо» не столь опасны и результативны?

— Мы тоже работаем над стандартами. Может быть, плохо работаем, не знаю. Отрабатываем стандарты чуть ли не на каждой тренировке.

— Много лет наблюдал, как Шевченко в перерывах матчей отрабатывал удары по воротам, а вы их отражали. Почему Коваля не учите так? Когда в запасе, он в перерыве балуется с мячом, бьет по воротам. А в игре что ни удар в створ, то гол…

— Во-первых, мне тяжело комментировать эту ситуацию, потому что я не вижу всего этого. Сейчас когда я играю, я ухожу в раздевалку. Когда я не играю, я в ворота не становлюсь и не отрабатываю штрафные. Поверьте мне, того азарта, той мотивации, которые есть у Максима, которые он проявляет каждый день на тренировках, вполне достаточно. Я могу сказать только одни комплименты в его адрес и по поводу его работы.

— Максим – это тот голкипер, который может стать номером один в Украине?

— У него есть все данные для этого.

— Замечаете ли вы у него слабые стороны, помогаете ли ему советами?

— У нас есть тренер вратарей, которому и я благодарен. Именно благодаря ему я смог развить в себе все самые лучшие качества, которые у меня были. Я считаю, что руководство приняло правильное решение, оставив Михайлова, когда было несколько смен тренеров. Потому что он своей работой доказал, что он является одним из самых сильных тренеров вратарей в Украине. И именно под его руководством Максим прогрессирует, и это видно.

— Максим не скрывает, что первым футболистом, которого он в детстве услышал, были именно вы. И придя «Динамо», он говорил, что очень счастлив играть рядом со своим кумиром. Чувствуете ли вы, что эти молодые игроки видят в вас не только партнера по команде, но еще и кумира?

— Нет, однозначно. Макс идет со мной в определенный спор, и я это замечаю. Ему важно в каждой тренировке, в каждой серии, каждом моменте выиграть. Я вижу, как он расстраивается, когда, допустим, команда, за которую играл я, выигрывает. Это хорошие, положительные эмоции. Это добавляет ему стимул и интерес, сильно его мотивирует. Я это замечаю, хоть и не говорю ему об этом. Хотя все это прекрасно видно. Но при всем этом азарте, можно сказать, юношеском, он очень взвешенно, рассудительно и грамотно действует. И это сочетание, плюс, безусловно, работа, которую ведет с ним Михайлов, постоянные, регулярные, ежедневные советы, и дает результат. У нас тоже есть темы для разговоров, и это касается не только спортивной жизни, но и повседневной. Я говорил Максиму, что он может в любой момент по любому вопросу ко мне обратиться. И это ни в коем случае не наставления. Я уже понял для себя, что попытки доказать кому-то свое мнение или подсказка – все это нужно только тогда, когда человек сам просит об этом. Никого ничему в этой жизни научить нельзя, если человек сам не захочет. И даже учитель приходит к ученику тогда, когда ученик готов.

— Кроме вас есть еще авторитеты в «Динамо», лидеры, которые могут завести, повести за собой команду?

— Лидером становятся, и лидерские качества вырабатываются не один год. Это и отношение в тренировочном процессе, и отношение в быту, и многие другие моменты, и поведение в том числе. Я могу назвать 3-4 человека, однозначно. Есть, в принципе, лидеры, и есть те ребята, которые претендуют. Я не могу сказать, что они лидеры, но у них есть все предпосылки для того, чтобы стать лидером.

— Кто это?

— Нет, я не буду их перечислять. Иногда бывает момент, он связан с тем, что появляется лишнее внимание, лишнее усердие, не столько усердие, а лишняя информация, или желание навязать кому-то лидерские качества, наоборот, играет негативную роль с человеком. Он должен сам к этому прийти, он должен сам почувствовать, что он готов повести за собой. По-другому не будет. И вот так вот взять и назначить лидера нельзя. Человек может просто-напросто растеряться.

— Сейчас многие эксперты говорят о том, что для «Динамо» чемпионат в этом сезоне можно считать уже проигранным. Вы тоже так считаете, что первое место уже недосягаемо и его будут разыгрывать между собой «Металлист» и «Шахтер»?

— Объективно говоря, с учетом того, что я видел после первых туров в плане судейства – да, нам будет невероятно сложно. Я не знаю, что нужно, чтобы даже пенальти поставили в ворота наших соперников. Либо чтобы мы уже вели с крупным счетом, либо чтобы кому-то ногу оторвали. Хотя даже когда чуть ли ахилл не оторвали Мбокани, всё равно судья не поставил 11-метровый удар. Я привык в последнее время вообще не говорить о судействе. В принципе, говорить нужно о том, что есть хорошего. Я считаю, что судейства на сегодняшний день в нашей стране по отношению к киевскому «Динамо» нет вообще.

— Вы видите причину этого?

— Пусть разбираются компетентные органы.

— Игорь Михайлович говорит, что он не будет молчать, если вдруг такая ситуация, как в Запорожье, скажем, повторится, да и еще настолько откровенно…

— Любой спорный момент трактуется не в пользу киевского «Динамо». Лично я попросил наших операторов, чтобы они подготовили мне спорные моменты с участием нашей команды и с участием команд, с которыми мы играли. Когда эту вырезку показали – конечно, зрелище было ужасное. Нам придется с этим бороться. Мы пытаемся как раз сейчас работать над тем, чтобы вообще, не разговаривать с судьями, хотя это бывает иногда очень тяжело. Всё-таки мы все живые люди и мы подвластны эмоциям. И когда мы видим вот это всё…

— …вопиющую несправедливость

— Назовем это так. Но объективно говоря, нам будет, действительно, нелегко. Нам будет нелегко, но не стоит сбрасывать команду «Динамо» Киев со счетов.

— Кто сейчас самый главный соперник для «Динамо» Киев? В двух матчах «за шесть очков» «Динамо» взяло только одно. Какие ожидания от матча с «Металлистом»?

— Я уверен, игра не будет легкой прогулкой, однозначно, опять таки, по тем же причинам, о которых я говорил. Но, в любом случае, нам нужно выходить на футбольное поле и играть. Я надеюсь, что нам удастся проявить максимум своих возможностей, которые у нас есть, а там уже пусть игра решит, действительно, кто сильнее.

— Кого вы считаете лучшим украинским футболистом, учитывая форму на сегодняшний день?

— Натурализованных украинцев можно учитывать? Нужно признать, что на сегодняшний день он действительно показывает четкую, стабильную игру высокого уровня.

— А из голкиперов кто?

— Здесь сложно дать однозначный ответ, потому что постоянная чехарда, ротация и в донецком «Шахтере». По тем играм, которые я видел, я не могу однозначно отдать кому-то предпочтение.

— Выбирая вратаря на игру с Англией, кому бы вы отдали предпочтение?

— Мне сложно судить, потому что я не знаю, как команда готовится, в каком психологическом состоянии пребывают игроки. Ведь это тоже имеет огромное значение накануне игры. Но при равенстве прочих показателей, я бы все-таки отдал предпочтение Андрею Пятову, потому что он играл во всех последних матчах сборной, играл достаточно уверенно и стабильно, демонстрируя результат. Я бы отдал предпочтение ему. В таких играх опыт имеет огромное значение.

— После матчей на стадионе «Динамо» им. В. Лобановского игроки всегда подходили к сектору фанатов и благодарили их за поддержку. Почему сейчас, когда фанаты объединились на одни сектор, половина команды не подходит к болельщикам после матчей?

— Сложный вопрос. Я пытался с ребятами говорить о том, чтобы они подходили, вроде бы достучался. Но не всегда они вспоминают об этом. Вроде бы в последнее время ситуация изменилась к лучшему. Лично я стараюсь после каждой игры вне зависимости от результата подойти к сектору и поблагодарить наших самых ярых болельщиков. Сложно отвечать за других.

— Во многих телевизионных интервью на вашем лице читается неприязнь к журналистам, по крайней мере, так кажется со стороны, и видеть это не очень приятно. Вы действительно не любите журналистов?

— Скажу честно: я недолюбливаю журналистов еще с 1999-го года, и отношусь к ним очень холодно. Поводом послужила их реакция на знаменитый матч со Словенией. Будучи к тому же журналистом по образованию, тем не менее, иногда мне сложно отвечать на некоторые вопросы. Но к тем журналистам, которые меня знают лично, я отношусь очень хорошо, и они это знают.

— Почему игроки «Динамо» стали редко выходить в микст-зону на послематчевые интервью?

— Я бы провел аналогию с игрой при пустых трибунах, как было в игре с «Актобе». Согласен, что это неправильно. Болельщики хотят слышать наши комментарии, и нужно это делать, даже когда нет никакого желания. Но каждый пытается спрятаться.

— А нет ли такого пункта в контракте, как это принять в европейских клубах, в соответствии с которым игрок, в каком бы настроении он ни был, обязан хотя бы появиться в микст-зоне?

— Что касается НСК «Олимпийский», накладывает некий отпечаток то, что микст-зона расположена очень неудачно. Понятно, что это все отговорки, и нет хороших причин для плохих результатов, но некоторые хотят сразу проскочить из раздевалки на парковку и уехать незамеченными, не поднимаясь в микст-зону.

— Как вы пережили тот период после матча со Словенией, когда не только журналисты, но и болельщики обвиняли вас в неудаче сборной?

— Сложно. Двумя словами не расскажешь. Начал новую жизнь в буквальном смысле. Расстался со своей семьей, получил кучу травм… Два года фактически не играл… Это в нескольких словах. Полностью поменял все, начал с чистого листа. Вот то, что было – останется со смой, оно никуда не денется, будет у меня лежать мертвым грузом, но при этом до тех пор, пока ты стоишь лицом к своему прошлому, ты стоишь спиной к своему будущему. Я развернулся на 180 градусов. Я прекрасно помню, как я выходил на футбольное поле и касался мяча, болельщики свистели и кричали.

Не было бы со мной того, что есть сейчас, не будь той ситуации в 1999 году. И я не знаю, хорошо или плохо, что в моей жизни это произошло. Сейчас я склонен думать, что хорошо. Понятно, что для истории сборной Украины. Для футбольной истории нашей страны, это плохо. Но оглядываясь сейчас обратно, могу сказать, что хорошо, что это произошло в моей жизни.

— Можно сказать, что вас преследует какой-то злой рок? Ведь и перед чемпионатом мира 2006 года ваше участие из-за травмы было под вопросом, и Евро-2012 вы пропустили…

Я думаю, что ничего просто так не бывает. Энергия ни куда не девается. То, что я получил из-за того, что мы не попали тогда на чемпионат Европы – 2000, это своего рода возмездие. Мне немного нравится восточная философия.

— Вы читаете литературу, связанную с этой философией?

— В последнее время меньше. Но эта философия мне очень импонирует, и по духу очень близка.

— Правда ли, что вратари считаются самыми интеллектуальными футболистами? Это правда?

— Сложно ответить на этот вопрос. Я же не знаю внутренний мир каждого человека, кто чем дышит, что он любит, чему отдает предпочтение. У каждого свои интересы. Я, допустим, фактически не смотрю телевизор. Никакие передачи, ничего. Футбол, и иногда для того, чтобы разгрузиться фильмы. Причем фильмы такие, где не надо думать.

— А на сборах, когда есть свободное время?

— Я читаю книги.

— Олег Саленко сказал, что сейчас все футболисты в своих планшетах что-то смотрят, а развиваться не хотят.

— Все что-то читают, все что-то смотрят. Я, примеру, тоже пользуюсь планшетом. У меня там и GQ, Vogue, и другие журналы, и миллион книг.

— Вас также можно часто увидеть на страницах глянцевых журналов. Вы ведете достаточно активную светскую жизнь. Это также часть вас? Вам приятно, когда вас приглашают на светские тусовки?

— Если есть возможность, я с удовольствием приду на какое-нибудь интересное мероприятие, если оно не противоречит моим взглядам, не противоречит моей работе и не мешает подготовке к играм. Я с огромным удовольствием приду на культурное или какое-то другое светское мероприятие.

— Чем вы питаетесь, чтобы поддерживать себя в форме, когда вы травмированы?

— Во-первых, я стараюсь поддерживать себя в форме постоянно. Мое питание уже выработано годами, мне не нужно ничего особо выдумывать. Но я стараюсь не есть грубой пищи, стараюсь как можно меньше есть гарниры. В основном моя еда – это салаты, морепродукты. Я очень люблю мясо, но при этом свинину практически не ем. Очень редко.

— Одно время говорили, что на базе «Динамо» футболистов кормили варениками, другой жирной калорийной пищей, а сейчас система питания поменялась в сторону здоровой еды. Так ли это?

— Уже лет пять-шесть, как поменялось. На базе в Конча-Заспе есть определенные, достаточно жесткие ограничения. Понятно, что за пределами базы никто тебе не может ничего запретить, но должно быть самосознание.

— Бокал вина вы себе можете позволить?

— Легко.

— А больше?

— Я человек, мне свойственны разные вещи, но никогда мои личные интересы не будут стоять выше интересов моей работы. У нас каждое утро измерение давления и взвешивание.

— Вы – мастер по отражению пенальти. В чем секрет? Вы считаете мысли бьющего, изучали психологию?

— Реакция играет роль только в самый последний момент. Безусловно, нужно понимать, знать, предвидеть, и на этом сыграть.

Могу рассказать о серии послематчевых пенальти на чемпионате мира 2006 года. Тогда, восстанавливаясь после травмы, я работал с психологом для того чтобы как можно быстрее избавиться от всех тех нюансов, которые присутствуют в процессе реабилитации. Это чувство страха перед тем. Чтобы не повторилась такая ситуация, чувство обиды на обстоятельство, при которых это с тобой случилось. Бывает также чувство обиды и злость на игрока, который нанес тебе, пусть и непроизвольно, эту травму. Все это в комплексе накладывается, наслаивается, усугубляется, оседает и создаются очень негативные последствия. Я работал над тем, чтобы от этого избавиться. Также работал над тем, чтобы контролировать свои эмоции и чувства, не давать им волю. Во время провокаций, при большой ответственности ты должен контролировать себя, контролировать все эти процессы, и тогда тебе будет проще.

Началась серия послематчевых пенальти. Я не мог себе позволить почувствовать, что все пропало, обиду, злость. Не мог дать волю ни одному из этих чувств. Но сознание то работает. И я понимаю, что помимо тех 50-60-ти тысяч, которые присутствуют на стадионе, есть еще пару сотен миллионов людей, которые эту игру наблюдают по телевизору. Так вот, в этот момент сознание было отключено полностью. Я настолько был спокоен, уравновешен и нейтрален, что если сравнить мои чувства с озером, это была зеркальная гладь. И я физически ощущал, понимал и чувствовал, что хочет сделать бьющий игрок. А дальше уже применял свою технику. Я уже знал, что он будет делать, и просто не мешал ему. А вот когда уже пошел бить Гусев, меня сознание уже пересилило, оно начало работать. И я понимал, что у нас осталось два удара, из которых мы должны как минимум один забить, а у них еще один удар. Если Гусев забивает – все, если нет – у нас есть еще один удар в запасе. Из двух один забить – это более чем реально. И вот когда пошел бить Гусев, меня накрыло, причем накрыло так – за все те предыдущие моменты полностью с головой. Честно говоря, я не пришел в себя до игры с Италией – настолько меня накрыло.

— То есть игра с Италией была для вас заведомо проигранной, вы не были настроены должным образом?

— Анализируя все то, что прошло, я уже потом понимал, что не был готов к той игре. Еще когда Олег Владимирович не был главным тренером «Динамо» Киев, мы как-то встретились в компании, много разговаривали, вспоминали чемпионат мира. И я ему тогда сказал, что я объективно не был тогда готов к матчу с Италией. А он мне ответил: «Мне объективно не было, кого ставить. Я даже и не мог бы никого другого поставить после матча со Швейцарией».

Тогда Шуст был с травмой, Пятов только приехал после чемпионата Европы. Мало кто знает, но у меня тогда была проблема с плечом, причем большая проблема. Благодаря Андрею Шевченко приехал итальянский массажист Пьер, а также китайский массажист Эндо. И они вдвоем меня вытаскивали. Были постоянные массажи, которыми они приводили меня в тонус, потому что у меня постоянно были болевые ощущения. На своей страничке в facebook я публиковал фотографию со спицей, которая была у меня. И каждый раз, когда мы проходили таможенные кордоны, и меня просвечивали, датчики все время звенели.

— Вы как-то рассказывали в интервью, что в 80-х посещали матчи «Динамо» и с того времени стали болельщиком команды? Правда ли, что вашим кумиром был вратарь сборной ФРГ Шумахер?

— По поводу Шумахера сразу отвечу – да правда. Объяснить причины не могу, это какая-то детская фантазия была. Что касается первого вопроса – я помню 1985-86 годы, я тогда был на всех матчах с участием «Динамо» Киев в розыгрыше Кубка Кубков. Единственное, я очень сильно злился на своего отца за то, что он не дал мне посмотреть финальный матч, который шел поздно по нашему времени, потому что на следующий день у меня была игра, и он сказал мне, что я должен был быть готов к этой игре и отправил меня спать. Я утром проснулся и первый же мой вопрос был «Как сыграли?». Отец ответил: «Выиграли, молодцы, дай поспать!».

— А вы свою игру выиграли?

— Я этого не помню, честно говоря.

— Стоял ли перед вами выбор профессии, или вы сразу хотели стать именно футболистом, вратарем?

— Футболистом – да. Вратарем – это скорее стечение обстоятельств.

— Впоследствии вы не задумывались, что лучше бы стали полевым игроком?

— У меня нет таких скоростных данных, как у многих игроков. Скорость можно выработать лишь немного, а на самом деле либо она есть от природы, либо ее нет. Я выдерживаю хорошую физическую нагрузку, потому что я наравне со многими бегал тесты при Валерии Васильевиче Лобановском, и ни в чем не уступал. Единственное, в чем я уступал – это в скоростных моментах.

— Валерий Васильевич был тем человеком, который сделал из вас вратаря номер один страны? Или кто тот человек, которому вы обязаны?

— Я считаю, что футболиста из меня сделал в первую очередь Михайлов. А Лобановский дал мне очень много в области психологии. Хотя не все эти вещи я понимал раньше. К сожалению, так сложилось, что он вложил много, но ушел из жизни для всех, и для меня в том числе, рано. Понимать смысл многих вещей я начал намного позже, когда начал читать литературу, связанную с психологией.

— Как проходило общение Лобановского с игроками?

— Вратарей обычно он не трогал, даже если кто-то допускал ошибку. В основном. Он решал все вопросы с тренером вратарей, а потом эта информация доносилась ко мне. Как я понимаю, эта информация до меня доходила обрубленная на 50 процентов из того, что получал тренер, щадя наши головы. Могу сказать, что это личность очень сильная, очень волевая, очень эмоционально энергетически подавляющая. По крайней мере я, будучи молодым, в его присутствии просто робел.

— Как сейчас происходит общение тренера с игроками? Ведь Олег Блохин руководствуется опытом Валерия Лобановского. Вратари также в основном общаются с Михайловым?

— Безусловно, все рабочие моменты вратари обсуждают с Михайловым. У нас специфика другая. Вратаря, его психологию, его взгляды, конечно же, лучше всех поймет другой вратарь. Рыбак рыбака видит издалека. Другие аспекты Олег Владимирович в любой момент мне разъясняет.

— В дортмундской «Боруссии» игрок, забивший гол, в первую очередь бежит обниматься с тренером. Перед игрой Юрген Клопп становится в энергетический круг со своей командой. Почему в «Динамо» подобная практика не принята?

— Это должно быть естественно, а не искусственно привито команде. Это должно исходить изнутри, а если этого нет, то и не будет. В сборной как-то изначально повелось, когда мы выходим на футбольное поле, мы собираемся, становимся вместе в круг. У нас этого нет. Может быть, надо попробовать, но это должно быть естественно.

— Пока нет такого порыва у игроков?

— Я этого пока не ощущаю. Хотя во время тренировочного процесса есть и шутки, чувствуется, что взаимоотношения в команде хорошие.

— Когда Ярмоленко забил гол в Казахстане и получил повреждение, никто не подошел за поле его поздравить. Просто команда была настолько уверенна в легкой победе или это конкуренция?

— Учитывая все моменты, возможно, в чем-то вы правы. Однако вспомните следующий матч в Запорожье, когда мы забивали голы после шикарных взаимодействий между игроками. Голы получились красивыми именно по своей комбинационной структуре. И тогда уже были совсем другие реакции игроков, эмоции, радость.

— Олег Владимирович говорил, что в Актобе каждый тянул одеяло на себя, и после той игры были сделаны выводы и проведена работа.

— Безусловно. Тут я повторюсь, подчеркну, что команда – это как живой организм, единое целое. Но оно состоит из других маленьких звеньев. Для тренера неважно, какое именно звено забьет гол, для него важен конечный результат. И когда кто-то на себя перетягивает, это, безусловно, влияет на конечный результат. Игроки часто любят не только футбол, но и себя в футболе. Тем более под светом софитов и взглядом камер, интервью, журналисты – складывается какое-то мнение, создается определенная информационная оболочка, в которой себя отождествляет каждый игрок. Каждый считает себя личностью в футболе. И порой игрок начинает переоценивать свои возможности. Мы чаще всего акцентируем внимание не на том, что нас привело к цели, а на самой цели. А ведь достоинство любой цели заключается в том, что она заставляет человека двигаться вперед. Когда мы переоцениваем свои ценности, мы теряем ту путеводную нить, которая нас тянет вперед, которая заставляет нас расти, которая является нашим мотиватором в жизни и которая постоянно дает возможность идти все выше и выше. И речь не только о спорте. Но, к сожалению, иногда кокон, самим человеком созданный, мешает.

— Как вы оцениваете группу «Динамо» в Лиге Европы?

— Считаю, что от каждой команды можно ожидать сюрпризов, подтверждением чему является наша крайне неудачная дуэль с тем же «Туном», хотя из нынешнего состава только пару человек застали этот наш провал. Великая команда всегда с одинаковым настроем выходит на любой матч. Удачные игры чередуются с неудачными, но для того, чтобы ставить перед собой максимальные задачи, нужно всегда смотреть на предстоящую игру как на самую важную, самую ответственную в твоей жизни. Вот только с таким настроем, с таким желанием можно решать максимальные задачи,

Однозначно, у меня только такой настрой на каждый матч. Я пытаюсь это донести молодым ребятам, когда я с ними разговариваю. Надеюсь, что такой настрой и будет. Почему я в свое время принял решение отказаться от выступлений за сборную? Потому что играть через два дня на третий, еще и в сборной – мне не хватает сил на восстановление. Играя раз в неделю, у меня есть еще возможность восстановиться и подготовиться к следующей игре. Когда две игры в неделю – меня уже не хватает. Все-таки возраст есть возраст.

— Вы говорили, что завершение карьеры в сборной позволило вам больше времени проводить со своей семьей. Чувствуете ли вы сейчас. Что вам полностью хватает общения с семьей?

— Нам всегда не хватает друг друга. Это я вам могу сказать однозначно.

— А какой вы отец? Вы строгий по отношению к дочери?

— Нет. С дочкой нет.

— Хотите, чтобы она связала свою карьеру со спортом?

— У нее, кстати, в отличие от Влада, больше усердия, азарта и целеустремленности. Она, в принципе, в спорте себя сможет реализовать. Но я ни в коем случае не буду ее каким-то образом подталкивать к этому.

Дочка очень много придумывает, поет. Я ей приобрел пианино. Попробуем, может ее это заинтересует. Она сама нам дает посыл, что ей нравится. Кроме того, мы отдали ее на теннис. Попробовали пару уроков – пока ей не удалось отбить мяч, она с кортов не ушла. У нее такое же упорство, как и у меня. В этом мы очень похожи.

— Многие футболисты в детские годы занимались несколькими видами спорта, а затем выбирали футбол. Увлекались ли вы еще чем-то помимо футбола?

— Я занимался баскетболом в свое время. Даже тренер приходил к родителям и заявлял, что он очень бы хотел, чтобы я продолжал заниматься, говорил, что меня ждет большое будущее в баскетболе. Я был младше на два года тех ребят, с которыми я тренировался, и был на площадке разыгрывающим.

— Какими качествами кроме высокого роста и молниеносной реакции должен, по-вашему, обладать голкипер?

— Психологическая устойчивость.

— У вас она с детства была или вы ее вырабатывали?

— Нет.

— Что нужно сделать, чтобы ее достичь?

— Держать свои эмоции при себе.

— Что вам помогает настраиваться на игру?

— Есть определенный традиции, выработанные годами. При этом я не пытаюсь переложить ответственность за результат на какие-то внешние обстоятельства. К примеру, меня кто-то разбудил слишком рано, и я не выспался. Или кто-то переложил или одел мои фартовые перчатки.

— У вас есть фартовые перчатки?

— Нет. У меня лежит перед игрой три пары, и я даже не знаю, какую из них я одену. В одних я разминаюсь, в других играю, третья пара обязательно должна быть запасной. Иногда я даже чувствую, что в тех перчатках, в которых я разминаюсь, я буду и играть. В этом нет ничего для меня сверхъестественного.

— Друзья в футболе у вас есть?

— Именно друзей нет.

— С кем общаетесь ближе всего, если брать киевское «Динамо» или ваших бывших партнеров?

— Сергей Федоров и Влад Ващук.

— Вы и сейчас поддерживаете такие же отношения с ними?

— Да, но сейчас меньше общаемся, меньше видимся.

— А в нынешнем составе с кем общаетесь больше всего?

— Мне немножко сложно, потому что мои интересы несколько отличаются от интересов большинства ребят. Ближе всех Олег Гусев. Потому что он следующий после меня и единственный, кому за тридцать. Хотя он только перешагнул этот рубеж.

— У вас есть хобби кроме футбола?

— Я очень люблю дайвинг. Есть еще желание сесть на лошадь. Но с этим я подожду до завершения карьеры.

— В чем бы вы хотели себя реализовать помимо футбола?

— Я с самого детства очень сильно любил футбол. И когда меня спрашивали, кем бы я хотел стать, если бы не стал футболистом, я всегда отвечал, что у меня даже подобного вопроса не стояло. Я всегда хотел играть в футбол, это было смыслом и целью жизни, моим желанием и любовью, если можно так сказать – всем. Но спустя время я понял, что живу не одним только футболом, хотя и жить без футбола не могу. Пытаюсь развиваться в разных направлениях. Мне интересно все. У меня есть много знакомых из области искусства, художники. Мой близкий друг имеет отношение к шоу-бизнесу. Я знаком со многими политиками. Для того, чтобы быть интересным собеседником и всегда уметь поддержать любую тему, нужно быть готовым. Мне это интересно, и я стараюсь реализовать себя в этом. Я не могу сказать, что я завтра уйду в политику. Пример Андрея меня немного остановил, хотя предложений было достаточно. Естественно, я их все отвергал и говорил, что пока я действующий игрок, это исключено однозначно. Мне интересно жить и дышать полноценно полными легкими.