Михаил ФОМЕНКО: «Доживем до 18-го…»

Михаил Фоменко дал UA-Футбол большое интервью о первых трех годах на посту главного тренера национальной сборной Украины.

— Михаил Иванович, во время вашего назначения на нынешнюю должность вы возглавляли комитет сборных команды при ФФУ. Тогда кандидатами называли кого угодно, но не Фоменко.

— Рассматривались в основном кандидатуры иностранцев. Их было несколько, но от всех вынуждены были отказаться, поскольку Федерация была не в состоянии удовлетворить финансовые аппетиты потенциальных наставников. Мою кандидатуру рассмотрели лишь после того.

— Вы принимали команду с двумя очками после трех матчей и знали ситуацию изнутри. Признайтесь: действительно тогда понимали, что эта сборная способна бороться за выход на чемпионат мира или все же существовал определенный карт-бланш на подготовку команды к следующему отборочному турниру?

— Мы пытались делать свое дело и делать его хорошо. Это касается и игроков, и тренерского штаба. Добросовестная работа дала свои результаты, начиная с первого матча в Польше. Что касается карт-бланша, то его не было. Мы понимали, что надо бороться за путевку на чемпионат мира.

— Мне известно, что после победного матча в Варшаве тренерский штаб позволил команде расслабиться, снять нервное напряжение, царившее накануне…

— Для прессы мы таких вещей никогда не говорили и говорить не будем. То, что происходит внутри коллектива, пусть останется между нами. Если что-то рассказали ребята, то это их право.

— Так или иначе, после 3:1 в Варшаве попадания на чемпионат мира уже не казалось делом утопическим. Это понимание, очевидно, лишило легкости, которая присуща матчам без чрезмерного турнирного веса...

— Это привычные для профессионального футбола вещи. Бремя результата, возможно, давило и на нас, но соперник тоже имел амбиции и потому тоже нервничал. Побеждает тот, кто способен побороть эмоции и проявить в важный момент хладнокровие.

— Этот вопрос поставил вам неспроста, ведь в следующей встрече с прямым конкурентом в Подгорице не обошлось без счастья. Первый тайм точно складывался не так, как хотелось бы…

— Счастье — это удаление Романа Зозули в конце первой половины? Не думаю, что нам тогда сильно везло. Была тяжелая встреча.

— Но при счете 0:0 черногорцы чисто выходили один на один с Андреем Пятовым.

— Без счастья в футболе тоже сложно. Но везет тем, кто этого заслуживает. Важно то, что после перерыва мы перестроились и смогли сыграть в тот футбол, который принес нам победу. А что я сказал ребятам в перерыве, что это за разговор — пусть останется между нами. Внутренней кухни выносить на суд общественности я не привык еще с тех пор, как играл сам. Футболисты поняли, что надо работать не только за себя, но и за того парня. Игроки доказали, что у них было понимание ситуации и как при таких условиях надо действовать.

— После этих побед вам пели оды, но уже осенью 2013-го, когда Украина не смогла обыграть в Киеве Англию, появились первые требования отставки. Вы на это давление и все последующие, с моей точки зрения, необоснованные упреки реагировали с удивительным спокойствием …

— Понимаете, я уже в таком возрасте, что успел выработать иммунитет против немотивированной критики. Тем более, если бы меня критиковали действующие тренеры, те, кто ест со мной один хлеб. Но в основном нами были недовольны те, кто в футболе все знает и ничего не умеет. Считаю, что на их реплики внимания не надо обращать вообще.

— Тем не менее, если бы у вас была возможность сыграть матч с англичанами еще раз, приняли бы другие решения?

— Это уже история и не вижу необходимости к этому матчу возвращаться. Тем более, вместо меня это часто делают ваши коллеги.

— Украина была объективно слабее Франции ​​в плей-офф отбора к мундиалю 2014?

— Конечно, это было поражение из тех, которые трудно забыть. Особенно если учесть, что первый матч мы выиграли 2:0. Сработали все факторы — два дисквалифицированных игрока, более длинная скамейка запасных у французов, более высокое индивидуальное мастерство соперников. Конечно, пережить такую ​​неудачу сложно. Но сама жизнь и делает нас закаленными. Поэтому понимали, что надо двигаться дальше, а не зацикливаться на этой неудаче. Вся карьера соткана из таких падений и подъемов. Главное, сделать правильные выводы.

— Этот поединок в Сен-Дени не напоминает вам матча времен игровой карьеры, когда «Динамо» в четвертьфинале Кубка чемпионов-1975/1976 победило французский «Сент-Этьенн» 2:0 дома, но проиграло 0:3 на выезде? Конечно, там была своя специфика…

— Вот эта специфика и не позволяет сравнивать. Разные времена, разные ситуации. Совместное только одно — поражение в обоих случаях были болезненными и неприятными. В конце концов, когда неудачи приносят удовольствие?

— Не секрет, что при формировании команды вы обращаете внимание не только на сугубо футбольные характеристики футболистов, но и на их соответствие коллективу. В то время, когда вы возглавили сборную, немало внимания придавалось персоне Ярослава Ракицкого, который вроде бы не горел желанием играть за сборную. Сначала вы Ярослава вызвали, но в состав не ставили…

— На поле всегда выходят исключительно сильнейшие. По игровым показателям. Мы проводим тесты, определяем готовность футболистов, ведем индивидуальные беседы. Приходится учитывать различные мелочи как физиологического, так и психологического характера. С дисциплинарной целью я никого в резерве не оставлял. Если футболисты делают правильные выводы, они движутся вперед. На мой взгляд, жизнь учит Ярослава, он умеет делать выводы из собственных ошибок.

— Бывает, что игроки на вас обижаются за то, что вы не ставите их в состав?

— Это надо спрашивать у них самих.

— Они ведь тоже правды публично не скажут.

— Тогда откуда ее знать мне? Я у них тоже не спрашиваю.

— Знаю, что обижался на вас, оставшись в резерве сборной на матч с англичанами, Марко Девич. Позже, когда вы не выставили его и в матче с поляками, Марко даже демонстративно не вышел на разминку...

— Выбирая состав на игру, тренер отталкивается от возможностей соперника, учитывает его сильные и слабые стороны. Людей из коллектива, который приглашен на сбор, мы выбираем, опираясь на эти критерии. Конечно, обиженные при этом могут быть, но тренеров это интересовать не должно. Футболисты, которых вызывают в национальную команду, тоже должны воспринимать ситуацию адекватно. Играют исключительно сильнейшие. Коллектив — это не 11 футболистов, а команда. Если в ней есть люди, которые будут обижаться, эта команда далеко не пойдет.

— Учитывая это, вы рассматриваете кандидатуру Девича в свете включения его в заявку на чемпионат Европы-2016?

— Что же я могу рассматривать, если пока неизвестно, буду ли я наставником сборной? Дождемся 18-го числа. Если исполком Федерации мне доверит, тогда сможем поговорить более предметно.

— Наверное, вы не станете отрицать, что были на этой должности личной креатурой бывшего президента ФФУ Анатолия Конькова. На мой взгляд, с Анатолием Дмитриевичем расправились, устранив его от должности, довольно подло. Как на смену руководства Федерации отреагировали вы?

— Без комментариев.

— В стартовом матче отборочного цикла к чемпионату Европы-2016 вы не смогли использовать сразу пяти основных исполнителей. Думаете, без них в домашнем матче со словаками, который оказался решающим, команда была обречена?

— Давайте вспомним, сколько мы в той встрече создали моментов. После того ответ на ваш вопрос появится автоматически. Моменты мы создавали, хотя много шансов забить, безусловно, не было. Не хватало реализации. Кроме того, тренерский штаб, видимо, не сумел достучаться до ребят, заверить их в том, что сборная Словакии — соперник, который будет бороться за первое-второе места. Мы словаков изучали и понимали, что это команда, которая имеет немало скоростных футболистов. Еще до матча я говорил, что с этим соперником будет непросто. В конце концов, счет мы даже сравняли, но шотландский арбитр Крейг Томпсон считал, что Андрей Пятов в том эпизоде ​​нарушил правила. Думаю, в чемпионате своей страны судья этот гол засчитал бы.

В конце концов, я не привык жаловаться на судей. Тем более, что отсутствие стольких футболистов действительно нашу игру ослабило. Другое дело, что поначалу говорили, мол, мы проиграли слабому сопернику. Позже ваши коллеги, думаю, убедились, что сборная Словакии действительно сильная. Особенно после того, как они победили испанцев.

— Это поражение повлияло на психологическое состояние нашей команды? Не было ощущения, что после этой игры потеряно немало?

— Если бы так было, то смысла продолжать борьбу не видел бы. Мы прекрасно понимали и настраивали ребят, все еще впереди.

— В обоих матчах с фаворитами группы испанцами команда продемонстрировала приличный футбол, но забить так и не смогла. Думаете, причина в отсутствии в Украине нападающих соответствующего уровня?

— С такими соперниками иногда решающим может быть единственный в матче момент. Забить не удалось, поэтому и проиграли. Нападающих действительно не хватает, но ничего особенного в этом явления не вижу. Естественный процесс. Вспомнить даже сборную Голландии того времени, когда в футбол играл я. После большого поколения Иоганна Кройффа наступила пустота до тех пор, пока не появился Марко ван Бастен. В 70-е голландцы открыли новое направление футбола, а затем в течение десяти лет были незаметными вообще. Зато когда Кройфф стал тренером, он выстроил целую структуру подготовки футболистов с детского возраста и до взрослой команды, которая работает в «Барселоне» поныне. Пожалуй, Украина сейчас переживает период пустоты. Пожалуй, страны, в которой всегда есть футболисты уровня Олега Блохина или Андрея Шевченко, Криштиану Роналду или Лионель Месси вы не найдете. Одни уходят, а на появление других требуется время.

— В Украине это время затянулся.

— Значит, ожидаем гения в будущем (улыбается). Нужно оставаться оптимистами.

— В наших условиях, по моему субъективному мнению, сборная Украины зависима от такого футболиста, как Гармаш. Ярко с атакующей точки зрения наша команда играла только тогда, когда на поле был Денис…

— Соглашусь отчасти. Наша игра зависит от Гармаша в частности, но не только от него. Не склонен считать, что результат или стиль игры может зависеть от одного отдельно взятого игрока. Футболисты должны выполнять то, что от них зависит, верить в себя и выкладываться на поле полностью. А заодно и поднимать уровень свой и национальной сборной в целом.

— Евгений Коноплянка к переходу в «Севилью» и перед ним — это разные футболисты?

— Считайте, что я вас спросил.

— Вы можете сравнивать не только исходя из внешних ощущений. На мой взгляд, Евгений серьезно изменился ментально и это повлияло на его игру.

— В принципе, согласен. Коноплянка, приехав в Севилью, начал там играть на том уровне, на котором он играет сейчас, не сразу. На адаптацию к требованиям новой команды ему потребовалось определенное время. Если бы Евгений не менялся, а играл по тому же принципу, что и до того, он бы в состав андалусцев, видимо, не попадал.

— Как тренер сборной вы хотите, чтобы наши ведущие футболисты играли в Европе без гарантированного места в составе или чтобы постоянно выступали в основе украинских клубов?

— Будь моя воля, то желал бы, чтобы все сборники играли за рубежом. Но в хороших клубах и в топ-чемпионатах. Потому смысла ехать в первенства, которые не лучше украинского, не вижу. Пример Коноплянки должен остальных игроков мотивировать. Пожалуй, испанский чемпионат по сравнению с украинским все же немного сильнее. Думаю, среди футболистов нашей сборной есть такие, которые могли бы выступать в топ-чемпионатах и ​​там с профессиональной точки зрения расти.

— Вас принято считать тренером старой закалки. Учитывая это, вам не бывает сложно находить общий язык с игроками, менталитет которых отличается от вашего?

— Судя по вашему вопросу, мы пришли как из другого мира. У нас просто гораздо больший жизненный опыт. К тому же я не считаю себя тренером старой формации. Если бы я таким был, то давно бы закончил с тренерской деятельностью. Я живу настоящим и отталкиваюсь от требований современного футбола. Общий язык с футболистами нахожу легко. Никаких проблем в общении у нас не возникает. В первую очередь потому, что игроки, приезжая в национальную команду, понимают, куда они приезжают.

— Вы тоже работали клубным тренером в начале 90-х и, видимо, чувствовали, что большого желания ехать в сборные футболисты не имели. Сейчас ситуация изменилась настолько, что отдельные футболисты обижаются, не получив вызова в сборную…

— Переходный период после распада СССР и формирования Украины как отдельного государства завершился. Поэтому ничего удивительного нет.

— Михаил Иванович, возможности нынешней сборной в разрезе ее выступления на Евро-2016 являются загадкой, даже для специалистов. На ваш взгляд, на что способен на таком крупном форуме коллектив, который вы, надеюсь, будет возглавлять?

— Ответ на этот вопрос даст только время. И только.

— Михаил Иванович, перейдя в 1970-м году со второлигового сумского «Спартака» в луганскую «Зарю», вы сразу стали в команде Германа Зонина фигурой почти незаменимой, не потратив на процесс адаптации времени вообще.

— Потому что того времени не было, надо было играть (улыбается). В Сумах я успел сыграть четыре сезона, определенный опыт уже накопился. Наверное, был хорошо готов.

— В составе «Зари» вы, поразив ворота московского спартаковца Анзора Кавазашвили, забили единственный свой в рамках высшей лиги гол...

— Это было давно и неправда. Не люблю вспоминать, чтобы хвастаться.

— В 1972-м вы были уже в киевском «Динамо» и сразу заменили в составе киевлян знаменитого «директора» Вадима Соснихина...

— Когда переходил в Киев, реально оценивал свои возможности. Если бы сомневался, что смогу сыграть в «Динамо», приглашения бы не принял. У меня было понимание того, на что способен. Хотя, конечно, играть на месте Соснихина — дополнительная ответственность. С другой стороны, это ведь естественный процесс. Вадим свое отыграл и на его место пришел я. В 1978-м так же заменили уже меня. Конкуренция в футболе — процесс бесконечный и именно он двигает людей вперед. Те, кто к конкуренции не готов, расти профессионально не способны. Я имел большое желание и хотел играть на серьезном уровне. Понимал, что с переходом в «Динамо» возможностей раскрыться будет значительно больше.

— В «Динамо» 70-х собрались суровые ребята, которые не признавали сантиментов. Вы из этой когорты не выбиваетесь, но сначала ведь стоило в нее влиться.

— Да, ребята были непростые. Чтобы найти с ними общий язык, тоже надо быть непростым. Конкуренцию в «Динамо» выдерживали исключительно люди с характером. А еще мы прекрасно понимали, что такое коллектив, что такое команда. Много друзей не было ни у кого. Дружили по одному-двум, но когда выходили на футбольное поле, то были крепким кулаком. Потому что понимали, что в случае, если каждый будет сам за себя, нас будет легко победить.

— Фактически в течение всей динамовской карьеры вы играли в центре обороны только со Стефаном Решко. Как быстро вы начали друг друга понимать?

— Было бы большой роскошью, если бы футболисты после прихода в команду уровня «Динамо» привыкали друг к другу длительное время. Кроме того, мы имели дар вливаться в новый коллектив быстро и так же быстро привыкать к требованиям новых тренеров — сначала Александра Севидова, затем Валерия Лобановского. Если бы было по-другому, нас бы в этой команде никто не держал.

— «Дисциплинированный, строгий, он предпочитает не выпустить жаворонка с руки, поэтому и не рискует гнаться за журавлем. Вольностей таких, как сейчас позволяет себе, скажем, Хачериди (отдать передачу поперек поля, обыграть соперника в собственной штрафной площадке) Фоменко на поле не допускал никогда» — это о вас Решко сказал недавно.

— Как я могу не согласиться с этими словами, если их сказал сам Решко (смеется)?

— Предпочитаете, чтобы тот же Хачериди играл так как вы, или играть рискованно его заставляют требования современного футбола?

— Рискованнее надо играть рядом с штрафной площадкой соперника. Рядом с собственными воротами нужно действовать надежно. Эти принципы были актуальны и в 70-е, и в современном футболе. Думаю, не изменятся они никогда.

— Впрочем, ошибки, в том числе и результативные, допускал даже такой дисциплинированный защитник как Фоменко. Достаточно вспомнить финал Кубка СССР-1973 и гол от «Арарата» на заключительных минутах основного времени...

— Каждый гол становится не только итогом хороших атакующих действий одной команды, но и результатом ошибок другой. Самое главное, не зацикливаться на ошибках и делать из них правильные выводы. Конечно, тогда было обидно, но должен был приходить в себя, поскольку впереди были новые важные матчи.

— Как вы пережили первые сборы от Валерия Лобановского и Олега Базилевича?

— Я понимал, что надо выполнять тренерскую установку. Легко или трудно даются нагрузки — дело другое. Ответственность за результат берут на себя тренеры, а футболисты должны подчиняться. Если бы нагрузки были действительно сверхчеловеческими, сказал бы, дескать, извините, не могу. Но выдержал. И я бы не сказал, что предложенное тренерами выходило за рамки требований современного футбола. Нагрузки стали больше, но этот был ход оправдан.

— По мнению Виктора Матвиенко, Лобановский со своим тренерским штабом, внедряя комплексы упражнений с иностранных методичек, немало экспериментировал, поскольку совершенно не знал ни дозировок, ни объемов тренировочной работы...

— Сомнения если были, то во время первых тренировочных сборов. Но с началом сезона-1974 команда побежала, начала побеждать. Мы поняли, что тренеры все делали правильно. Теория теорией, но нам Валерий Васильевич постоянно демонстрировал видеоролики, записанные Михаилом Ошенковым во время выездов на запад Европы, поближе к нашим границам, конечно. Кроме того, нам показывали матчи чемпионатов Германии, Голландии, Франции. Мы понимали, куда движется футбол, поэтому лишних вопросов не возникало.

— То есть вы понимали, что в Кубке кубков-1974/1975 будет участвовать «Динамо», способное выиграть первый в истории европейский трофей?

— Футбольные люди не представляют и не прогнозируют, а занимаются своим делом. И пытаются делать это хорошо. Конечно, стратегия программируется таким образом, чтобы выигрывать не только каждый следующий матч, а турнир в целом. Если бы этого не было, мы бы до финала не дошли. Хотя к цели надо идти пошагово. Есть соперник, например, «Айнтрахт». Его надо победить. Проводится детальное изучение, учитываются все слабые и сильные стороны соперника. Исходя из этого, строится стратегия на конкретно взятое противостояние. Выходя на поле, футболист эту установку должен выполнять.

— Победив немецкий «Айнтрахт» и голландский ПСВ, которые очевидно считались фаворитами того Кубка кубков, «Динамо» могло в финале недооценить венгерский «Ференцварош»?

— Это исключено. На финал все настраиваются с максимальной концентрацией. Даже при условии, что уверенность в победе действительно существовала. Мы просто понимали, что «Ференцварош» по сравнению с «Айнтрахтом» и ПСВ соперник немного другой. Но это ведь финал, у него своя специфика. В таких матчах может произойти что угодно. Мы не имели права одной игрой испортить то, над чем работали полтора года. Это и здоровья, и психика. В полсилы финала мы не могли сыграть по определению. Тем более, что у нас тогда не было двух равноценных составов. 12-13 футболистов, которых тренерский штаб выставлял в каждом важном матче. Кто-то выпадет и компенсировать потерю будет крайне сложно. Это сейчас ведущие украинские клубы имеют фактически по два равноценных состава, что дает тренерам возможность варьировать.

— Стефан Решко рассказывал, что Лобановский, который выехал в Мюнхен, где «Динамо» должно сыграть первый матч с «Баварией» за Суперкубок, раньше остальных, узнав, что команда прибывает без четырех основных исполнителей, сказал: «Лучше бы мы отказались и заплатили неустойку»...

— Вы ведь знаете, что это был за год. 30 лет победы над гитлеровской Германией. Представляете, что нам перед этими поединками говорили? Представляете, как бы отреагировали в Москве, если бы «Динамо» проиграло Суперкубок именно немецкой «Баварии»? Поэтому вопрос стоял ребром: участвовать в Суперкубке или нет. Тренеры решили, что надо играть. А все остальное — рабочие моменты. Немцы действительно за сутки перед матчем удивлялись, что на тренировке полноценно работает менее 11-ти человек. Целая группа долечивалась на ходу. Но на поле мы продемонстрировали, что ничем от «Баварии» не хуже.

— Вы почувствовали в тех матчах, что играете против действительно сильнейшего клуба Европы, который выиграл Кубок чемпионов дважды подряд?

— Конечно. Культура владения мячом, организация игры — «Бавария» себя показала коллективом высокого класса. Другое дело, что мы к такой игре были готовы. Было трудно, но мы сыграли дисциплинированно, избежали ошибок и благодаря этому победили.

— Вам лично Лобановский давал привычную установку или были особенности, связанные именно со стилем игры «Баварии»?

— В принципе, делал то же, что и всегда. Как либеро страховал партнеров — и справа, и слева, и в центре. Повышенное внимание должен был уделять Герду Мюллеру, который у мюнхенцев был главной забивалочкой. Сделали то, что и должны были сделать.

— Считаете, амплуа либеро, которое сейчас не используется, действительно себя выжило?

— Фрагментами игру с либеро продолжают использовать немало команд. И не только в Украине, но и в топ-чемпионатах. В отдельных игровых отрезках один защитник играет с нападающим персонально, а другой его страхует. Никуда либеро не исчез.

— На ваш взгляд, скандала по итогам провалов «Динамо» и сформированных на базе клуба национальной и олимпийской сборных СССР можно было избежать?

— Задним умом умные все. Выскажу свою точку зрения. После тяжелого во всех аспектах сезона-1975 команда нуждалась в моральном отдыхе. Это не смотря на то, что эмоции накопились исключительно положительные. Впрочем, у нас этому фактору внимания не уделили. Почти не уделили. Отдельные шаги предпринимались, но этого было недостаточно. Из-за этого большие нагрузки, которые мы получили в межсезонье, имели обратный эффект. Мы банально не успевали восстанавливаться. Люди ведь не железные. Выжатые лимоны свежими не заменялись. Учитывая это, провал был неизбежен. А все остальное — последствия. Все мы были разочарованы и заведены.

— Правда, что после всех этих событий нормального человеческого общения Лобановский с теми игроками, которые были участниками скандала, избегал?

— Без комментариев.

— Веду к тому, что позже, в 1980-1984-м, вы работали у Валерия Васильевича помощником.

— Прошло время. Все мы взрослые адекватные люди, каждый может ошибаться и проявлять эмоции. Мы оставались единомышленниками и имели на футбол одинаковые взгляды. Процесс продолжался и особой катастрофы не произошло.

— Карьеру вы завершили в 30 лет. Сами, тренер «попросил» или просто переступили печально известную для тех времен возрастную черту?

— Возраст и тренер тут ни при чем. Работать на максимуме здоровье уже не позволяло, а в полсилы выкладываться я не привык. Приобретенные в течение карьеры болячки напоминали все больше. Восстанавливаться было сложно. Если не травмы, то еще бы, конечно, остался. Хотя даже Валерий Васильевич приглашал, дескать, давай, пару лет еще поиграй. «Нет, — ответил, — в полсилы не могу, а вам таким я не нужен тем более». Сразу после этого и начал обучение в Высшей школе тренеров в Москве.

— Ваша тренерская карьера выглядела для динамовских воспитанников привычной — помощник Лобановского, наставник нызшелиговых черниговской «Десны», криворожского «Кривбасса», клуба высшего дивизиона «Гурии» из Ланчхути. Но в 1990-м вы оказались во главе сборной Ирака.

— Вы — человек более молодой и, пожалуй, привыкли воспринимать Ирак исключительно как страну, где постоянно идет война. А в 80-е там был действительно приличный футбол, хватало хороших футболистов. В отличие от большинства других азиатских стран, иракские футболисты не имели проблем с дисциплиной. Почти не имели. А талантов там хватало. Вот только проявить они себя не успели, поскольку вскоре вынуждены были заниматься не связанными с футболом вещами. Признаюсь, очень жалел, что моя работа в Ираке завершилась рано, всего через восемь месяцев. Но начиналась война, выхода не было.

— С Саддамом Хусейном успели познакомиться?

— Нет, только с его сыном Удеем. Он куратором футбольной сборной был, возглавлял Национальный олимпийский комитет. Доверял мне. Я приехал в Ирак, подписав через «Совинтерспорт» контракт по схеме «1+2». Из пяти тысяч долларов зарплаты две автоматически перечислялись в Москву. Через некоторое время Удей предложил подписать новое соглашение — «2+1» с в три раза большей зарплатой и все деньги должен был получать я. Хусейн-младший с «Совинтерспортом» обещал договориться.

— В 1993-м вы возглавили родное «Динамо». Команду приняли на третьем месте. Футболисты, которые выступали под руководством вашего предшественника Анатолия Пузача, не скрывают, что играли тогда без интереса, многие игроки успели спиться...

— Пришлось приглашать тех ребят, которые играть хотели — Вячеслава Хруслова, Виталия Пономаренко, Анатолия Бессмертного. Смысла заставлять тех, кто этого не хотел, не видел. Предложил ребятам определиться, что им нужно. Кто захотел, тот остался и работал. Равнодушием можно испортить любое дело.

— Среди футболистов, которые тогда были мотивированы, можете назвать Виктора Леоненко?

— Конечно. Иначе на него не стоило бы обращать внимания. Футболист одаренный, почему я должен отказываться от его услуг?

— Вам с Виктором было трудно?

— И не только с ним.

— В тот период в клубе «Динамо» произошла смена руководства. При Викторе Безверхом положение действительно было критическим?

— Иначе смысла в смене собственника не было.

— Сейчас никто не удивляется, если клуб перекупают другие люди.

— Тогда не надо удивляться, что перекупили и тогда.

— Бурные 90-е, перераспределение сфер влияния...

— Не думаю, что догадками мы достигнем истины.

— Сенсационно победив на старте Лиги чемпионов-1993/1994 «Барселону» Йохана Кройффа, ваше «Динамо» так и оставалось в том сезоне единственной вплоть до финала командой, которой удалось выиграть у каталонцев на континентальной арене...

— Ребята были хорошо настроены, сыграли чрезвычайно дисциплинированно, кое-где повезло, возможно, немного недооценил нас соперник — различные факторы сложились воедино. Но прежде всего выделю огромное желание футболистов, которые хотели продемонстрировать, что могут играть с таким соперником на равных.

— На послематчевой пресс-конференции вы тогда сказали: «Все сыграли фантастически». Зато Леоненко, который тогда забил два мяча, рассказывал, что в раздевалке вы команду ругали.

— Это внутрикомандное. Публично игроков я не критикую никогда, как не выношу на суд общественности детали общения и отношений в середине команды.

— Михаил Иванович, почему на посту наставника «Динамо» вы задержались всего на год?

— Без комментариев.

— Отдельной вехой в вашей тренерской работе стало сотрудничество с «Металлистом», который вы возглавили в статусе коллектива первой лиги и вернули назад в элиту.

— До этого я работал также с перволиговым «Борисфеном». Это я к тому, что важен не статус команды, а возможность нормально работать. Перед тем, как принимать «Металлист», я переговорил с ныне, к сожалению, покойным Валерием Бугаем, который тогда был президентом клуба. Могу сказать, что мы были единомышленниками, понимали, кто и что должен делать. Трудно работать в любой лиге. Тренер-максималист должен ставить перед собой самую высокую цель и пытаться ее достичь. Мне это удалось.

— Венцом вашей работы в Харькове могло стать участие в Кубке УЕФА в сезоне-2002/2003. Однако это право у вас украли в Киеве, перекрутив регламент таким образом, что еврокубковое четвертое место занял не «Металлист», а запорожский «Металлург»...

— Что украли, то украли. С регламентом накрутили и это не секрет. Но, кроме того сейчас уже понимаю, что еврокубков испугались тогдашние руководители клуба, которые поняли, что в команду нужно вкладывать больше денег. Также нуждался в ремонте стадион.

— Еще одну сильную команду вы в течение 2006-2008 годов создали в Симферополе. Впрочем, в матче Кубка Интертото, который тогда выводил в Кубок УЕФА, «Таврия» в драматической серии пенальти (обе команды выполнили по 12 ударов) уступила французскому «Ренну». Думаете, если бы не неудача, отставки через два месяца после этого удалось избежать?

— Наверное, нет. Проблема была не в результатах, тем более, что Кубок Интертото — это еще не Кубок УЕФА. Имел тогда серьезные проблемы со здоровьем, должен был лечиться. Кроме того, вы ведь понимаете, что жизнедеятельность клуба — штука довольно сложная. Есть немало вещей, от которых зависит в том числе и деятельность тренера.

— Михаил Иванович, тогда, после «Таврии», работы в первой российской лиге, пережитой личной трагедии и проблем со здоровьем вы еще верили в то, что можете возглавить сборную Украины?

— Дело в том, что такое предложение я получал еще в конце 90-х годов. Тогда мою кандидатуру на пост наставника сборной выдвигало немало руководителей областных федераций. Но отказался, потому что считал, что еще не время.

— В 2013-м поняли, что время уже пришло?

— Знаний и опыта уже достаточно. Понимал, что это поколение футболистов талантливое. Так почему бы не попробовать вывести команду на новый уровень?

— Вы общаетесь сейчас с Анатолием Коньковым?

— Конечно. Он в Киеве живет. Впрочем, о том, что Анатолий Дмитриевич думает о событиях, связанных с его отставкой, говорить не буду. Это будет некорректно. Попробуйте спросить об этом самого Конькова.

— Насколько я понимаю, вы готовы по итогам исполкома, который состоится 18 декабря, приять любое решение. Однако это скорее ширма, ведь позади два года тяжелой работы...

— Что сейчас говорить? Давайте дождемся 18-го числа...

Іван Вербицький