Олег КУЗНЕЦОВ: «Сила «Динамо» 80-х была в универсализме всех футболистов»

Главный тренер юниорской сборной Украины U-16 Олег Кузнецов вспомнил как начинал свой путь футболиста, яркие моменты в футболке «Динамо» и поведал, как так вышло, что стал тренером после завершения футбольной карьеры.

— Вы являетесь воспитанником черниговского футбола. В каком возрасте к вам пришло осознание того, что вы хотите стать профессиональным футболистом?

— Изначально бегал в детстве во дворе. Это сейчас уже детей берут с 4-5 лет на футбол, раньше только с 9 можно было. Я пришел записываться, мне сказали, что еще рано. Пришлось год заниматься спортивной гимнастикой, что мне помогло — это ведь и координация, и растяжка. И с 10-ти лет начал заниматься в местной ДЮСШ. Прозанимался там до окончания школы, потом пригласили во вторую лигу в «Десну». Отыграл два сезона, после чего пригласили в «Динамо».

Нельзя сказать, что я в том возрасте делал ставку на футбол. Я в школе учился неплохо, родители меня отправляли поступать в военное училище. Так как я родился в семьевоенного, родители желали мне военной карьеры, но так получилось, что я выбрал футбол.

— Это правда, что еще после вашего первого года в «Десне», «Динамо» уже делало вам предложение, но вы не рискнули и еще сезон провели в черниговской команде?

— Первый раз, когда меня приглашали, мне 18 лет было. Во-первых, здорово тогда играла «Десна». Мы заняли второе место. До сих пор команда не может повторить этот успех. На тот момент нас считали национальными героями в Чернигове. Во-вторых, я сам ощущал, что еще не готов. Товарищи по «Десне» тоже говорили: «Ну куда ты рыпаешься?» На тот момент там играли Балтача, Журавлев, Сороколет — люди, поигравшие за сборную. В первый год Пузач приезжал, но я ему отказал. На третий его приезд он мне уже намекнул, что следующего шанса не будет. Посоветовался с родителями и решил ехать в «Динамо».

— В каком возрасте вам определили ваше амплуа? Это произошло еще на юношеском уровне?

— В 10 лет, когда ты приходишь, то там еще все неосознанно бегают за мячом. Первые 3-4 года — это был обыкновенный «дыр-дыр». Ни о каких позициях речи не шло. Единственное, что хочу сказать, первые тренера уделяли много времени технике и работе с мячом. За это им отдельное спасибо.

Когда начали играть на первенство города и Украины, потом уже определялись позиции. Я уже плохо помню, но, по-моему, меня сразу определили в оборону. Дальше я играл либо центрального защитника, либо центрального полузащитника.

— В Википедии о вас написано следующее, цитирую: «В «Динамо» играл переднего защитника, отличался особой жесткостью в единоборствах». Как считаете, футболист на позиции центрального защитника должен быть по-спортивному злым и жестким?

— Конечно, к этому вынуждает эта позиция. Сейчас правда уже немного по-другому играют. Сейчас в основном два защитника играют в обороне в линию. Раньше один защитник играл персонально с нападающим, второй был на подстраховке. На позиции центрального защитника, на которой я играл, строилась вся оборона. В первую очередь, необходимо было хорошо персонально действовать против нападающего, а в то время приветствовались любые методы. Потому иногда требовалось играть жестко, возможно где-то грубо, но осознанной грубости не было. Я никого не ломал и специально травму нанести не пытался. Действовал в рамках правил, где-то мог ущипнуть, где-то локоток вставить.

— В 1988-м году по опросу журнала France Football вы заняли 11-12 место в голосовании на «Золотой мяч». Согласны ли вы с тем утверждением, что, когда футболистам вручают персональные награды, то в большинстве случаев смотрят на атакующих игроков, а игроки защитного плана остаются в тени?

— Да, конечно с этим согласен. За всю историю из вратарей эту награду только Яшин получил, а из последнего, так я припоминаю, только Каннаваро. Естественно, всегда больше обращают внимание на игроков, которые созидают. В случае с защитниками, то необходимо, чтоб твоя команда добилась серьезного успеха. Да и сам футболист должен быть на голову сильнее всех остальных. При этом еще и нападающие должны не особо сверкать.

— Многие ветераны отмечают, что у Валерия Васильевича Лобановского были очень высокие требования и изнурительные тренировки. Многие отмечали, что к таким нагрузкам необходимо было адаптироваться. Вы же с первого сезона сумели закрепиться в основном составе. Скажите, как вы справлялись с нагрузками Валерия Васильевича?

— Все эти разговоры про сумасшедшие нагрузки Лобановского я бы отнес к плеяде футболистов 1975-го года. Тогда Лобановский еще был молодым тренером и тогда с Базилевичем они еще пробовали разные методы. Ничего сверхъестественного не было в мое время. Да, трехразовые нагрузки — это тяжело, но ничего страшного в этом нет. Когда в 1985-м году готовились к Германии, так у нас там вообще курорт был. Только пробежки и мини-турниры, которые мы играли в зале. Тогда вообще никакой нагрузки не было, скорее всего, я проскочил этот период, в самом начале зацепил немножко. Тут психологически прежде всего было сложно, потому как находились в четырех стенах. Это ж не пятизвездочная гостиница: 2 кровати и нет ни телевизора, ничего такого.

— У каждого ветерана «Динамо» остались свои воспоминания от работы с Валерием Васильевичем Лобановским. Возможно, у вас есть какая-то история, которая запомнилась?

— Ну да, есть такая история. Я неоднократно всем рассказывал, как я когда-то квартиру просил у Валерия Васильевича. Это был 1986-87 год, я уже тогда женился, ребенок уже был. Хотелось улучшить квартиный вопрос. Да и жена накрутила немного... И вот Демьяненко, Бессонов тогда мне посоветовали подойти к Лобановскому в бане и попросить.

Он как раз зашел в баню, все оттуда сразу повыбегали, ну и я захожу. Захожу ж и говорю: «Валерий Васильевич, никак нельзя мне улучшить квартирный вопрос?» А он сидит молчит. А я продолжаю, мол вы знаете у меня есть предложения и от «Спартака» и от московского «Динамо». Он глянул и говорит: «Ну раз приглашают, так иди!» Я красный выскочил оттуда. Он то знал, что все к этому идет. Даже не из-за этого разговора, где-то через один-два месяца я квартиру получил.

— За семь сезонов в «Динамо» вы сумели забить 15 голов, к примеру, Женя Хачериди тоже за семь лет забил лишь 5 голов. Скажите, вы любили подключаться к атакам или того требовал тренерский штаб от вас?

— Процентов 90 голов — это стандартные положения. Где-то головой замыкал передачи партнеров, где-то на опережение играл. Раньше ведь было иначе, в детском возрасте все играли на разных позициях, а не так, как сейчас. Сейчас с ранних лет ребенка уже учат играть только правым защитником, к примеру, учат бегать лишь по бровке. У нас на тренировках все игроки действовали на разных позициях. Тогда специалисты отмечали универсализм наших футболистов. Любой игрок попадал не в свою зону и знал, как нужно действовать в той или иной ситуации. Сейчас тому же правому защитнику дают установку: «50 метров туда, 50 метров обратно». Мы играли на всех позициях. У нас и Блохин, и Беланов временами помогали нам в обороне и знали, как нужно это делать, что приводило соперников в замешательство. У нас от каждого футболиста можно было ждать угрозу. Если я оказывался на позиции центрального нападающего и мог выйти один на один, я не начинал искать, кому бы отдать побыстрее пас и вернуться на свою позицию, я играл так, как того требовала ситуация. Ну вот за сборную я забил свой первый гол лишь в 50-й игре, больше внимания уделял обороне.

— За то время, что вы были в «Динамо», вы выиграли трижды чемпионат, трижды выигрывали кубок страны. Ну и конечно же, нельзя не вспомнить победу в Кубке Кубков. Хотелось бы вспомнить триумф против «Атлетико», какие эмоции тогда испытывали?

— Да не было никаких особых эмоций. Не было никакого мандража. Валерий Васильевич отгораживал нас от всех, чтоб нас там не накачивали: «За родину, за партию и т.д.» Потому никакого давления особого мы не испытывали. Мы находились в накате, весь сезон одним коллективом играли, как в клубе, так и в сборной.

— В составе сборной наивысшее достижение — это второе место на Евро-1988. В финале вы тогда проиграли голландцам, которых смогли обыграть на групповом этапе. Чего тогда не хватило для победы?

— Стоит понимать, что чемпионат Европы на то время — это 8 лучших команд, а не то, что сейчас. Тогда не было проходных игр. Первая игра, которую мы играли с Голландией, была очень тяжелой. В том матче мы только 5-6 раз перешли половину поля. Голландцы имели преимущество, у Дасаева было много работы. В одной из контратак Васе Рацу удался невероятный удар. А вот в финале как раз было совсем все иначе. В финале была равная игра, но голландцам удалось забить просто сумасшедшие голы. Чего только стоит гол ван Бастена?

— В 1990-м году вы переехали в Шотландию, после чего 4 года выступали за «Рейнджерс». Как вообще возник вариант с шотландским клубом, и как долго думали над этим предложением?

— После 1988-го года были какие-то предложения. Но все это лишь было на уровне слухов. Тогда ведь было все иначе. Это сейчас агенты и все такое. По слухам, говорили, что в моих услугах была заинтересована «Бавария», также ходили разговоры про итальянский клуб, если я не ошибаюсь, то речь шла об «Интере».

Лобановский был в курсе всего. Он понимал, что надо было понемногу менять коллектив, потому пытался точечно отпускать игроков. В первый год уехал Заваров, потом уехал Беланов, потом Рац.

Что касается меня, то однажды Лобановский вызвал меня к себе и говорит: «Не хотел бы поиграть за границей?» Ну я ответил утвердительно, что хотелось бы попробовать свои силы в иностранном чемпионате. И тут же Валерий Васильевич мне говорит: «Вот есть предложение по тебе от «Рейнджерс». Я сначала скептически к этому отнесся — Шотландия далеко, непонятно какой чемпионат, постоянные дожди. Лобановский мне рассказал, что клуб серьезный, что они пристально следили за мной после чемпионата Европы, просматривали матчи, собирали информацию.

Потом в 1990-м году в августе во время перерыва мы поехали в Шотландию на товарищескую игру против «Рейнджерс». На «Динамо» пришел полный стадион, слухи о моем переходе уже ходили. Еще так удачно сложилось, что удалось забить гол красивым дальним ударом. Серьезность намерений шотландцев я понял, когда они предложили мне контракт на 5 лет. В то время на такой срок мало кому предлагали контракты.

Очень обидно, что сразу же получил серьезную травму. В «Динамо» у меня никогда серьезных травм не было, а тут выбыл на 8 месяцев. Первую операцию сделали в Шотландии, потом уже отправили в Лос-Анджелес. У нас тогда таких операций и вовсе не делали, каменный век (Смеется). Операции сделали успешно, тяжело было проходить реабилитацию. Я ведь еще и язык плохо на тот момент знал. Приходилось ездить в реабилитационный центр, который к клубу вообще никакого отношения не имел, обыкновенная больница.

— Когда вы играли за «Рейнджерс», то в футболке шотландского клуба забили гол. Один из болельщиков «Рейнджерс» в тот день стал отцом и пообещал назвать своего сына именем автора первого гола любимой команды. После того, как вы забили, в Шотландии появился мальчик с именем Олег Кузнецов Сингх. Вы знали об этой истории?

— Да, конечно. Я даже знаком с этим мальчиком. Его отец является владельцем сети ресторанов в Глазго. Он пригласил меня с женой в свой ресторан, где и познакомил со своим сыном. Первый раз, когда я об этом услышал, то подумал, что это шутка какая-то.

— Когда вы поняли, что хотите стать тренером? Некоторые возрастные игроки приходят к этому, еще будучи футболистами, кто-то уже после завершения карьеры игрока. Как было в вашем случае?

— Я же после окончания карьеры игрока еще успел 2 года поработать в банке. Компания наша динамовская продолжала встречаться на каких-то праздниках. На одном из таких мероприятий Литовченко и Бессонов предложили попробовать себя помощником в тренировочном процессе. Тогда ведь все было проще, не было подготовительных курсов, лицензирования тренеров. Я попробовал, у меня пошло. Я ведь всю свою карьеру практически и проработал помощником тренера. И в «Динамо» был помощником, и в сборной.

Сейчас работаю с юношами, готовлю молодое поколение. Вот так и получилось, что всю свою жизнь связал с футболом.

Сергей Горбаченко